До начала специальной военной операции мама пятерых детей и учитель-дефектолог Елизавета Вырупаева много лет работала в центре психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи «Ариадна», где помогала детям с ограниченными возможностями здоровья.

После 24 февраля 2022 года девушка организовала фонд «Добрые сердца Аги» и сбор гуманитарной помощи бойцам и мирному населению прифронтовых территорий. Вместе с командой Елизавета доставляет необходимые для жизни вещи в госпитали, детские дома, школы и больницы. Помогает всем нуждающимся, сиротам, отказникам и одиноким пожилым людям. Как рассказывает сама волонтер, ее команда никому не отказывает в помощи.

Хрупкая на вид девушка много раз лично выезжала «за ленту», собственными глазами видела тяжелораненых бойцов, смерть, взрывы от ракет, бомбежки и прочие ужасы вооруженного конфликта. Но, несмотря на риск для жизни и все сложности, что ей пришлось пережить, Елизавета стала только сильнее и мужественнее. Девушка говорит, что не собирается сдаваться даже под страхом собственной смерти, а одной из главных целей в жизни считает помощь пострадавшим от вооруженного столкновения людям.

Какие настроения у людей, что живут в нескольких километрах от боевых действий. Кто чаще всего откликается на призывы помочь. Что самое страшное приходилось видеть «за лентой». Почему россиянам важно объединиться. И с кем и за что воюет армия России на самом деле. Обо всём этом мы поговорили с Елизаветой.

— С начала СВО вы собираете и лично доставляете гуманитарный груз бойцам и мирному населению по всей линии фронта. Что вас заставило этим заниматься?

— Благотворительностью я занимаюсь около 11 лет. Только раньше помогала детским домам и домам престарелых. После мобилизации в сентябре 2022 года ко мне за помощью начали обращаться бойцы. Мы с командой помогли им собраться на спецоперацию. Естественно, у них остались наши контакты, и где-то в ноябре они снова вышли на связь, рассказали, что нужна амуниция. Буквально за три недели команде вместе со спонсорами из Забайкальского края удалось собрать два вагона гуманитарной помощи. Мы приняли решение лично доставить груз нуждающимся и поехали в зону спецоперации. Теперь вот катаемся постоянно.


— Почему вы решили лично отвозить гуманитарный груз?

— Чтобы на 100% быть уверенной в том, что, к примеру, генератор, который купила бабушка из Читы, дойдет именно до того бойца, который в нем нуждается.

— Как ваша семья относится к этим поездкам?

— У меня большая семья и пятеро детей, младшему из которых всего три года. Ездить я начала, когда ребенку только годик исполнился. Конечно, они все боятся и переживают за меня, потому что мы находимся «за лентой» и живем под обстрелами. Но понимают, ради чего я всё это делаю, поэтому поддерживают и помогают. Например, муж в свободное время восстанавливает машины, которые мы потом отправляем ребятам. Машины там очень нужны.

— Что чувствуете, когда там находитесь? Неужели вам не страшно?

— Как говорят наши бойцы, не боятся только дураки. Но, честно сказать, я бы лучше предпочла погибнуть, помогая Родине, нежели попасть в аварию в мирное время, например. Некоторые люди там и суток не выдерживают. Многие даже не доезжают дальше линий пересечения границ. Мы же ездим по всей линии фронта, уходим от дронов, диверсионно-разведывательной группы (ДРГ). Уже всё пережили. Страх есть всегда. Но я считаю, что это оправданный риск и мы всё делаем правильно.

— Что самое страшное вам пришлось там увидеть?

— Самое страшное — узнавать, что того человека, которому ты собрал и привез всё необходимое, уже нет в живых. Это очень тяжело.

— Что вы поняли после первой поездки на СВО? Пришлось ли вам столкнуться с посттравматическим синдромом?

— Изменились ценности. Сейчас я смотрю только на поступки, не обращая внимания на слова. Где-то после третьей поездки было очень тяжело морально. За одну ночь мы потеряли 38 бойцов, к которым до этого привозили музыкантов. Мы познакомились с этими ребятами, вместе пили чай, общались. А потом их всех просто не стало… В ту ночь у меня разрывался телефон. Звонили и постоянно сообщали, что кто-то погиб. На фоне этого у меня началась сильная аллергия.

Тогда я поняла, что, раз уж я занимаюсь таким делом, нужно быть хладнокровной. Мы все научились владеть оружием и сможем за себя постоять. Теперь не боимся увидеть кровь, смерть и оторванные конечности. Но всё же меня пугает равнодушие некоторых людей. Много таких, которые думают, что война где-то очень далеко и их не касается.
Нам важно сделать всё возможное, чтобы сюда не пришла война.

— Кто чаще всего откликается на сборы и подготовку? Насколько вообще сложно расшевелить людей?

— В основном это физлица, несколько индивидуальных предпринимателей и одно юридическое лицо, которое помогло купить машину, на которой мы там передвигаемся. Крупных спонсоров не так много. Людей расшевелить не сложно. Просто им важно видеть от начала и до конца, что их груз доходит до пункта назначения и помощь получают действительно те, кто в ней нуждаются.

А вообще многие помогают, как могут. Даже малыши из детских садов создают поделки и обереги. Молодежь изготавливает дроны, плетет маскировочные сети. Пенсионеры шьют и вяжут теплые вещи. У меня есть бабушки знакомые, которые с пенсией в 18 тысяч рублей и то умудряются помогать деньгами. Некоторые так и говорят: «Вот 200 тысяч, копила на похороны, но ребятам нужнее, а я еще поживу».

— Какие вещи особенно необходимы там? Может, есть какие-то определенные позиции?

— Ребята оценят любую гуманитарную помощь. Помогая бойцам, вы вносите огромный вклад в победу. Потому что так они будут знать, что людям не всё равно на них. Нужны автомобили, комплектующие, запчасти. Пусть они будут б/у, главное, чтобы работали нормально. Колеса, ключи, генераторы, автомобильные фены и так далее. Маскировочные сети так вообще жизни спасают. Потому что в этих местах негде прятаться. Деревьев там нет. Маскировочные сети просто незаменимы, они помогают скрыть технику. Например, если мы привезем туда новую машину, то нам нужно будет обязательно чем-то ее защитить, иначе ее взорвут, а это значит, что деньги и силы на ее покупку и транспортировку были потрачены зря.

Важно понимать, что на линии фронта только что приехавший груз может полностью сгореть от одного ракетного удара. Пока едет обеспечение, людям-то ведь надо как-то делать перевязки, на чём-то спать, что-то есть и чем-то воевать. Значит, нужно снова искать деньги и заново закупаться. Оборот идет миллионный. Знали бы все, какие суммы сами ребята вкладывают, чтобы помогать своим же. Горят рации, автоматы, одежда. Сегодня у них есть всё, а завтра ничего, потому что ночью прилетело. Вот так вот.

Народу сейчас важно понять, что мы должны — да, именно должны — помогать бойцам. Пожертвовать какой-то вкусняшкой сегодня, чтобы жить в мире завтра. Вот у меня сидит почти 2 тысячи человек в Telegram-канале, вы представляете, насколько легче станет парням, если каждый ежедневно будет отправлять хотя бы по 100 рублей? Да, ребята жить благодаря этому дольше будут.

Недавно из Москвы приехала еще одна медаль за патриотизм. Для меня она не менее ценна. Вообще, такие награды — это хороший жест, и каждому человеку нравится, когда его труд ценят. Но, единственное, мы не любим, если нас награждают медалями и вручают огромные букеты цветов. Вместо цветов лучше бойцам что-то отправить.

— Какие вообще настроения у людей, что живут на приграничных территориях? Что они говорят и как происходит общение с местными?

— За всё время, что езжу туда, ни разу не встречала негатива от местных. Вот мы, к примеру, купили воду, так они ее грузить помогают. Всегда стараются помочь. Могут приютить, если нам жить негде. Если видят, что у нас нет какого-то имущества, то могут подыскать что-то. Недавно одна бабушка отдала нам свой старый дом. Мы его подлатали, и теперь это склад для гуманитарки. Дедушка один отдал две раритетные «Волги». Просто открыл двери гаража и говорит, мол, забирайте, пацаны.

Я восхищаюсь их неисчерпаемым оптимизмом и жизнелюбием. Если им ночью двор разбомбило от прилета, так утром они всё уберут, выметут и даже цветочки посадят. Они не уходят со своих территорий и не собираются: это их дом, и они его не отдадут. Помню случай, когда ребята взяли село и начали двигаться дальше, а дедушки и бабушки стояли на коленях, плакали и просили их не бросать. Очень боятся, что придут ВСУ, потому что у них скотское отношение к людям. В общем, нет там плохих людей, а все только хотят, чтобы мы скорее победили и восстановили всё.

— Есть ли у вас какие-либо награды за такой ценный труд?

— Да, первая моя награда — медаль с восьмиконечной звездой за милосердие. Я ей очень дорожу. Мне ее подарил полковник Луганского казачьего войска. Он вместе с женой тоже занимается гуманитаркой. А недавно на них вообще началась охота за то, что укрывали и выхаживали наших раненых солдат.

Проект инициирован Забайкальским региональным отделением партии «Единая Россия» в рамках партийного проекта «Историческая память»