Я тебя породил, я тебя и...

Пишу и глажу своего ребятёнка. Голова, расцелованная солнцем, волосы мягкие, рассыпаются под рукой. А пишу о страшном — о детоубийстве. Потому что новости об этом в Чите перестали быть новостями. Прочитала, что нашла - как воспринимали подобное много веков до нас и как называли за это несовместимое со здравомыслием деяние — скатываемся к дикостям древних «цивилизаций». Может, и наказания у предков позаимствовать на сей счёт?

Интернет беспристрастен. Выдаёт дипломные работы на тему, сводки законов, констатации жуткостей... Переписывать охочих до крови коллег не стану. Есть желание заснуть со снотворным — перейдите по ссылке. А мы попробуем обобщить. На завоёванных территориях — даже в феодальных уже государствах — голод и нищета немедленно легализовали детоубийство как способ регуляции численности ртов в семье. Неограниченное право родителей на жизнь и смерть ребёнка было распространено у многих народов. В основном, объяснялось экономическими причинами — чем беднее жили, тем меньше детей имели возможность поднять на ноги. Считалось, что убийство младенца как существа неспособного ещё чувствовать (не спрашивайте, отчего древние думали именно так) — зло меньшее, чем смерть матери во время родов или искусственного прерывания беременности. Других способов предотвратить рождение нежелательного Homo ещё не sapiens наши предки не знали.

Детоубийство идеальным средством «естественного» отбора считал Платон и, уважаемые мною до этих подробностей, Цицерон и Аристотель. Древние Рим, Греция и Египет не считали чем-то из ряда вон, если численность членов семьи «регулировал» отец семейства. Правда, в Египте убийца должен был три дня и три ночи под присмотром стражи держать на руках труп убиенного младенца. И многие-многие другие государства относили детей к собственности родителей, соответственно, и распоряжаться их жизнью те могли без оглядки на палача. Но жизнь за жизнь утвердили на своей территории вестготтты. При смягчающих вину обстоятельствах казнь заменяли ослеплением.

В израильском городище Ашкелон найдены останки детей, которых сбрасывали в канализацию под публичным домом римского времени. В средневековом городище в Великобритании, доисторических поселениях Сербии, Таиланда находили захоронения сотен новорождённых младенцев.

Когда в процесс законотворчества вмешалась церковь, наказание за детоубийство напрямую связали с преступлением против морали: мать, убившую внебрачного ребёнка, наказывали скорее за распутство, а не за факт отнятия жизни. Но наказывали так, что другим не повадно было. Помните, спутанный клубок преступлений и наказаний на тему закопанного в саду младенца в «Графе Монтекристо» Дюма? Как раз о том.

С XIII—XIV веков и до XVIII века детоубийство европейским законодательством рассматривалось как тягчайшее преступление. Детоубийц сжигали и вешали. Но при изощрённой фантазии французов на изуверства, петля и огонь были, скорее, благом. Если сравнить с... но лучше не сравнивать.

Уголовно-судебное уложение Священной Римской империи германской армии 1555 года устанавливало: «Если женщина тайно по злобе и с намерением убьёт своего ребенка, получившего жизнь и нормальные органы, то её обыкновенно закапывают живой или сажают на кол. Но, чтобы облегчить здесь отчаяние, пусть этих преступниц топят, если в данном суде под рукой необходимая для того вода. Но, где подобное зло случается часто, мы допускаем для большего устрашения подобных злых женщин и вышеизложенный обычай закапывания в землю и сажания на кол, или перед утоплением преступницу должно ущемлять раскалёнными щипцами».

В то же время – в 1539 году – конкистадор Франциско де Чавис не только сравнял с землей королевство Каруа Кончукос (до 1533 года входило в состав империи инков), но и убил при этом 600 детей младше трёхлетнего возраста. Самое массовое убийство детей в истории.

Завоеватель. А в середине XIX века в Великобритании началась волна убийств детей в бедных семьях. Цифры страшные для маленького островного государства — 12 тысяч ребятишек в год. Почему? Потому что родители получили право страховать жизнь малышей в погребальных клубах и были практически безнаказанны за детоубийство. Разница между страховой премией и стоимостью похорон составляла 2-4 фунта стерлингов. Ради этой прибыли и...

Есть свидетельства, что и сегодня у народов, находящихся на низких ступенях развития, безнаказанное убийство новорождённых, особенно девочек, больных, близнецов, детей рождённых вне брака — дело житейское. А развитый, но недальновидный Китай сейчас расхлёбывает последствия тридцатилетней кампании, ограничивавшей деторождение с коммунистическим перегибом в методах и азарте — женщинам принудительно делали аборты на поздних сроках, мужчин стерилизовали, девочек, имевших несчастье родиться в Поднебесной, просто убивали. Теперь там невесты в силу своей редкости меркантильны и не в меру разборчивы. Как выражаются сами китайцы «каждая кочерга» убеждена, что в старых девах не засидится. К 2030 году в стране предположительно будет на 30 миллионов мужчин больше, чем женщин. Население стареет, а молодёжь не заводит больше одного ребёнка, с зацементированной установкой на одного. Но отвлеклись.

Наши сограждане относились к преступлениям такого рода во времена царя Алексея Михайловича лояльнее, чем к убийствам вообще. Если за взрослого человека полагалась смертная казнь, то за убийство сына или дочери «их за то посадити в тюрьму на год». После нужно было сходить в церковь и по отпущению греха жить далее. Но опять-таки под влиянием церкви, если жена прижила на стороне ребёнка и погубила, то «казнити смертию безо всякия пощады, чтобы на то смотря, иные такова безъзаконного и скверного дела не делали, и от блуда унялися». Подробнее – в Уложении от 1649 года.

Два века спустя, в Своде российских законов появляются зачатки ювенальной юстиции: «Родители не имеют права на жизнь детей и за убийство их судятся и наказуются уголовным законом». Долго колебалась просвещённая Франция, то отменяя, то вновь вводя смертную казнь для женщин, убивших новорождённое дитя. Сотни сочинений написано в то время на эту тему, поскольку мнения философов, криминалистов и социологов расходились в формулировках. Одни защищали женщин, решившихся на такой шаг от стыда и страха быть разоблачёнными в измене, приводили доводы типа – в родовый и послеродовый период женщина не в полной мере владеет собой. Другие подходили к вопросу более цинично. К примеру, Кант никогда собственных детей не имевший, считал, что два вида убийства не должны караться законом – на дуэли, поскольку задета воинская честь, и детоубийство, поскольку «внебрачный, появившийся на свет ребенок родится вне закона, а потому и вне защиты последнего. Он, словно запрещённый товар, прокрался в общество, так что последнее может игнорировать и его существование (так как он по справедливости и не должен был бы существовать), а, следовательно, может игнорировать и его уничтожение, и никакой декрет не может устранить позора матери, если станет известным то, что она вне брака разрешилась от беременности».

Как бы то ни было, Англия заменила высшую меру наказания за умышленное лишение младенца жизни только в 1922 году и то пожизненными каторжными работами. По турецким законам за детоубийство - 18 лет каторги. Правда, и тут есть своё «но»: если умышленно убит ещё невнесённый в метрические книги и не позже пяти дней после рождения незаконнорожденный ребёнок, чтобы спасти честь жены, матери, дочери, племянницы, сестры, то каторжные работы по сокращённой программе – пять лет.

В Союзных республиках наказание за детоубийство очень рознилось в силу национальных особенностей. Но в целом, советский суд был на этот счёт одним из самых гуманных в мире. Ленин объяснял это следующим образом: «Рождение человека связано с таким актом, который превращает женщину в измученный, истерзанный, обезумевший от боли, окровавленный, полумёртвый кусок мяса. Медициной твёрдо установлено, что женщина в процессе родов не может рассматриваться, как полностью отдающая себе отчёт в своих действиях, как полностью владеющая собой». Приводятся медицинские заключение и как вывод – отнесение детоубийства матерью к преступлениям, совершаемым по уважительному мотиву или в состоянии уменьшенной вменяемости.

К мужчинам-детоубийцам Верховный суд РСФСР 1928 года предлагал относиться, как к обычным убийцам. А в 1935 году стал одинаково строг к обоим полам, потому что низкий материальный достаток, уровень культуры или желание избежать осуждения окружающих больше смягчающими вину обстоятельствами не считались – условные сроки заменили на реальные. В то же время аборты были запрещены. Это отдельная тема для отдельного разговора. Когда женщины шли на нелегальные операции на разных сроках, а легальные «в воспитательных целях» проводились без обезболивания.

Бабушки ужасы рассказывали и не только про криминальные аборты. «Была у нас одна. Первый ребёнок родился – умер. Второй… Третий… Аборты делать нельзя было. Рожала. После третьего приглядываться стали, подозревать. А она их за ножки в шкафу вниз головой вешала. Младенчик и погибал»… Это мать. Несколько лет назад в Чите в одном из очень закрытых дворов частного дома, где окна почти всегда затворены ставнями, а женщины, наверное, до сих пор ходят если не в парандже, то глаза в пол, отец «успокоил» кричащего малыша, стукнув головой о батарею. Трезвый, но очень нервный отец. Когда его забирали, мать малыша валялась в ногах у милиционеров: «Отпустите его, я ещё рожу». Так что во все времена – и на широкой дороге к светлому будущему, и на сегодняшней узкоколейке разные попадаются «попутчики».

Уголовный кодекс новой России скрупулёзно описывает возможные мотивы, смягчающие и отягчающие вину обстоятельства. По статье 106 «Убийство матерью новорождённого ребёнка» - до пяти лет лишения свободы. Возможно, трое суток с трупом малыша на руках были бы действеннее. Для мам, чьих деток нашли недавно выброшенными сразу после рождения. А уж когда дядя да племянников в баню в мороз и «на палочку запер» - тогда, простите, на костёр, и да здравствует инквизиция…