Когда в Чите деревья начнут падать на головы и удастся ли победить тополиную моль: 10 вопросов экологам

Игорь Тепляков: Ель принято ругать из-за неудачного контракта с московской компанией. На самом деле мы высаживаем их уже 5 лет, у них очень хорошая приживаемость. Другой альтернативы по вечнозеленым растениям у нас практически не существует. Есть сосна — красивое дерево, хорошее, но очень большое. А ель можно подстригать как угодно.

Любое хвойное дерево меньше собирает вредных веществ, чем лиственное. Но польза не только в этом, а в том, чтобы в городе всегда было что-то зеленое. Ели нужны все равно: они приживаются и выживают в центре города. Нужно только выбрать правильное место для посадки, правильные саженцы и питомник, затем правильно посадить и ухаживать. Если что-то из этой цепочки нарушить, ничего не получится.

Неудача прошлогоднего озеленения в том числе связана с тем, что нужно было обеспечить тщательный уход. Насколько мы знаем, эти ели были не из районов, сходных по климатическим условиям с Читой. Обычно везут красноярские ели. А если вы везете их из центральной части России, то, конечно, у них приживаемость ниже.

Игорь Тепляков: Тополя городу нужны там, где позволяет обстановка — нужно учитывать линии электропередач, расстояние до здания и дороги, до тротуара, наличие подземных коммуникаций, прогноз о том, каким это дерево будет через 5–10 лет.

Я уже это мнение высказывал и подвергался критике со стороны коллег: старые тополя нужно менять. В городском справочнике Читы за 1961 год написано, что с 1956 по 1961 год в городе было высажено 500 тысяч саженцев. Массовая высадка закончилась в конце 70-х годов. То есть сейчас деревья уже подошли к своему естественному пределу, и их нужно менять.

Игорь Тепляков: Мы вынуждены будем прийти к массовой замене деревьев. Моль — признак того, что тополя больные. В них живут личинки. Это началось где-то лет 5 назад, постепенно захватило весь город и сейчас здоровых тополей очень мало осталось.

Обрабатывать нужно всё за раз и пестицидами. А это опасно для животных и ребятишек.

Игорь Тепляков: Нужно подбирать саженцы, которые не придется обрезать, потому что грубая обрезка — топинг, когда режут основной ствол, всегда плохо сказывается на дереве. Внешне это выглядит ужасно, плюс она запрещена. Омолаживающую обрезку могут применять только в исключительных случаях, когда это угрожает линиям электропередачи или жизни людей.

Даже есть решение суда от 2015 года — там четко указывается, что нужно выполнять требования приказа Госстроя № 153 от 1999 года, лучше этого нормативного акта до сих пор нет.

Неправильная омолаживающее обрезка — это уродование. Берется здоровое большое дерево и сажается на пень. Это сильно вредит дереву. Она называется омолаживающей, потому что если дерево плохо растет и у него сухая вершинка, то когда его сажают на пень, оно начинает расти сильнее. Но прорастают волчковые ветки — они очень тоненькие и непрочные, часто падают. Когда мощная корневая система начинает обслуживать небольшой ствол с относительно небольшим количеством веток и листвы, то это ни к чему хорошему не приводит. Обычно это заканчивается тем, что дерево гниет сверху.

Управляющим компаниям выдают порубочные билеты на санитарную обрезку, и они не имеют права отрезать больше 1/3 ветки. Эти правила никто не читает никогда. У человека задача решить проблему: дерево мешает жильцу. Как проще всего это сделать и быстрее? Или 2 часа на вышке работать, или быстро подъехать, за 10 минут бензопилой срезать дерево. Вроде бы дерево внешне красивое, тут же зацвело. Но это ненадолго — оно через несколько лет погибнет.

Татьяна Слинькова: При этом, когда спиливают дерево, думают, что теперь оно не будет мешать перед окнами. Но станет хуже тем, кто живет на этаже ниже, потому что после обрезки вырастает огромная шапка веток.

Игорь Тепляков: В городе газоны — огромная проблема. Удачных примеров практически нет. Везде либо то, что было в советские времена и продолжает расти, либо сорняки.

Татьяна Слинькова: Я спрашивала у частного лица, который выращивает газон, как он его поливает. Оказалось, что он выливает на 6 соток 3 тонны воды ежедневно. Вот почему у нас в городе нет газонов — не хватает влаги. Я за то, чтобы сохранять хоть какой-то существующий газон. Не везде нужны партерные газоны — суперкрасивые.

Мы решили на улицах города, в том числе на аллее Горького, посеять газон из обычных трав вплоть до пырея. Нам надо стремиться как можно больше закрыть голой земли всевозможными способами — тем, что быстро вырастет. Главное, тщательный полив, пока не взойдут семена. А то поливаем 2 дня, потом перестаем, а в это время появились нежные росточки, которые засохли на нашем жарком солнце. Можно сеять газон перед дождями — никто не сможет пролить так хорошо.

Игорь Тепляков: Просить управляющую компанию делать фотографию дерева до обрезки и предоставлять план, как его собираются обрезать — прямо черточки рисовать на ветках. Город бы это утверждал, а потом сверял результат. Если дерево на пень посадил, нанес ущерб всем горожанам и должен возместить его стоимость. Посадка стоит 50–70 тысяч. Через один-два суда появится судебная практика, потом уже будет проще.

Дерево — это такая же собственность горожан, как и все остальное, как историческое наследие. Жители города должны реагировать на обрезку. Когда такое отношение будет к деревьям, тогда мы перестанем стыдиться своего города.

Игорь Тепляков: Нужно максимально проявлять государственную волю в этом вопросе. Плюс одновременно учить, как нужно ухаживать. «Зелёный город» три года назад учил студентов и управляющие компании, как правильно подрезать деревья. Но люди меняются, большая текучка, многие уже не знают. Здесь нужна система работа, прекращать ее не нужно. Другого способа нет. Если все бросить, то через 5 лет деревья начнут на головы падать.

Игорь Тепляков: Звучали цифры в 13%. Сравнивают с другими городами, где по 26–30%. Москва один из лидеров в России — там около 30%, и это очень хороший показатель.

В Чите масштабного озеленения, как сейчас, не было, наверное, лет 30–40. Нам нужно нарабатывать практику, опыт, в том числе в правильном составлении технических заданий. Может быть, надо срок гарантийного ухода за деревьями увеличивать. Сейчас год, может быть, стоит сделать 2–3 года.

Игорь Тепляков: Нам нужно сделать дендрологическое описание: сколько деревьев в городе есть, сколько нуждается в замене, сколько деревьев нуждается в охране. На здоровых и красивых деревьях нужно зеленую метку поставить и не трогать их. На опасные нужна красная метка. Желтую ставить на те, за которыми надо ухаживать. Тогда будет понятен масштаб работ.

Татьяна Слинькова: Я как-то была на заседании счетной палаты. Мне задали вопрос: «Почему вы не сажаете растения, за которыми не нужно ухаживать?»

Но даже за тополем надо ухаживать. Когда мы сажаем дерево, выкапывая его из земли, оно теряет до 80% корней. Равновесие смещается в сторону верха и корни не вытягивают, дереву не хватает энергии, чтобы вскормить его. Нужны дополнительные усилия, стимуляторы роста, усиленный полив. Любое растение требует ухода, причем после посадки оно чувствует себя так же, как человек после операции.