Читинско прокуроро – облико морале

7 июля ИА «Чита.Ру» опубликовало статью, в которой первый в городе детский сад на дому не может получить лицензию, зам председателя городского комитета образования меняет точки зрения как перчатки, министр образования края считает частные детсады сомнительными и дорогими, а помощник прокурора, придя с проверкой, доводит до слёз помощника воспитателя и допускает орфографические ошибки в служебном документе.

8 июля помощник прокурора Ольга Веденчук подала на ООО «Чита.Ру», автора материала и его героиню в суд. В исковом заявлении она пишет слово «агентство» без второй буквы «т», делает ещё 19 ошибок, а также просит взыскать компенсацию морального вреда в размере 70 тысяч рублей с каждого из трёх ответчиков и «дать опровержение».

В беспрестанных звонках, странным образом делавшихся на рабочий и сотовый телефоны уже после даты подачи заявления, помощник прокурора считала нужным убеждать главного редактора ИА «Чита.Ру» в том, что он, редактор «Чита.Ру», работает в газете «Экстра», уточнять: «А какой у вас адрес, как правильно указать в заявлении?», «Каким образом вы осуществляли запись разговора?», «Вы думаете, вас это не коснётся?». И даже - заботиться об участниках процесса: «А вы в отпуск не собираетесь? Я просто хочу успеть поскорее».

В целом, помощник прокурора считает, что её деловая репутация опорочена, а опубликованные сведения не соответствуют действительности.

Накануне судебного разбирательства, назначенного на 23 сентября, в распоряжении ИА «Чита.Ру» оказалось заключение доцента кафедры русского языка ЗабГГПУ Елены Пляскиной, которая проанализировала четыре документа за подписью помощника прокурора Железнодорожного района Ольги Веденчук и насчитала 60 ошибок, из них 29 – в объяснении, из-за которого, в том числе, суд.

«Текст объяснения представляет собой примитивное описание ситуации, сложившейся в детском саду «Лапушка», так как состоит преимущественно из простых однотипных предложений, содержащих и стилистические ошибки. В документах, написанных Веденчук, действительно много ошибок, причём все они связаны с незнанием школьного курса русского языка. Если применить к ним правила проверки диктантов, то это «двойка». Кроме того, ошибки Веденчук делает даже в названии СМИ, на которое подала в суд», - прокомментировала Пляскина.

Опорочена, считает Ольга Веденчук, и её деловая репутация. Набор то есть профессиональных знаний, умений, навыков.

По заключению кандидата юридических наук Ирины Заборовской, странными с точки зрения профессионализма являются обстоятельства, что истец подаёт «уточнение», в котором меняет одновременно предмет и основание заявленных исковых требований, что недопустимо с позиции закона; не знает, что невозможно одновременно требовать опровержения и ответа, а мнение, даже предположительно оскорбительное, опровергнуть нельзя.

«Существует постановление Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», по которому государственные должностные лица, в том числе, работники прокуратуры, могут быть подвергнуты критике в СМИ в отношении исполнения ими обязанностей, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения полномочий, - уточнила Заборовская. – Кроме того, в соответствии с Конвенцией о защите прав человека недопустим спор об оценочных суждениях, каковым является мнение Алины Ивановой о поведении Веденчук. Является общеизвестным и не нуждается в доказывании, что оценка чего-либо «по-хамски» зависит от культурного уровня людей, вступивших в контакт. Одно и то же поведение может показаться для одного человека хамским, а для другого нет».

Ссылаясь на закон о СМИ, помощник прокурора Веденчук напоминает о недопустимости распространения слухов под видом достоверных сообщений, и настаивает на том, что журналист, сославшись на источник информации, написала текст, который ей не сообщался. Хотите запись, Ольга Николаевна? Мы расстаёмся с журналистами, склонными придумывать то, чего не видели, и дописывать то, чего не слышали.

Истица-юрист указывает, что ИА «Чита.Ру» обязано дать опровержение в виде «данного судебного решения в полном объёме». Кроме того, что судебного решения нет, и, что подразумевать под данностью, - неизвестно, действующее законодательство и судебная практика не знает случаев публикации для категории дел по защите чести и достоинства судебных решений с вводной, описательной, мотивировочной и резолютивной частями. Если прочитать закон о СМИ полностью, можно узнать, что объём опровержения не может более чем вдвое превышать объём опровергаемого фрагмента распространённого сообщения. Кроме того, в опровержении должно быть указано, какие сведения не соответствуют действительности. С этим сложнее.

Как порочащие и не соответствующие действительности истцом указываются сведения: «Они извинились, что помешали, сорвав занятия, были вежливы, чего не скажешь о женщине из прокуратуры. Та разговаривала по-хамски, довела нашу Женю-помощника воспитателя до слёз. Как говорится, из серии «Да я, да я таких как ты, да перед тобой помощник прокурора!» Я потом уже говорю: «Жень, отчего ты не ответила, что перед ней помощник воспитателя?»

Помощник прокурора Веденчук Ольга Николаевна, по словам Алины Ивановой, не показала документы, не представилась, предложила подписать протокол: «С моих слов записано верно». «Я читаю, говорю: «Ну, 22 орфографических ошибки, я подписывать не буду, тут передёрнуты мои слова», - рассказывает Алина.

Опровержение на них написать, действительно, трудно, а главное, курьёзно. Может быть, оно должно выглядеть так: «Никто не извинялся, были грубы, а женщина из прокуратуры вела себя корректно, по-хамски не разговаривала, Женю-помощника воспитателя до слёз не доводила…» Или так: «Помощник прокурора показала документы, представилась, не предлагала ничего подписывать»… Или так: «Я не читая, пишу: «Не 22 орфографических ошибки, а одна орфографическая, 11 пунктуационных, 7 грамматических, 10 стилистических» …

Екатерина Шайтанова

Обсудить на форуме