Мизерные шансы стать людьми

Про крестьянско-фермерское хозяйство «Егор», где заново учатся жить убийцы, насильники, грабители, у которых «Кончились сроки», «Чита.Ру» писало в сентябре 2010 года.

Сегодня президент фонда «Возвращение» Алексей Пруткин рассказал для «Чита.Ру», почему в России любой, даже минимальный, срок отбытого наказания превращается в пожизненный, как региональное отделение «Единой России» кинуло его с 15 тысячами рублей на муку и что делают освободившиеся преступники в хозяйстве «Егор» вместо того, чтобы вернуться к прошлому образу жизни.

- Читаю свежие новости - и опять сообщение о преступлении, совершенном человеком, недавно освободившимся из мест лишения свободы и многочисленные негодующие отклики на тему: убивать их надо, на север ссылать. Так уж мы устроены: любим возмущаться и не очень любим вдумываться в суть проблемы, а тем более решать её.

Нравится нам или нет, но проблема адаптации людей, освободившихся из мест лишения свободы, существует реально, создаёт опасность для нашей жизни и практически не решается. Предвижу возмущение определённой части чиновничьего корпуса и перечисление мероприятий, направленных на возвращение бывших заключённых к нормальной жизни. Не умаляя заслуг работников социальной защиты, хочу всё же сказать, что всё, что делается в этой сфере, не решает проблем, носящих долговременный характер.

На территории Забайкальского края - 12 учреждений уголовно-исполнительной системы, в которых находится около 10 тысяч человек. Только 17% обеспечены работой. В итоге, режим содержания в исправительных учреждениях формирует паразитическое мышление. Несколько лет человек находится на всем готовом. Ему каждый день гарантировано трёхразовое питание, кров, смена одежды, постельного белья, минимум культурной программы. У людей пропадает понимание того, что всё это надо заработать.

Кроме этого, подавляющее большинство считает, что срок они получили несправедливо, или он явно завышен. К моменту выхода из мест лишения свободы человек нередко утрачивает социальные и семейные связи, плохо ориентируется в происходящей жизни. Нет жилья, работы, понимания, как всё это можно получить. В голове сформирована привычка: «Мне всё должны дать». Итог - вновь преступление: иногда чтобы получить еду, иногда - вновь обрести кров, а иногда - и просто сорвать злость.

С одной стороны, государство должно дать бывшему заключённому возможность вернуться к нормальной жизни, с другой - общество хочет защитить себя, инстинктивно отторгая бывших «сидельцев». Это приводит к тому, что в России любой, даже минимальный, срок отбытого наказания превращается в пожизненный.

Суть реабилитации - восстановление утраченного. Прежде всего, это восстановление нормального мышления – хлеб и жильё надо заработать, тебе никто ничего не должен. Для реализации этого человек должен иметь возможность получить жильё и еду за работу. Необходим достаточно долгий срок, прежде чем в голове у человека зафиксируется этот простой принцип - еду и кров надо заработать.

Предоставление мест временного содержания - это только первое звено в системе реабилитации таких людей. Это возможность не замерзнуть и не умереть от голода в первые дни и недели после освобождения, а дальше? Дальше, как правило, одни вопросы. По нашим наблюдениям, большинство лиц, находившихся в центрах временного пребывания, воспринимали это как вариант «подкормиться» без формирования установки на «нормальную» жизнь.

В одном из выступлений бывшего президента Российской Федерации Дмитрия Медведева было сказано о необходимости создания негосударственных центров социальной реабилитации таких людей. Было подчеркнуто, что необходимо тесное сотрудничество таких центров с органами государственной власти регионов, привлечение бюджетных средств для этих целей в виде целевых программ.

Фондом «Возвращение» создан негосударственный социально-реабилитационный центр для лиц, освободившихся из мест лишения свободы и наркозависимых.

Семь лет на базе крестьянско-фермерского хозяйства «Егор» оказывается помощь людям, освободившимся из мест лишения свободы, и наркозависимым. За это время в КФХ «Егор» жили и работали более 150 человек. Проводится работа по восстановлению документов. Четыре человека за это время создали семьи и живут на территории Забайкальского края. Несколько человек после полутора-, двухгодичной реабилитации полностью прекратили приём наркотических средств. Необходимо отметить, что среди лиц, работающих в КФХ, не было случаев рецидивной преступности.

Особенность методики социальной и трудовой реабилитации предложенной нами заключается в следующем: главный принцип проживания - еду и кров надо заработать; удалённость от населённых пунктов (КФХ находится в 50 км от ближайшего населенного пункта и соединено с ним труднопроходимой лесной дорогой); свобода вероисповедания; психологические тренинги; возможность проживания и работы в КФХ неограниченный срок (на сегодняшний день есть люди, живущие в КФХ более 5 лет).

Мы заключили договор с Управлением исполнения наказаний, и направление к нам людей нуждающихся в помощи носит плановый характер. Задолго до окончания срока человек знает, что может к нам приехать.

В настоящее время Фонд может принять на длительное проживание и обеспечить работой более тридцати человек. И вот тут мы подошли к самому главному: взаимоотношению социально ориентированной общественной организации и государства.

Ни для кого не секрет, что крестьянское хозяйство, особенно на севере Забайкальского края, редко бывает рентабельным. Учитывая, что мы принимаем людей, часто утративших или не имевших трудовых навыков, доходы от деятельности крестьянско-фермерского хозяйства с трудом покрывают расходы. Многие, читая, думают: «Фонд, очередная прокрутка денег и т.п.». Нет, мы просто хотим людям дать шанс вновь стать людьми.

Поскольку ответственность за социальную защиту граждан находится в компетенции региона, мы пытались наладить взаимоотношения с органами государственной власти Забайкальского края. В отличие от большинства общественных организаций мы не говорили: «Мы хотим сделать», мы сначала сделали, а потом предложили государству свою помощь.

Во многом этому способствовал бывший председатель попечительского Совета Фонда Юрий Николаевич Резник, к сожалению, ныне покойный. Я помню, как ему было стыдно во время моего выступления на профильном комитете Законодательного собрания Забайкальского края: никакой заинтересованности в нашей работе депутаты не высказали.

За это время нас неоднократно посещали представители УФСИН, председатель Законодательного собрания Забайкальского края Степан Жиряков, первый заместитель министра социальной защиты населения Александр Пакулов, владыка Евстафий, представители средств массовой информации. Все они положительно оценивали опыт нашей работы, констатировали, что ничего похожего на территории края не существует.

Но что интересно, вот цитата из интервью данного Александром Пакуловым при посещении КФХ «Егор» журналу ФСИН России «Преступление и наказание» (№ 8 2010 год): «На сегодняшний день у нас разрабатывается программа для людей, освободившихся из мест лишения свободы. В неё включаются как мероприятия по социальной помощи, так и создание учреждений, подобных крестьянско-фермерскому хозяйству «Егор». Теперь основная наша задача – связать государственные интересы и частный проект». И буквально через неделю мы получили официальный ответ из Министерства социальной защиты Забайкальского края о том, что министерство не видит необходимости в сотрудничестве с нами. Нам было отказано во включению в целевую программу «Реабилитация лиц освободившихся из мест лишения свободы», несмотря на рекомендательное письмо общественного совета при УФСИН.

Год назад, в июне 2011 года, представители регионального отделения партии «Единая Россия» сообщили нам, что готовы оказать помощь, закупив муку на сумму 15 тысяч рублей – обещанного мы ждём до сих пор.

Встреча с депутатом государственной Думы И.Д. Кобзоном получилась интересной, мы увидели понимание наших проблем, мы не просили денег, а предложили принять участие в разработке концепции создания частно-государственной системы социальной реабилитации людей, освободившихся из мест лишения свободы и лиц страдающих наркозависимостью. Наши предложения встретили понимание, и Иосиф Давыдович предложил оформить всё сказанное в виде письма на имя председателя Государственной думы, что нами и было сделано. Каково же было наше удивление, когда мы получили ответ от помощника Кобзона с перечислением действующих законов РФ, она даже не удосужилась отправить наше письмо. Вот вам и реальное воплощение связи граждан и государства.

Однажды нас пригласили в управление внутренней политики губернатора Забайкальского края с просьбой оказать консультацию по созданию центра аналогичного нашему. На мой вопрос, а не проще ли развивать уже имеющий центр, затратив на это в 10-15 раз меньше денег, ответ я не получил. Я пытался объяснить, что нельзя просто выстроить несколько домов и завезти туда десяток-другой лиц, освободившихся из мест лишения свободы. Что формирование таких центров - процесс постепенный, люди должны врастать в сформированный коллектив. Что необходимо учитывать менталитет лиц освободившихся из мест лишения свободы - нами для этого заключён договор с ЗабГУ, и сотрудники кафедры психологии выезжают к нам в центр и проводят обследования проживающих...

Почему работа, построенная на профессиональной основе, дающая реальный результат, отвергается органами власти, мы понять не можем. Хотя мой опыт работы в течение пяти лет заместителем господина Ревы (глава комитета по социальной политике Читинской области, министр социальной защиты населения Забайкальского края — ред.) по вопросам реабилитации наталкивает на определённые мысли. В своё время из-за разного понимания методов решения стоящих задач я по собственному желанию покинул этот пост.

В середине 2012 года мы направили письма президенту России Владимиру Путину и председателю правительства Дмитрию Медведеву, информируя их о своей работе, о нежелании на местах в полной мере исполнять законодательство РФ о социально ориентированных некоммерческих организациях. Мы предложили своё видение концепции развития сотрудничества между социально-ориентированными НКО и государством. В ответах, представленных нам из Министерства юстиции РФ и Министерства экономического развития РФ, наши предложения были одобрены, и было отмечено, что необходима реальная помощь органов государственной власти Забайкальского края.

Власть много говорит о взаимодействии со своими гражданами, но, к сожалению, чаще речь идёт о нереальных прожектах или декларативных заявлениях. Мы привыкли бороться за мир во всем мире, забывая, что большое начинается пусть с маленьких, но реальных дел. Мы привыкли мерить всё большими цифрами, но разве не важно, сколько людей, попавших в наш центр, вновь не совершили преступления, не убили, не ограбили? Пусть даже у нескольких в голове появилась мысль о том, что еду и кров надо и можно заработать. Почему не ставится вопрос о том, что, отказывая нам в законной помощи, государство вновь даёт кому то возможность совершить преступление.

Безусловно, мы будем продолжать свою деятельность, но совместно с государством она была бы гораздо эффективнее.