Спасение бездны

Бывший курорт «Ямкун», а теперь - больницу восстановительного лечения, трудно назвать советской здравницей: как-никак, история этого места идёт со времён, когда о социализме ещё ничего не знали, с 1840-х годов, когда небольшое озерцо с водой малахитового цвета и чудодейственными свойствами было частной собственностью купцов. «Ямкун» ведь и переводится как «бездна» — в нём и правда собрано истории, надежд и легенд столько, что дна не найдёшь.

Само озеро размером с небольшую комнату, но состав целебной воды не меняется столетиями и по своей уникальности может поспорить с известнейшими курортами мира: содержание радона в ней позволяет лечить не только взрослых, но и детей старше одного года. Это крайне важно для тех, с чьим ребёнком случается беда, называемая в медицинских кругах детским церебральным параличом.

Сегодня беда нависла над самой больницей восстановительного лечения, куда стремятся попасть даже из-за границы, говорят сотрудники: её, краевую, хотят присоединить к районной больнице. Год назад минздрав края уже попытался провести объединение, но тогда власти и жители пяти районов собрали большое совещание и не дали уничтожить самостоятельность бывшего курорта. Казалось бы, вопрос решён, а, учитывая то, как громко и часто у нас в регионе говорят о развитии туризма, из больницы восстановительного лечения можно было бы вообще сделать один из медицинских брендов Забайкалья. Ан нет.

Мы приехали в Газимурский Завод ближе к вечеру и тут же пошли в районную администрацию. У нас на руках был документ, подписанный министром здравоохранения Михаилом Лазуткиным 2 апреля о том, что главврач районной больницы, с которой хотят слить «Ямкун», должна подготовить обоснования целесообразности присоединения, составить проекты структуры и штатного расписания будущего учреждения, рассчитать необходимые субсидии и к 15 апреля иметь на руках протоколы заседаний коллективов двух медучреждений об их слиянии.

«Мне вообще не понятно, ещё года не прошло, как мы делали такое мероприятие, — глава района Роман Задорожин вспоминает о совещании пяти районов и удивлённо крутит распоряжение Лазуткина в руках. — Человек, несмотря на то немалого масштаба мероприятие, возобновляет свою деятельность. Мы собирали у себя весь юго-восток: Калганский, Нерчинско-Заводский, Александрово-Заводский районы. Было принято решение сохранить «Ямкун» как самостоятельную единицу. Из уст Чабана (Сергей Чабан, заместитель губернатора по социальным вопросам) уже после этого мероприятия прозвучало: «Ваш Ямкун мы не трогаем». То есть правительство давало гарантии, что Ямкун оставляют, что его надо развивать. На меня Минздрав не выходил, такое развитие событий не проговаривали. Это распоряжение я вижу в первый раз.

По словам главы района, министерство здравоохранения после того громкого совещания, когда «Ямкун» удалось отстоять, даже не выходило на администрацию для того, чтобы обсудить какие-то вопросы в работе лечебницы.

«Это не просто краевое учреждение, потому что люди едут лечиться из-за границы, отовсюду. Людей привозят в инвалидных креслах, два-три сеанса, и люди каким-то чудом встают на ноги и уезжают отсюда. Тем более, если смотреть на дальнейшие перспективы района, ну нельзя сегодня этого делать! Никто не поясняет, как и на чём в этой реорганизации хотят сэкономить. При объединении мы теряем юридическое лицо, мы теряем финансирование. При этом сегодня у районной больницы кредиторская задолженность 13 миллионов рублей, у «Ямкуна» — всего 5. Зачем в этой ситуации реорганизовываться?» — Роман Задорожин разводит руками.

Правительство России к 2016 году поставило задачу запустить Быстринский горно-обогатительный комбинат, работникам которого, трудящимся в особо сложных и вредных для здоровья условиях, свой реабилитационный центр будет нужен, как воздух, считает он.

Вечер в самой больнице восстановительного лечения словно тихо спускается по веткам только-только оттаявшей после зимы вербы: мягко, по распушившимся веткам - к старым домам с причудливой резьбой на подоконниках.

«Чёрная туча висит над здравницей. Здесь лечатся пенсионеры, инвалиды, дети ДЦП, которых мы поднимаем на ноги и которые начали ходить. Здесь лечатся люди, которые получили травмы и которые после лечения здесь могут свободно работать, — нас в большой комнате обступили работники реабилитационной больницы. — Мы должны передать «Ямкун» следующим поколениям, потому что после присоединения его уже будет не восстановить. Мы – реабилитация, а там, в районной больнице, — соматика, у нас ведь совершенно разные задачи и цели. Мы не банкроты, мы самостоятельное учреждение, где можно получить полноценное недорогое лечение. Реабилитационная койка у нас эффективная и дешёвая».

Люди с разными хворями съезжаются сюда со всего края. Ванщица Вера каждое утро контролирует время пребывания каждого пациента в ванне и его самочувствие. Начинают обычно с пятиминутного купания, которое после увеличивают до 15 минут. Комнат со старыми эмалированными чугунными ваннами здесь две: мужская и женская. Окна выходят прямо на источник, воду из которого перед процедурами греют до нужной температуры. Во время нашей поездки в больнице восстановительного лечения были заполнены все 70 коек.

«Я работаю здесь 26 лет. Работала и лаборантом, и медсестрой приёмного отделения, но сейчас ушла на пенсию и сидеть не могу, — на следующее утро на залитой солнцем кухне заведующая столовой Любовь Попова звенит крышками кастрюль. — За 26 лет были построены четвёртый и пятый корпуса. Они, конечно, нас спасают. Разрушились второй корпус, пансионат и клуб. У на однажды был парень после чеченской войны, его привезли сюда на носилках. Первый год он отлечился, надежды ему не давали. Второй год приехал на коляске, на третий год приехал с костылём. Мы все плакали, когда он выписывался».

Любовь Семёновна секунду молчит.

«Когда я работала в приёмном отделении, у нас за год пролечивалось около 2 тысяч больных. Отделение было рассчитано на 120 коек, 98,2% выписывались с улучшениями. Эти люди приезжают регулярно. В основном едут рабочие люди, ограниченные в средствах, потому что лечение здесь бесплатное. Нашу воду отправляли на исследования в Новосибирск, результаты пришли очень хорошие. Мне как ветерану этой работы хотелось бы попросить всех, кто лечился, поддержать нас, чтобы нас оставили, чтобы «Ямкуну», который славится своей силой, помогли восстать», — вздыхает завтоловой.

Кормят здесь с любовью, по-домашнему. От молочного супа с утра не отказываются ни дети, ни взрослые, прошедшие войны и забои в шахтах мужики. Про щи я вообще молчу.

«Сегодня «Ямкун» — это визитная карточка района и края. То, что делается с ним сегодня – это шаг к его закрытию. То же самое было со второй краевой больницей восстановительного лечения в Первомайском. Сначала было решение о присоединении к третьей краевой больнице», — уверены в краевом комитете КПРФ. Восстановиться с забайкальской здравнице стоит бесплатно, а если в результате всех преобразований она закроется или доступ туда будет ограничен, пенсионерам, инвалидам и другим слабо защищённым категориям граждан придётся ездить в ту же «Белокуриху» на Алтае, путёвка на 21 день в которую обойдётся порядка 100 тысяч рублей, уверены в крайкоме.

Позиция минздрава в вопросе с больницей восстановительного лечения в Газимурском Заводе более чем интересна. По словам его руководителя Михаила Лазуткина, после собрания пяти районов в прошлом году, отстоявшем независимость «Ямкуна», там не ведётся никакая реорганизационная деятельность.

«За это время симптомы той же самой болезни продолжаются. Хроническая задержка с выплатой заработной платы, чрезмерное напряжение в этих вопросах, ряд других вопросов, так или иначе завязанных на финансировании. На этой территории находятся две больницы. Я в своё время ещё, давным-давно, предложил простой и наиболее целесообразный вариант, - говорит министр о присоединении краевой больницы к районной. — Я бы хотел какой-то реакции от тех, кто принимал это решение. Я хотел бы, чтобы они мне сказали, как мне поступать. Кроме моего решения другого никто не предложил. Нет решения об объединении».

Михаил Лазуткин отрицает то, что назначение главврача районной больницы руководителем больницы восстановительного лечения – сигнал о начавшемся объединении. По его словам, это вынужденная мера, на которую его ведомство пошло из-за кадрового голода и отсутствия кандидатуры на пост главврача в больнице восстановительного лечения.

По словам министра, он до сих пор ждёт предложений о судьбе «Ямкуна». Со стороны складывается ощущение, что минздрав стоит у койки больного, которого можно поставить на ноги и сделать гордостью края при должных финансовых вливаниях, однако тратиться на него не хотят, предпочитая смотреть, как разрушаются дома постройки прошлого и позапрошлого веков, как хиреет инфраструктура и изнашивается и без того не новое оборудование.

Игры в объединения хороши до тех пор, пока понятны всем игрокам, здесь же и работники предприятия, и власти района, и сами пациенты - как те, кого с завязанными глазами и заткнутыми ушами ведут непонятно куда. И правда ведь непонятно.

Хотя одно из предположений, на мой взгляд, имеющее огромные шансы на жизнь, всё же есть. В медицинских кругах активно обсуждается то, что на бесплатной и дешёвой сегодня реабилитации частные клиники хотят прилично зарабатывать. Технологии в лечении того же ДЦП сегодня, по словам врачей – золотая жила, освоение которой частниками в Забайкальском крае только началось. Одна из частей потенциального дохода – средства, которые идут за пациентом из госбюджета по линии средств обязательного медицинского страхования. Вторая часть – платные услуги и платное проживание, которые тот же «Ямкун» с его уникальным радоновым озером могут сделать источником очень приличного дохода. Хотя министр здравоохранения региона Михаил Лазуткин заверил меня, что ни одна частная клиника больницей восстановительного лечения в Газимуро-Заводском районе не интересовалась…