Главный хирург Забайкалья: Скальпель вы у меня не отберёте

Это успех не про нажитые миллионы. Он измеряется другим. Более ценным и настоящим. Семьёй со студенческой скамьи и уже двумя внуками. Профессией, в руках которой жизни. А к этому ещё необходимая в своём деле уверенность, честность, смелость и взгляд, напоённый бирюзой. Главный хирург Забайкальского края Сергей Мясников рассказал «Чита.Ру», как от санитара дорасти до хирурга-профессионала и какова в этом профессиональном успехе заслуга семьи.

- Выбор профессии из детства?

- Я не бредил медициной, но в мединститут поступил. Это был 1981 год. Пошёл на кафедру судебно-медицинской экспертизы. На первом курсе сразу же записался в кружок судебной медицины, занимался в кружке, писал даже работы по этой тематике. Но мои друзья, с которыми я жил в общежитии, бредили хирургией.

Тогда была общемировая практика проводить операции на животных. И в один прекрасный момент меня позвали оперировать собаку. Не хватало ассистентов. Я согласился. Мы делали собаке резекцию желудка. Это была довольно сложная операция под руководством аспиранта кафедры общей хирургии Сергея Юрьевича Чистохина. Перед операцией мы вчетвером еле-еле затащили этого большого чёрного пёсика в операционную. Он нас чуть не искусал. После операции любого пациента нужно обезболить. И мне доверили обезболить собаку. Это нужно было сделать два раза ночью. Мне было страшновато идти: думал, что она меня вообще съест. Я зашёл, собачка лежала. Я сделал укол, и она лизнула мою руку. С того момента я понял, что такое благодарность.

- И сменили специализацию?

- Да, ушёл из судебной медицины в общую хирургию. Перешёл под руководство Иорданской Нины Игоревны. Она как раз руководила кафедрой общей хирургии. Со второго курса стал кружковцем и устроился работать санитаром в Дорожной больницу на Ленина. Затем я перешёл работать на должность операционного медбрата. Это дало мне большой опыт в профессии. Я видел все этапы операции, которые делали старшие коллеги. Отмечал нюансы. У каждого хирурга, как и у любого профессионала, есть свои методики работы руками.

- После окончания мединститута остались работать в Дорожной больнице?

- Тогда обучение в высшей школе было другим. После пятого курса была возможности делать свой выбор. Был шестой курс - субординатура. Мы занимались непосредственно хирургией. Субординатура существовала на базе краевой клинической больницы: у нас были свои кураторы, мы участвовали в операциях. После окончания института открывалось два пути - интернатура или ординатура. Интернатура - это год ты находишься в Чите, совершенствуешь свои навыки, а затем уезжаешь на работу в район. Также интернатура была в районных больницах, но с опытными коллегами Это была отличная школа, по распределению уезжали в районы. К сожалению, сейчас такого нет. В клиническую ординатуру попасть было непросто. Нужен был хороший балл. Я пошёл в клиническую ординатуру на кафедру общей хирургии. Я уже знал своих старших коллег, они мне помогли. Большую роль в профессиональном становлении сыграли Владислав Викторович Востриков и Владимир Яковлевич Гончар.

После клинической ординатуры поступил в аспирантуру. Но это уже были 90-е годы, сложное время. Я уже был женат, двое детей.

- Где познакомились?

- Мы с супругой Татьяной учились в одной группе, она староста группы, я комсорг. Сложилась такая коммунистическая ячейка. Сын родился, пока мы обучались в институте. Дочка - чуть позже. И я с очной аспирантуры перевёлся на заочную. Появилась ставка дежурного врача в Дорожной больнице, стал там работать. В 1997 году, когда мне было 33 года, дали должность заведующего отделением.

- Карьера развивалась стремительно

- В хирургии считается не карьерный рост, а профессиональный. Он заключается в нескольких этапах становления. Фундамент - первые навыки хирургии, когда старшие коллеги тебе доверяют первые операции, когда ты начинаешь заходить в брюшную полость и там работать. Следующий этап - операции на различных органах брюшной полости, например, удаление желчного пузыря. Следующий этап - желудочная хирургия. Когда ею овладеваешь, то чувствуешь себя хирургом-профессионалом.

На моём профессиональном пути был ещё один важный этап - развитие видеоэндохирургии. Я ездил осваивать эту методику. Первая учёба была в Комсомольске-на-Амуре. Там я обучался диагностической лапароскопии. Потом учёба была в Хабаровске, там изучали лапароскопические операции на желчных путях и гинекологического уровня. Это направление начало развиваться в больницах Читы. Эта методика постоянно самосовершенствуется. Сначала так начали работать хирурги, потом акушеры-гинекологи, травматологи и лор-врачи.

- В 90-е годы не было желания уйти из профессии? Уехать из Забайкалья?

- В хирургии нет случайных людей. 90-е годы были непростыми. Всё равно работали. Мыслей покинуть Забайкальский край, хотя были и предложения, никогда не возникало. Здесь же и родители. Из Забайкалья я никуда.

- Легко согласились на должность главного хирурга Забайкалья?

- Я работаю второй год. Должность мне предложил министр Сергей Олегович (имеется в виду министр здравоохранения края Сергей Давыдов - авт.). За мой профессиональный период таких предложений было немало. Было предложение стать главным хирургом железной дороги, от которого я отказался в своё время. В 2006 году я перешёл на работу в городскую клиническую больницу №1. Там в течение 10 лет я заведовал отделением. Затем по приглашению врача краевой клинической больницы перешёл туда. Возглавил отделение торако-абдоминальной хирургии. Отработал там около года. Работая в разных клиниках города мне посчастливилось оперировать с хирургами с большой буквы и набраться опыта. Это Виктор Валентинович Кришталь, Евгений Юрьевич Морозов, Татьяна Александровна Карева, Владимир Юрьевич Соловьёв, Павел Петрович Пахальчук, Александр Витальевич Юдин. Затем получил предложение от Сергея Олеговича перейти в главные хирурги. Поговорили. Я посмотрел на цели, которые он ставит. Я знаю, что Сергей Олегович человек неординарный, работать с ним интересно. Я согласился, но с одним условием, что я оперирующий хирург. Скальпель у меня не отберут. Один день в неделю - мой операционный день. Я оперирую в краевой клинической больнице. Потом, конечно, после операции приезжаю, отслеживаю состояние пациента. Также я дежурю в краевой клинической больнице, 4-5 дежурств в месяц. А на дежурстве привозят всё. Без экстренных операций хирург не может существовать.

- Почему?

- Надо постоянно находиться в этом ритме. Когда ты не дежуришь, мозг начинает жиреть. Врач не может принимать быстрых решений. Я молодым хирургам говорю, что надо ехать в район не только за опытом, но и возможностью принимать собственные решения. Хирург складывается до 30 лет. Если не сложился, появилось чувство страха, то после 30 это преодолеть очень сложно. Все говорят, что у хирурга должны быть золотые руки, но у созревшего хирурга должно быть, как в буддизме говорят, - руки не шагают вперёд головы и голова не шагает вперёд рук. Когда всё в единой системе, тогда и будет толк. Ты сложился как профессионал.

- Не считаете свои операции?

Ездили не так давно в район. Там провели 20 операций за неделю. А раньше в силу молодости и амбициозности я считал... Сначала аппендэктомия - досчитал до 150 и остановился. Потом я считал операции на желудок. Подсчитывал большие операции - удаление части толстой кишки слева, справа, удаление селезёнки. Затем начинал считать ножевые ранения сердца - сколько было таких операций, сколько человек у тебя выжило. Не всегда при таких операциях людей удавалось спасать. Я терял пациентов на столе.

Хирург в операционную не идёт с мыслью причинить вред. Но бывают послеоперационные осложнения в силу каких-то особенностей. И винить, корить врача-хирурга, что он выбрал не ту тактику, конечно, не стоит. Я часто об этом думаю, домой прихожу и думаю.

Молодые хирурги уезжают в районы, но понятие земский врач очень разное. Население в районах считает, что только Чита им поможет. В какой-то момент произошло недоверие местного населения к местному здравоохранению. Виноваты в этом сложные 90-е годы и та оптимизация, которая сократила коечный фонд и привела к тому, что начался массовый отток врачей и специалистов. Наше здравоохранение стояло хорошо на ногах и, как локомотив, двигалось вперёд. Но в какой-то момент несколько путей и рельсов исчезло. Для дальнейшего движения необходимо затратить большие усилия команды всего здравоохранения Забайкальского края. Это тяжело и затратно. Плюс нехватка кадров. Финансы можно найти, а где взять кадры. Ведь подготовка профессионала очень длительная.

- Сейчас часто врачей ругают

- Да, идёт нагнетание на здравоохранение. Я против того, что врача ругают за принятое решение, не зная, в какой ситуации он его принимал. Если мы начнём ругать врачей за принятое решение, мы загубим профессию. Сейчас обучение в высшей школе построено иначе. Врач сегодня после 6-го курса идёт или в ординатуру, или сразу врачом общей практики в первичное звено. Без какой-либо интернатуры, то есть дополнительной подготовки. Он начинает нести юридическую ответственность за пациента. И эта серьёзная ситуация. Не исключено, что какой-то процент покинет эту профессию. Где-то какой-то процент молодёжи столкнётся у нас с судебными органами. По кадрам стоит вопрос очень остро. Я сейчас заканчиваю отчёт по краю, большого оттока хирургов не было в 2017 году, но и притока нет. Средний возраст хирургов от 45 до 65 лет. Хирургов всегда нужно обучать, чтобы у него горели глаза, чтобы он посещал дополнительные курсы, совершенствовался. Как артисты переживают перед каждым спектаклем, так и хирурги перед каждой операцией.

- И вы?

Конечно. Суворов говорил: «Ворвёмся в бой, а там посмотрим». В хирургии такое неприемлемо. Зайти в живот несложно, зная, что там случилась какая-то катастрофа, но как грамотно выйти? Как закончить операцию с наименьшими потерями - это главное. У каждой операции нет своих шаблонов, своих стандартов. Существуют официальные клинические рекомендации, которых мы придерживаемся при диагностике, лечении, операции. Но каждый случай индивидуален, как и любой организм. Я считаю, что операция - творчество. Самая лучшая благодарность - глаза пациентов и родственников. А когда случается какая-та проблема, осложнение во время или после операции, каждый врач переживает. И это переживание несёт с собой домой. И если дома тебя понимают и поддерживают, это важно и дорого.

- У вас так?

Да. У меня супруга медик. Она полностью понимает мою профессию. Когда мы поженились, у меня было по 10-11 дежурств и сын меня одно время называл «Дядя», когда я приходил домой после очередного дежурства. Но без них ты не состоишься в профессии. Я с удовольствием езжу в районы и там оперирую. Для меня это необходимо. Когда пришёл на эту должность, я в какой-то момент задал вопрос: «Надо ли мне это? Не принесу ли я больше пользы у операционного стола?». Но если мыслить глобально, то на этой должности я смогу улучшить, например, материально-техническую базу в больницах района, содействовать в отправлении своих коллег на учёбу. Поэтому стоит работать. После операции есть момент наслаждения. Когда ты несколько часов стоял у операционного стола, а потом выходишь весь мокрый, садишься за чашку кофе, - и вот оно ощущение удовлетворённости от работы. Непередаваемое.

- Супруга с пониманием относится к работе, потому что сама медик?

Да, она понимает, насколько для меня это важно. После окончания института она пошла на станцию переливания крови. Работала заведующей отделением заготовки крови. Потом она проучилась и стала одним из первых трансфузиологов Забайкальского края, перешла на работу в городскую больницу №1. Там был у них отдел заготовки крови по переливанию. Сейчас она второй год работает в Дорожной больнице.

Дочь закончила медицинскую академию. Профессию выбрала без моего участия. Я как раз уехал на рыбалку. А она с мамой забрала документы из 49-й школы и пошла в медицинский класс гимназии №12. После 4-го курса хотела стать хирургом. Но я был категорически против. Это не женская специализация. Я поводил её по операциям. Кроме лапароскопической операции, где всё красиво и чисто, другие ей не понравились. Она собралась стать неонатологом. Это ещё более серьёзная специальность. Посоветовал ей идти в лучевую диагностику. Это быстро развивающая отрасль. Она отучилась два года и теперь делает рентгены, КТ, МРТ. Сейчас в декретном отпуске.

- То есть вы уже дедушка?

Да, у меня внучка Настя - пошёл шестой год, внук Леонид - ему полтора года. Но дочь уже рвётся на работу. И это правильно. В молодом возрасте нужно успеть нарастить свой профессионализм. Медицина - та профессия, которая не терпит долгого отлучения.

- А сами, будучи молодыми родителями, как всё совмещали и учёбу, и работу, и маленьких детей?

- Благодаря бабушкам, дедушкам и прабабушкам. Очень нам помогали. Мы сейчас с супругой смотрим на внуков и многих деталей не помним. Сейчас мы стараемся внучку каждые выходные забирать себе. У нас есть дача, где я сделал ей свой уголок - детский домик. Сейчас она думает, как мы будем оборудовать место для Леонида. Детский домик получился не очень детским: 2 метра шириной, 3 метра длиной. Она любит там играть. Настя для своего возраста очень развитая. Ей только 5 лет, а она уже сама прочитала «Волшебника Изумрудного города» и сделала разумные выводы. Любит рисовать, к нам приходит - и сразу мы с ней садимся за краски и карандаши.

- Вы упомянули рыбалку, любите?

Да. Это моё основное хобби. От отца досталось. Родом я из Первомайска. Кстати, мой одноклассник - лидер группы «Калинов мост» Дмитрий Ревякин. Мы поддерживаем связь. Часто созваниваемся. Родители же по профессии обычные рабочие. Мама чистокровная эстонка, а отец служил в Таллине в погранвойсках, и он её привёз сюда в Забайкальский край. Я похож на маму, а сестра на отца. Отец был заядлым рыбаком, и все летние каникулы мы с другом на велосипедах ездили на рыбалку. Хобби это осталось. Когда появилось первая машина, я со своим товарищем и начал осваивать дальние поездки. Раньше с семьёй постоянно ездили на Байкал. Большой компанией, с детьми. Дочь вышла замуж, родители её мужа - родом с Алтая, и мы поехали на машинах туда. Посмотрели родину Михаила Евдокимова, по тропам Шукшина проехали.

- Для вас идеальный отдых не море и пляж?

- Нет. Лучше автотуризм и рыбалка. Жена мне вот недавно говорит, что уже созрела для тёплых морей. Раньше было всё равно - Арахлей, Арей, Байкал. Сейчас хочет, чтобы мы с ней побывали во Вьетнаме или Таиланде. Для меня же идеальный отдых там, где нет сотовой связи. Потому что приходишь после операции домой, а в голове мысли - а всё ли там нормально, надо позвонить, узнать, или сразу одеваешься и едешь обратно в больницу. А на рыбалке сотовая связь не всегда есть. Например, в Красночикойском районе на Мензе, подальше - на Байкале. Люблю это ощущение предвкушения от рыбалки. Когда начинаешь собираться, полквартиры завалено спиннингами и блеснами, в гараже ждёт моторная лодка. Рыбаки говорят, что день, прожитый на рыбалке, в счёт жизни не идёт. А вообще, дни недели пролетают, как в окне электрички: только начался понедельник - и вот уже воскресенье. Жизнь молниеносна. И нужно радоваться каждому дню.

- О каких материальных и нематериальных благах мечтаете?

- Материальное - как у всех. Я человек приземлённый. О яхтах не мечтаю. Как у всех. Квартира, дача, машина меня устраивают. У меня внедорожник 1994 года, уже взросленький, но я доволен. А живу, конечно, ради семьи и профессии.

- Сколько процентов заслуги вашего профессионального успеха принадлежит супруге?

- Когда человек достигает чего-то определённого в жизни, не бывает, что он сделал всё сам. Есть старшие друзья, коллеги, которые вовремя научат, вовремя подскажут. И, естественно, это семья, твоя половина, где ты отдыхаешь. Супруга моя многое пережила, когда я дежурил, уезжал в командировки по месяцам. Тогда было принято: как отпуск - едешь калымить в районы. А супруга здесь с двумя детьми и ещё тоже работает. Поэтому такой тыл - это 50% твоего успеха. Не меньше.