Емеля, Ильюк и Ганс

Снимали, значит, немцы кино на Ононе. Группа небольшая – Франц, Фридрих и Алекс. Чудные. Кофейком баловались, каждый себе за ужином отрезал кусочек буженинки, лучка, хлебушка. Наши мужики к такой пище не привыкли. На следующий день надо вытаскивать лодку – а у немцев сил нет нос судёнышка поднять. Так и пришлось Олегу Недорезову, начальнику мангутской опергруппы Сохондинского заповедника, заднюю часть судна одному держать.

Обессилили немцы на нашей земле на луке и кофе. Наши им замечание сделали и стали продуктами немцев сами распоряжаться: с бужениной уже не церемонились – резали в два пальца толщиной. Фридрих, Алекс и Франц молча за всем этим наблюдали. Последнего, кстати, Олег целые сутки Гансом называл. К вечеру второго дня съёмок урождённый Франц не выдержал: «Почему меня Гансом называешь?» Обиделся немного, ведь у немцев гансами обыкновенных гусей зовут.

Чего только не было за годы существования горно-таёжного Сохондинского заповедника, который раскинулся на Южном Забайкалье. Если точнее, то в Кыринском районе, до которого от Читы надо отмахать почти 300 километров. В состав особо охраняемой территории входят также участки смежных районов: Красночикойский и Улётовский. Площадь заповедника около 211 тысяч гектаров.

Монументальный голец Сохондо – главная достопримечательность Сохондинского заповедника. Высокий и могучий горный массив протянулся на 20 километров, его ширина – 14 километров. С двух его основных вершин, кажется, достанешь небо ладонью. Высота Малого Сохондо – более 2,4 тысячи метров над уровнем моря, Большой Сохондо возвышается на более 2,5 тысячи метров.
Добраться туда можно и нужно, надо только обзавестись удобной крепкой обувью, походной одеждой и средством от комарья и паутов, которые там лютуют. Кроме экипировки нужна выносливость и желание увидеть необъятную забайкальскую высоту, как Никита Соколов, ученик крупнейшего учёного П.С. Паласа. Именно Соколову первому покорился Сохондо в 1772 году. Добросовестный ученик волю учителя выполнил: собрал и передал Палласу гербарий высокогорных растений. Позже гербарий попал в Британский музей в Лондоне, где над ним корпели английские ботаники.
Туристическая тропа в заповеднике повторяет путь Никиты Соколова. Пока по ней идёшь – семь потов сойдёт, однако природа не даст заскучать: она то вдруг откроет для глаз загадочный венерин башмачок, то порадует лилией даурской или лесной геранью.
На пути к наивысшей точке надо преодолеть шесть террас, которые представляют собой нагромождение каменных глыб. Но оно того стоит!

Дело на Ононе по осени было. Поехали опера заповедника в рейд. Попался им один товарищ со спиннингом. «Он как раз тянул вот такого тайменя. Аккуратно снял с крючка и выпустил. А что делать? Таймень же краснокнижный. Любителей подлёдной рыбалки мы называем пингвинами. Думаю, что это не обидно», - вспоминает Олег Недорезов.

В одном из рейдов встретился оперативникам почти сказочный Емеля, только вместо щуки у него был таймень: «Помню, подъехали к сидящим у лунок рыбакам. Подходим к одному, а он тайменя в лунку обратно сует. Только хвостом вниз. Вот, говорит – никак не уплывает. Так ты его переверни головой вниз, он, поди, уплывёт!»

А однажды оперативники спасли 18 тайменей из расставленной кем-то сети. Конечно, выпустили на волю.

Для мужчин рыбалка – святое дело, «заболеет» ею – не вылечить. Звонил инспекторам как-то один такой: можно сейчас на рыбалку съездить? Объяснили: рыба на нерест идёт, да и пожароопасный период – нельзя. Думаете, послушал?

«Рейд мы провели, до Ульхуна доехали. Возвращаемся обратно, смотрим – стоит наш непослушный на Ононе рыбачит. Пытался с нами договориться. Не получилось», - рассказывает принципиальный Олег, не один год отдавший службе в полиции.

Сети – штука коварная, желающих легко и быстро наловить рыбы достаточно. Борьба с ними в Сохондинском не прекращается, хотя последнее время сетей все же стало поменьше. Перевоспитались?

«Весной патрулировали Онон. В это время как раз ленок и таймень на нерест шёл. Многие товарищи перегораживают притоки сетями. Рыба пройти не может. Мы эти сети снимали десятками», - объясняют работники заповедника.

В основном, сети бесхозные. Однако начальник мангутской опергруппы Недорезов отмечает, что люди всё-таки относятся с пониманием, идут на контакт: «Нам звонят, оповещают: «Там один товарищ поставил сети. Вы же нам запрещаете, почему ему можно? Он, что, ваш, друг и товарищ?». Такие разговоры сразу пресекаем. Во время работы у нас нет друзей и товарищей».

Бывало такое, когда Олег снимал сети своих знакомых. Только не на воде, а… на деревьях. Конечно же, знакомый позже позвонил: зачем сети сняли, они же на дереве висели? Пришлось растолковывать, что в них могут запутаться птицы: «У людей не укладывается это в голове никак».

Зато горе-рыбаки додумываются ставить сети помельче, ячейки которых от 2,5 до 7 сантиметров. Какая рыба тут пройдёт!

«Как-то семёрку на Ононе сняли. Ее так забило тиной, как сплошная тряпка висела. Если уж ты поставил сеть, то проверь её хотя бы, сними. Брошенные сети вмерзают в лед, выдалбливаем их, вырываем», - вспоминает Олег Недорезов.

Существует в Сохондинском заповеднике интересный маршрут «Живая вода». Расстояние от Кыры до исходной точки маршрута, кордона Агуца – добрых 65 километров. Время в пути - семь дней. Авто-конно-пеший маршрут является кольцевым, общая его протяжённость 222 километра. Вот только количество туристов в группе всего два человека.
Удивительное место на маршруте – родник «Аршан». К минеральному источнику приходят лоси, изюбри, косули, чтобы пополнить водно-солевой баланс. Туристам даётся возможность посмотреть на них вдоволь.
Есть ещё в заповеднике моренное озеро – Угдыри. Через водоём пролегает экологический маршрут «Лосиное озеро». Нетронутый уголок привлекает к себе гигантских лосей, которые приходят сюда полакомиться сочной растительностью. Пищи для них полно на заболоченных берегах озера. Приходят не только есть, но и провести гигиенические процедуры. Делают это лоси каждый день. Чистоплотные! «Сохатый плавает чрезвычайно легко и свободно, а ныряет через значительное расстояние», - написал когда-то горный инженер, геолог, писатель А. Черкасов. Берега Угдыри буквально усыпаны сочной морошкой и клюквой (для них болота – благодать). Ягода манит сюда глухарей, которые трапезничают ею с удовольствием.

Каждая группа туристов сопровождается охраной заповедника, опытным экскурсоводом. Они отвечают за безопасность любителей забайкальской природы головой, как отвечают и за безопасность самой природы. Олег Недорезов, став инспектором, на многое стал смотреть по-другому: «Раньше не замечал этого хаоса. Вторжение человека со своим уставом, приехал на природу намусорил. Ужас! Я поймал себя на мысли, что из монгольской командировки привёз в кармане фантики от конфет. Я не мог их там бросить. Свою природу монголы берегут, удивительные люди. Они смотрят в будущее».

Работа службы охраны заповедника отлажена до мелочей. Налажено взаимодействие с пограничниками: «Выходим с ними постоянно на связь. Если кто-то стреляет нашего дзерена, мы тут же выезжаем. Пограничникам хорошо – лишние люди у границы не шарятся. Мы обеспечены бензином, машинами. Недавно лодку моторную получили, мотор «Ямал». Иногда я на мотоцикле выскакиваю, чтобы всю опергруппу не срывать».

Работать по совести Недорезов рассчитывает ещё долго.

«Пока не кончат», - улыбнувшись.

Многие среди оперативников отработали в полиции более десяти лет.

«У нас врагов знаете сколько? Всегда так, когда человек работает по закону, принципиально. Если кому-то придёт в голову загнать тебе в спину пику, то он и в ограде это сделает», - спокойно рассуждает Недорезов.

Вы когда-нибудь слышали песнь тетерева? Российская эстрада отдыхает! Горячая пора у птиц начинается в конце марта - в начале апреля. Токуют самцы, обезумевшие от жажды любви. Они важно распускают свои великолепные крылья и начинают кружится по поляне среди распластавшего ветки ивняка. Кавалеры громко бормочут, не забывая при этом толкнуть соперника в грудь. Дамы сердца, хлопая глазами, стоят в сторонке (как там в песне: «платочки в руках теребя!»). Пока взрослые самцы бьются грудь в грудь, молодые, пронырливые тетерева пользуются моментом: спариваются с самками. Такие вот страсти творятся на токовище, услышать которое можно издалека.
Весенний тетеревиный ток можно наблюдать своими глазами, надо только в марте-апреле отправиться по маршруту «Песнь весны». На это уйдёт всего три дня.

Этот экологический маршрут находится на территории регионального заказника «Горная степь». Там всем заведует инспектор Алексей Ильюк. Говорит, эта работа – сбывшаяся его мечта. По заказнику мотается на мотоцикле, велосипеде или верхом на коне. На кордоне хозяйничает супруга, подрастают двое ребятишек, пока папка носится с осмотрами, учётами по тайге или фотоловушки ставит. Автоматические фотокамеры служат инспекторам большую службу. С их помощью можно дополнительно к пешим учетам посчитать зверьё и птиц.

А уж браконьеры как боятся фотокамер! Зверь так не боится расставленных Ильюком фотоловушек. Попади человек в кадр с ружьишком - и светит ему административка или даже уголовное дело (если животное убил). Попробуй оправдайся с такими уликами.

Государственный природный комплексный заказник регионального значения «Горная степь» достаточно молодой, его территория более 5 тысяч гектаров. Бок о бок с ним находится Онон-Бальджинский национальный парк Монголии.

Тишину и покой на охраняемой территории звери тут же заметили – численность животных постоянно растёт. Потянулись. Алексей рассказывает, что косули совсем расслабились: «Пасутся прямо у забора кордона. Их можно легко фотографировать. Рёва трактора только боятся».

Не так давно стал вольготно жить в заказнике изюбрь, три года назад ступили на землю заказника мягкие, но опасные лапы рыси. «Лет 20 её не было. А вот, пришла. На фотоловушку попалась», - довольно улыбается инспектор Ильюк.

К слову сказать, Алексей стал победителем первого национального конкурса «Фотоловушка-2015», организованного в преддверии 100-летия заповедной системы в России. Тогда инспектор отправил видео с фотоловушки, установленной у самого гнезда даурского журавля. В своём жилище длинноногая журавлиная семья высиживала кладку из двух яиц. Заботливая мать каждый час поднималась с гнезда и переворачивала хрупкие яйца, затем снова укрывала их своим тёплым пернатым телом. Ответственный отец раз в сутки сменял супругу, чтобы та могла подкрепиться, размять затёкшие крылья, ноги. На всё ей хватало часа три.

Здесь же, в заказнике, стал плодиться дзерен, подросла численность птицы дрофы, которую чуть было совсем не истребили, расплодился тарбаган, а растолстевшие кабаны обнаглели настолько, что сворачивают сараи на кордонах, почёсывая о них свои круглые бока. Всё это благодаря сотрудникам, таким как Недорезов, Ильюк, директор заповедника Виктор Яшнов и другим неравнодушным природоохранникам. И небо наше благодаря им вновь и вновь наполняется журавлиной песней, радуют глаз бегущие за кабанихой дикие полосатые поросята, а маленький дзерененок в степи тычется в мамкино вымя.