Лес обречённый

Юридически несуществующий лес начали вырубать на огромном участке в 7 тысяч гектаров в Ононском районе. Собственник получил участок как земли сельхозназначений, под сенокосы и пастбища. По факту там начал активно восстанавливаться сгоревший неподалёку в 2012 году Цасучейский бор. На руках у лесорубов предписание Россельхознадзора, по которому землю нужно очистить от сорной древесно-кустарниковой растительности - речь про уникальную сосну Крылова.

Экологи разводят руками - мол, такие участки должны передаваться в гослесфонд, если не использовались и заросли лесом. Местные власти надеются уговорить собственника не рубить лес и поменять участок, обещают впредь внимательнее изучать участки, которые выдают под пастбища.

В сюжете наших коллег с ГТРК «Чита» не сообщается, когда и кем этот участок был выдан, росли ли там в то время сосны или нет. Но обещание администрации района изучать участки до выдачи наводят на определённые мысли. Точку здесь могли бы поставить краевая прокуратура и губернатор, с похожей ситуацией не так давно разобрались в посёлке Атамановка, где удалось остановить строительство огромного частного сектора на лесном участке, который юридически не входил в гослесфонд.

В целом эта история - ещё одна часть системы, описанной мною на неделе в тексте про многочисленные проблемы в лесной сфере Петровск-Забайкальского района, Забайкальского края и в какой-то мере всей нашей страны - почитайте тут.

Государство донельзя оптимизировало лесное хозяйство, превратило лесников почти в нищих, криво прописало логику работы с лесом для частников, в какой-то момент упустило контроль за своими структурами и нечистоплотными людьми в них. Эти и другие причины превратили и превращают наши леса в степи. Не удаётся спасти даже охраняемые территории, вроде того же Цасучейского бора.

И что мы видим, когда природа сама собой начинает исправлять наши ошибки? Лесорубов с бумажками от Россельхознадзора и районной администрации, в которых написано, что никакого леса здесь нет. Так и выходит теперь, что юридически он должен быть в Цасучейскому Бору, но там фактически его почти не осталось. Фактически он есть здесь, а юридически его нет.