Берлога
Пятилетняя история клуба экологической журналистики
Тексты об экологии до недавних пор в забайкальской журналистике не отличались оригинальностью и какой-то серьёзностью. Организация тематического пресс-клуба выглядела странной идеей. Тем не менее, клуб «Берлога» смог придать экологическим темам новый уровень звучания, вывести проблемы на федеральный уровень и получить приз за их освещение, сплотить учёных, журналистов и джиперов. Пятилетка удалась.
40 минут на любовь
Первая экспедиция
«Самая первая экспедиция не была экспедицией в полном понимании этого слова, - вспоминает руководитель клуба Ирина Трофимова. - Мы тогда не дружили с клубом любителей внедорожников «Диверсант», поэтому нас с Машей Гурулёвой (в то время - главный редактор ИА «Забинфо» ) и Серёжей Рычковым (оператор телекомпании «Альтес») везла на своей «Тойоте»-«пузотёрке» моя соседка. Маша была сильно простужена, но держалась твёрдо».
В первой поездке журналисты ещё не очень понимали, как нужно организовывать экспедиции, поэтому прицепились к природоохранной прокуратуре и поехали на проверку в Сохондинский заповедник. Там подумали, что «Берлога» приехала их «мочить», но на самом деле корреспонденты дистанцировались от прокуроров и занимались своей работой.
«Руководитель заповедника Виктор Яшнов тогда ещё не очень любил журналистов и мог фыркнуть, как кот. Это сейчас он может назвать меня голубушкой», - смеётся Трофимова.
В первой поездке журналисты ещё не очень понимали, как нужно организовывать экспедиции, поэтому прицепились к природоохранной прокуратуре и поехали на проверку в Сохондинский заповедник. Там подумали, что «Берлога» приехала их «мочить», но на самом деле корреспонденты дистанцировались от прокуроров и занимались своей работой.
«Руководитель заповедника Виктор Яшнов тогда ещё не очень любил журналистов и мог фыркнуть, как кот. Это сейчас он может назвать меня голубушкой», - смеётся Трофимова.
В первой экспедиции появились и первые «берложьи» шутки. Я всегда хотела снять село Любовь в Кыринском районе из-за его названия. Рычков меня там спрашивал — тебе 40 минут на любовь хватит?
Ирина Трофимова
Транссибирской ГЭС - не бывать
Экспедиция на Шилку, связанная с планами на строительство Транссибирской ГЭС, была второй и очень успешной. За неё клуб, едва начав работу, получил гран-при дальневосточного конкурса «Живая тайга», организованного Амурским филиалом Всемирного фонда дикой природы, и прозвучал в прокатившейся по Дальнему Востоку информационной кампании, выступив против строительства всяческих ГЭС на русле и притоках Амура.
«Оказалось, что экспедицию организовать очень просто при наличии журналистов, желающих что-то делать. К поездке мы впервые подключили клуб внедорожников «Диверсант» и затем очень сильно с ними сдружились. Экологические темы очень часто стыкуются со всем остальным - экономикой, политикой, краеведением. Когда мы писали про будущую ГЭС, то проехали по деревням, которые планировалось затопить, и говорили с жителями — представьте, что вам придётся куда-то уезжать. Люди там живут поколениями, и, разумеется, принудительный переезд для них стал бы трагедией», - рассказывает Ирина Трофимова.
Журналист телекомпании «Альтес» Анна Хвостова говорит, что под затопление помимо 28 деревень попали бы и 15 золотых месторождений, и природный памятник скала Полосатик, и дореволюционная церковь в селе Горбица, леса, пашни.
«Площадь водохранилища Транссибирской ГЭС должна была составить почти 500 квадратных километров. Это почти плошадь водохранилища Бурейской ГЭС. При этом, компания En+, которая собиралась строить электростанцию у нас, несколько лет назад возвела в Сибири Богучанскую ГЭС, окутанную рядом скандалов. Мы опасались, что компания будет работать в Забайкалье с таким же подходом. Не было исследований о том, как сильно бы Шилкинское море изменило климат Забайкалья. Как бы сказалось повышение влажности на резко-континентальном климате с его морозами — ещё неизвестно», - отмечает Хвостова.
По мнению Трофимовой, в районах однозначно бы поменялся уклад жизни, какие-то изменения произошли бы на Амуре — это уже за рамками экологии. Однако общественное мнение, сформированное материалами «Берлоги», очень сильно повлияло на ситуацию.
«Если поднять шум, то есть вероятность, что бизнес не будет связываться с проектом. А крик поднялся не только в Забайкалье, а по всему Дальнему Востоку», - уверена руководитель «Берлоги».
На проекте «Живущие в кедровнике» мы впервые опробовали схему межрегионального сотрудничества. Тема рубок кедра вышла за пределы Забайкалья. Журналист «Амурской Правды» привезла из Читы гору материалов, которые имели очень хороший резонанс.
«Оказалось, что экспедицию организовать очень просто при наличии журналистов, желающих что-то делать. К поездке мы впервые подключили клуб внедорожников «Диверсант» и затем очень сильно с ними сдружились. Экологические темы очень часто стыкуются со всем остальным - экономикой, политикой, краеведением. Когда мы писали про будущую ГЭС, то проехали по деревням, которые планировалось затопить, и говорили с жителями — представьте, что вам придётся куда-то уезжать. Люди там живут поколениями, и, разумеется, принудительный переезд для них стал бы трагедией», - рассказывает Ирина Трофимова.
Журналист телекомпании «Альтес» Анна Хвостова говорит, что под затопление помимо 28 деревень попали бы и 15 золотых месторождений, и природный памятник скала Полосатик, и дореволюционная церковь в селе Горбица, леса, пашни.
«Площадь водохранилища Транссибирской ГЭС должна была составить почти 500 квадратных километров. Это почти плошадь водохранилища Бурейской ГЭС. При этом, компания En+, которая собиралась строить электростанцию у нас, несколько лет назад возвела в Сибири Богучанскую ГЭС, окутанную рядом скандалов. Мы опасались, что компания будет работать в Забайкалье с таким же подходом. Не было исследований о том, как сильно бы Шилкинское море изменило климат Забайкалья. Как бы сказалось повышение влажности на резко-континентальном климате с его морозами — ещё неизвестно», - отмечает Хвостова.
По мнению Трофимовой, в районах однозначно бы поменялся уклад жизни, какие-то изменения произошли бы на Амуре — это уже за рамками экологии. Однако общественное мнение, сформированное материалами «Берлоги», очень сильно повлияло на ситуацию.
«Если поднять шум, то есть вероятность, что бизнес не будет связываться с проектом. А крик поднялся не только в Забайкалье, а по всему Дальнему Востоку», - уверена руководитель «Берлоги».
На проекте «Живущие в кедровнике» мы впервые опробовали схему межрегионального сотрудничества. Тема рубок кедра вышла за пределы Забайкалья. Журналист «Амурской Правды» привезла из Читы гору материалов, которые имели очень хороший резонанс.
Во время экспедиции по Шилке я пыталась вывалиться из самолёта. С помощью Семёна Шифрина мы зафрахтовали Ан-2, чтобы отснять места, попадающие под затопление. В отличие от операторов и фотографов я не привязалась. Когда самолёт наклонился, я едва не укатилась в люк.
Ирина Трофимова
Отчёт
Семён Шифрин: Экспедиция по деревням на дне
Мы общались с людьми на улицах и в домах. Все весьма единодушно высказываются против затопления и даже против возможности рассматривать условия переселения. Почему? Все уверены в том, что если с ГЭС и получится, то на переселении однозначно обманут. Что станет только хуже, что ГЭС будет строиться китайцами и для китайцев.
Анна Хвостова: Когда Шилка станет морем
Каскад плотин на русле реки Шилки уничтожит уникальные экосистемы – говорят противники Транссибирской ГЭС. Это необходимо для развития горнопромышленного комплекса – парируют оппоненты. У каждой стороны в запасе немало аргументов в пользу своей позиции, но в этом споре есть и третье мнение – мнение тех, кто родился, вырос и живет там, где вскоре разольётся Шилкинское море.
Ксения Носикова, Алёна Комогорцева: ГЭС на Шилке - «За» и «Против»
Энергия нам необходима для функционирования горно-обогатительных комбинатов. Я напомню, что от строительства трёх ГОКов компания «Норильский никель» уже отказалась – от Лугоканского, Култуминского и Солонеченского месторождений. Тем не менее возможность спуска туда линий электропередач – это потенциальное привлечение инвестора. Электроэнергию ГЭС можно использовать для улучшения снабжения Транссибирской железнодорожной магистрали, а также для Бугдаинского и Быстринского комбинатов – путём строительства линий в эти районы.
Живущие в кедровнике
В 2012 году в забайкальских СМИ появились первые публикации о работе китайских лесорубов в кедровых лесах Красночикойского района. «Берлога» отправилась на место по зову местных жителей.
До того как клуб взялся за эту тему, китайцы в Чикойской тайге были то ли слухами, то ли мифом. Рассказы об этом передавали из уст в уста охотники и таёжники, вернувшиеся из Чикоя. После серии публикаций, фото и видео свидетельств отмахнуться от факта стало невозможно. Экспедиция была непростая. Находиться на 30-градусном морозе, в тайге, где вокруг одни китайцы, не очень-то комфортно. Хотя китайские лесозаготовители были очень любезны и показывали всё, что мы хотели посмотреть. Осталось ощущение, что они здесь всерьёз и надолго.
Из чикойской экспедиции запомнился джипер с позывным Бродяга, достающий продавца в магазине вопросом: «А вы на счётах умножать умеете?» Теперь этот вопрос кто-то из нас обязательно задаёт в сельских магазинах.
На проекте «Живущие в кедровнике» мы впервые опробовали схему межрегионального сотрудничества. Тема рубок кедра вышла за пределы Забайкалья. Журналист «Амурской правды» Варвара Сиянова привезла из Читы гору материалов, которые имели очень хороший резонанс.
Главный результат экспедиции - это подписанное китайскими и российскими арендаторами соглашение об отказе от вырубки кедра. Ситуацию тем не менее надо держать под контролем, пусть бумага подписана, но кто сейчас с уверенностью скажет, что кедры перестали пилить? Однако даже наличие такого соглашения — это уже хорошо. Ведь закон позволяет рубить кедр, если на деляне его менее 30%.
Темой рубок кедра, теперь уже в Улетовском районе, мы вплотную занялись и уже в 2016-м. Появились новые материалы. Прямо недалеко от Читы, при молчаливом одобрении властей, на этот раз российские арендаторы вырубают кедр нещадно.
До того как клуб взялся за эту тему, китайцы в Чикойской тайге были то ли слухами, то ли мифом. Рассказы об этом передавали из уст в уста охотники и таёжники, вернувшиеся из Чикоя. После серии публикаций, фото и видео свидетельств отмахнуться от факта стало невозможно. Экспедиция была непростая. Находиться на 30-градусном морозе, в тайге, где вокруг одни китайцы, не очень-то комфортно. Хотя китайские лесозаготовители были очень любезны и показывали всё, что мы хотели посмотреть. Осталось ощущение, что они здесь всерьёз и надолго.
Из чикойской экспедиции запомнился джипер с позывным Бродяга, достающий продавца в магазине вопросом: «А вы на счётах умножать умеете?» Теперь этот вопрос кто-то из нас обязательно задаёт в сельских магазинах.
На проекте «Живущие в кедровнике» мы впервые опробовали схему межрегионального сотрудничества. Тема рубок кедра вышла за пределы Забайкалья. Журналист «Амурской правды» Варвара Сиянова привезла из Читы гору материалов, которые имели очень хороший резонанс.
Главный результат экспедиции - это подписанное китайскими и российскими арендаторами соглашение об отказе от вырубки кедра. Ситуацию тем не менее надо держать под контролем, пусть бумага подписана, но кто сейчас с уверенностью скажет, что кедры перестали пилить? Однако даже наличие такого соглашения — это уже хорошо. Ведь закон позволяет рубить кедр, если на деляне его менее 30%.
Темой рубок кедра, теперь уже в Улетовском районе, мы вплотную занялись и уже в 2016-м. Появились новые материалы. Прямо недалеко от Читы, при молчаливом одобрении властей, на этот раз российские арендаторы вырубают кедр нещадно.
Отчёт
Елена Романова: Живущие в Кедровнике
Меж тем, районная пресса гудит текстами журналистов, обращениями депутатов Красночикойского района в различные инстанции, письмами неравнодушных жителей, общественных деятелей про то, как китайцы двух крупнейших арендаторов леса «ТрансЛес» и «Транссибирская лесная компания» вырубают российский кедр — источник пропитания большей половины населения.
Варвара Сиянова: В Забайкалье «живущие в кедровнике» договорились не рубить кедр
Важно, что лесопромышленники в Красночикойском районе прислушались к мнению местных жителей и приняли это непростое, но давно назревшее решение. Добрая воля – иногда единственное, что может помочь сохранить ценные участки леса, когда закон несовершенен. Для того, чтобы изменить ситуацию на системном уровне, необходимо внесение изменений в лесное законодательство.
Анна Хвостова: Нас грабят по закону
Китайские рабочие здесь живут в спартанских условиях. Рабочий день для смены длится 12 часов. В административном здании на стене висит планировочная доска – на ней нормативы для каждой из бригад. Всего их 16, в среднем каждая должна заготовить по 8,5 тысячи кубометров леса за сезон.
Диверсанты и «чокнутый профессор»
В Забайкалье привыкли, что джиперы у нас называются диверсантами. Клуб любителей внедорожников, придуманный и созданный Семёном Шифриным, очень помогает журналистам из «Берлоги» путешествовать, проникать в такие уголки, куда нормальный человек вообще не полезет.
Диверсанты во главе с Семеном Шифриным в 2012 году ознакомились с планами «Берлоги» и сказали: «Угу. Мы будем вот тут и вот тут». А мы пообещали не только идеи, но и бензин. Они прошли с нами уже тысячи километров дорог. Мы привыкли к тому, что огромного брутального Сережу Шейко зовут Малышом. Привыкли к тому, что на Сашу Канина можно надеяться, даже если вечером сказать ему, что утром надо ехать. Привыкли, что выдающийся джентльмен Артём Ворончихин всегда ведет свой красный пикап в белых перчатках.
Уже не помним, сколько было бродов, сколько штурмовали вершин, сколько пересекли степей. Дай Бог памяти году в 2012-м, глядя на преимущественно мужской состав экспедиции, я подумала вслух, что девчонок маловато. «Нормально!» - возмущенно завопили Анна Хвостова и Вера Беломестнова (Асадулина). С тех пор девчонок в команде большинство. Однако гендерный баланс в поездках достигается за счёт прекрасных джиперов и охотоведов, с которыми ловим браконьеров. За счёт учёных. «Берлоге» очень понравилось в экспедиции работать, например, с кандидатом биологических наук Олегом Корсуном.
На 400-м километре дороги экспедиции на Амазар знатный биолог Олег Корсун трансформировался в «Олежку». И идеально вписался в компанию джиперов-журналистов. И, поблёскивая очками, убедительно просил не снимать его в виде «чокнутого профессора».
При этом мгновенно консультировал по природоохранным, биологическим вопросам, а также вопросам российско-китайских отношений, исчерпывающе и высокопрофессионально.
Очень любим Корсуна за редкий талант тихим и вкрадчивым голосом говорить страшные вещи. Таким, например, было его выступление на заседании совета по правам человека при президенте России, по теме арендованных в Забайкалье лесов.
Диверсанты во главе с Семеном Шифриным в 2012 году ознакомились с планами «Берлоги» и сказали: «Угу. Мы будем вот тут и вот тут». А мы пообещали не только идеи, но и бензин. Они прошли с нами уже тысячи километров дорог. Мы привыкли к тому, что огромного брутального Сережу Шейко зовут Малышом. Привыкли к тому, что на Сашу Канина можно надеяться, даже если вечером сказать ему, что утром надо ехать. Привыкли, что выдающийся джентльмен Артём Ворончихин всегда ведет свой красный пикап в белых перчатках.
Уже не помним, сколько было бродов, сколько штурмовали вершин, сколько пересекли степей. Дай Бог памяти году в 2012-м, глядя на преимущественно мужской состав экспедиции, я подумала вслух, что девчонок маловато. «Нормально!» - возмущенно завопили Анна Хвостова и Вера Беломестнова (Асадулина). С тех пор девчонок в команде большинство. Однако гендерный баланс в поездках достигается за счёт прекрасных джиперов и охотоведов, с которыми ловим браконьеров. За счёт учёных. «Берлоге» очень понравилось в экспедиции работать, например, с кандидатом биологических наук Олегом Корсуном.
На 400-м километре дороги экспедиции на Амазар знатный биолог Олег Корсун трансформировался в «Олежку». И идеально вписался в компанию джиперов-журналистов. И, поблёскивая очками, убедительно просил не снимать его в виде «чокнутого профессора».
При этом мгновенно консультировал по природоохранным, биологическим вопросам, а также вопросам российско-китайских отношений, исчерпывающе и высокопрофессионально.
Очень любим Корсуна за редкий талант тихим и вкрадчивым голосом говорить страшные вещи. Таким, например, было его выступление на заседании совета по правам человека при президенте России, по теме арендованных в Забайкалье лесов.
Амазар - Драма жизни
Мы думаем, что комбинат строят лишь в качестве ширмы для вывоза леса, а если производство целлюлозы там начнётся, то, скорее всего, поставит под угрозу чистоту реки Амазар — притоки Амура.
Анна Хвостова помнит, как осенью 2012 года на строящемся Амазарском целлюлозном комбинате открыли линию по переработке 100 тысяч кубометров древесины. После этого руководство региона и инвесторы перестали хвастать успехами. Это молчание плюс аренда тысяч гектаров леса в северо-восточных районах Забайкалья послужили поводом для очередной экспедиции «Берлоги».
«Проект комбината выглядел крайне невнятно. В Амазаре сначала создали цех деревообработки. Однако специалисты говорили нам, что на целлюлозных комбинатах сначала возводят очистные, так как производство очень грязное. Инвесторы настаивали на открытии перехода Покровка — Логухэ. Плюс международный координатор экологической коалиции «Реки без границ» Евгений Симонов объяснял, что любое производство на территории РФ даёт китайским бизнесменам неограниченные кредитные ресурсы на родине. Поэтому мы думаем, что комбинат строят лишь в качестве ширмы для вывоза леса, а если производство целлюлозы там начнётся, то, скорее всего, поставит под угрозу чистоту реки Амазар — притоки Амура. Мы ездили туда дважды — в 2013-м и 2015-м. До нашей первой поездки никто не говорил, что там на самом деле происходит — в свет выходили либо проправительственные материалы, либо платные», — утверждает Хвостова.
По её словам, первая поездка сопровождалась сюрпризами. Дорогу на плотину во время визита «Берлоги» завалили камнями, но джипы «Диверсантов» смогли объехать преграду. А вот наблюдавшие за журналистами парни на подозрительном Mark II проехать не смогли.
«Обещали, что комбинат даст первую целлюлозу в 2011 году, а мы в 2013-м её так и не видели, — продолжает Хвостова. — Всё это время комбинат пользовался арендой леса по льготной цене, имел льготы по аренде, так как проект приоритетный. Обещанного соотношения трудоустройства россиян и китайцев мы тоже не видели. У местных рабочих положение вообще было незавидное — зарплата как минимум в три раза меньше, чем у иностранных. Вернувшись, мы провели брифинг с участием всех заинтересованных, где озвучили все несостыковки между обещанным и увиденным. Чиновник из министерства внешнеэкономических связей Алексей Дроботушенко краснел и бледнел, особенно когда на него накинулся Олег Корсун».
Корреспондент «Читинского обозрения» Ольга Чеузова, вспоминает, что, побывав в 2015 году на комбинате, «Берлога» узнала о недовольстве китайских инвесторов: «Они начали заниматься изучением арендованных участков, оказалось, что в них попала территория традиционного природопользования эвенков в Тунгиро-Олёкминском районе. Обнаружилось, что эта каша была заварена на весьма устаревших материалах лесоустройства. Например, по Могочинскому району были использованы данные конца 80-х. А по некоторым территориям лесоустройство было аж 1973 года. Чем и откуда будет восполняться обещанное Россией для ЦПК сырьё, пока неизвестно. Китайские инвесторы этот вопрос намерены решить в Москве».
«Проект комбината выглядел крайне невнятно. В Амазаре сначала создали цех деревообработки. Однако специалисты говорили нам, что на целлюлозных комбинатах сначала возводят очистные, так как производство очень грязное. Инвесторы настаивали на открытии перехода Покровка — Логухэ. Плюс международный координатор экологической коалиции «Реки без границ» Евгений Симонов объяснял, что любое производство на территории РФ даёт китайским бизнесменам неограниченные кредитные ресурсы на родине. Поэтому мы думаем, что комбинат строят лишь в качестве ширмы для вывоза леса, а если производство целлюлозы там начнётся, то, скорее всего, поставит под угрозу чистоту реки Амазар — притоки Амура. Мы ездили туда дважды — в 2013-м и 2015-м. До нашей первой поездки никто не говорил, что там на самом деле происходит — в свет выходили либо проправительственные материалы, либо платные», — утверждает Хвостова.
По её словам, первая поездка сопровождалась сюрпризами. Дорогу на плотину во время визита «Берлоги» завалили камнями, но джипы «Диверсантов» смогли объехать преграду. А вот наблюдавшие за журналистами парни на подозрительном Mark II проехать не смогли.
«Обещали, что комбинат даст первую целлюлозу в 2011 году, а мы в 2013-м её так и не видели, — продолжает Хвостова. — Всё это время комбинат пользовался арендой леса по льготной цене, имел льготы по аренде, так как проект приоритетный. Обещанного соотношения трудоустройства россиян и китайцев мы тоже не видели. У местных рабочих положение вообще было незавидное — зарплата как минимум в три раза меньше, чем у иностранных. Вернувшись, мы провели брифинг с участием всех заинтересованных, где озвучили все несостыковки между обещанным и увиденным. Чиновник из министерства внешнеэкономических связей Алексей Дроботушенко краснел и бледнел, особенно когда на него накинулся Олег Корсун».
Корреспондент «Читинского обозрения» Ольга Чеузова, вспоминает, что, побывав в 2015 году на комбинате, «Берлога» узнала о недовольстве китайских инвесторов: «Они начали заниматься изучением арендованных участков, оказалось, что в них попала территория традиционного природопользования эвенков в Тунгиро-Олёкминском районе. Обнаружилось, что эта каша была заварена на весьма устаревших материалах лесоустройства. Например, по Могочинскому району были использованы данные конца 80-х. А по некоторым территориям лесоустройство было аж 1973 года. Чем и откуда будет восполняться обещанное Россией для ЦПК сырьё, пока неизвестно. Китайские инвесторы этот вопрос намерены решить в Москве».
Отчёт
Ольга Чеузова: Гробики для рыб
Рыбоход сейчас строится чисто для отвода глаз и уменьшения штрафных платежей. Эффективность таких сооружений в мире в целом невелика. Каждое из них требует многих лет исследований. Рыбоход на реке Амазар сооружён по стандартам рыбохода на реке Тулома в Мурманской области 1938 года постройки, предназначенного для атлантической сёмги. Хочу заметить, что любой рыбоход пропускает наверх только определённый процент рыб определённого вида, потому что он не может служить для всех видов рыб. Неплохо, да?
Елена Романова: Бумажное дело Амазара. Начало
С тех пор как проект ЦБК определили приоритетным инвестиционным на уровне правительства РФ, бороться с ним я считаю бессмысленным. Машина тяжёлая запущена, нам её вряд ли остановить удастся.
Екатерина Филлипова «Хозяева» забайкальского леса
Жители рассказывают, что в 2008 году нереализованный лес, который не успели вывезти в Китай через пограничный переход, просто сожгли – в России на него не нашли покупателя. А сейчас, проезжая по Амазару, можно увидеть сваленные в кучу доски и брус, которые уже начали гнить. Руководство ЦПК объясняет это тем, что лес, который находится на объекте, предназначен для нужд предприятия.
| Тёплые отношения у нас сложились с Госохотслужбой. У них несколько лет назад появился автомобиль «Вепрь» - машина с огромной будкой, но крадущаяся по лесу почти бесшумно. После первого рейда в комментариях на «Чита.Ру», кстати, написали, что машину купили «чтобы журналисточек катать». Мы много раз ездили в рейды, ловили браконьеров. Однажды поймали в Чернышевском районе мужика, который незаконно подстрелил косулю, а чтобы поехать на охоту снял аккумулятор с машины скорой помощи в своей деревне. То есть, если кому-то понадобилась бы помощь, то он бы её не дождался. | |
«Берлога» даёт инструменты для защиты интересов людей и возможность путешествовать. Мы бы не выбрались в Мензу или в Чару без «Берлоги». Все эти пять лет мы существуем при непосредственной поддержке Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы.
Ирина Трофимова
Ежегодный семинар победителей природоохранного конкурса «Живая тайга» среди своих называется условно «Петров», так как проводится на названном фамилией флотского офицера острове. Организует волшебное действо Амурский филиал Всемирного фонда дикой природы, при поддержке которого собственно работает «Берлога».
Свои перекидываются привычными фразами «Ты будешь нынче на Петрове», «Взяли билеты на Петров».
Три дня под бдительным оком таинственного острова Петрова дают заряд на весь год. Здесь собираются единомышленники, журналисты-природоохранники со всего Дальнего Востока. Работают здесь от заката до рассвета: отсматривают новые фильмы, обсуждают темы, разбирают по косточкам журналистские работы. Здесь главные вдохновители экологических журналистов – сотрудники Всемирного фонда дикой природы Василий Солкин и Елена Старостина.
Но от заката до рассвета успевают купаться в море, играть в волейбол и петь песни под гитару. Благодаря «Живой тайге» у нас есть друзья по всему Дальнему Востоку.
Лена Лабзова встречает нас на Камчатке, Алексей Зливко - в Биробиджане. Везде – свои.
Свои перекидываются привычными фразами «Ты будешь нынче на Петрове», «Взяли билеты на Петров».
Три дня под бдительным оком таинственного острова Петрова дают заряд на весь год. Здесь собираются единомышленники, журналисты-природоохранники со всего Дальнего Востока. Работают здесь от заката до рассвета: отсматривают новые фильмы, обсуждают темы, разбирают по косточкам журналистские работы. Здесь главные вдохновители экологических журналистов – сотрудники Всемирного фонда дикой природы Василий Солкин и Елена Старостина.
Но от заката до рассвета успевают купаться в море, играть в волейбол и петь песни под гитару. Благодаря «Живой тайге» у нас есть друзья по всему Дальнему Востоку.
Лена Лабзова встречает нас на Камчатке, Алексей Зливко - в Биробиджане. Везде – свои.
Ирина Трофимова
«Петров» - это не про где, а про что. Понятно, что семинар поймал своё название, отдающее чем-то библейским, и сжился с ним на благословенном месте у острова Петрова в северных водах Японского моря. Теперь, куда бы семинар ни поехал - он везде Петров. Такая отсылка к прозрению, к открытиям, которые журналисты совершают на семинаре. Почему? Потому что сам остров предпочитает прятаться от тех, кто на берегу, и большая удача увидеть его без туманных одежд, обнажённым, и в каждое путешествие по острову, он открывает новое, не замеченное, не узнанное раньше. Эта изначально прямая связь семинара с островом стала метафорической. Потому что сколько бы ты ни приезжал раз - это великая удача, это обнажение от рутины, полное откровение и открытие за открытием.
Елена Романова
Шанзелизе под торейским небом
В Даурском заповеднике бываем часто. 300 километров и там. Хорошо запомнилась международная встреча на берегу Торея. Это была конференция «Журавли Палеарктики». Почти неделю французы, американцы, монголы работали без отдыха. К финальному банкету под звёздным небом, конечно, были готовы.
Оказалось мировые светила отлично танцуют под исполненную самодеятельным борзинским ансамблем песенку «моя девчонка с центра, а я с окраины» и не против отведать ононской кровяной колбасы.
К моменту когда директор заповедника Вадим Кирилюк объявил музыкальное соцсоревнование, всем уж стало хорошо. От каждой страны должна прозвучать песня. Это уже после того, как заместитель директора Даурского заповедника завораживающе спел от России «Очарована, околдована». Пели все. Экологи, оказывается, поют.
И «Шанзелизе» от французского орнитолога Алана Салви было бесподобным. Он и интервью-то, как истинный француз, галантно начал со слов: «Вы так молоды, что не можете этого помнить…»
Монголы пели колыбельную на двух языках, китайцы – своё, но тоже спелись со всем научным сообществом.
Утром дружно разглядывали в оптику все виды журавлей: от японского до даурского. Потому что столько видов редкой птицы, как у нас, не бывает нигде.
Оказалось мировые светила отлично танцуют под исполненную самодеятельным борзинским ансамблем песенку «моя девчонка с центра, а я с окраины» и не против отведать ононской кровяной колбасы.
К моменту когда директор заповедника Вадим Кирилюк объявил музыкальное соцсоревнование, всем уж стало хорошо. От каждой страны должна прозвучать песня. Это уже после того, как заместитель директора Даурского заповедника завораживающе спел от России «Очарована, околдована». Пели все. Экологи, оказывается, поют.
И «Шанзелизе» от французского орнитолога Алана Салви было бесподобным. Он и интервью-то, как истинный француз, галантно начал со слов: «Вы так молоды, что не можете этого помнить…»
Монголы пели колыбельную на двух языках, китайцы – своё, но тоже спелись со всем научным сообществом.
Утром дружно разглядывали в оптику все виды журавлей: от японского до даурского. Потому что столько видов редкой птицы, как у нас, не бывает нигде.
Перепахав носом Забайкалье в экспедициях, мы стали потихонечку вылезать в другие города. Владивосток вообще уже как родной, каждый год мы там как по расписанию. Мы слетали на Камчатку, стали вливаться в экологические фестивали.
Любимым и душевным стал Ханты-Мансийский международный телевизионный фестиваль «Спасти и сохранить». Здесь на большом экране для гостей из десятков стран теперь показывают и фильмы из экспедиций «Берлоги». И, более того, две «Золотых гагары» мы привезли уже в качестве трофеев.
А ещё мы представляем в Ханты-Мансийске и других городах клубные проекты, реквизит для которых везём с собой. Например, презентация проекта «Живущие в кедровнике» про Красный Чикой предусматривала обязательную дегустацию кедровых оладушек по рецепту 200-летней давности.
Ингредиенты везли с собой. Обязательное условия для выпечки оладушек – правильная сковородка! Так кухонная утварь поселилась в фестивальных чемоданах между платьицами и кроссовками.
Любимым и душевным стал Ханты-Мансийский международный телевизионный фестиваль «Спасти и сохранить». Здесь на большом экране для гостей из десятков стран теперь показывают и фильмы из экспедиций «Берлоги». И, более того, две «Золотых гагары» мы привезли уже в качестве трофеев.
А ещё мы представляем в Ханты-Мансийске и других городах клубные проекты, реквизит для которых везём с собой. Например, презентация проекта «Живущие в кедровнике» про Красный Чикой предусматривала обязательную дегустацию кедровых оладушек по рецепту 200-летней давности.
Ингредиенты везли с собой. Обязательное условия для выпечки оладушек – правильная сковородка! Так кухонная утварь поселилась в фестивальных чемоданах между платьицами и кроссовками.
Текст
- Егор Захаров
- Ирина Трофимова
- Елена Романова
Фото
- Анна Хвостова
- Елена Романова
- Архив клуба "Берлога"
- ИА "ЗабИнфо"
- Сайт Даурского заповедника