«Справедливая Россия» в Забайкалье. Николай Селезнев честно рассказал о политике

«Справедливая Россия — За правду» в 2023 году намерена серьезно обновить представительство партии в заксобрании Забайкальского края. Отчасти эти изменения вынужденные. Однако глава регионального отделения эсеров Николай Селезнев накануне съезда партии рассказал о том, что партия и до выборного 2023 года прекрасно понимала необходимость изменений и более серьезного погружения в региональную политику.

— Во второй половине мая в Москве состоялся съезд партии «Справедливая Россия — За правду», где вы заявили о необходимости изменений. Почему?

— У нас еще до съезда были закрыты все 25 округов — на каждый определены кандидаты от нашей партии. Территориальные группы строили по-разному, но в основном это те же кандидаты, которые будут и по округам идти: мы понимаем, что территориальные группы приносят проценты партии.

Мы с этими списками предметно работали с секретарем бюро Совета регионального отделения партии Львом Александровым с января, однако подготовительную работу я вел и раньше — объездил буквально все районы нашего края. Мы в последние годы сознательно нарабатывали серьезный политический опыт. Например, участвовали во всех местных выборах, не оглядываясь на их масштабность.

Конечно, мы учитывали опыт выборов 2018 года, когда в заксобрание прошли три представителя нашей партии — два человека по спискам (Игорь Макаров и Жаргал Доржиев) и Владимир Юрьевич Иванченко по одномандатному округу.

— Является ли отсутствие ярких публичных политиков проблемой для партии? Мне кажется, вам не хватает таких людей.

— Не всё так однозначно. И проблемы есть не только у «Справедливой России», но и всех партий, которые хотя бы в мелочах готовы отступать от основной, так скажем, линии, где-то высказывать мнения, отличные от официальных.

Как только ты оказываешься в рядах такой партии, как на тебя начинает оказываться вполне конкретное административное давление. Так было в 2018 году на выборах в заксобрание — в Краснокаменске человек был уволен после того, как выдвинулся от нас. Пришлось выбирать между политической деятельностью и работой, и человек выбрал работу.

— Но всё же кто-то продолжает работать?

— Ну конечно. Например, Лев Александрович Александров. Он старейшина партии, бизнесом занимается, и на него просто не могут повлиять те, допустим, кто работает в администрации. С нами работает Ольга Михайловна Хомутова из Дарасуна — бывший глава поселка, сейчас уже второй созыв избирается в совет Карымского района. Ее все знают. Жаргал Доржиев — депутат заксобрания по Могойтуйскому округу, он никогда своего мнения не меняет. Ну и Цырендоржи Дамдинов, экс-депутат заксобрания от «Справедливой России», депутат Совета Агинского района.

— Он где сейчас?

— Он в поселке Агинское возглавляет местное отделение, член Совета регионального отделения. На последнем нашем заседании высказал готовность вернуться в большую политику. Говорит примерно так: «Поднимайте меня с дивана!»

— Подняли?

— Поднимем. Он очень активный человек, у него есть на всё свое мнение, и это важно.

— То есть Дамдинов будет участвовать в выборах в заксобрание?

— Будет. Я ему предложил взять Агинский район (в статусе одномандатника) и территориальный округ.

— Взял?

— Взял пока время на подумать. Но я думаю, что согласится.

— А в Могойтуйском округе? Избирательный округ № 14 включает территорию Могойтуйского района и часть поселков Карымского района.

— Здесь Доржиев будет работать.

— Сколько у вас всего членов партии в регионе?

— На 1 мая 1388 человек.

— Это растущее количество?

— Да, растет небольшими темпами. Но бывает, что и выходят, кого-то выводим из партии за утрату связи с ней или за утрату доверия.

Если приходят, то молодые люди. Звонят: интересно им, нравится. Я недавно в Оловянную приехал, работали там с депутатами, так молодежь меня окружила, расхватали заявления о вступлении в партию. Так что растет понемногу количество членов партии в Забайкальском крае, причем в основном за счет молодежи.

— Вы во всех районах присутствуете?

— Везде, кроме Александрово-Заводского района. Есть не очень активные ячейки — в Приаргунске, Красночикойском районе. В остальных районах мы везде есть и работаем активно. В том числе на севере края.

— Можете оценить результаты участия партии в выборах на муниципальном уровне?

— В 2022 году мы неплохо выступили: хотя количество выдвинутых у нас было поменьше, чем в некоторых других партиях, мы по 36–37 мандатов взяли в муниципальных кампаниях. И на дополнительных выборах 23 октября в трех созданных муниципальных округах, мы в Александровском Заводе, где ячейки нет, взяли пять мандатов.

— Как так получилось?

— Мы туда поехали, переговорили с людьми, нашли активиста, кто начал поддерживать партию. За ним люди пошли, и он провел в Совет пять человек. По одному депутату мы взяли в Акше и в Нерчинском Заводе.

— А на выборы местных глав выдвигали кандидатов?

— Да. В Акше проиграли партии «Дело», наш кандидат третье место заняла.

В целом по количеству мандатов, которые мы получили в 22-м году, можно сделать вывод, что за нас на территориях голосуют около 18% избирателей. Конечно, в основном это поселковый уровень, но есть и крупные поселения. Например, в Атамановке мы неплохо отработали — у нас там председателем Совета стал кандидат, и мы взяли там 4 мандата из 10, то есть почти половину. Неплохо выступили в Хилке. Всего у нас сейчас около 100 муниципальных депутатов по краю.

— Они в основном на поселковом уровне представлены или районном?

— В основном на районном. Но есть и городские поселения, конечно, и сельские.

— Есть у вас руководители на муниципальном уровне из числа членов партии?

— Да, конечно. Это шесть глав поселений. Новокручининское поселение, Нерчинск — Сенотрусов, Шилка — Сиволап Сергей Николаевич, Бушулей мы взяли, Константинов — Верхний Цасучей, и Балейское городское поселение — Заверуха. Громов у нас председатель Совета в Каларском округе.

— Громов — это единственный сейчас председатель совета на районном уровне от вашей партии?

— Есть в Балее еще. У нас Акулова Ирина Гаврииловна — председатель совета Балейского района. И в Атамановке председатель городского совета Татьяна Утюжникова, но не на постоянной основе. Также в Кыринском районе Куприянов Максим.

— То есть Балей и Балейский район ваши, по большому счету?

— Мы там всегда конструктивно работали.

— С чем связан такой успех именно в Балейском районе? Он же сложный достаточно.

— Сложный. Но у нас там руководитель местного отделения пожилая женщина, но активная. Ирина Акулова уже не первый созыв избирается. Прекрасная женщина, ее все знают в районе.

— Как вы чувствуете: в этой работе с муниципалитетами у вас какой-то восходящий тренд или есть проблемы с людьми, может быть?

— Проблемы есть. Люди хотят работать, у многих горят глаза, но они понимают — особенно кто поопытнее, — что ничего не могут сделать. Основные же задачи у депутата какие? Это принятие бюджета, мелких изменений в уставе — это основное. Этим мир не изменить.

— А чувствуете давление из серии того, которое вы описывали из опыта 2018 года?

— Мы не сильно афишируем кандидатов, но всё равно на них будет давление. Стоит озвучить какие-то идеи, завести людей в работу, начать активную деятельность, и людей сразу же выдергивают.

— Какие планы у вас были на выборах 28 мая?

— Это были выборы в Тунгокоченском муниципальном округе — мы там выставили девять человек в совет. В Ононском округе выдвинули восемь человек, и у нас дополнительные выборы главы Хилка, мы там тоже выдвинулись.

— Есть шанс у вас?

— По Хилку действующий депутат — профессиональный, активный. Он заинтересован. У него есть желание, он понимает, как система работает. Да и в той же Чаре у Громова Аркадия Владимировича были бы серьезные шансы, если бы его не сняли с выборов. В Ононском округе много самовыдвиженцев пришло.

— Как у вас строится взаимодействие с депутатом Госдумы Юрием Григорьевым, который сенсационно выиграл выборы в 2021 году? Помогает такое серьезное представительство в нижней палате федерального парламента?

— Да, конечно. Во-первых, у него есть штат помощников, с ними очень хорошая взаимосвязь по горизонтали. Когда Юрий Иннокентьевич на региональную неделю приезжает сюда со своими помощниками, мы встречаемся и все вопросы решаем. Бывают такие обращения, что на нашем уровне это очень проблематично решить, тогда разные запросы через него и его аппарат делаются.

Конечно, есть его комментарии, советы, которые он дает через своих помощников, — это важно и помогает.

Есть какие-то принципиальные моменты, в которых комфортно занимать единую позицию с нашим представителем в Госдуме. Например, относительно собак Григорьев был одним из инициаторов ужесточения законодательства.

Ну и Сергей Михайлович Миронов, лидер партии «Справедливая Россия», последовательно поддерживает линию президента по СВО. Вообще мы — одна из фракций в Госдуме, которые стопроцентно поддержали специальную военную операцию. На месте мы и по собственным убеждениям, и по общепартийной установке взяли на себя обеспечение дровами, углем семей, в которых были мобилизованы мужчины в конце сентября прошлого года.

В этой работе бывают и казусы. У нас в Ононском районе в селе два дома есть соседних, из одного забрали мужчину по мобилизации. А рядом живет бабушка, которая последнюю тысячу собирает воинам. Семья мобилизованного, конечно, получает денежное довольствие военнослужащего, в магазине деревенском сразу может 50 000 потратить, а еще им дрова привезут, глава района должен где-то изыскать на это средства и ресурсы. И как эта бабушка на это смотрит? Конечно, это непросто, и нам пришлось тут как-то включаться, проводить беседы, объяснять и бабушке помогать с чем-то — такое не зарегламентируешь.

В Александрово-Заводском районе очень много погибших. С их семьями тяжело разговаривать правильно, но и мы, и другие партии, и власть местная берем это на себя, и отношение меняется. Нельзя ведь хорошо относиться только после того, как кто-то погиб. Мы должны помогать семьям всегда.

Вообще у нас тут позиция принципиальная почти всегда. Например, у нас председатель совета в Атамановке Татьяна Михайловна Утюжникова, ее муж инженером в МТС был — бронь могла бы быть. Но нет, по повестке ушел. Водителем уехал. Мы с ним знакомы, живем в одном поселке. И Татьяна Михайловна мне рассказывает, что их семь человек водителей в госпитале: двое мобилизованы из Читы, остальные с Читинского района — Угдан, Верх-Чита, Атамановка — и из Новокручининска двое. Всё, говорит, мы всем обеспечили, но нет ключей обычных для машин. Мы со всеми депутатами Читинского района собрали денежные средства, я им туда деньги переслал, они мне отчитались, фотографии прислали, что купили ключи. Ребята хорошие, адекватные. Сейчас ждем в отпуск его, на побывку.

Вообще у нас при партии есть центр защиты прав граждан. Он уже давно существует. И я хочу пример привести ситуации, когда мы просто не в силах ничего сделать. Приходит женщина из Агинского района по поводу мужа. Наши отступали, и сослуживцы видели, что он погиб, а тело вынести с поля боя не смогли. Получается, он ни без вести пропавший, ни погибший. Осталось двое детей. Никаких выплат нет. Вот сейчас вроде уже в закон изменения есть, без вести пропавших не ждут два месяца. И как мы на своем уровне решим с Министерством обороны? Пишем только разные запросы. Потом два раза через центр в суд обращались. Пока не удается проломить систему, хотя делаем всё, что можем. Да и как тут не сделать в такой ситуации — больше своих проблем беда семьи волнует.

— Как вы в гордуме Читы представлены?

— Двумя депутатами. Залесский Аркадий Петрович, наш старый партиец, никуда не уходит, ничего не предает. Он врач-травматолог. И Курбетьев Иван Сергеевич — работник железной дороги, он тоже наш товарищ. Они избирались по одномандатным округам. Залесский при этом у нас уже не первый созыв работает, он по КСК постоянно избирается, его там все совершенно знают.

При этом мы в 19-м году вносили законопроект, чтобы смешанную систему все-таки сделали.

— Вы же понимаете, зачем там сделали по одномандатным округам: чтобы, не дай бог, партии не могли провести своих людей, опираясь на авторитет партийного бренда.

— Конечно, это мы всё прекрасно понимаем. Но ситуацию изменить не смогли тогда.

— Какой план на 2024 год?

— По всем 30 округам участвовать. Опыт будем перед выборами в гордуму набирать, на выборах в заксобрание в том числе.

— Будете пытаться расширить свое представительство?

— Ну конечно.

— Вам наверняка выгоднее смешанная система?

— Конечно. Это мы мандата два в любом случае теряем.

— А какова ваша позиция по определению главы Читы?

— Прямые выборы мэра. Мы и в 19-м году вносили предложения на прямые выборы.

— Прямые выборы мэра, который возглавляет администрацию города?

— Да.

— А депутаты из своего состава избирают главу гордумы? Такая логика?

— Да. Как было у Анатолия Михалёва, экс-главы Читы, который дважды избирался главой администрации города на прямых выборах, а после изменения законодательства в 2014 году — главой гордумы из числа избранных депутатов. Как у Александра Зенкова, который возглавлял гордуму Читы в годы, когда Михалёв управлял городской администрацией. Они молодцы, хорошая спайка была. Мне кажется, Зенков нормально управлял депутатами.

— То есть вы за то, чтобы вернуться к этой системе?

— Я вообще за прямые выборы и не меняю свою позицию. Даже с учетом опыта 2018 года, когда я сам проиграл кандидату, у которого высшего образования не было. Молодой парень. Но я ведь сам виноват — понадеялся. Пять лет пробыл главой, все знают в районе, а оказывается, видите, как получилось. Надо было мне с людьми встречаться, разговаривать больше, и всё бы получилось. Это была ошибка, за которую мы до сих пор расплачиваемся. И выборы в Читинском районе отменили — все-таки председатель совета Вильгельм Вильгельмович Зайдель поддался и на мое предложение оставить прямые выборы, изменения в устав не вносить ответил: «Ну вот, деньги, опять два миллиона где-то брать».

— А какое сейчас мнение у депутатов в Читинском районе — всё же выборы или конкурс?

— Большинство все-таки за конкурс. Текущая схема их устраивает.

— А вас?

— Нет, не устраивает. Но меня опять депутаты не поддержали. Но мне кажется, что глава должен избираться.

— Как вы оцениваете сейчас ситуацию в Читинском районе? Вы там давно работаете, всё знаете, сейчас там новый глава.

— Виктор Юрьевич Машуков подготовленный человек, опытный, он Борзинский район возглавлял в свое время.

А про ту ситуацию с собаками — всё очень странно. Мое мнение по собакам вообще такое — и многие меня поддерживают — что все-таки не надо было полномочия у Госветслужбы забирать по собакам, ведь они же специалисты, они этому учились. Отдали их субъекту, но ответственность никто не взял на себя. Плюс надо менять федеральное законодательство: собак нельзя в среду обитания выпускать обратно, это ничем не обоснованно. Их надо усыплять. А Машуков действовал в рамках переданных полномочий и тех сумм, которые регион на эти цели выделял.

— Как вы считаете, зачем люди рвутся на эту должность? Тяжелая должность.

— Многие не понимают. И, может быть, амбиции. Может, есть такое желание, что я всё смогу, я всё сделаю. При такой системе ты не много сможешь. И мы понимаем, что глава муниципального образования — в тисках законодательства и прокурорского надзора, плюс есть бюджет и политика губернатора, политика исполнительной власти субъекта в целом. Он в этих тисках и зажат.

— С чем вы связываете такое количество уголовных дел?

— Во-первых, некоторые доверяют тому, что им говорит исполнительная власть субъекта — министры и вице-премьеры. Ты, мол, подпиши акты, а то мы деньги потеряем. А рядом тут же прокуратура — не дай бог что нарушишь. Можно и не подписывать, конечно, но и деньги не хочется терять.

Отдельная проблема: отсутствие специалистов. Те, кто берет взятки, — это однозначно преступники, но вот кому вменяют халатность — здесь надо посмотреть, что происходит. Часто это очень-очень неоднозначные ситуации.

— Что со школой в Сохондо, в вашем представлении, будет? Так она и останется памятником бюрократии?

— Я думаю, что ее должны ввести. Где-то год назад или больше на совете депутатов было принято решение передать застройку Службе единого заказчика. Полностью передать функции заказчика, чтобы школа достраивалась. Провели ведь все уже экспертизы, и ее надо вводить в эксплуатацию. Но вводить не силами администрации района, тут нужна просто политическая воля на это.

— Чья?

— Правительства края. Надо всё забрать, сделать, ввести и закрыть эту тему.

— Как вы оцениваете идею платного въезда в Ивано-Арахлейский заказник?

— Во-первых, у жителей есть вопросы. У самих жителей. Там у нас семь населенных пунктов. Я отрицательно отношусь к тому, что ограничивают въезд. У нас ведь как всё устроено. Вот вы едете в сторону Преображенки, там вдоль дороги рыбой люди торгуют. Вы думаете, что мусор кто оттуда потом вывозит? Предприниматели? Заказник? Нет — глава поселения! Или взять дороги общего пользования — их разве заказник содержит? Нет, регион. Берег охраняет природоохранная прокуратура. Заказник полученные деньги как будет использовать? На реализацию каких функций? И как это будет связано с удобством и комфортом тех, кто будет деньги за въезд на территорию заказника платить?

Заказнику можно было бы собирать деньги, если бы он выполнял какие-то базовые функции. Ну вот взять у нас нашего же секретаря регионального отделения. Лев Александрович Александров предлагает чистить озера, добывая водоросли. Но он мне показывает документы: граница заказника по Тасею, перед дачами она начинается. Он просит начать хотя бы с озера Сиротинка, но нет — Минприроды отказывает, Роснедра ему отказывают, везде ему отказывают, никто не дает, все ссылаются то на заказник, то друг на друга. Он уже семь лет ходит, у него все документы есть, но ничего сделать не получается. За что тут платить-то, если заказник даже готовым к инвестициям в эту территорию предпринимателям помочь не может.

— Давайте в конце вернемся к большой политике. Выборы президента в следующем году. Партия у вас будет поддерживать Владимира Владимировича или свой кандидат будет?

— Мы пропрезидентская партия. Окончательного решения федеральное руководство наше не принимало пока. Но думаю, что на столь ключевых выборах мы всё же действующего президента поддерживать будем.