Андрей Затирко
Фото Ксении зиминой
Чита.Ру
Фото Ксении зиминой
Чита.Ру
Лесная лихорадка
Как безработица, китайцы и коррупция уничтожили экосистему одного из самых лесных районов
Забайкальского края. И что будет дальше.
Забайкальского края. И что будет дальше.
2020 год для Петровск-Забайкальского района станет знаковым. Краевые власти под предводительством генерал-лейтенанта и вице-премьера Андрея Гурулёва начали там публичную войну с чёрными лесорубами и китайскими лесоприёмками. Насколько она своевременна, эффективна и с тем ли вообще воюют - разбиралось «Чита.Ру».
Город Петровск-Забайкальский своим основанием обязан Балягинскому железнорудному месторождению и заинтересованности российской короны в железе. Открытый здесь в конце XVIII века Петровский железоделательный завод (позже Петровск-Забайкальский металургический завод) пробыл градообразующим предприятием вплоть до 2002 года, когда его признали банкротом. К 1998 году на предприятии числилось около 2 тысяч человек – это почти 10% от тогдашнего населения города.
Начавшийся с момента распада СССР отток населения после закрытия главного в районе предприятия только усилился. В итоге численность жителей города с 1992 по 2020 годы снизилась почти в два раза — с 28,3 до 15,8 тысячи человек.
Начавшийся с момента распада СССР отток населения после закрытия главного в районе предприятия только усилился. В итоге численность жителей города с 1992 по 2020 годы снизилась почти в два раза — с 28,3 до 15,8 тысячи человек.
Отгрузка леса на одном из участков Катангарского лесокомбината объединения «Читалес». Иллюстрации из Большой Советской Энциклопедии.
На Петровск-Забайкальском районе смена государственного строя сказалась аналогичным образом — позакрывались бывшие колхозы и леспромхозы, огромный Катангарский лесопромышленный комбинат, Тарбагатайский завод деревообрабатывающих станков. Численность населения только с начала 2000-х упала больше чем на 20% - с 21 до 17,5 тысячи человек.
Тем же, кто остался, жить стало особо нечем. Многие тогда пошли воровать лес. Кто-то от безысходности, кто-то от нежелания упорным ежедневным трудом добывать копеечные зарплаты. Всех их с распростёртыми дверями встретили китайские лесоприёмки. Началась настоящая лесная лихорадка.
Тем же, кто остался, жить стало особо нечем. Многие тогда пошли воровать лес. Кто-то от безысходности, кто-то от нежелания упорным ежедневным трудом добывать копеечные зарплаты. Всех их с распростёртыми дверями встретили китайские лесоприёмки. Началась настоящая лесная лихорадка.
1
Китайские панамки
«Вы вокруг Петровска не найдёте лес диаметром больше 20 сантиметров. Всё, что больше, давно вырублено чёрными лесорубами под Китай. Что не вырублено, то прошёл пожар или сгнило давно», - констатурует владелец Петровского шпалопропиточного завода Сергей Ратничкин.
Сергей Ратничкин, владелец Петровского шпалопропиточного завода
Ратничкин — изначально неместный. Родился в Якутске, учился в Иркутске. С Петровск-Забайкальским жизнь связала в 1990-х, когда он занимался поставками каменноугольного мазута на металлургический завод.
Во время банкротства предприятия ему как одному из кредиторов достался цех, несколько зданий, тепловозы и 15 километров подъездных путей.
До кризиса 2008 года он занимался грузоперевозками. В 2009-м вынужден был сменить род деятельности - запустил шпалопропиточный завод. Сначала закупал шпалу, пропитывал, продавал. Когда очередной кризис убил поставщиков, пришлось самому пилить шпалу из кругляка.
Во время банкротства предприятия ему как одному из кредиторов достался цех, несколько зданий, тепловозы и 15 километров подъездных путей.
До кризиса 2008 года он занимался грузоперевозками. В 2009-м вынужден был сменить род деятельности - запустил шпалопропиточный завод. Сначала закупал шпалу, пропитывал, продавал. Когда очередной кризис убил поставщиков, пришлось самому пилить шпалу из кругляка.
«Наши клиенты - не китайские компании, которые каждые 15 минут печати в лесу выбрасывают, после чего достают новые. Мы им предоставляем целый чемодан документов, в том числе на лес. Поэтому у нас сразу возникли проблемы - легального леса в регионе крайне мало».
Сергей Ратничкин
Владелец Петровского шпалопропиточного завода
«Китайцы изначально договариваются с директором с русской фамилией: если что, ты уж извини, в тюрьме посидишь, но мы тебе за это платим зарплату».
«По безналичному расчёту в районе продают лес двое предпринимателей, все остальные требуют наличные. А что такое наличные? Это нелегальный лес. У меня куча знакомых, которые сидят в тюрьме за подобные операции», - рассказывает предприниматель.
Спрос на такой лес всегда обеспечивали китайские лесоприёмки, которые под фиктивными документами отгружали его в Китай.
«Китайцам-то проще в этом плане. Они изначально договариваются с директором лесоприёмки с русской фамилией: если что, ты уж извини, в тюрьме посидишь, но мы тебе за это платим зарплату. Это традиционная схема китайского бизнеса», - уверен Ратничкин.
Спрос на такой лес всегда обеспечивали китайские лесоприёмки, которые под фиктивными документами отгружали его в Китай.
«Китайцам-то проще в этом плане. Они изначально договариваются с директором лесоприёмки с русской фамилией: если что, ты уж извини, в тюрьме посидишь, но мы тебе за это платим зарплату. Это традиционная схема китайского бизнеса», - уверен Ратничкин.
Сергей Ратничкин
«На сайте минприроды порядка 200 арендаторов, которые пилят и продают лес. Из них реальными заготовителями являются буквально несколько человек. Восемь из десяти – это китайские панамки с русской фамилией, которые скупают нелегальный лес», - продолжает он.
Ратничкин считает, что за последнее время ситуация чуть улучшилась, но окончательно проблема не решена. В доказательство пальцем указал на несколько китайских приёмок. Одна из них была закрыта, на второй никого застать не удалось.
Ратничкин считает, что за последнее время ситуация чуть улучшилась, но окончательно проблема не решена. В доказательство пальцем указал на несколько китайских приёмок. Одна из них была закрыта, на второй никого застать не удалось.
Люди, которые тащат лес на китайские приёмки, по мнению предпринимателя, всего лишь адаптируются к условиям: «Лесорубы, как и все люди, делятся на три части. 10% - это те, кто будут воровать всегда. 10% - которые никогда не будут воровать. А 80% - как остальные. Если дозволено воровать, будет воровство повальное. Если пару-тройку посадить, то прекратят. Сейчас воровства стало категорически меньше, чем 4-5 лет назад. Сегодня лесоворы — больше исключение. Отчаяные ребята есть, но их только 10%».
Об этой незамысловатой схеме работы китайского бизнеса мне рассказывали абсолютно все собеседники в районе.
Признавал существование китайских лесоприёмок в недавнем интервью и первый замминистра природных ресурсов края Заур Аппоев. Правда, он говорил о них, как уже о решённой проблеме: «К сожалению, они вели незаконную деятельность, которую мы пресекли».
Признавал существование китайских лесоприёмок в недавнем интервью и первый замминистра природных ресурсов края Заур Аппоев. Правда, он говорил о них, как уже о решённой проблеме: «К сожалению, они вели незаконную деятельность, которую мы пресекли».
Глядя на данные министерства, именно так и можно подумать - с 2019 года в районе количество зарегистрированных лесоприёмок сократилось с 76 до 53. А после рейда межведомственной комиссии в начале 2020 года фактически работать осталось 22 пункта. Все они, убеждён Аппоев, являются приёмками арендаторов, а не перекупщиков.
Кто-то из представителей сферы района назвал это заслугой Гурулёва, кто-то - правоохранительных органов и минприроды, напомнив про дела Лёвочкиной и других крупных лесоэкспортёров. Отмечают и влияние пандемии - китайские рабочии просто не могут приехать.
Решена ли проблема, судить можно будет только после открытия границ и новой серии проверок федеральных контрольных органов.
Решена ли проблема, судить можно будет только после открытия границ и новой серии проверок федеральных контрольных органов.
Лесоприёмки
Ещё в начале 2020 года та же Счётная палата России показывала, как не бились данные по заготовке леса в регионе с данными по его экспорту в Китай.
Так, для производства 739 тысяч кубометров лесоматериалов, отгруженных на экспорт в 2018 году, потребовалось бы 1 809,9 тысячи кубометров древесины на корню. Это больше объёмов промышленной заготовки древесины на корню почти в 2 раза (936,2 тысячи). В прошлые года было то же самое, более свежих данных палата ещё не давала.
По мнению ведомства, это указывает на вовлечение в экспорт незаконно заготовленной на территории Забайкальского края древесины. Замминистра природных ресурсов края Аппоев в ответе на запрос ИА «Чита.Ру» признал, что подобное возможно.
Так, для производства 739 тысяч кубометров лесоматериалов, отгруженных на экспорт в 2018 году, потребовалось бы 1 809,9 тысячи кубометров древесины на корню. Это больше объёмов промышленной заготовки древесины на корню почти в 2 раза (936,2 тысячи). В прошлые года было то же самое, более свежих данных палата ещё не давала.
По мнению ведомства, это указывает на вовлечение в экспорт незаконно заготовленной на территории Забайкальского края древесины. Замминистра природных ресурсов края Аппоев в ответе на запрос ИА «Чита.Ру» признал, что подобное возможно.
2
Что там в лесу?
Владимир Баранов, фото опубликовано на chita.sm.news
То, что творилось в нулевые в Петровск-Забайкальском районе, хорошо характеризует история жизни и смерти владельца мебельного комбината «Рассвет», депутата Читинской облдумы и активного борца с нелегальными рубками Владимира Баранова.
Уроженец Баляги после обучения в Красноярске вернулся на родину, где всю жизнь проработал в лесной сфере. К развалу СССР он дорос до директора Петровск-Забайкальского леспромхоза, а в 1990-м создал «Рассвет». Уже к 2005-му превратил комбинат в крупнейшее предприятие района, на котором работали около тысячи человек.
Баранова убили на крыльце собственного дома в феврале 2005 года. За организацию и исполнение убийства сели трое. Заказчика осудили только в 2017-м, им оказался сотрудник отдела собственной безопасности областного УВД Артём Шкедов, который, по версии следствия, крышевал незаконную заготовку леса в Петровск-Забайкальском районе.
Уроженец Баляги после обучения в Красноярске вернулся на родину, где всю жизнь проработал в лесной сфере. К развалу СССР он дорос до директора Петровск-Забайкальского леспромхоза, а в 1990-м создал «Рассвет». Уже к 2005-му превратил комбинат в крупнейшее предприятие района, на котором работали около тысячи человек.
Баранова убили на крыльце собственного дома в феврале 2005 года. За организацию и исполнение убийства сели трое. Заказчика осудили только в 2017-м, им оказался сотрудник отдела собственной безопасности областного УВД Артём Шкедов, который, по версии следствия, крышевал незаконную заготовку леса в Петровск-Забайкальском районе.
«В 2006-2007 году, согласно информации об отгруженных вагонах, по Петровск-Забайкальскому району была вырублена расчётная лесосека на 10 лет вперёд. После убийства Владимира Дмитриевича объёмы самовольных рубок кратно выросли. А само убийство, сам посыл, сам заказ показали, что на этой дороге стоять никому нельзя».
Светлана Баранова
Директор МК "Рассвет", вдова Баранова
Светлана Петровна о незаконных рубках сегодня говорит больше в прошедшем времени. Уверена, что ситуация сейчас изменилась, но в лесном хозяйстве пока ещё всё ещё нет порядка.
«Лес — это восстанавливаемый ресурс, с ним нужно работать. Но, чтобы начать, нужно поставить точку во всех проблемах, которые были вчера и есть сегодня. Это можно сделать, только проведя лесоустройство в районах, которые больше всего пострадали от незаконных рубок, — в Петровск-Забайкальском, Хилокском, Читинском. Не выборочно, как сегодня делают арендаторы, а всех площадей в целом. Тогда будет ясная картина — с чего начинать, над чем работать и каким способом восстанавливать», - убеждена Баранова.
«Лес — это восстанавливаемый ресурс, с ним нужно работать. Но, чтобы начать, нужно поставить точку во всех проблемах, которые были вчера и есть сегодня. Это можно сделать, только проведя лесоустройство в районах, которые больше всего пострадали от незаконных рубок, — в Петровск-Забайкальском, Хилокском, Читинском. Не выборочно, как сегодня делают арендаторы, а всех площадей в целом. Тогда будет ясная картина — с чего начинать, над чем работать и каким способом восстанавливать», - убеждена Баранова.
О необходимости лесоустройства говорят все в районе, от арендаторов до сотрудников лесничества. Но денег на него нет. Последний раз его проводили ещё в 2005 году. Должны были повторить в 2015-м, но увы.
«Допустим, у нас один из арендаторов провёл недавно устройство небольшого участка — около 3 миллионов рублей. На лесоустройство всего лесничества нужны десятки миллионов», - объясняет начальник Петровск-Забайкальского лесничества Александр Филатов.
Прокуратура ещё в 2012 году констатировала, что в Забайкалье его не проводили уже 20 лет, требовала провести. К 2020-му ничего не изменилось - требует до сих пор.
Отсутствие лесоустройства — это общефедеральная проблема, и решение её зависит больше от Москвы. Так, по данным Счётной палаты России, в стране почти по 85% территории лесфонда устаревшие данные лесоустройств — им уже больше 10 лет. В Дальневосточном федеральном округе ситуация сильно хуже — там нет актуальных данных почти по 97% лесного фонда.
Палата считает, что на лесостройство по всей стране нужно от 14 до 83 миллиардов рублей. С 2015 по 2019 годы было потрачено только 3,3 миллиарда, и даже к эффективности использования этих средств у аудиторов были вопросы.
«Допустим, у нас один из арендаторов провёл недавно устройство небольшого участка — около 3 миллионов рублей. На лесоустройство всего лесничества нужны десятки миллионов», - объясняет начальник Петровск-Забайкальского лесничества Александр Филатов.
Прокуратура ещё в 2012 году констатировала, что в Забайкалье его не проводили уже 20 лет, требовала провести. К 2020-му ничего не изменилось - требует до сих пор.
Отсутствие лесоустройства — это общефедеральная проблема, и решение её зависит больше от Москвы. Так, по данным Счётной палаты России, в стране почти по 85% территории лесфонда устаревшие данные лесоустройств — им уже больше 10 лет. В Дальневосточном федеральном округе ситуация сильно хуже — там нет актуальных данных почти по 97% лесного фонда.
Палата считает, что на лесостройство по всей стране нужно от 14 до 83 миллиардов рублей. С 2015 по 2019 годы было потрачено только 3,3 миллиарда, и даже к эффективности использования этих средств у аудиторов были вопросы.
На мою просьбу предоставить данные по площадям лесов в Петровск-Забайкальском лесничестве минприроды предоставило данные ежегодного учёта лесных насаждений с 2009 года. По нему ситуация как будто обстоит не так плохо - леса становится больше, гарей и погибших насаждений меньше. Из негативного только рост вырубок - законных или незаконных, из графика не ясно.
«Сейчас в основном все занимаются так называемой актуализацией, когда берутся данные базовых лесоустройств ещё от 1980-1990-х годов и на бумаге высчитывают сегодняшние состояние леса. Актуализация может нормально работать, но при этом должен вестись хороший учёт потерь в следствии пожаров, незаконных рубок, перерубок арендаторов. Если этого не происходит, это приводит к довольно плачевным последствиям.
В итоге значительная часть лесов растёт только на бумагах. И эти данные попадают в расчёт при выделении лесосек, из-за этого объём заготовки кратно превышает реально допустимые. Таким образом ситуация продолжает ухудшаться», - объясняет руководитель отдела по устойчивому лесопользованию Амурского филиала WWF-России Евгений Чувасов.
3
Часть третья
Салон новенького уазика-«буханки» покачивался из стороны в сторону, пока мы пробирались по каше из грязи и палок к лесопосадкам. Лесной эту дорогу сегодня назвать можно лишь условно — деревья здесь встречаются только небольшими проплешинами, вокруг много гарей.
Начальник Петровск-Забайкальского лесничества Александр Филатов
«Я в первый раз стал лесником в третьем классе, в 1979 году вступил в школьное лесничество. Нам тогда выдавали удостоверения, шевроны на школьную форму. Мы по заданию лесничества собирали берёзовую почку, патрулировали отведённые нам участки», - с улыбкой вспоминает начальник Петровск-Забайкальского лесничества Александр Филатов, направляя уазик в очередную лужу.
В итоге этот опыт и стал определяющим для будущего главы лесничества после окончания школы: «Товарищ мне говорит, помнишь, лесниками были в школьном лесничестве, пойдём учиться на лесников в Красноярский технологический институт. Я говорю, и что, на вот этих угрюмых дядек ещё пять лет учиться надо? (смеётся) Оказалось, что там и конкурс хороший был — три человека на место, когда другие факультеты были даже дотационными. И выучить предстояло много наук о лесе».
В итоге этот опыт и стал определяющим для будущего главы лесничества после окончания школы: «Товарищ мне говорит, помнишь, лесниками были в школьном лесничестве, пойдём учиться на лесников в Красноярский технологический институт. Я говорю, и что, на вот этих угрюмых дядек ещё пять лет учиться надо? (смеётся) Оказалось, что там и конкурс хороший был — три человека на место, когда другие факультеты были даже дотационными. И выучить предстояло много наук о лесе».
После обучения от ещё работавшего Катангарского лесокомбината он вернулся на родину и в 1990 году попал в лесхоз. Сначала работал на рядовых должностях, в том числе «угрюмого» лесника. А судьбоносную корректировку Лесного кодекса в 2006 году Филатов встретил уже в руководстве лесхоза - заместителем начальника, позже стал начальником.
С той самой реформой он и связывает основные беды, накрывшие лесную сферу района, неотъемлемой частью которой и стали лесоворы.
«Новый кодекс, я считаю, не соответвовал требованиям. Может быть, он был разработан в соответствии с новыми веяниями. Что да, действительно, [нужно] развитие бизнеса и так далее. Но слишком резко изменение произошло. Та структура лесхоза была, на мой взгляд, намного лучше», - считает Филатов.
«Новый кодекс, я считаю, не соответвовал требованиям. Может быть, он был разработан в соответствии с новыми веяниями. Что да, действительно, [нужно] развитие бизнеса и так далее. Но слишком резко изменение произошло. Та структура лесхоза была, на мой взгляд, намного лучше», - считает Филатов.
С 2007 года лесничества сохранили за собой только организаторскую функцию при лесохозяйственных работах, а также контроль и надзор за арендаторами. Непосредственную работу в лесу, в том числе по тушению пожаров, передали другим структурам — в Забайкалье за это отвечает КГСАУ «Забайкаллесхоз». Охраной лесов от пожаров с воздуха также занимается и Читинская авиабаза.
Александр Филатов показывает Андрею Затирко лесопосадки.
«Вот сейчас в Балягинском лесничестве по старому был бы штат: 19 лесников обхода, три техучастка, три мастера, помощник лесничего. В пределах 25 человек, плюс лесничий мог в штат принять в пределах 15 человек ПХСа (пожарно-химическая станция - авт.), а потом, поработав с ними, перевести их на постоянную работу. Итого у него был бы штат 40 человек. У нас сейчас семь лесничеств, в среднем если бы по 40 человек на каждое лесничество, штат был бы больше 200 человек.
Сейчас же в КГСАУ на район всего 75 человек на пожароопасный период, ну и наших 14 человек наберётся. Вот и всё», - перечислил начальник лесничества.
При этом в КГСАУ большая часть сотрудников - временные наёмные работники, в сегодняшних реалиях - просто случайные мужики, стоящие на учёте в центре занятости. У них нет ни профессиональных навыков, ни стимула работать хорошо - всё равно в конце сезона уволят.
И даже с этими ресурсами в лесничестве уверены, можно было работать лучше при старой схеме с единой структурой и единым руководителем - начальником лесничества.
Сейчас же в КГСАУ на район всего 75 человек на пожароопасный период, ну и наших 14 человек наберётся. Вот и всё», - перечислил начальник лесничества.
При этом в КГСАУ большая часть сотрудников - временные наёмные работники, в сегодняшних реалиях - просто случайные мужики, стоящие на учёте в центре занятости. У них нет ни профессиональных навыков, ни стимула работать хорошо - всё равно в конце сезона уволят.
И даже с этими ресурсами в лесничестве уверены, можно было работать лучше при старой схеме с единой структурой и единым руководителем - начальником лесничества.
Те немногочисленные ставки, что остались в лесничестве, закрываются с трудом. Кто пойдёт за 20 тысяч рублей в ненормированном режиме рисковать жизнью на тушении пожаров или ловле лесорубов?
«У нас всё держится на тех, кто давно работает. Молодые приходят, даже год не отработают и бросают. Вот у меня вроде бы парень пришёл, по образованию биолог. Мастером устроил, перевёл в инженеры лесной культуры, потом лесничим. Предложили в школу идти преподавателем, ушёл. Там и зарплата выше, и график нормированный в отличие от нас. Вечерами дома, а мы в пожароопасный сезон можем до полуночи пропадать», - сетует Филатов.
«У нас всё держится на тех, кто давно работает. Молодые приходят, даже год не отработают и бросают. Вот у меня вроде бы парень пришёл, по образованию биолог. Мастером устроил, перевёл в инженеры лесной культуры, потом лесничим. Предложили в школу идти преподавателем, ушёл. Там и зарплата выше, и график нормированный в отличие от нас. Вечерами дома, а мы в пожароопасный сезон можем до полуночи пропадать», - сетует Филатов.
По данным минприроды Забайкалья, на территории Петровско-Забайкальского лесничества в лесу работают как раз те же 200 человек: 65,5 человека — в лесничестве, 101 человек — в КГСАУ «Забайкаллесхоз», 34,5 человека — в Читинской авиабазе.
В ответе на запрос не пояснили, что это за половинки людей. Предполагаю, что речь про ставки, которые о реальном количестве людей могут ничего не говорить.
В ответе на запрос не пояснили, что это за половинки людей. Предполагаю, что речь про ставки, которые о реальном количестве людей могут ничего не говорить.
Данные министерства по зарплатам похожи на правду. В Петровск-Забайкальском лесничестве средняя зарплата составляет 24,8 тысячи рублей — если вычесть зарплату руководителей, выйдут те самые 20 тысяч, о которых говорили мне на месте.
Сотрудники «Читинской авиабазы» получают здесь в среднем 28,8 тысячи рублей, КГСАУ «Забайкаллесхоз» - 33,4 тысячи рублей.
Сотрудники «Читинской авиабазы» получают здесь в среднем 28,8 тысячи рублей, КГСАУ «Забайкаллесхоз» - 33,4 тысячи рублей.
Лесопосадки на месте гарей - в траншеи высаживают саженцы сосен.
Петровск-Забайкальский район, как и вся страна, пережил за последние три десятилетия массу потрясений. В условиях безработицы и бедности населения, попустительства государства и коррумпированности чиновников и силовиков досталось больше всего лесу. Его всё это время хищническим образом уничтожали, снабжая деревом Китай. И не факт, что не продолжат после открытия границ.
Те робкие шаги, что предпринимаются сейчас, кардинально ситуацию изменить не способны, потому что они точечны, вне системы решений всего комплекса проблем сферы. Ведь, помимо чёрных лесорубов и китайских лесоприёмок, в ней есть много всего:
- отсутствие лесоустройств, а с ним и понимания масштабности бедствия;
- кадровое опустошение сферы из-за уничтоженного нищинскими зарплатами престижа профессии лесного работника;
- спорная структура управления лесным хозяйством;
- катастрофическое недофинансирование сферы.
И есть чёткое ощущение, что государство намеренно шло к этому, как и во многих других сферах. Только если оптимизацию в здравоохранении и образовании невозможно было не заметить, то постепенное сворачивание лесных служб мы можем наблюдать только сейчас, проезжая по трассе мимо наших некогда лесных районов. Таких, как Петровск-Забайкальский.
Те робкие шаги, что предпринимаются сейчас, кардинально ситуацию изменить не способны, потому что они точечны, вне системы решений всего комплекса проблем сферы. Ведь, помимо чёрных лесорубов и китайских лесоприёмок, в ней есть много всего:
- отсутствие лесоустройств, а с ним и понимания масштабности бедствия;
- кадровое опустошение сферы из-за уничтоженного нищинскими зарплатами престижа профессии лесного работника;
- спорная структура управления лесным хозяйством;
- катастрофическое недофинансирование сферы.
И есть чёткое ощущение, что государство намеренно шло к этому, как и во многих других сферах. Только если оптимизацию в здравоохранении и образовании невозможно было не заметить, то постепенное сворачивание лесных служб мы можем наблюдать только сейчас, проезжая по трассе мимо наших некогда лесных районов. Таких, как Петровск-Забайкальский.