Мы в своём блоге будем стараться рассказывать, по мере возможности, и об этом.

Забайкалье на стыке границ СССР и Монголии с конца тридцатых годов прошлого столетия и до сентября 1945 года фактически было прифронтовым регионом с враждебным государством Маньчжоу-Го. Там была дислоцирована группировка японской Квантунской армии.

Её спецслужбы активно занимались, как провокациями на границе, так разведывательной деятельностью. Они манипулировали белоэмигрантами, совершавшими из соседней Маньчжурии диверсионные рейды на территорию Забайкалья.

В Чите в 1945 году находилась Ставка маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского - Главнокомандующего Главным командованием советских войск на Дальнем Востоке.

Здесь же с 1941 года действовал штаб Забайкальского фронта, которым в победном 1945 году командовал маршал Советского Союза Родион Яковлевич Малиновский.

Поэтому наш Забайкальский край и его столица Чита вписаны особой строкой в историю Второй мировой войны. Одно из проявлений этой особости, что, в частности, отличает Забайкальский фронт от двух других дальневосточных фронтов Советско-японской войны 1945 г., – это участие монголов.

Из пяти армий сухопутных войск, входивших в состав фронта, четыре - 17-я, 39-я, 53-я и 6-я гвардейская танковая армия действовали с территории Монголии (36-я наступала на Хайлар из Староцурухайтуя). 55-й и 836-й бомбардировочные авиационные полки 12-й воздушной армии фронта, бомбившие японцев на солуньском и хайларском направлениях, также базировались на аэродромах в районе монгольского города Чойбалсан.

И, наконец, в боевых операциях Забайкальского фронта совместно с Конно-механизированной группой генерал-полковника Иссы Александровича Плиева принимала непосредственное участие Монгольская Народно-Революционная Армия. Монголы плечом к плечу с Красной Армией воевали с оружием в руках и несли потери. Победа над японским милитаризмом – это наша общая Победа.

В то же время накануне 75-летнего юбилея нельзя не упомянуть, что в современной монгольской историографии участие Монголии в боевых действиях в Китае в августе 1945 г. по-монгольски называется «Чөлөөлөх дайн».

А по-английски, - монголы после развала СССР предсказуемо заговорили по-английски (и хорошо, что пока не по-китайски), - «Liberation War».

То есть, Освободительная война или Война за свободу.

Здесь попробуем сделать небольшое историческое отступление, чтобы лучше понять недавнее прошлое и весьма занимательное настоящее.

Я, к сожалению, не историк, и, если что напутаю, историки, думаю, меня поправят.

По прошествии более четырёх столетий в 17-м веке почти все земли исторической Монголии постепенно попали под власть маньчжурских императоров династии Цин.

В 1636 г. съезд князей южных и восточных монголов, которые населяли территорию примерно нынешнего Автономного района Внутренняя Монголия, КНР, передал маньчжурскому императору Абахаю титул Богдо-хана. То есть – верховного, всемонгольского хана, императора. Абахай титул принял и пообещал сохранить за монголами неприкосновенность территории и жизненного уклада.

В 1688 г. северные монголы (халхасцы) от имени своего народа обратились к цинскому императору Сюанье (Канси) с аналогичной просьбой о принятии в подчинение и управление. И, наконец, в 1691 г. ханы Халхи, её в прошлом ещё называли Внешней Монголией, - это примерно нынешняя Монгольская Республика, - собрались на съезд в Долонноре. Мы ещё упомянем данный топоним. А в 17-м веке ханы Халхи приняли там императорский указ, объявлявший о введении для них маньчжурской административной системы, единой с ранее подчинившимися монголами.

Сейчас монгольские ученые называют это событие «заговором с целью присоединения Монголии к Маньчжурии».

Через 220 лет в 1911 году китайцы в результате Синьхайской революции свергли маньчжурскую династию Цин, которой монголы присягали на верность.

Монголы Внешней Монголии воспользовались данным обстоятельством, провозгласив независимость, и стали искать поддержки России.

Они утверждали, что на долоннорском сейме, если и была принесена присяга на верность, «то она относилась лишь к маньчжурам, а вовсе не к китайскому правительству.

К тому же постановления сейма не были закреплены письменным актом».

В то же время Внутренняя Монголия оставалась под контролем Китайской Республики.

С тех пор монгольский народ разъединен. Внешние монголы встали на трудный путь создания и укрепления национальной государственности.

Они попытались жить в своём монгольском государстве, и через 34 трудных года у них это получилось.

Внутренние монголы продолжают жить в дружной семье народов Китая, и не сказать, что отстают от внешнемонгольских братьев по уровню и качеству жизни.

Но стремление к объединению всегда было. Его в разное время в разных интересах артикулировали разные монгольские лидеры от прояпонского Дэмчигдонрова до просоветского Чойбалсана.

Но вернёмся в 1911 год.

Монгольский вопрос в международно-правовом отношении приобрёл двойственный неопределенный характер и на десятилетия стал объектом дискуссии в русско-китайских отношениях.

В 1915 г. русские под давлением китайцев заключили Кяхтинское тройственное соглашение.

По нему китайцы продолжали считать «Внешнюю Монголию» своей автономной единицей в составе Китайской Республики.

Гражданская война в России ослабила русское влияние в Монголии. Часть монгольской знати симпатизировала возвращению прямого китайского управления Халхой.

В октябре 1919 года Монголия была оккупирована китайскими войсками в нарушение Кяхтинского договора.

22 ноября 1919 года Китайская республика денонсировала Кяхтинский договор и в одностороннем порядке объявила Монголию в составе Китая.

В 1921 г. остзейский барон и заодно забайкальский казак Роман Фёдорович Унгерн-Штернберг со своей Азиатской дивизией выгнал китайцев из Урги, как тогда назывался Улан-Батор.

После чего красные разгромили Унгерна, в Монголии победила народно-демократическая революция.

Она восстановила государственный суверенитет Монголии.

Было подписано советско-монгольское соглашение об установлении дружественных отношений, которое, впрочем, не устранило неопределённость статуса Монголии.

31 мая 1924 г. СССР в обмен на установление дипломатических отношений подписал с Китайской Республикой соглашение.

По нему Внешняя Монголия опять признавалась автономией Китайской Республики.

Тем не менее, в ноябре 1924 г. была провозглашена Монгольская Народная Республика.

Но они про монголов они никогда не забывали и до сих пор много думают. В Маньчжурии японцы организовали марионеточное государство Маньчжоу-Го. Во главе поставили последнего императора упоминавшейся выше династии Цин Айсиньгёро Пу И.

В китайской Внутренней Монголии японцы тут же начали эксперименты с альтернативной монгольской государственностью. Идеи панмонгольского единства и независимости получили там широкое распространение. Японцы очень эффективно использовали данное обстоятельство, поощряя сепаратизм и антикитайские настроения среди монголов.

По мнению выдающегося советского исследователя М.С.Капицы, японская империя ставила перед собой в качестве цели создание единого монгольского государства, подопечного, как и Маньчжоу-Го, Японии. Государства, включающего не только северную, но и южную Монголию с тем, чтобы отсечь важную территориальную коммуникацию и доставочные пути между СССР и Китаем и наступать в тыл китайской армии в обход её флангов.

Внутреннюю Монголию разделили. Примерно на территории сопредельного с нашим Забайкальем аймака (сейчас – городской округ) Хулун-Буир возникла Северо-Хинганская провинция Маньчжоу-Го.

На остальной территории к юго-западу в 1935 г. монгольский князь Дэ Ван Дэмчигдонров – местный вариантик Пу И – сформировал военное правительство марионеточного государства Мэнцзян (Монгол-Го).

Есть основания считать, что монгольские руководители в Улан-Баторе с затаенным одобрением отнеслись к вестям, что внутренние монголы объявили о своей независимости и основали собственное государство.

Япония из Маньчжурии угрожала и русским, и монголам.
На основании общности внешнеполитических интересов возник советско-монгольский военный блок.

В марте 1936 г. был подписан Протокол о взаимопомощи. В 1939 г. советско-монгольская объединённая группировка войск отразила японскую агрессию в районе р. Халхин-гол.

Сразу после нападения фашистов на СССР Монголия приняла Декларацию, что монгольский народ расценивает этот удар Германии как нападение на МНР.

Монголы всю войну честно и искренне исполняли союзнические обязательства, оказывая нашей стране материальную и финансовую помощь.

В то же время в ноябре 1943 г. дипломатические шаги по возвращению Монголии в состав Китая были предприняты президентом Китайской Республики Чан Кайши в ходе встречи с лидерами США и Великобритании на Каирской конференции.

Предложение Чан Кайши было отклонено Франклином Рузвельтом.

Летом 1944 года вице-президент США Генри Уоллес посетил страны Дальнего Востока. В рамках этого визита он побывал в МНР.

После своего визита Генри Уоллес отметил в докладе президенту Соединенных Штатов, что «... во Внешней Монголии правящая власть находится в руках Монголии. Восстановить авторитет Китая в регионе нереально».

Его доклады повлияли на формирование позиции Рузвельта по Монголии.

На Крымской конференции трех великих держав — Советского Союза, США и Великобритании — в феврале 1945 г. было подписано Ялтинское соглашение, где определялось, что «Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне Союзников при условии сохранения status quo Внешней Монголии (Монгольской Народной Республики).

В соглашении было указано, что вопросы о Внешней Монголии должны быть согласованы с правительством Китайской Республики.

Китайцы долгое время не знали о содержании Ялтинского соглашения. Сведения о результатах встречи глав ведущих держав дошли до Чан Кайши только в июне 1945 г.

Весной и в начале лета 1945 г. правительство Монголии предприняло ряд неотложных мер в рамках подготовки войны с Японией. По мнению монгольского исследователя Гомбосурена, это была первая в истории страны попытка полного перевода экономики и людских ресурсов на военный лад. Примечательно, что во время боев на Халхин-голе таких мер не предпринималось.

В отличие от США и Великобритании, Китайская Республика не была заинтересована в освобождении Северо-Восточного Китая советскими войсками. Этот шаг укреплял позиции КПК и Мао Цзэдуна.

Но после Ялты Китайской Республике волен-с, неволен-с необходимо было провести переговоры с СССР с целью уточнения вопросов, в том числе и о Монголии. В Москву отправилась делегация во главе с опытным дипломатом Сун Цзывэнем.

По-видимому, это было неожиданно для Китая, который на протяжении первой половины XX в. несколько раз добивался у царской России (в 1915 г.), а затем и у Советского Союза (в 1924 г.) признания автономии Монголии. Но в 1945 г. мир находился в состоянии большого передела, и Сталин дорожил своим ближайшим союзником МНР.

Одним из решающих шагов было официальное приглашение руководителя МНР Хорлогийна Чойбалсана с визитом в Москву, чтобы показать китайским дипломатам, что Монголия является независимым национальным государством, а также официально предложить Монголии участвовать в войне против Японии.

4 июля 1945 года советская делегация во главе с народным комиссаром иностранных дел Вячеславом Михайловичем Молотовым встретила Хорлогийна Чойбалсана в московском аэропорту как руководителя национального государства с флагами двух стран и почетной охраной. 5 июля 1945 г. Чойбалсану в Москве показали проект советско-китайского соглашения, где говорилось о независимости МНР.

На что монгольский руководитель заметил, что МНР сама может предъявить Китаю свои требования. 6 июля Чойбалсан попытался включить в повестку переговоров пункт о присоединении к МНР Внутренней Монголии. Но советская делегация добилась, что этот вопрос не был поднят.

Чойбалсан принял предложение начать войну против Японии во взаимодействии с Красной армией. Он подчеркнул, что участие в войне против Японии обеспечит Монголии независимость. На официальном приеме для монгольской делегации 7 июля 1945 г. Сталин произнес тост за независимую Монголию.

Тем временем глава китайской делегации Сун Цзывэнь обратился к президенту США Гарри Трумэну, чтобы добиться поддержки в вопросе о монгольской независимости. Сын Чан Кайши - Цзян Цзинго - встречался со Сталиным, чтобы переубедить его.

На переговорах в Потсдаме Трумэн упомянул о позиции Китая в отношении Внешней Монголии.

Сталин дал понять, что разговоры о «потере» для Китая являются необоснованными, ибо он не может потерять того, чего не имел. Союзники по антифашистской коалиции утвердили в Потсдаме окончательный план военных действий против Японии.

Для обеспечения боевого взаимодействия между монгольскими и советскими войсками 16 июля 1945 г. командующий Забайкальским фронтом, маршал Р.Я. Малиновский и генерал-полковник И.А. Плиев посетили Улан-Батор. Они обсудили совместную наступательную операцию в Маньчжурии и договорились о создании Южной группы Монгольской народно-революционной армии, вошедшей в состав Забайкальского фронта.

Командующим войсками советско-монгольской конно-механизированной Южной группы был назначен Исса Александрович Плиев, его заместителем с монгольской стороны генерал-лейтенант Жамьянгийн Лхагвасурэн, начальником политического отдела монгольских войск - генерал-лейтенант Юмжагийн Цеденбал.

В состав группы вошли 5, 6, 7 и 8-я кавалерийские дивизии, 7-я бронебригада, 3-й танковый и 3-й артиллерийские полки, авиационная дивизия и полк связи.

Советская 59-я дивизия была переброшена на территорию Монголии на автомашинах. По спецпостановлению ЦК МНРП и Правительства МНР от 24 июля 1945 г. из аймаков Сухэбатор, Сэлэнгэ, Омногоби, Оворхангай, Хэнтий, Төв, Дорногоби, Дорнод было мобилизовано 17 812 лошадей, 5286 верблюдов, которые и стали транспортными средствами 59-й дивизии. Вместе с ними на протяжённый марш были двинуты вышеуказанные монгольские дивизии и 9-й конный полк МНРА. Выносливые монгольские кони выполнили тяжелейшие задачи военных действий в конце войны.

В соответствии с директивами Забайкальского фронта, Монгольская народная армия 25 июля 1945 г. реорганизовала свои вооруженные силы. Были объявлены две мобилизации, в которых дополнительно набрали 9983 человека в возрасте до 35 лет. Численность Монгольской народной армии увеличилась до 41168 человек. На военной службе находился в то время почти каждый десятый житель страны.

Из Советского Союза к августу 1945 г. поступили более 11 тыс. единиц пулеметно-стрелкового вооружения (армейские винтовки, автоматы ППШ, ручные и станковые пулемёты), 3 млн. патронов, 120 противотанковых орудий, 136 минометов, 76 тыс. мин и снарядов, 30 самолетов «ЯК-9» и 10 тыс. комплектов обмундирования.

Кроме того, был осуществлен необходимый ремонт автомашин, танков и самолетов монгольской армии.

Монголы начали переброску войск к китайской границе в Дзамын Ууд и Молцок хид.

Советско-монгольская конно-механизированная группа, действуя на правом фланге Забайкальского фронта, должна была прикрыть главные силы от возможных фланговых ударов с юго-востока, а главное - в предельно короткие сроки пересечь пустыню Гоби, с боями преодолеть горы Хингана и, тем самым, отрезать Квантунскую армию от Северного Китая.

Замысел монголо-советской Калганской операции заключался и в том, чтобы нанести основной удар в направлении старого Долоннорского тракта для быстрого разгрома японских пограничных частей и вывода главных сил на рубеж оз. Арчаган-нур, оз. Далай-нур, закрепления его за собой и подготовки последующего удара на упоминавшийся выше Долоннор.

Последнее, понятно, имело для монголов огромное символическое значение.

Советско-китайские переговоры в Москве возобновились 7 августа.

В этот день Чойбалсан сообщил, что монгольские воинские части готовы к вступлению в войну.

Монгольские войска под командованием маршала Чойбалсана основные удары наносили в двух направлениях: Долоннор — Жэхэ (главное направление наступления глубиной 950 километров), и Калган (вспомогательное направление глубиной 500 километров).

Они стремительно продвигались вглубь Северо-Восточного Китая.

Общие силы противника, противостоящие группе Монгольской Народно-Революционной армии на Калганском направлении, насчитывали 80-85 тыс. солдат и офицеров. Противник дислоцировался вдоль Пинсуйской железной дороги на удалении 200-300 км от границы МНР.

Его главная задача заключалась в том, чтобы не допустить монгольские войска к жизненно важным административным и экономическим центрам Внутренней Монголии: Калгану, Долоннору и провинции Маньчжурии — Жэхэ. Кроме того, они должны были сохранять контроль над железными и автомобильными дорогами, связывающими Внутреннюю Монголию с Маньчжурией.

10 августа 1945 г. Малый Хурал и правительство Монголии, согласно своим обязательствам по Протоколу о взаимопомощи между МНР и СССР от 12 марта 1936 г., приняли решение об объявлении войны империалистической Японии — союзнице гитлеровской Германии.

Сталин в этот день сказал упорствующему Сун Цзывэню, что монгольский народ стремится к объединению.

«Что касается существующего стремления монголов присоединить к себе и Внутреннюю Монголию, то их нужно серьезно предупредить и не позволить выйти за существующую границу». Это было более чем серьёзное заявление, монгольские войска в составе советско-монгольской Южной группы к исходу 9 августа прошли по Внутренней Монголии в направлении Долоннора и Жэхэ уже десятки километров.

Китайцы вняли.

Китайская Республика и США стали вынуждены ускорить подписание советско-китайского договора, из опасений усиления влияния СССР на китайской территории. 14 августа 1945 г. делегация Китайской Республики подписала советско-китайский договор о дружбе и союзе.

Пока дипломаты делали своё дело, бойцы Монгольской и Красной армий совершили беспрецедентный девятисоткилометровый марш по безводным пустынным районам Гоби и Внутренней Монголии. К исходу первого этапа Калганской операции (9-14 августа), овладев транспортными коммуникациями между Маньчжурией и Северным Китаем, они лишили Квантунскую армию связи со стратегическими резервами японского командования в Китае.

16 августа советские и монгольские войска взяли город Долоннор.

В настоящее время монгольские историки высказывают мнение, что тем самым монголы через 254 года после долоннорского сейма освободили своих  кровных братьев южных монголов от японских поработителей.

Главные силы долоннорской группировки войск 18 августа вышли к городу Фыннинь, а на следующий день к Жэхэ (Чэндэ). Конные соединения МНРА продвигались вместе с 59-й советской кавалерийской дивизией.

Двигаясь днем и ночью, преодолевая в среднем до 70 км (а в отдельные дни - более 100 км), они за 6 суток прошли 400 км.

В результате Жэхэ был освобожден уже 20 августа.

Глубина наступления (от 200 до 800 километров), высокий темп наступления и ширина фронта были особенностями успешных операций Забайкальского фронта и советско-монгольской конно-механизированной группы.

В условиях «разбросанной» обороны, осуществлялись обход очагов сопротивления решительное продвижение в глубину обороны противника.

23 августа японские войска прекратили сопротивление. Свои главные задачи Южная группа Забайкальского фронта успешно выполнила. В донесении штаба группы войск МНРА сообщалось, что с 9 августа по 1 октября 1945 г. всего группой войск было взято в плен 8979 человек, в том числе 2 генерала и 662 офицера.

В этой войне с японскими милитаристами вооружённые силы Монголии потеряли 2117 своих бойцов и командиров.

Триумфальное наступление Южной группы советско-монгольских войск Забайкальского фронта явно встревожило власти Китайской Республики.

Начиная с 17 августа их военное командование и внешнеполитическое ведомство выражали серьёзную озабоченность по поводу занятия советско-монгольскими войсками городов Линси, Долоннор и Чжанбэй.

Дэ Ван Дэмчигдонров в августе 1945 г. бежал, бросив в Мэнцзяне собственного сына.

До прихода советско-монгольских войск местная монгольская знать пытались вновь сформировать «временное правительство республики Внутренняя Монголия».

Но, не получив поддержки советско-монгольской армии, разбежалась.

Советский посланник в Монголии Иван Алексеевич Иванов сообщал, что Чойбалсан вернулся из этих поездок со «смешанными чувствами».

Очевидно, монгольский руководитель не нашел то, что ожидал найти. Оказалось, что Внутренняя Монголия была гораздо более оседлой и сельскохозяйственной.

И, что еще хуже, гораздо более китайской, чем это виделось из Улан-Батора.

Значительные территории, - писал Иванов, - в частности, в районе Жэхэ и в направлении к морю, давно потеряны монголами.

Они были колонизированы китайскими фермерами.

В его приказе говорится: «Войска Забайкальского фронта под командованием Маршала Советского Союза Малиновского во взаимодействии с Монгольской армией Маршала Чойбалсана прорвали Маньчжуро-Чжалайнурский и Халун-Аршанский укрепленные районы японцев, форсировали горный хребет Большой Хинган, преодолели безводные степи Монголии и, продвинувшись вперёд на 950 километров, овладели главным городом Маньчжурии Чанчунь, городами Мукден, Цицикар, Жэхэ, Дайрэн, Порт-Артур.

В боях на Дальнем Востоке отличились кавалеристы Монгольской армии генерал-майора Доржи-палама, полковника Цэдэндаша, полковника Доржи, полковника Одсурэна.

Сегодня - 23 августа в 22 часа столица нашей Родины Москва салютует доблестным Забайкальским войскам, а также Монгольской армии Маршала Чойбалсана двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1945 г. за умелое руководство боевыми операциями и проявленные в боевых операциях доблесть и мужество орденами и медалями Советского Союза были награждены многие командиры и цырики МНРА.

В их числе маршал МНР Хорлогийн Чойбалсан, он был награжден орденом Суворова I степени, а Юмжагийн Цеденбал - орденом Кутузова I степени.

Разгром Квантунской армии советскими и китайскими войсками при участии Вооруженных сил Монголии ускорил капитуляцию Японии. Монголы были верными союзниками СССР весь период Второй мировой войны.

Пять монгольских дивизий совместно с советскими войсками участвовали в боях с японскими милитаристами. При этом важно, что для, в общем-то, маленькой Монголии это были совсем другие масштабы по мобилизационному напряжению. В 1940-х годах Монголия была страной с населением около 800 тысяч человек и животноводческой экономикой с 20 миллионами голов скота.

В войне с японцами принял участие практически каждый мужчина-монгол призывного возраста. Исследователи считают, что в процентном отношении потери, понесенные Монголией в августе 1945 года, равны потерям США во всей Второй мировой войне.

Участие в ней МНР стало всенародным и государственным подвигом.

В телеграмме министра иностранных дел Ван Шицзе от 14 августа, отправленной наркому иностранных дел СССР В.М. Молотову, сообщалось, что «...после поражения Японии, если плебисцит народа Внешней Монголии подтвердит это стремление, китайское правительство признает независимость Внешней Монголии в её существующих границах».

Путь к освобождению был открыт.

Поэтому сейчас в монгольской историографии участие Монголии в боевых действиях в Китае в августе 1945 г. по-монгольски называется «Чөлөөлөх дайн», а по-английски - «Liberation War».

То есть, Война за свободу.