Власти принудительно выселяют семью участника СВО из дома в Челябинской области

— У меня сейчас такая апатия, что через силу заставляю себя что-то делать, — признается пенсионерка Фидания Шарафутдинова. — Зима когда заканчивалась, мы думали: «Садить что-то? Или не садить?» Непонятно, не выгонят ли тебя завтра.

Семью участника СВО власти Снежинска Челябинской области принудительно выселяют из дома. У родителей военного, несколько раз ездившего в командировки в зону спецоперации, после вступления в силу судебного решения будет всего полгода на сбор вещей. Частный дом, в котором больше 20 лет живет семья Шарафутдиновых, строился их силами и за их деньги — вложено туда около двух миллионов рублей. Однако формально здание считается муниципальной собственностью, а значит, распоряжаться им городские власти могут по своему усмотрению. Тяжбы длятся не первый год, но на этот раз ситуация по-настоящему серьезная. Все подробности — в материале 74.RU.

Дом наших героев находится в поселке Ближний Береговой. Относится он к одной из атомных «запреток» — Снежинску, но расположен чуть в стороне от самого города и его КПП. Местные жители рассказывают, что поселок создавался вокруг колхоза, задачей которого было кормить закрытый город. Работало хозяйство годов до 1990-х, а затем умерло. Сейчас большинство местных жителей на работу ездят в Снежинск.

У тех, кто приезжает сюда впервые, дух захватывает от красоты пейзажа — сразу за рядами невысоких домов расположено озеро, а на горизонте горы.

— Я первый раз в этой деревне оказался в 1972 году, — рассказывает Сигабат Шарафутдинов. — Учился в 10-м классе и играл в футбол за сборную совхоза со взрослыми дядьками. Здесь была своя команда, и мы сюда поехали в футбол играть. Ездили мы на грузовой машине — в кузове для нас скамейка стояла. И только начали заезжать, я поглядел: «Боже мой, такая красота!»

Тогда Сигабат Шарафутдинов не догадывался, что через 30 лет из родного Каслинского района приедет работать в поселок с красивыми видами, а еще через 22 окажется в шаге от принудительного выселения.

— Это было в 2000 году. На базе этого поселка администрация города Снежинска решила организовать сельхозпредприятие, и меня пригласили на работу директором, — рассказывает он. — Я жил тогда за 70 километров отсюда, поэтому встал вопрос о жилье. Сначала мне говорили: «Мы тебе построим коттедж». Год прошел — не строят, второй прошел — не строят.

Со временем вопрос о жилье стоял уже очень остро. Каждый день ездить на работу приходилось по 70 километров в одну сторону.

— Николаич мотался такие километры туда-сюда, — рассказывает супруга Сигабата Фидания. — Он же приезжал сюда в пять утра, когда трактористы выезжали пахать, сеять всё. Он должен был здесь быть. Вечером тоже был допоздна, особенно когда уборочная. Он почти не отдыхал даже!

В итоге на третий год работы поднять вопрос о жилье Сигабат решил на встрече с главой — Анатолий Опланчук, возглавлявший тогда Снежинск, как раз приехал в поселок. Отдать ему под жилой дом директор хозяйства попросил брошенное здание на улице Центральной — раньше здесь располагалась начальная школа, но к началу 2000-х строение пустовало и заметно разрушилось.

— Мы с главой сюда зашли, и я его попросил: «Анатолий Владимирович, ты мне разреши отремонтировать это здание и сделать себе квартиру», — вспоминает Сигабат Шарафутдинов. — Он удивился: «А ты сможешь его восстановить? Оно же такое разрушенное». Я говорю: «Да, смогу». Я написал ему письмо, как положено. И все были согласны: «Давай, делай».

Из школы решено было сделать дом с двумя квартирами. Одну половину Сигабат Шарафутдинов с разрешения главы оставил за собой, вторую отдал агроному, тоже приезжему. Восстанавливали здание они за свой счет — вычищали заросли и мусор, закупали материалы, нанимали рабочих. Со временем власти дали зданию статус жилого, но вот оформить квартиры на себя сотрудники хозяйства уже не успели.

— Потом глава поменялся, — объясняет Сигабат Шарафутдинов. — Новый глава пришел, я к нему обратился: «Мне надо узаконить это дело». Объяснил, что у нас с предыдущим главой был такой и такой разговор, показал письма. Он мне сказал: «Кто тебе обещал, к тому и иди».

Пойти Сигабату Шарафутдинову было не к кому. Бывший глава Анатолий Опланчук уже был под арестом, затем за злоупотребление полномочиями его на восемь лет отправили в колонию, и на свободу он вышел только в 2011-м. А самостоятельные попытки узаконить квартиру результата не давали — суд Снежинска в этом отказывал, признавая право собственности за муниципалитетом. То, что в восстановление дома было вложено не меньше двух миллионов личных средств, роли при этом якобы не играло.

— 20 лет школа разваливалась, и всё кругом было завалено мусором. Я отсюда 7 или 8 КАМАЗов мусора вывез, — рассказывает пенсионер. — Сын тогда учился в девятом классе. Дочь уже поступила в институт, но каждые выходные приезжала. Дети здорово нам помогали, знакомые и родные тоже. Здание до этого стояло никому не нужное, а когда я всё сделал, появился хозяин — администрация Снежинска.

Администрация в ответ на попытки Шарафутдиновых решить проблему с собственностью неоднократно ставила вопрос об их выселении. В 2010-м суд потребовал освободить жилплощадь, но семье тогда удалось добиться отсрочки.

— Они маленько успокоились, когда я им сказал, что приведу дом в тот вид, каким он был. Такого никому не надо, видимо, — рассказывает пенсионер. — Я им сказал, что сниму окна, двери, полы разберу, пару газовых баллонов занесу, открою их — и в тот же вид приведу, что было. Они задумались: «Ты не имеешь права». Но у меня на каждую вещь, которую я купил, есть документы. Я чеки сохранял, берег — на каждый гвоздик, на каждую дощечку и так далее.

В 2016 году Шарафутдиновым удалось получить хоть какой-то правовой статус — заключить с администрацией договор коммерческого найма. Это не дает им возможности приватизировать свою квартиру, но позволяет хотя бы жить там — за отдельную плату.

— Я платил городу сначала по 4 тысячи в месяц, потом они подняли цену до 52 тысяч в год, сейчас уже 135 тысяч в год. Это 11 тысяч в месяц, больше половины моей пенсии, — рассказывает Сигабат Шарафутдинов.

Очередной виток проблем начался в конце 2023 года. Пенсионерам вручили уведомление, что квартиру им придется освободить. Шарафутдиновы сделать это добровольно отказались, и тогда в мае администрация в очередной раз подала на них в суд — потребовала принудительного выселения.

— Признать расторгнутым договор коммерческого найма жилого помещения. Выселить Шарафутдинова С. М., Шарафутдинову Ф. Ж., — говорится в решении суда. — Предоставить им право временного пользования жилым помещением на шесть месяцев с даты вступления решения в законную силу.

В законную силу это решение еще не вступило, его сейчас пытаются оспорить юристы, но ситуация патовая. В свои 70 с лишним лет пенсионеры могут оказаться на улице вместе со всем своим большим хозяйством — свиньями, козами, курами, собаками и кошкой. Дети живут сейчас в других регионах. Сын-военный — на Кавказе. За время службы он успел объехать разные местности, несколько раз был в командировках в зоне спецоперации, но своим жильем пока не обзавелся.

— Знаешь, это жутко, что у нас в стране человек может оказаться в такой ситуации, — признается пенсионер. — Куда я уеду? У сына служебное жилье, и всё. У дочери однокомнатная квартира в Подмосковье, и они живут там втроем. Тот дом, который был у меня раньше, я продал еще в 2003 году, все деньги вложил сюда, чтобы строить. Кто знал, что так всё обернется?

О том, что Шарафутдиновы не первый год бьются за свой дом, знает большинство соседей. В Ближнем Береговом не так уж много улиц, да и супруги здесь — люди, известные многим. Сигабата многие помнят еще как руководителя хозяйства, а его жена Фидания раньше работала в местном магазине.

— Там [в бывшей школе] две семьи жили. Одни уехали, а эти так и живут, никак оформить не могут, — рассказывают соседки. — Они платят за нее всё, как положено, а оформить никак не могут. Препятствует кто-то, что ли? Не знаем. Шарафутдиновы такой ремонт там сделали! Без них всё так и рассыпалось бы.

Соседи подтверждают, что до переезда Шарафутдиновых школа пустовала не один год и успела основательно разрушиться.

— Она тут до третьего класса была, потом детей переводили в город, — рассказывает одна из старожилов Тамара Яковлевна. — Потом, видимо, не стали финансировать, забросили. Одна учительница ушла на пенсию, другая в город уехала. И садик точно так же забросили. Сколько бы детей-то ходило туда! Детей-то много.

Шарафутдиновы, к слову, на выборы не пойдут — просто не смогут.

— Я из-за этой ситуации много лет без прописки живу, — объясняет Сигабат. — Как бомж. Вот скоро выборы губернатора будут — 7−8 сентября. За президента я не смог проголосовать, сейчас за губернатора не смогу проголосовать. Это же не дело! Я лишен обыкновенных конституционных прав и ничего не могу поделать.

Представители администрации в суде указывали, что заранее предупреждали пенсионеров о расторжении договора. Оснований указывают несколько. Во-первых, трудовой договор, по которому Сигабату Шарафутдинову дали жилье, уже расторгнут. Во-вторых, у квартирантов систематически накапливаются долги за коммерческий найм. Сейчас, по словам пенсионеров, все долги ими уже погашены.

— Я главе письмо писал: «Вы продайте мне эту квартиру, но учтите мои затраты». Ни ответа, ни привета, — отмахивается пенсионер.

Привлечь внимание к проблеме Шарафутдиновы и их дети пытались во всех инстанциях. Писали главе СКР Бастрыкину, в Генпрокуратуру, губернатору Алексею Текслеру.

— Ваш отец вправе обжаловать решение Снежинского городского суда в установленном законодательством РФ порядке. Органы исполнительной власти не вправе вмешиваться в судебные решения, — говорится в ответе за подписью вице-губернатора Андрея Фалейчика.

— Ваше обращение для рассмотрения по существу направлено главе Снежинского городского округа. При несогласии с действиями и решениями администрации вы вправе самостоятельно их оспорить в судебном порядке, — сообщили семье в прокуратуре.

Дочь в итоге дошла даже до администрации президента. Будет ли результат? Редакция 74.RU направила запрос властям Снежинска с просьбой объяснить позицию по этой истории. Ответ на него будет опубликован после получения.

Юрист Николай Попов, защищающий сейчас интересы семьи, считает, что к их ситуации нельзя относиться формально и стандартно.

— Ситуация, конечно, очень тяжелая, потому что изначально сложилась порочность всех договоренностей, — признал юрист. — Но государство у нас всё равно социальное, и есть статья 7 Конституции РФ, которая это закрепляет, есть право на жилище. У нас в стране, в принципе, политика строится вокруг того, что людей нельзя выбрасывать на улицу просто так, без оснований. Если сейчас администрация Шарафутдиновых выселит, то они под старость лет окажутся на улице.

Шансы решить проблему по справедливости у администрации Снежинска есть, полагает юрист. Власти могли бы продлить договор коммерческого найма либо перейти на условия социального найма, либо продать спорное жилье пенсионеру с учетом его затрат.

— Сама ситуация совершенно нестандартная. Это не жилой фонд, который у администрации есть от застройщиков, — напоминает Николай Попов. — Тут человек сам всё построил, сам всё создал, поэтому ориентироваться на какую-то стандартную практику вариантов нет. Да, конечно, он поступил юридически неграмотно, что договорился на словах, сразу не оформил, но, в конце концов, он действительно вложил свои деньги, он создал этот объект недвижимости.

Сейчас решение о принудительном выселении юристы оспаривают в областном суде.

Этот случай на Урале не первый. Год назад в Екатеринбурге выселяли из квартиры семью боевого офицера, награжденного орденом Мужества.

Рассказывали мы и историю Татьяны Вахрушевой, задолжавшей банку «Открытие» из-за списания коммунальных платежей с ипотечного счета. Вдова военного должна была освободить квартиру в течение трех месяцев. Но потеря жилья — это только полбеды, говорила женщина. Из-за навалившихся проблем у нее забрали 10-летнего Мишу (сына ее родной сестры), которого она одна опекала после смерти сестры и супруга.