Вегетарианская эпоха. Забайкалье сокращает производство мяса

Поголовье скота и производство мяса в Забайкальском крае плавно снижается несколько лет, несмотря на господдержку и шикарные для животноводства условия — степи, водопой, ветра.

Статистика с очевидным падением собрана на основе данных Забайкалкрайстата, и из цифр всё довольно понятно. За год подросло только поголовье птицы, что объясняется, наверное, модернизацией птицефабрики в Маккавеево.

О снижении поголовья министр сельского хозяйства говорил на отчете об итогах работы в 2023 году, отметив, что на динамику не могут повлиять те хозяйства, в которых численность овец растет.

Вице-премьер Буянто Батомункуев назвал ситуацию с овцами катастрофической: «Мы подошли к фактическим показателям, третий год говорим, что должны стабилизировать поголовье, но надо в 2024-м уже переходить от слов к делу. Менее 360 тысяч голов — падать дальше нам уже некуда, если такими темпами будет сокращаться поголовье, то через 20 лет на территории края уже не останется овец, а забайкальскую тонкорунную есть риск потерять уже через 3–4 года».

Батомункуев также обозначил, что, несмотря на все усилия аграриев, край обеспечивает свою потребность на 2–5%. Это, по его мнению, катастрофически мало, так как почти нет своего молока, почти нет яиц, «нормально не можем организовать переработку мяса и переработку шерсти».

Депутат заксобрания, председатель комитета по аграрной политике Михаил Якимов говорит, что в двух словах объяснить происходящее в животноводстве невозможно. Его комментарий можно разбить на три основных пункта, в каждый из которых войдет причина и способы решения.

— Спад в овцеводстве идет по пограничным районам. Во-первых, это связано с демографической ситуацией. Отток населения по пограничью достигает 11% в год и рождает дефицит кадров. Во-вторых, влияет низкая зарплата в отрасли. Те нормы, которые ранее были введены в СССР для ухода за овцами (Работник ухаживал за определенным количеством животных — Прим. ред.) и сегодня не позволяют получить достойную зарплату.

По словам депутата, ситуацию с кадрами можно преодолеть с помощью пилотного проекта овцеводческих монокомплексов. В этом году впервые положено начало, в бюджете предусмотрено 30 миллионов рублей на эти цели. Комплекс подразумевает строительство овчарни, дома для работников, обустройство культурного пастбища и пункта осеменения.

— Понятно, что средств недостаточно, но появятся правила и порядки, будут построены объекты, и это будет дело не одного дня. Когда мы сосредоточим поголовье — первоначально это 2–3 тысячи голов маток и овец на откорме — количество работников будет минимизировано, это увеличит нагрузку на одного чабана и увеличит зарплату, — считает Михаил Якимов.

Он также уверен, что результат есть у других проектов, в первую очередь у «социальной отары» — его участники на время получают бесплатно овец, оставляя себе приплод. Сейчас планируется начать аналогичный проект по КРС, распространив его на участников СВО, и отработать его механизм.

Вторым фактором, влияющим на поголовье, Якимов считает уход от наработанных результатов племенного животноводства и искусственного осеменения

— Институт ветеринарии Восточной Сибири в 2023 году проводил исследовательские работы в срезе нескольких хозяйств в разных районах и выявил близкородственное спаривание. Очень большое поголовье идет через случку, и это ведет к ослаблению конституции скота и к тому, что двух ягнят от матки мы получаем гораздо реже. Есть истощение кормовой базы из-за длившейся несколько лет засухи, повлиявшей на урожайность пастбищных культур. Пастбищ в силу снижения поголовья у нас достаточно, а вот с кормовой базой, в частности однолетними травами, всё не очень хорошо. Раньше были прикошарные посевы для маточных отар, зерносенаж, позволяющий скоту набирать вес. Сегодня эти технологии нарушены, — уточнил депутат.

Нарушения опять-таки связаны с кадровым дефицитом, сложившимся за последние 20–30 лет. В регионе изменились формы хозяйствования. Ушли в прошлое государственные предприятия, где действовали нормативы, работали зоотехники, селекционеры, ветврачи и прочие специалисты. Работающие сейчас КФХ и частные предприниматели не могут позволить себе штат специалистов. Управления сельского хозяйства, по словам Михаила Якимова, также упразднены до минимального количества и серьезно не занимаются селекцией.

— Хотя у нас есть очень хороший племенной центр, который занимает лидирующие позиции в Сибири и Дальнем Востоке. Но нехватка специалистов на местах не позволяет качественно проводить осеменение. А этим нужно заниматься в каждом районе и думать на перспективу не только про овцеводство, но и про разведение крупного рогатого скота. Так как поголовье КРС тоже снижается, пусть на 3–4%, но это тоже снижение, даже не выходит получать одного теленка от одной матки. Господдержка по животноводству и по мясному скотоводству в крае не снижается. Бюджетные средства должны подтолкнуть к развитию важной для нас деятельности. В Забайкалье есть площади и пастбищ, и сенокосов, есть условия для животноводства, но надо технологию обновлять, — уверен Михаил Якимов.

Появление торговых сетей из других регионов с собственными мясными изделиями он не считает угрозой для забайкальских животноводов. Однако для реализации мяса есть другие препятствия. Это отсутствие убойных площадок. Их нет в некоторых районах, и мясо в школы, садики и другие соцучреждения ввозится с территорий за 200–300 километров. Это влияет на цену. Но если в каждом районе будет как минимум одна убойная площадка, то это позволит обеспечить мясом всю социальную сферу.

— Это, на мой взгляд, работа текущего года — мы говорим уже достаточно долго. По грантам у нас было 70 миллионов рублей на эти цели, а в этом году — 127 миллионов. Приоритет надо отдавать не только убою, но и холодильным камерам и переработке, чтобы цена мяса оставалась стабильной. Не секрет, что в августе, когда дети идут в школу и студенты уезжают на учебу, у нас мясо закупается очень дешево. В советское время работали заготконторы, которые никогда не роняли цену, сегодня есть другие формы, но надо с ними работать. Поддержка со стороны края в области переработки есть, но участвуют в получении грантов представители, как правило, одного и того же района. В нескольких районах есть 2–3 площадки с холодильными камерами, налажена переработка, а в других районах ничего нет, — подчеркнул депутат.

Комментируя прошлогоднее снижение поголовья свиней на 20%, он обратил внимание, что восстановить его можно за короткий срок. Для этого нужно построить свинокомплекс и внедрить туровый опорос — когда свиноматки приносят приплод примерно в одно время. Два-три года работы при такой технологии восстановят численность свиней, что невозможно в других областях животноводства.

Однако для свинокомплекса нужны инвестиции, и речь идет о более внушительных суммах, чем те, которые бюджет выделяет на монокомплексы и «социальные отары».

Разговор о животноводческих комплексах продолжает второй собеседник, который также имеет огромный опыт работы в аграрном секторе, как «на земле», так и в кабинетах. Однако «сотрясать воздух» он отказался, позволив использовать умозаключения без упоминания его имени.

— Категорично могу сказать, что без инвестиций, без целенаправленной политики мы животноводство не поднимем. Сфера очень сложная, ее нельзя сравнивать ни с промышленностью, ни тем более с продажами. У нас идет развитие малых форм хозяйствования — КФХ, ИП, но это уровень прошлого века. Нужны мощные комплексы с вливанием больших средств, с новыми технологиями, с достижениями науки. А у нас сейчас старая база, оставшаяся от СССР техника, доживающая последние дни, технологии приходят с запозданием, — сказал собеседник.

Эксперт отмечает, что был в командировках в западных регионах и за рубежом, где в ходу термин мегаполисность. В этом смысле он подразумевает влияние большого города на экономику ближайших территорий. Сельхозпредприятия уверены, что всегда распродадут свою продукцию, могут наращивать производство и привлекать средства на развитие.

— У нас такого эффекта нет, во всём крае населения меньше миллиона, и около половины живет на селе. Есть проблемы со сбытом продукции. В таких условиях как ни развивай хозяйство на 100–200 баранов, оно останется примерно на таком же уровне. В деревнях остается всё меньше людей, там местные говорят: остается либо пьющий, либо больной, а все путевые уезжают. Это тоже проблема сельского хозяйства. Есть много других моментов. Я не скажу, что у государства вообще ноль внимания к сельскому хозяйству, но ситуация примерно такая, и нужен новый взгляд на привычные вещи, — добавляет собеседник.

Напоследок он делится мыслями, которые сам называет «наивными и даже детскими»: на национальном уровне подтолкнуть состоятельных людей вкладывать в животноводство родных районов, а не развивать бизнес за пределами края.