«Подписка о невыезде»: Я, как тот кулик - хвалюсь Читой. И люди восхищаются

На своём месте. Поэтому глаза счастливые, а рядом толпа студентов — бывших и нынешних. Для всех — учитель и друг. Так заманчиво говорит о любви к Чите, что сразу хочется бросить всё, поехать на сопку и любоваться городом. Судите сами:

- Я люблю рассказывать о Чите друзьям из других городов. Ведь когда говорю то, что для нас вполне очевидно, они восхищаются. Вот, например, у нас озеро в черте города. «Как у вас? Прямо в городе?» - удивляются они. «Да, - говорю, - садишься на маршрутку, доезжаешь и купаешься». Это же классно. Показываю фотографии багульника и наше небо — высокое, синее. Про морозы ещё - я естественно рассказываю, что у нас крутые морозы, что просто так на улицу не вылезешь. И при этом мало снега – обувь солью не портится и не надо откапывать машины по утрам. Хвалюсь тем, что у нас город между сопками. На западе ведь всё больше равнинные города. Ещё, что у нас питерская планировка. Думаю, что раз мы здесь живём, мы должны любить это место. Я часто смотрю передачи про природу, в них постоянно говорят о том, что природа — это наше всё, что мы должны любить её, беречь. То же самое относится и к дому, городу, краю.

Хорошо же? В «Подписке о невыезде» заместитель декана по воспитательной работе факультета филологии и массовых коммуникаций ЗабГУ, старший преподаватель кафедры журналистики и связей с общественностью Юлия Полякова.

- Чита — родина с рождения?

- Да. Я прожила первые полгода жизни, а затем мама поступила в аспирантуру в Ленинграде, и меня увезли во Львов. Там у папы были родственники. Мама приезжала к нам каждый месяц из Ленинграда. Она училась там три года, потом мы вернулись в Читу. Мама рассказывает, что я начала ходить в детский сад и поначалу разговаривала на украинском языке, дети смеялись надо мной, но это, конечно, недолго продолжалось. Потом училась в школе №49. Она всегда была одной из самых модных и, на мой взгляд, лучших. Семь лет ездила в школу с КСК, автобусы были такие «Икарус», с гармошкой. Мы знали, где в нём удобные места, чтобы в час пик удобно сидеть на портфеле. После 9-го класса я перешла в лицей при педагогическом университете.

- Поступление в лицей - самостоятельное решение?

- Больше мамино. Я сопротивлялась, жутко не хотела. Мама сделала шаг конём: взяла меня с лицеистами на Арахлей. Любой лицеист знает, как здорово проходят такие поездки. После выезда на Арахлей нельзя было не захотеть там учиться. Это было лицейское братство, ведь лицей задумывался по примеру Пушкинского лицея. Все - одна большая семья. Для учителей мы были не просто ученики, а подопечные. У многих наблюдалось личное дружеское общение. Хорошее время было.

- К каким предметам была тяга?

- К тем, которые интересно вели. Если учитель - хороший, то невозможно не любить его предмет. Были сложности с химией и физикой. Отчасти потому, что я училась в 90-е годы, и лаборатории кабинетов были опустошены. На меня большое впечатление тогда произвела учительница, которая вела одновременно черчение, физику и труды - Алла Николаевна. Она всегда хорошо выглядела, нарядно одевалась. Она однажды сказала, что девочки, если вы научитесь шить, то проблемы «нечего надеть» у вас не будет, вы всегда сможете быть непохожими на других. У неё я научилась шить, потом узнала, что есть журналы «Бурда моден». Сейчас смогу сшить всё, что угодно. Когда люди смотрят и спрашивают, где я это купила, мне приятно удивить ответом, что сшила сама.

- В журналистику окунулись уже в институте или раньше?

- Выбор профессии связан с Жанной Викторовной Родионовой. После 9 класса меня некуда было отправить на лето, и мама сказала: «У меня есть бывшая студентка, которая редактирует детскую газету. Может, сходишь? Ты же что-то пишешь. Не болтайся без дела». Я пошла в конце мая в «Чадо». Жанна была удивительным человеком в общении. В это же лето мне повезло: Жанна взяла меня в Москву на Международную школу юных журналистов. Тогда занятия вели Сергей Супонев, Светлана Сорокина. После такого я провела в «Чадо» оставшиеся школьные годы.

Хотела поступать на иностранные языки, но на Новый год Жанна подарила мне блокнот, в котором было написано: «Английский – это хорошо, но почему бы тебе не стать журналистом? У тебя получится!». Я сначала посмеялась, а потом взяла и поступила.

- У журналистов учёба с работой перекликаются с первого курса

- Да, так и было. После первой практики сразу вливаешься в профессию. Я сотрудничала с «Читинским обозрением», «Забайкальским рабочим», «Эффектом», «Забайкальской магистралью», даже редактировала небольшие рекламные издания.

- Хватало учёбы во время учёбы? Нередко кафедру журналистики в Чите называют слабой.

- Когда я поступила, мне бабушка сказала: «Этой профессии учись сама». Поэтому и подрабатывала с первого курса и сейчас студентам советую. Я не соглашусь, что кафедра у нас слабая. Мы даём базовые знания. Просто система образования часто отстаёт от жизни. А всё, что есть нового в журналистике сейчас, в вузовских программах появится через несколько лет. Причём это зависит не от преподавателей, ведь мы вынуждены работать по программам, принятым министерством образования. А ещё практика – мы хотим приглашать на отдельные предметы узких специалистов, но вузовские стандарты не позволяют это сделать. Хотя желающие работать со студентами в городе есть, придумываем разные формы взаимодействия.

- Остаться на кафедре - это больше случайный выбор?

- На пятом курсе я вышла замуж за офицера, зная, что его наверняка переведут служить в другое место и нам придётся уезжать. Я даже смирилась с этой мыслью. Когда наш заведующий Владимир Алексеевич Тихомиров пригласил преподавать на кафедре, я согласилась. Поначалу занятия были два дня в неделю, и я ездила на работу за 90 километров от Читы (муж служил в Горном). Проездила так восемь лет. Сначала на автобусе, потом купили машину. Я каждый раз представляла, что просто живу в Москве - они же добираются по полтора часа на работу. Два года назад супруг уволился из армии и мы переехали в Читу. Отчасти от этого зависело, приму ли я предложение быть замдекана по воспитательной работе или нет. Переехали, моей воспитательной карьере уже третий год.

- Работа в вузе не надоедает? Не хочется кардинальных перемен?

- Я всегда смело говорю, что мне нравится работа в университете. Может быть, это и генетическая склонность. Я люблю работать с людьми, плюс ко всему эти люди - молодые, это будущие журналисты и пиарщики, то есть они социально активны. Это люди, которым не сидится на месте. Всегда в круговороте событий. Сейчас воспитательная работа занимает больше времени, чем учебная. Возможно, когда-нибудь откажусь от воспитательной работы, но преподавательская - будет всегда. Можно, и работая на кафедре, заполнять информационные ниши. Быть в профессии. Я с 1999 года редактор нашей вузовской газеты «Университет». Сейчас есть планы по развитию нашей теле-радио и интернет деятельности. Это большое поле, которое можно развивать. Пока на всё не хватает времени.

- Современные студенты нацелены на то, что «закончу и уеду»?

- Нет, у нас таких немного. По моим ощущениям, все те, кто уезжают, изначально ориентированы не на людей, а на себя и собственное благополучие. Кто-то уезжает к любимым в другие города, и это нормально. А есть такие, кто не хочет жить в Чите не оттого, что здесь плохо, а потому, что они не могут себя организовать. Проще уехать, чем решать собственные проблемы. Есть те, кого приглашают работать, некоторым же в Чите тесно. Они достигают своего «потолка» и стремятся увеличивать масштабы работы, аудитории. Особенно это актуально для тележурналистов и перспективных пиарщиков, которым хочется собирать не стадион СибВО, а «Лужники». Редко я встречаю тех, кто уехал потому, что здесь ему не давали нормально работать.

- Преподаватели же должны агитировать студентов жить в Забайкалье и здесь качественно работать?

- Не должны. Мы не агитаторы, наша задача научить человека профессии, помочь определиться в жизни. Если он решит, что хочет жить в Забайкалье и быть нужным здесь – я только за. Но всем журналистам, которых мы учим и выпускаем, в нашем маленьком городе рабочих мест не хватит. Им нужно самим развивать инфраструктуру, становиться профессионалами или искать себе место в других городах. Мне всегда жаль, когда уезжают талантливые студенты, ведь у нас в Чите, как и везде, всегда есть нехватки квалифицированных кадров. Но стараюсь держать связь, налаживать определённое взаимодействие.

- Студенты — хорошие или из серии «дети нынче не те»?

- Каждый раз другие. Можно полюбить одну группу и потом всех их сравнивать. Это странно и неправильно. Сейчас чем дальше, тем у студентов меньше желания учиться, запоминать, анализировать – ведь есть интернет. Вся информация всегда, казалось бы, под рукой, а вот что надо научиться её применять, понимают не все. Это огорчает.

Я всегда жду новый курс, мне хочется посмотреть, что же они могут и умеют. Каждый раз новые люди, и это прекрасно. Я не хочу оставлять преподавательскую деятельность. Ведь каждый раз студенты учат меня жизни, современной жизни, поэтому всегда есть шанс быть модной. Часто ко мне обращаются с просьбой порекомендовать кого-то на работу. Рекомендую тех, в ком уверена. Берут, благодарят потом. Этот момент тоже очень приятный.

- Переживали по поводу объединения вузов?

- Объединение — позитивный момент. Большой единый университет – это хорошо. Ведь во всем должно быть взаимодействие. Что касается нашей кафедры, то есть небольшая проблема со специальностью «связи с общественностью». Мы в этом году были вынуждены бороться за абитуриентов, в итоге, вуз получил гораздо меньше, чем мог бы. Ведь мы даже 1 сентября не знали, где будут учиться первокурсники-пиарщики. Представляете, какой стресс был у них. Но думаю, что за год мы этот вопрос урегулируем. Главное в ситуации с объединением - уметь договариваться. «Технари» и «гуманитарии» — это же такие разные взгляды на всё, даже на уровне организации концертов. А если взять обе точки зрения и сделать праздник – будет на самом деле круто. Объединять подходы к решению проблем – вот что нужно сейчас научиться делать.

- Однокурсники, друзья — не зазывают переехать?

- Однокурсники многие уехали, конечно, зовут, говорят: «Что ты там делаешь в этой Чите, приезжай». Я отвечаю, что не хочу жить, как вы. Они встают в 6 утра, тратят три-четыре часа в день на дорогу, вечно уставшие, у них нет нормальных выходных, они элементарно удивляются тому, как я могу вечером сесть в машину, уехать на сопку и сидеть любоваться городом или закатом. Они говорят, что не помнят, когда были в лесу. Я не хочу так жить. Отдачи меньше. Зачем?

Моя семья... Мы ведь пришлые. Дедушка родом из Украины, служил здесь в армии, познакомился с бабушкой (она тоже с Украины), здесь родился мой папа. Позже они уехали на родину, а папа поступил на исторический факультет. Мама приехала сюда учиться из Нижегородской области – к тёте, которую после окончания Горьковского медицинского института отправили работать по распределению в Читу. И папа, и мама – все имели возможность уехать и жить на Украине или в Центральной России. Но в Забайкалье они получили профессию, обрели друзей, обзавелись связями, контактами, собственными проектами. Мы в семье живём принципом: хорошо там, где нас нет. Если у тебя есть полноценная жизнь, семья, друзья, работа, и ты востребован, уезжать смысла нет никакого. А жизнь каждый устраивает для себя сам.

Я люблю свой город и край. Люблю озёра и леса, Сухотино и Алханай. Не по душе мне степной ландшафт, но уверена, что в нём есть неведомая мне красота. Люблю наш город – он так похорошел за последние 10 лет. Во всём есть минусы и плюсы. Мне здесь хорошо.

- Молодым забайкальцам что пожелаете?

- Учиться самим, не ждать, когда их научат. Учиться быть профессионалом, учиться быть человеком. Желаю, чтобы жизнь молодых не была бесцельной.