«Слышишь, время гудит»: Русские и украинцы были одной семьёй

1976 год. 25 декабря. Коллективы строителей магистрали и объектов, входящих в комплекс БАМа, досрочно выполнили годовой план. На участке БАМ - Тында - Беркакит рельсовый путь вышел к станции Нагорная. В восточном направлении от Тынды воины-железнодорожники уложили 137 километра главного рельсового пути. В Восточном порту пущен в эксплуатацию контейнерный терминал, первая очередь которого будет ежегодно обрабатывать 75 тысяч контейнеров. Терминал имеет свой информационно-вычислительный центр. Движением и перегрузкой контейнеров управляет АСУ, заранее сортируя их по адресам и назначению. Вступила в строй действующих первая очередь угольного причала порта мощностью 5 миллионов тонн угля в год.

Прошло почти 25 лет... Я с уверенностью могу сказать, что не жалею о времени, проведённом там. Это были прекрасные годы и замечательные люди.

На столе в большой комнате — множество фотографий и медалей. «Это мужа», - показывает моя собеседница Надежда Георгиевна Потапова, женщина с невероятным оптимизмом и жизнелюбием. Причёска, маникюр, горящие глаза и множество дел и планов — такая она, представительница истории БАМа.

Мой муж, Владимир Потапов, до Тынды работал заместителем начальника в службе материально-технического обеспечения Забайкальской железной дороги. Была перспектива стать начальником службы. Но вот начальника дороги Василия Петровича Калиничева переводят — он стал заместителем министра путей сообщения и начальником дирекции строительства БАМ. Мужу стали поступать предложения переехать в Тынду, заместителем начальника дирекции по материально-техническому снабжению. И в итоге он согласился.

Мне не очень хотелось ехать. Старший сын тогда учился в пятом классе, младший ходил в садик. Всё было рядом с домом. Но никуда не денешься, многократно отказываться было нельзя. В 1976 году муж сначала поехал один.

Жилья не было. Предложили «бочку» - это такое жильё, по форме напоминающее бочку, лежащую на боку. Там был тёплый пол и маленькие окошечки. Внутри было так глухо, что всё происходящее на улице не было слышно. Пообещали, что на Красной Пресне через 2-3 месяца сдадут девятиэтажку, и мы поехали всей семьёй. Получили трёхкомнатную квартиру на третьем этаже — угловая, углы промерзали, комнаты были небольшие, кухня, как в хрущёвках, очень маленькая. И только один угол в квартире был тёплым, там проходили трубы. А чуть позже переехали в посёлок для руководителей — Сосновый бор. Там были двухквартирные дома, которые громко назывались «коттеджами». Благоустроенные, но холодные, а единственным тёплым местом была ванная комната. Мальчишки возвращались после школы, расстилали там шубу и спали.

Работа была напряжённая. Со временем не очень считались, график был ненормированный. Пока не сделаешь работу — не уйдёшь. Бывало, что с Москвой нужно связаться, доложить о проделанной работе. Ночью так ночью, утром в 6.00 — значит в это время все будут на месте. И в выходные работали. Особенно, конечно, доставалось руководителям: нужно было не только на месте всё проверить, а ещё и ездить в постоянные командировки, по трассам, на другие участки. Зима была лютая, на трассе морозы иногда были ниже 50 градусов, тулупы стояли колом! Но работали все с энтузиазмом, сейчас среди молодёжи такого, наверное, нет.

Командировочные из Москвы и артисты приезжали, в основном, летом и осенью. Ехали в наш дикий край, удивлялись: заходишь в лес, а там поляна, вся голубая. Голубая от голубики. Или бордовая — от брусники. Они такого не видели, говорили: «Вон как у вас здорово! И рыбалка, и охота, и ягоды с грибами!». И «вёдрами» всё это — в Москву. Но вот лето у нас было коротенькое. Жара — 25 градусов, а из земли — глыба льда, линза вечной мерзлоты, которая никогда не таяла. И любое строительство без подземных работ никогда не начиналось. Трудились добросовестно, а за этот труд получали награды.

Окончание любой работы было праздником! Когда соединяли магистрали, проложенные с разных сторон, или тоннели - это было праздником с поздравлениями, награждениями, разрезанием красных лент, митингами, плакатами, флагами! При этом часто проходили концерты звёзд, например, Иосифа Кобзона, Льва Лещенко, Людмилы Сенчиной, разных ансамблей.

Не было никакого разделения по нациям! На стройку БАМа съезжались люди со всего Советского Союза. Все были равны, не было такого: «Ты — русский, а ты казах, ты грузин, а ты украинец». Все были равны, относились друг к другу так, как будто были одной семьёй. И работали дружно и добросовестно, помогая друг другу. Не было никакого презрения, и беды были общие, и радости.

Муж был заместителем начальника дирекции строительства БАМ по материально-техническому обеспечению. А я — проектировщиком. Проектированием посёлков и городов занимались крупные проектные институты, а мы, на местах, - водопроводами, трассами, насыпью, мостами.

В школах и детских садах на рабочие места был конкурс. Учителя постоянно менялись. Когда младший сын пошёл в первый класс, ему попалась замечательная учительница — мы собирались и ходили на неё посмотреть! Её уроки детям были очень интересны, они с удовольствием посещали школу.

Свободное время проводили здорово! Ходили в лес, жгли костры даже зимой, конечно, если температура позволяла находиться на природе. Очень часто ездили на речку, на рыбалку. Иногда приезжали учёные — ходили к ним на лекции.

Однажды летом у мужа выдался один выходной, когда они с друзьями поехали на рыбалку. И вдруг началось наводнение! Рыбаков никак не могли найти, по Тынде поползли слухи, что они погибли. Потом их увидели с вертолёта: мужчины быстро, вручную обтёсывали брёвна подручными инструментами, создавая вертолётную площадку. Чуть позже вертолёт их забрал.

На БАМе было очень хорошее снабжение. Мы отправляли посылки в Читу, как и остальные в другие города, потому что в Чите этого не было в таком количестве. А вот с алкоголем у нас боролись. И правильно, ведь у мужчин работа трудная, выпьют — уснут где-нибудь, замёрзнут. Травились часто.

Тында была спортивным городом. Бег, прыжки, разные спортивные эстафеты... Спортивный был город, а жизнь всё время кипела, во всех сферах.

После БАМа мужу предлагали уехать в Одессу, Гомель или Москву. В Одессу муж не захотел. В Москве, на том месте, куда его звали, ещё был человек. Нужно было туда приехать, поработать, дождаться, пока место освободится... Мой муж категорически отказался это делать. Выбор остановился на Гомеле, уже начали собираться. Но тут предложили остаться в родной Чите и занять место руководителя «Читаглавснаба». Здесь у нас все родственники, поэтому решили, что нужно оставаться. И он смог тут работать так, чтобы организация была прибыльной, в то время как многие другие рухнули. Он смог организовать работу коллектива в такой сложный период. И ведь сложно было не только в материальном плане, но и в моральном. Но люди собрались хорошие, ответственные, работали даже по субботам, чтобы сохранить рабочие места, зарплату, чтобы предприятие существовало. И удержались!