Метро 2017

В Петербурге объявлен трёхдневный траур. Около 14.40 3 апреля на перегоне станций метро «Технологический институт» и «Сенная площадь» сработало самодельное взрывное устройство. Погибли 14 человек, 11 - на месте взрыва. Пострадали более 50. Примерно в это же время на станции «Площадь Восстания» в корпусе от огнетушителя было обнаружено ещё одно устройство.

После взрыва правоохранительные органы заявили о теракте как приоритетной версии произошедшего. Другие варианты пока не исключаются, но дело по факту взрыва возбуждено по статье о террористическом акте. Есть данные о том, что службы знали о предстоящем взрыве - в Санкт-Петербурге закрывали станции из-за сообщений о бесхозных предметах, но не знали деталей. СМИ называли двух возможных подозреваемых - «Пятый канал» опубликовал фото молодого человека, подозреваемого в закладке взрывного устройства. Сообщалось, что это гражданин Казахстана (власти страны опровергли эти данные и позже заявили, что при взрыве в метро погиб казахстанский студент Максим Арышев), и мужчину в чёрной одежде с рыжей бородой (он сам пришёл к правоохранителям и заявил о своей невиновности). Позже от спецслужб Киргизии стало известно, что возможным исполнителем теракта может быть 22-летний уроженец Оша. «Интерфакс» 4 апреля сообщил, что два человека объявлены в розыск. Один подозревается в закладке сработавшего взрывного устройства в вагоне метро, второй - в закладке бомбы на станции «Площадь восстания». «Росбалт» писал о двух версиях теракта - актах кавказских джамаатов или украинских националистов. Ответственность за взрыв в петербургском метро спустя сутки после взрыва не взяла на себя ни одна террористическая организация.

Кого нам бояться? Или нет, не так. Кого нам бояться больше? Количество врагов у российских властей за последние годы выросло - теперь это не только рыжебородые кавказцы или сирийские боевики, но и славянские радикалы. То, что происходило в школах, театрах, на вокзалах, рынках и остановках в начале 2000-х и все 17 лет - последствия геополитической и внутриполитической деятельности руководства страны. Не хочется думать о «внутряках» , когда кто-то говорит об их фоне - митингах, забастовках на обочинах дорог, стихийных прогулках оппозиции. Слишком страшно.

Я не настроена априори против деятельности команды Владимира Путина и ответвлений выстроенной ими системы в регионах, и не отношу себя к оппозиции. Но мне как гражданину, как журналисту и как пиарщику по образованию, странно читать о том, что пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что теракт в Петербурге, совершённый в один день с визитом туда главы государства, «заставляет задуматься». Кто-то задал вопрос, кто-то ответил. Любая предвыборная или идеологическая спекуляция или намёк на неё в русле подобной трагедии - это неправильно и жестоко.

Ещё страшно вливаться в гул первых дней трагедии с версиями произошедшего. Поэтому спасибо тем, кто подвозил питерцев бесплатно, предлагал погреться, переждать, переночевать, заливал горючее, помогал. И тем, кто ставил хэштеги вроде #prayforsaintpetersburg, несмотря на тенденциозность. Такова наша реальность. Это лучше, чем поток догадок. Ведь всё, что мы с вами можем - соболезновать, поддерживать, помогать и ставить хэштеги. Мы не можем просить не лезть в Сирию или на Украину. Потому что угроза для европейского мира - нашего с вами безотносительно к геополитическим статусам - она есть. Преувеличена ли она - сложно сказать. Мне кажется, что предотвращение и профилактика не всегда действенны, если речь идёт об ответах, которых ядерная держава почему-то не ждёт. Или ждёт, но не знает деталей. На фоне громкой антитеррористической деятельности и пакетов это кажется чем-то вроде одних и тех же граблей. Что изменилось с начала 2000-х? Стало ли нам безопаснее, ведь круг подозреваемых в организации взрывов пестрит представителями бывших и нынешних российских республик, когда-то вполне выгодно симпатизирующих нам стран.

В 2014 году я выключила телевизор и больше его не смотрела. Тогда был Евромайдан, гудела голова от пропаганды и того, что делают с нами. В 2017-м я не включу, потому что не хочу видеть, что будет на федеральных и кабельных телеканалах с подпиской после того, как всё стихнет - усиления полномочий правоохранительных органов, возможных отставок, причин и следствий, ответов, поисков подходящих плеч на возложение ответственности. Починка сломанного, ручное управление команды вечного президента, летающего, катающегося по федеральным трассам на ладной машине, сильного, одного-единственного, вежливого.

Мы узнаем, кто и как убил 14 человек и искалечил более 50. Узнаем, что с ними будет. Что будет с пострадавшими и семьями погибших. Но есть ощущение, что мы никогда не узнаем 100% правды. Её разбавляют водой и добавляют капельку марганцовки, чтобы не отравить.

Смерть, кровь, секс, страх, дети, животные - это шесть крючков, которые нам однажды озвучили на университетской лекции по пиар-технологиям. Эти крючки вонзаются в наше сознание. Они вытесняют рациональное и обнажают инстинктивное. Мы боимся, даже если нашей щеки не коснулся осколок отлетевшего от взрыва стекла. Мы боимся неизвестности. А ещё обещаний. Президент обещал бороться с терроризмом. Но он не прочитал то, что написано мелким шрифтом - платить за это будут и мирные граждане.

Санкт-Петербург нам, забайкальцам, очень близок. Настолько, что кто-то из знакомых сидел в соседнем вагоне в момент взрыва. Мы не должны забывать такое быстро - за последние 17 лет люди гибли и получали ранения в результате терактов в подземном переходе под Пушкинской площадью, в самолёте, летевшем из Стамбула в Москву, на центральном рынке Владикавказа, во время торжеств ко Дню Победы в Каспийске, в московском Театральном центре на Дубровке, в комплексе Дома правительства Чечни в Грозном, селении Знаменское, во время рок‑фестиваля «Крылья», в поезде Кисловодск ‑ Минводы, гостинице «Националь», на стадионе в Грозном, на рынке в Самаре, в самолётах Ту‑134 в Тульской и Ростовской областях, метро «Рижская», школе в Беслане, в вагоне «Невского экспресса», в троллейбусе, вокзале и автобусе в Волгограде, в селе Сагопши в Ингушетии, на выезде из Махачкалы, в центре Ставрополя, в Кизляре, в вагоне на станции «Лубянка», на трассе Кироваул - Чонтаул в Дагестане, в полицейском КамАЗе, ресторане «Золотая империя» в Дагестане, Республиканском Доме печати в Грозном, при обстреле Дербентской крепости, в селе Новоселицкое в Ставрополье, на базе Росгвардии в Чечне.

Этот список неполный. Это наш крючок.

Следственный комитет 4 апреля назвал имя террориста. Это уроженец Киргизии Акбаржон Джалилов, 1995 года рождения. Эксперты-криминалисты обнаружили его генетические следы на сумке, оставленной на станции метро «Площадь Восстания», в которой находилось взрывное устройство.