Замерзающая в ничейном доме пенсионерка – в обзоре краевых СМИ

Операция «декриминализация»: больной депутат и подсобный Миша Магомед

То, что происходит в последние дни в криминальном Забайкалье, обязательно войдёт в учебники юриспруденции и криминалистики. Иначе и быть не может. У коллектива «Вечорки» в этой связи вообще сложилось устойчивое мнение, что пока одни госструктуры не на жизнь, а на смерть бьются с криминальной гидрой Забайкалья, другие их коллеги делают все, чтобы задержанные бандиты и коррупционеры поскорее оказались на свободе. Но обо всём по порядку...

18 ноября. Арест «адвоката дьявола»

Задержанный 16 ноября Александр Кулаков, адвокат вора в законе Георгия Углавы по прозвищу Тахи, на следующий же день по решению суда был заключён под стражу сроком на два месяца.

Александру Кулакову предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 309 УК РФ (принуждение свидетеля к даче ложных показаний, совершённое организованной группой).

Примечательно то, что адвокат Углавы был задержан после публикации в «Вечорке» открытого обращения бандита Дмитрия Ведерникова по прозвищу Ведера к этому вору в законе.

19 ноября. Задержание

То ли адвокат Тахи чего-то там сболтнул лишнего, то ли борцы с бандитами перестали кое-кого стесняться, но, как бы там ни было, 19 ноября Забайкалье вздрогнуло от новости. Накануне вечером в Чите правоохранительными органами были задержаны депутат гордумы Алексей Шуранов и авторитетный предприниматель по прозвищу Миша Магомед.

По информации отдела расследований «Вечорки», на тот момент оба подозревались в организации разбойного нападения.

Неожиданность этого задержания заключалась в том, что Миша Магомед считался этаким «неприкасаемым», ибо состоял в дружеских отношениях с предыдущим руководством краевой прокуратуры. Например, как сообщалось ранее, предприниматель и прокуроры часто вместе ездили на охоту.

В тот же день на сайте газеты мы сообщили, что друзей и «коррупционные связи» авторитетного предпринимателя очень легко вычислить — почти все они ездят на автомобилях Land Cruiser с номерами «061». Арест депутата Алексея Шуранова для нас тоже сюрпризом не стал. Этот депутат входит в ОПГ «Депутатские», о которой мы неоднократно писали. Про него известно, что в своё время он работал в Забайкальске в таможне. Имя задержанного депутата для Миши Магомеда не было пустым звуком. По информации наших источников в ОПГ «Депутатские», их интересы пересеклись в строительной отрасли города, где Миша всегда выступал этаким «решалой».

— У Миши Магомеда тоже свои интересы в строительной отрасли города. Тут они с Шурановым заодно. Он является так называемой «крышей» китайского бизнесмена от строительства Ли Цзян Цзяо, у которого есть свой завод по производству пенобетона в читинской Ивановке.

Миша — владелец охотугодий на границе ЗК и Бурятии неподалёку от Мухор-Кондуя. У него на заимке любили охотиться некоторые бывшие руководители краевой, городской и районной прокуратур, а также полицейские начальники и др. Там, в принципе, и решались все дела. Достаточно было обратиться к Мише. Интересно сейчас посмотреть, с какой скоростью они и им подобные будут избавляться от номеров «061», — сообщил источник «Вечорки» в этой ОПГ.

Между тем, 19 ноября во второй половине дня официальные органы подтвердили наконец-то нашу информацию о задержании неких депутата и предпринимателя. При этом фамилии задержанных не озвучивались.

«Следственными органами СКР по Забайкальскому краю возбуждено уголовное дело в отношении депутата Думы городского округа «Город Чита», а также в отношении председателя одного из читинских крестьянско-фермерских хозяйств. Они подозреваются в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 33 п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ (организация совершения грабежа группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере).

По версии следствия, в 2013 году подозреваемые организовали совершение грабежа дорогостоящей иномарки. По разработанному подозреваемыми плану, 5 марта 2013 года несколько исполнителей преступления напали на женщину, у которой открыто похитили автомашину Lexus стоимостью более 2,5 млн рублей. Оба подозреваемых задержаны, решается вопрос об избрании в их отношении меры пресечения в виде заключения под стражу. В местах проживания подозреваемых проведены обыски», — говорилось в пресс-релизе СУ СКР по Забайкальском у краю.

20 ноября. Адвокат губернатора для Маги

В тот день суд должен был принять решение о мере пресечения для задержанных — либо заключить под стражу, либо под домашний арест, либо отпустить под подписку. Однако статус депутата-спортсмена Шуранова, обычно жонглирующего пудовыми гирями, подвис тогда в воздухе на 72 часа — он вдруг оказался больным. Та же участь постигла и его подельника Магомеда. Удивляться тут нечему. Для защиты задержанных 18 ноября из Иркутска был выписан адвокат Сергей Позякин. Он известен участием в резонансных делах — был защитником мошенника Алексея Решетникова, руководителя «Иркутского фондового центра» — подобия нашей пирамиды «РАЕФ». Также он защищал оперуполномоченного Максима Новикова, который расстрелял людей на автобусной остановке.

Народная молва величает Позякина персональным адвокатом нового губернатора-коммуниста Иркутской области Сергея Левченко.

В тот же пятничный день, под занавес недели, стало понятно, что операция «Декриминализация Забайкалья» находится под угрозой срыва. В то время когда забайкальские правоохранители, не жалея живота своего, бьют криминальную нечисть, палки в колёса им вставляли свои же коллеги и вышестоящие начальники из Москвы и других регионов. Об этом «Вечорке» сообщили одновременно источники в силовых структурах и в недобитых забайкальских бандах.

— Такого колоссального давления на нас ещё не было. Звонят высокопоставленные дружки задержанных товарищей и требуют закрыть дело, — сообщили источники «Вечорки» в силовых структурах.

Редакционные телефоны после публикации на сайте новости о давлении на ход дела буквально раскалились. Забайкальцы негодовали и требовали не мешать краевым силовикам делать свою работу — добивать криминалитет.

В сложившейся обстановке коллектив «Вечорки», стоявший у истоков операции «Декриминализация», при поддержке армии читателей приступил было к подготовке открытого обращения к гаранту Конституции РФ Владимиру Путину с требованием убрать из дела Шуранова — Миши Магомеда даже намёк на «позвоночное право» (производное от фразы «по звонку» — ред.)...

23 ноября. Логическое завершение.

... но Путина беспокоить пока не пришлось. В понедельник, 23 ноября, решением Ингодинского суда Читы задержанные были арестованы на два месяца.

Судья Ингодинского районного суда по фамилии Быкова не услышала прокурорских работников и справедливо, по мнению честных офицеров-правоохранителей, арестовала обоих — Шуранова и Мишу Магомеда — сроком на два месяца.

Нонсенс в том, что суд практически впервые в российской судебной практике поддержал следствие и проигнорировал позицию прокуратуры, которая, между прочим, выступала, по сути, против ареста задержанных. И немудрено — как сообщаюсь ранее, с прокуратурой эти товарищи были более чем на короткой ноге. Охотники поймут.

Поведение прокурорских работников в этой ситуации более чем подозрительно. На суде было заявлено, что Михаил Магомедов (Миша Магомед) трудится подсобным рабочим в крестьянско-фермерском хозяйстве (КФХ). Возникает резонный вопрос, какую ценность представляет для прокуратуры этот подсобный работяга, когда иных его «коллег» за два хрестоматийных колоска и мешок картошки те же прокурорские работники без зазрения совести упекают тут же за решётку?

Ответ на этот и многие другие вопросы нашего громкого расследования мы дадим в следующих номерах «Вечорки». Не пропустите.

Уточнение:

В прошлом номере «Вечорки» (№ 46 от 18 ноября 2015 года) в статье «Адвокат Тахи задержан в Чите» была допущена ошибка. На подписи к фотографии к тексту следует читать: «Адвокат Кулаков (справа)... Слева, предположительно, Джамал Катамадзе», а не наоборот. Приносим свои извинения.

А тем временем:

Попытка корреспондента «Вечорки» после окончания заседания суда 23 ноября сфотографировать Магомедова обернулась настоящим скандалом, будто журналист нажал не кнопку камеры, а как минимум курок пистолета. У него попытались силой вырвать технику и проверить, действительно ли удалён снимок. К требованиям даже не представившегося сотрудника какого-то ведомства присоединилась воинствующая и непримиримая толпа родственников и знакомых Магомедова, которые в прямом и переносном смысле просто загнали корреспондента в угол. Тут же раздались агрессивные выкрики, призывающие немедленно изъять аппарат со злосчастным снимком. Создавалось впечатление, будто на нём был запечатлён не Магомедов за прутьями арестантской клетки, а секретный стратегический объект.

Отдел расследований. Вечорка №47. 25 ноября

Капитальная позиция

Краснокаменцы хотят создать в городе собственного оператора по проведению капремонта

В 2013 году был принят закон Забайкальского края «О регулировании отдельных вопросов обеспечения проведения капитального ремонта общего имущества в многоквартирных домах, расположенных на территории Забайкальского края».

С самого начала его работы депутаты Совета и администрация Краснокаменска были не согласны со многими положениями закона, и ими были направлены предложения Законодательному собранию и правительству региона по внесению соответствующих изменений в закон. Также были предложены разные варианты работы с Фондом капремонта, для того чтобы не нарушать существующую в городе атомщиков систему работы с собственниками жилья. Часть предложений была учтена, и законодатели внесли изменения в закон, но способ формирования фонда капитального ремонта остался прежним.

Позицию создания собственного городского спецсчета активно поддерживал предшествующий глава города Борис Пичкуренко, который не один год проработал в системе ЖКХ и прекрасно представлял эту проблему. Вначале губернатор Константин Ильковский соглашался идти на диалог по вопросу о создании регионального оператора, который обслуживал бы только город, но в марте на собрании жителей Краснокаменска погрозил мэру пальчиком, дескать, платите деньги или будете отвечать перед судом. Но и Борис Пичкуренко и новый глава города Юрий Диденко проявляют твёрдость и настаивают на изменении существующего закона Забайкальского края о региональном операторе.

Краснокаменск является одним из немногих городов в России, где создана одна управляющая компания, и она же является муниципальным предприятием жилищно-коммунального хозяйства. Здесь тарифы на коммунальные услуги самые низкие в регионе, в том числе и тариф на проведение капитального ремонта. С января 2013 года оплата за капремонт на территории города составляет 5,45 рублей за 1 кв.м., что меньше, чем установлено краем, более чем на один рубль.

И самое главное эти деньги сразу направляются на ремонт жилья в городе согласно годовому плану. В среднем в Краснокаменске в год ремонтируется 25 жилых многоквартирных домов. Согласно графику, размещённому на официальном сайте Забайкальского фонда капитального ремонта, до 2032 года в городе будет ежегодно ремонтироваться 3-4 дома, что, конечно, не устраивает ни администрацию города и, конечно, не может устраивать и собственников жилья.

Такая система работы была одобрена губернатором края, а руководству Фонда капремонта в Чите указали на то, что ими выбрана неправильная форма работы с населением Забайкалья и предложили внести изменения в закон. Также было отмечено, что региональный оператор должен не столько заниматься сбором денежных средств с собственников, сколько наладить информационную работу и контроль за управляющими компаниями по исполнению возложенных на них функций. Эту же позицию Константин Ильковский подтвердил на встрече с представителями краевой Общественной палаты.

Но здесь возникла другая проблема – юридически краснокаменцы являются должниками перед региональным оператором, а это значит, что им не положена субсидия.

– Корень проблемы лежит в том, что краснокаменцы сегодня являются должниками регионального Фонда капитального ремонта многоквартирных домов, объяснил глава города Юрий Диденко.

– Несколько лет у нас безукоризненно действует собственная система сбора средств на капитальный ремонт, которая оказалась в противоречии с положениями закона о капремонте. Эти противоречия вылились в конкретные неудобства для жителей города. На сегодняшний день мы, согласно постановлению городской администрации, собираем 5,45 рублей с одного квадратного метра. Постановлением правительства Забайкальского края тариф на капитальный ремонт в регионе установлен 6,70 руб./кв.м. Чтобы устранить противоречия и не идти вразрез с действующим законодательством, цена в Краснокаменске поднимется до 6,70 рублей за квадратный метр. Тогда все препоны будут устранены, и причина невыплаты субсидий исчезнет.

Администрация городского поселения настаивает, чтобы деньги, которые краснокаменцы выплачивают за капитальный ремонт, аккумулировались на специальном счёте, и по поручению собственника распоряжаться ими будет управляющая компания – УМП «ЖКУ». Те люди, которые фактически выполняют эту работу в городе, останутся при работе – это порядка 200 человек.

Юрий Житлухин/ Экстра № 48. 26 ноября

Преодолевая границы

В России есть такая поговорка: очень плохо оказаться впереди паровоза, я скажу: это ещё не страшно, гораздо хуже оказаться впереди рельс, – так начал свою речь Феликс Комаров, идеолог проекта «Восточные ворота России», который, по его словам, «буксует» вот уже 20 лет. Похоже, что международный форум приграничного сотрудничества, который проходил в эти дни в Чите, стал неким подобием тех рельс, на которые в будущем может опереться дружба между восточными народами.

Арифметика от Харина

Предприниматель, руководитель регионального отделения «Деловой России» Андрей Харин сказал, что ждал этого форума очень давно: вот уже 6 лет он занимается построением бизнеса, ориентированного на аппетиты великого восточного соседа. Китай испытывает недостаток собственной экологически чистой продукции и готов покупать готовую из-за границы: в частности, зёрна и масло рапса. Только вот российские предприниматели не готовы были выращивать именно столько, сколько нужно этой стране, без гарантированного рынка сбыта. Услышав эти требования в 2009-м году, китайское правительство в 2013-м году разрешило ввозить в страну 60 тысяч тонн семян рапса. В 2014-м квота была увеличена до100 тысяч тонн. В 2015-м – до 130 тысяч тонн. Казалось бы: выращивай и продавай, все гарантии получены! Но у России, а конкретно, у Забайкалья, свои проблемы: здесь хронически не хватает средств, чтобы освоить залежные земли, потратиться на ГСМ, средства защиты и удобрения растений и вырастить требуемый урожай. «Забайкальский край мог бы поставлять 100 тысяч тонн рапса, – убеждён Андрей Харин. – При складской урожайности тонна с гектара потребовалось бы сто тысяч га для посева. Для этого, по минимальным подсчётам, потребуется 7 миллиардов рублей или 700 млн юаней. Но где взять столько денег? Для всех сейчас стоит этот вопрос: финансовые институты нашей страны очень слабы».

Надо заметить, что подобных фраз, о том, что Китай дал возможность, Китай услышал, протянул удочку, а мы не смогли или не захотели этим воспользоваться – на форуме прозвучало достаточно.

Заместитель мэра китайской провинции Хэйлунцзян сказал, что «сейчас провинция участвует в 16 проектах в Забайкальском крае с общим объёмом инвестиций в 818 млн. долларов. А Забайкальский край не участвует ни в одном инвестиционном проекте в провинции Хэйлунцзян». Сферы сотрудничества между нашими регионами чиновник из Китая назвал однополярными: «из 16 проектов 12 имеют отношение к дереводобыче и деревообработке, и совершенно нет проектов, связанных с высокими технологиями».

Бульдозер – это не космический корабль

Впервые, во всеуслышание, были озвучены некоторые пожелания, если не сказать требования, китайских предпринимателей, работающих в Забайкалье. Совершенно очевидным стал тот факт, что не все предприятия с участием китайского капитала готовы принимать на работу местное, забайкальское, население.

Генеральный директор ООО «Полярная» (читай – Амазарский целлюлозно-промышленный комбинат – авт.) рассказал, что русские водители, работающие на предприятии, не отвечают требуемой квалификации. Вся техника на Амазарском ЦПК – китайского производства, поэтому компания просит разрешение на ввоз китайских водителей-бульдозеристов и экскаваторщиков: «необходимо включить эти специальности в список тех, на которые можно получить квотирование».

Надо отметить, что аудитория восприняла эту информацию без сочувствия, но с непониманием. Так, сотрудник Института природных ресурсов, экологии и криологии СО РАН, учёный Ирина Глазырина напомнила, что «проект Амазарского ЦПК был представлен забайкальцам 10 лет назад и тогда он позиционировался как позволяющий решить социальные проблемы на нашей территории».

– Я понимаю, что наши рабочие с китайской техникой работать не могут. Но ведь бульдозер – это не космический корабль, можно ли поставить задачу подготовки кадров в рамках работы ООО «Полярная». Или это действительно такая большая проблема? Трудоустройство наших граждан – это очень серьёзная проблема, и на уровне бульдозеров хотелось бы её решить, – сказала Ирина Глазырина.

Далее, мысль о том, что китайские предприниматели не стремятся работать с русскими гражданами, подтверждалась не единожды. Даже министр международного сотрудничества, внешнеэкономических связей и туризма Забайкальского края Баир Галсанов, говоря о планируемой передаче земель в аренду китайским организациям, заметил, что «совместные предприятия могут быть не совсем по душе иностранным инвесторам».

А что по душе?

Впервые, дословно, пусть и в переводе с китайского на русский, стало понятно, чего же хотят наши китайские соседи, к чему стремятся.

Речь идёт о самом крупном и самом скандальном проекте – передаче земель в аренду китайским предпринимателям. Министр Баир Галсанов в своём выступлении включил его в тройку важнейших, в неё также входят «совершенствование «ворот из Азии в Россию» и развитие туризма». Но если оба эти направления требуют лишь вложений, то проекту передачи земель в аренду необходимо политическое решение.

«В советское время в Забайкалье было освоено 2,2 млн га. А сегодня чуть более 200 тыс. га., – сказал Баир Галсанов. – Каким образом осваивать эти земли? Отдавать в долгосрочную аренду, что вызывает нарекание или создавать совместные предприятия, которые могут быть не совсем по душе иностранным инвесторам».

В кулуарах читинский предприниматель, который не захотел назвать своё имя, убеждал, что этот проект – именно то, что нужно Забайкалью. «Китаю не хватает пашен, чтобы выращивать экологически чистый продукт, поэтому они не станут загрязнять наши земли. Нам даже делать ничего не нужно. Просто предоставить земли и получить многомиллионные налоговые отчисления в местный бюджет. Кого-то не устраивает названная сумма этих отчислений. Могу сказать, что арендная плата за землю всегда была достаточно низкой».

Ещё одно пожелание, высказанное китайской стороной, касалось пункта пропуска «Покровка-Логухэ».

Генеральный директор ООО «Полярная» рассказал, что в реализацию проекта было вложено 46 млрд. рублей и после завершения строительства годовой объём производства пиломатериалов составит около 100 тысяч кубометров. «После завершения проекта нам предстоят огромные работы, связанные с перевозками и логистикой. Мы уже предполагаем возможные проблемы на пограничных постах, которые могут не удовлетворить наши требования. Поэтому мы выражаем пожелание, чтобы правительство региона могло внести определённые изменения в строительство пограничных постов и как можно быстрее усовершенствовало их для передвижения нашего груза».

Зам мэра провинции Хэйлунцзян остановился на этой же проблеме: «Необходимо модернизировать инфраструктуру таких переходов как Покровка. Пограничный пост, который нам был бы удобен, закрыт до сих пор. Хотя этот вопрос мы поднимали очень давно. Из-за этого нам приходится обходить через другой погранпост, из-за чего повышается себестоимость транспортировки».

Напомним, модернизация пункта пропуска «Покровка-Логухэ» включает в себя, прежде всего, строительство моста через реку Амур, который откроет дорогу крупным негабаритным грузам, но общественность, узнав о планируемом «временном» открытии перехода в 2014 году, высказалась резко против. У людей сложилось стойкое убеждение, что пункт пропуска необходим китайской стороне, чтобы кратчайшей дорогой вывезти последний лес из Забайкалья.

* * *

Своеобразную черту обсуждению проблем, возникающих на пути экономического сотрудничества между странами, подвёл Алексей Котельников, представитель МИД России в г. Чите. Одной из причин, которая не даёт полноценного развития взаимоотношениям, Котельников назвал нежелание китайских бизнесменов открыто вести свои дела. «Тот же Амазар, Берёзовское месторождение, Нойон-Тологойское. Вы могли бы больше о себе рассказывать. Там действительно много делается: строятся мосты, ремонтируются школы. Это всё есть, но никто об этом не знает. Нужно сделать так, чтобы реализация проектов проходила в хорошей атмосфере».

Впрочем, больше всего одобрения в зале вызвало другое утверждение, что все проблемы в международных контактах вызваны только одним: излишним количеством чиновников в России.

Татьяна Михеева. Земля № 48. 24 ноября

«Гири» и «лямки» забайкальской медицины

«Мы в Украине живём или как? Почему все для кого-то, а для нас ничего?» – задался вопросом житель Краснокаменска Александр Манеев, который от невозможности мириться с ситуацией обратился к министру здравоохранения Забайкальского края Михаилу Лазуткину с жалобой на то, что не может пройти электроэнцефалографию в поликлинике для взрослых краевой больницы № 4, расположенной в Краснокаменске. По словам мужчины, за плату его готовы принять сию же минуту, а по полису ОМС – только после 21 декабря…

Этот случай произошёл во время визита депутатов Законодательного Собрания Забайкальского края в город Краснокаменск и Краснокаменский район, пожелавших разобраться, насколько медицинская помощь в муниципалитете доступна для населения. Данный прецедент, как иголка, вытянул следом нить других проблем, с которыми приходится сталкиваться пациентам краевой больницы № 4.

Две недели с температурой

– Я на инсулине сижу 11 лет. Добиваюсь пенсии по инвалидности. Не дают. Говорят, когда ноги отрежут, тогда только признают инвалидом, – рассказал Александр Манеев журналистам после того, как получил обещание министра, что непременно попадёт на приём. – Чтобы «шапочку» сделать, записался ещё в конце октября на 21 декабря. А платно, пожалуйста, заходите. Да за месяц тут весь город обследовать можно.

Заведующий поликлиникой для взрослых краевой больницы Сергей Гашенко спокойно прокомментировал заявление возмущённого пациента: «По программе государственных гарантий есть периоды ожидания, которых нужно придерживаться. Если человеку необходимо медицинское освидетельствование по инвалидности, то он должен пройти обследование, но это не означает, что сию же минуту».

Однако и другим пациентам, которые вовсе не борются за группу инвалидности, не так просто попасть на обследование.

– Две недели хожу с температурой – никто ничего не может выяснить, – рассказала депутатам пациентка женской консультации Юлия, отказавшаяся назвать фамилию. – Врач-терапевт отправила меня на ультразвуковое исследование щитовидной железы. По полису ОМС записаться можно будет только после 15 декабря. Платно готовы сделать сейчас.

Ещё одна женщина из очереди сказала, что не могла ждать столько времени, поэтому заплатила за УЗИ. Неужели медицина и в самом деле уверенно становится на коммерческую дорогу? Понятно, что вовсе не от хорошей жизни, но только причём здесь обычные люди?

По словам Михаила Лазуткина, кредиторская задолженность всей краевой больницы № 4, включая фельдшерско-акушерские пункты района, стационар, детскую и взрослые поликлиники, за медикаменты, расходные материалы, кислород самая большая в крае – на начало года она составляла 75 млн. рублей, к настоящему моменту снизилась до 68 млн. рублей.

Что касается непосредственно поликлиники для взрослых, то, как сказал заведующий Сергей Гашенко, у неё три наиболее острые проблемы: кадры, оборудование, ремонт. Специалистами поликлиника укомплектована всего на 51 процент, поэтому ощущается острая нехватка практически всех узких специалистов. Некоторое оборудование устарело безнадёжно.

– Так получилось, что у нас во всей больнице сломались сразу три флюорографа – один в стационаре и два в поликлинике, – рассказал Сергей Николаевич. – Два наших флюорографа практически рассыпались. Один из них, который получен в 2005 году в рамках национального проекта “Здоровье”, сгорел и восстановлению не подлежит. Второй аппарат чинят медицинские техники из Читы. Пока используем для обследования пациентов с 12.00 до 13.00 флюорограф медико-санитарной части № 107 (учреждение, созданное для оказания медицинской помощи работникам Приаргунского производственного горно-химического объединения – прим. ред.). Сейчас проводятся торги на покупку нового флюорографа.

Ремонт уже идёт в здании поликлиники с 4 по 7 этаж. По словам главного врача краевой больницы № 4 Татьяны Ждановой, на замену окон, сантехники и системы отопления требуется порядка 100 млн. рублей.

Выгоднее частная практика

Оценили депутаты и то, как обстоят дела в детской поликлинике краевой больницы. Здесь не было возмущённых пациентов. Молодые мамы с малышами спокойно ждали своей очереди у дверей кабинетов.

– В принципе нас все устраивает – врачи внимательные и доброжелательные. Большое неудобство для нас – это электронная запись на приём. У меня нет возможности записываться через Интернет, поэтому мы с ребёнком приходим как можно раньше, а в итоге попадаем к врачу позже тех, кто воспользовался электронной записью, – поделилась молодая мама Ирина Башмакова.

В целом проблемы в детской поликлинике те же, что и в поликлинике для взрослых, но наиболее острая из них – кадры… Детский врач-невролог Ирина Сахарчук, сразу видно, работает с душой.

– Мне приходится помогать непростым детям: 41 ребёнок страдает эпилепсией, 35 детей имеют детский церебральный паралич (ДЦП), есть инвалиды после травм и нейроинфекций, – рассказала парламентариям Ирина Васильевна. – Таких деток мы направляем в санатории «Шиванда» и «Спасатель». У нас для реабилитации детей имеются физио-кабинет, массажный кабинет. Вот только массажист у нас один, и ей сложно справляться с большим объёмом работы.

Главный врач краевой больницы Татьяна Жданова пояснила, что ставки массажиста есть, просто такие специалисты предпочитают заниматься на дому частной практикой, потому их невозможно завлечь в поликлинику.

Не хватает в районе и детских стоматологов. Как рассказала детский стоматолог поликлиники Наталья Соскова, на 13 тысяч детского населения должно быть девять специалистов – работают же только три.

– Мы ведём детские сады, школы, военкоматы, – уточнила Наталья Васильевна. – Нуждаемость в кадрах у нас высокая. Не все могут легко попасть на приём – записываться приходится на долгое время вперёд.

Нет в поликлинике уже лет семь детского ортодонта. Татьяна Жданова сообщила, что молодой специалист сейчас учится в ординатуре в Чите и в 2017 году приступит к работе.

То, что в коллектив вливается свежая кровь, доказал пример молодого врача-отоларинголога Екатерины Карелиной. Она окончила Читинскую государственную медицинскую академию, в Краснокаменск приехала два месяца назад вместе с мужем хирургом.

– Здесь нам сразу дали квартиру, ребёнку выделили место в детском саду. Заплатили нам с супругом подъёмные по 100 тысяч рублей, – рассказала Екатерина Сергеевна. – Работа мне нравится, хотя она и непростая. Сложно в плане диагностики, потому как не хватает оборудования для применения современных методов исследования.

Больница станет гостиницей?

Министр здравоохранения края убеждён, что во многом причиной финансовых проблем краевой больницы № 4 являются её избыточные мощности – простаивающие объекты недвижимого имущества, на содержание которых Минздрав вынужден выделять немалые деньги. К таковым министр отнёс строение детской многопрофильной больницы. В нём развёрнуто детское отделение на 42 койки, в котором на момент приезда депутатов лечились 35 маленьких пациентов. В этом же здании размещены отделение для новорождённых, имеющих патологии развития, станция переливания крови и краснокаменский медицинский колледж.

– Строение располагает более 10 тысячами квадратных метров. На его содержание в год тратится порядка 7 млн рублей, которые можно было направить на другие цели, – считает Михаил Лазуткин. – Складывается впечатление, что те, кто проектировали этот корпус, ожидали, что Краснокаменск будет городом-миллионником. По факту же население только сокращается, и в таких площадях просто нет необходимости. Все, что здесь находится, мы планируем в следующем году перевести в главный корпус краевой больницы, где есть немало свободных помещений, в которых сейчас идёт ремонт. Если бы это здание взял на себя город. К примеру, в нём можно было бы организовать замечательную гостиницу.

Столь неординарное предложение несколько удивило народных избранников.

– Здание простроено по типовому проекту в медицинских целях. Не лучше ли оснастить его современным оборудованием и продолжать оказывать медицинскую помощь населению? – закономерно спросила депутат Законодательного Собрания от Краснокаменска и Краснокаменского района Людмила Субботникова.

Но то, что здание, как «гиря на системе здравоохранения» региона, как выразился Михаил Лазуткин, подтвердила и главный врач учреждения. По её словам, в главном корпусе сейчас функционируют 283 койки. Там расположены приёмный покой, травмпункт, лаборатория, административные кабинеты, на втором этаже находится отделение кардиологии, третий пока пустует, на четвёртом – отделение детской хирургии. На этажах с пятого по седьмой полным ходом идёт ремонт. По словам Михаила Лазуткина, именно там успешно разместится все, что сейчас занимает лишь некоторые площади огромной ДМБ.

– Безусловно, мы будем в течение года содержать здание детской больницы, – обещал министр здравоохранения. – Но до лета 2016 года необходимо принять какое-то решение, потому что вечно тянуть эту лямку нельзя.

Ознакомившись с базой главного корпуса больницы, депутаты Заксобрания несколько смягчились, взяв на себя обязательство следить за развитием ситуации, чтобы от предстоящих перемен не пострадали люди. Чего, конечно, сложно ожидать при образном министерском сравнении медицинских объектов с гирями и лямками, неимоверно отягощающими существование системы здравоохранения.

Юлия Болтаевская. Забайкальский рабочий № 221. 26 ноября

Жильцы, которых нет

Смоленская, 22: отопительный сезон так и не начался

Пожалуй, никто так не радовался в Чите тёплым осенним денькам, как Нина Павловна Науменко. В её комнатушке в 18 квадратов на Смоленской, 22 батареи так и не стали горячими даже в ноябре. Пенсионерка спасается плиткой, которую использует для обогрева, ночами кутается во множество одеял. Без тепла здесь остаются жильцы шести комнат.

Двухэтажный дом находится на территории Читинского центра помощи детям, оставшимся без попечения родителей (бывшего детского дома №1) им. В.Н. Подгорбунского, и принадлежит центру. Так получилось, что много лет назад в служебном корпусе выделяли комнаты для проживания работникам образования. Вышло что-то вроде небольшой коммуналки.

– В этой комнате я живу с 30 лет, есть прописка по этому адресу. Приехала когда-то из Сретенска, как раз внук начал учиться в институте. Работала в детском доме, от которого и дали комнату, – кутаясь в душегрейку, рассказывает пенсионерка.

Нина Павловна показывает расчётную книжку за тепло, электричество. Последние платежи она делала в марте в КП «Государственное казённое имущество», примерно в это же время все детские дома были переданы от министерства образования министерству социальной защиты населения.

– А потом позвонили из этой конторы и сказали, что они закрываются. С апреля я никуда не платила, потому что не знаю, куда и кому платить.

За ответами мы обратились в центр помощи детям. Там пояснили, что это здание центр намерен отчуждать, все вопросы – в министерство соцзащиты. Отсутствие отопления объяснили изношенностью системы отопления, но заверили, что сегодня (на пятницу, 20-го ноября) проводится продувка холодных батарей.

А вот что рассказал Сергей Сиренко, начальник отдела организации деятельности учреждений министерства социальной защиты населения:

– Действительно, в этом доме проживают люди. Здание нежилое, однако в нём когда-то выделялись комнаты бывшим работникам образования. Само здание в плачевном состоянии, оно никем не обслуживается, для центра оно нерентабельно. На сегодняшний день выясняется, кто эти люди, когда и на каких основаниях им были выделены комнаты. Многие жильцы имеют нормальное жильё. В любом случае мы не можем их выгнать на улицу. Жильцы заверяют, что они будут платить исправно, но приём платы нами от них будет незаконным.

По словам Сиренко, после выяснения всех обстоятельств будет решаться вопрос о расселении. С каждым жильцом этот вопрос будут решать индивидуально. Всё будет зависеть от того, каким образом люди получили эти комнаты, ведь среди них уже могут быть родственники тех, кто получал тут служебное жильё много лет назад, а значит, они занимают его незаконно.

Стало ясно, что эти шесть комнатушек, да и само здание, бывшему детскому дому не нужно, даже если жильцы будут исправно платить. А вот команды отключать отопление в жилых помещениях из министерства не давали. Видно, и правда, обветшалые батареи подвели, а может, кто-то решил просто выморозить ненужных жильцов?

Нина Павловна особого желания куда-либо переезжать не испытывает, переживает, как будет отдавать долги, ведь с марта она ни за что не платила:

– Никто ничего не знает. Никто и платы не требует. В детском доме меняется директор за директором. Дела до нас никому нет. Мне 87 лет, дали бы здесь и умереть.

В понедельник, 23 ноября, одна из батарей чуть затеплилась, вторая остаётся холодной. Как и сердца тех, кто годами позволял людям здесь жить, брал с них деньги, а теперь умыл руки. Как же так у нас выходит, что о людях забывают, а на старости лет ты становишься чем-то вроде привидения?

Ольга Чеузова. Читинское обозрение №47. 25 ноября

Окно на Эльбрус

Столицы Забайкалья и Кабардино-Балкарии связывает учительская дружба длиною в 55 лет

«Как там материал про Фатиму?» – звонит Раиса Дмитриевна Самойлова, наш постоянный читатель, председатель городской организации «Дети войны». Моя героиня – её ближайшая подруга, почти сестра. Тоже учитель, только не историк, а трудовик. 15 лет проработали в Оловянной. Дружат больше полувека. Дети обеих «мамами» называют. Нынешней осенью Фатима прилетела «к Рае на юбилей». Чита в тот день была золотой. И вот уж мороз, заснежило, а я всё до диктофона не доберусь: то пятое, то десятое. Разве у них по-другому было? А совесть ставит щелбан: школа, семья, комсомольские собрания... Всё успевали! Впереди сверкали вершины светлого будущего, и пусть времена изменились, но настоящий Эльбрус виден из окна Фатимы Алексеевны в Нальчике, а она – удивительная! – как и прежде, на высоте.

В Сибирь так в Сибирь!

80 выпускников Кабардино-Балкарского педагогического университета в начале 60-х направили за Уральские горы. От слова «Сибирь» веяло романтикой, трудностями, до которых так охочи молодость и задор.

Эффектная – в красном пальто, с чёрной косой – красавица приехала в Оловянную учить школьниц кройке, шитью, кулинарии. Те сами уж бабушки, а помнят и любят её – сорок лет, как не живёт ни в районе, ни в Забайкалье, но поехала нынче навестить «девчонок».

Такими прочными стежками след оставили учителя «старой закалки», что несли не только знания, но просвещали – учили чувствовать, жить. Да и почва, в которую сеялось разумное, доброе, вечное, была отзывчивей, плодородней. У меня мама – учитель, тревожится: старшеклассники живут в некой прострации – между телефонной реальностью, куда норовят нырнуть даже на уроках, и действительностью, в которой учитель что-то пытается до них донести. Глаза отсутствующие. В 60-х было иначе? Тоже случалось всякое. Пришлось однажды Фатиме Ступниковой, хоть сама молоденькая была, выручать ученицу из религиозного омута. Семья неблагополучная, родители пили. Девочку затянули сектанты. Как из трясины – мудро, потихоньку – она вытягивала ребёнка «на берег».

В порядке вещей было, что девчата оставались в учительском доме ночевать. Прибегали в выходные, вечерами посоветоваться, поговорить. Доверяли. Вместе – классом – ездили на Байкал. Муж у Фатимы Алексеевны тоже педагог, краевед, историк (вместе приехали в Забайкалье), относился к её общественным нагрузкам сверх плана с пониманием.

А чего только не готовили на уроках! Аппетитными запахами разных национальных кухонь наполнены воспоминания. И – теплотой. «Деревенские дети особенные. Надо одну морковку принести на салат – килограмм несёт, чтобы всем хватило! На городских смотрю: жуёт яблоко, а соседу по парте не предложит. Но мои-то знают, как надо: принёс жвачку – делись, шоколадку – разламывай».

Давно на пенсии, не преподаёт («куда уж, к восьмому десятку подбираюсь»), но о школе говорит в настоящем времени. Занимается с ребятами из младших классов – помогает делать домашние задания, встречает из школы. Методы воспитания в Кабардино-Балкарии суровее наших: родители детям не выказывают тёплых чувств (растёт и ладно). Брачный возраст настал – приоденут, выведут «в люди»... Поэтому малыши, как воробушки в непогоду, жмутся к доброй учительнице. Вырастают джигиты – большими людьми становятся. А по улице едут на машине, увидят – притормозят: «Садитесь – подвезу!».

Кабардино-Балкария, что граничит с Северной Осетией на востоке, с Грузией на юге, с Карачаево-Черкесией на западе, необычная страна и многое в ней непросто. Два народа, которые далеко не во всём находят общий язык и почти потеряли национальные – балкарский и кабардинский. Их пытались вернуть в обиход обязательным изучением, а русский, на котором, хоть и с акцентом, говорит большая часть жителей республики, сначала низвели до уровня разговорного, а теперь вынуждены с горем пополам сдавать по нему ЕГЭ!..

Фатима Алексеевна, кстати, не балкарка, не кабардинка – она дочь осетинки и... русского альпиниста.

«Папа маму украл»

«Мама – православная, рождена в Осетии. Но поскольку вышла замуж за русского (не своего), семья от неё отказалась. Они с отцом уехали в Кабардино-Балкарию, и с трёх лет я там. Мама была очень красивой. Отец, ростовчанин, работал начальником альплагеря, увёз её в горы. Украл», – смеётся Фатима Алексеевна, но объясняет, что давно это лишь дань традициям. «Крадут» невест до сих пор, но – по согласию и не на вздыбленных конях, перекинув через седло, а на блестящих автомобилях.

70 лет назад цена любви была высокой: никогда больше мама не виделась с родными. Хотя Осетия – в ста километрах. Осетины приехали только раз – на её похороны. «Но мы-то с сёстрами, братьями всё же другого поколения, другого склада, требований к жизни и к себе – стали общаться, навещаем друг друга».

С читинской подругой они тоже надолго не расстаются. Раиса Самойлова летала в Нальчик пять лет назад, в 75 поднялась на Эльбрус. «На подъёмнике!» – хохочут обе.

«И вы приезжайте, – говорит Фатима Алексеевна. – Двери моего дома в любое время открыты для сибиряков. Когда приезжают гости, оставляю им квартиру, чтобы не стеснять, и переезжаю к друзьям. У нас есть что посмотреть: Нальчик – маленький, но очень красивый город. Снежные горы, Эльбрус... Правда, такой осенней красоты, как в Забайкалье, больше нигде нет».

Она прилетела сюда не просто свидеться, а станцевать с юбиляршей вальс. Но добралась в Домодедово, а там пожар, 50 рейсов отложено, информации никакой. «Я, конечно, в расстроенных чувствах – 10 вечера, может, обратно в Минводы? Потом думаю: нет!». Экстренно сработала учительская «скорая помощь»: в два часа ночи ученица Раисы Дмитриевны разыскала путешественницу на Павелецком вокзале, забрала к себе. Ещё через сутки с небольшим закадычные подруги обнимались в аэропорту Читы. Жаль, юбилейный вальс к тому времени «откружил».

Победный, в котором нынче кружила вся страна, Фатима станцевала бы тоже с особым чувством.

«Мне было шесть лет

...когда в город пришёл немец. До этого: ну война и война (мы же маленькие, не понимаем). Дом был п-образный. Внизу – погреб. Мы все туда спрятались и глядим (двери тонкие, с щёлками): невысокого роста, с автоматом, немец открыл калитку, зашёл и сразу к погребу. На плохом русском приказывает: «Вылазь – стрелять буду». А мы не можем понять: «вылазь и стрелять буду» или «вылазь, а то стрелять буду»... Старики решили: надо всё-таки выходить. Вышли. Стоим. Тишина.

Немец всех построил. Стал проверять паспорта. «Рус, рус...». А нас четверых, чёрных, – меня, маму, Светку, Юрку, пододвинул автоматом в сторону: «Жид». Мама пыталась ему сказать, что мы не евреи, – не слышит. Потом паспорт проверил: осетинка.

...Не знаю, как попал в наш подвал тот человек, но как швейник запомнила: на нём был серый костюм в рубчик. А ещё у него был полный рот золотых зубов. Немец его забрал.

Мужчина потом вернулся, в сумерках, взрослые дали ему ботинки – кто, что мог. Мы смотрели на него, прижавшись друг к другу: зубов у мужчины... не было. Ночью он ушёл. А мы узнали, что это – страх войны.

Потом стащили в одну комнату перины и подушки: это спасло всех – при бомбёжке мина попала, но не разорвалась. Зато весь двор был в пуху!..».

А однажды выпивший немец (фашисты квартировались в доме буквой «п») с повязкой на глазу по ошибке зашёл в комнату с маленькой Фатимой – и сам испугался, и её напугал, и потом, чтобы загладить конфуз, принёс конфеты и сам пробовал: мол, эти не отравленные.

Послевоенная история поразила: училась с ними девочка Зоя, из кабардино-балкарского села. Совсем не говорила на русском! И даже потом, после нескольких лет учёбы, оставался сильный акцент. А выяснилось, что девочка... русская. Двухлетнюю малышку вывезли из блокадного Ленинграда, семья в Кабардино-Балкарии приняла её. Родных родителей (такое бывает только в кино, и скорее уж в индийском, чем в кабардино-балкарском) Зоя тоже нашла. «Мы так все за неё радовались».

Кстати, «Светку», которую немец отпихнул в сторону автоматом у того подвала, стала Светланой Богатыжевой, заслуженной артисткой республики.

А немцы, уже на правах пленных, потом восстанавливали город, асфальтировали дороги... «И видимо, чтобы как-то поддержать себя», они все играли на губных гармошках.

«В школе нас кормили – тарелочка манной каши, кусочек масла, две булочки и почти сладкий чай. Но с собой родители обязательно клали нам бутерброд. Идём в школу мимо колючей проволоки, и немцы – все, у кого были дети, – к этой проволоке: стоят и смотрят, тоскуя о своих.

...Один вытащил фотографию и показывает, показывает! что я похожа на его дочку. Мне его жалко было, бутерброд свой всегда отдавала ему. Ребята ругали: «Зачем отдаёшь?», а мне жалко: он же голодный.... В последний раз, уже перед депортацией, у него такие слёзы на глазах – подаёт подставочку под фотографию и на ней написано: «Ганс, 1946 год».

Фатима Алексеевна извиняется и... плачет:

– Всё понимаю, но... Видимо, так устроен человек, что сердце смягчается.

– Ну вот, – мягко отвлекает подругу Раиса Дмитриевна. – Расскажи-ка лучше, как сбежала из родного дома поднимать целину!

«Не ищите – я на целине»

На целину рвались по призыву партии и зову души. Фатима, третьекурсница, – секретарь комсомольской организации. Как не поехать?! Родители не пускали: она была даже не худая, а тощая. Такой ли носилки таскать. Но будущий муж привёз из села телогрейку, тёплый байковый костюм. Рано утром, когда все спали, целинница сбежала, оставив записку: «Не ищите – я на целине». В машину – и на четыре месяца в Казахстан!

– Был сумасшедший урожай пшеницы. Но её убирали к осени, а сначала привезли нас, городских, и говорят: вот ваш бригадир и вот ваши бычки. Зачем нам бычки? «Будем делать замес...». Опять ничего не поняли. Привёз. Яма большая. Соломы туда, глины и навозу, бычков спустил – месите. Как?! Сапоги снял, спустился, поводил быков. «Теперь вы». И уехал. Месили, падали, хохотали – нас видеть надо было. Ладно, хозяйка хорошая была – грела воды, чтобы хоть раз в неделю мылись. Купались в Ишиме. Через месяц за пшеницу принялись. Тяжело, но очень хорошо было!

– Отец по возвращении не выдрал? – включает педагога Раиса Дмитриевна.

– Может, и собирался, да очень уж удивились они: я уезжала – 40 кг не была, а вернулась – 55. На одном хлебе жили: повара не успевали то соль, то крупу получить, да и не сваришь на такую ораву. Кусок слипшихся макарон, хлеб и чай. Пополнела и заработала по тем временам неплохо.

В Казахстане Фатима увидела раз революционерку Каплан, ту самую, что покушалась на Ленина: жила – ссыльная, старая, злющая – за огромным забором.

«Всё было другое», – с ностальгией вспоминает целину, студенчество и своё 45-летнее учительство гостья Читы. Светлое будущее, к которому их поколение так стремилось, рухнуло снежной лавиной. Но глаза блестят, голос «педагогический», спина прямая, а за спиной – сотни прекрасных учеников. Вершина покорена.

А Эльбрус из Вашего окна, чем чёрт не шутит, ещё увидим!

Елена Сластина. Читинское обозрение №47. 25 ноября