Крымский инспектор – полпред сменил своего представителя в Чите

Главным федеральным инспектором (ГФИ) в Забайкальском крае в ноябре был назначен заместитель регионального управления Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков в Крыму Дмитрий Колозин. Это человек нового полпреда президента в Сибирском федеральном округе Сергея Меняйло – морского офицера, который до назначения в Новосибирск работал губернатором Севастополя.

На первой пресс-конференции Колозин вёл себя примерно так же, как в своё время неожиданно назначенный губернатором Калининградской области выходец из ФСБ Евгений Зиничев, потративший на первое общение с прессой 49 секунд (Зиничев успел отработать два месяца, после чего был уволен; среди причин увольнения называли «огромные проблемы с публичностью»).

Возможно, Колозина вывели под камеры в соответствии с неким протоколом, который с учётом специфики происходящего легче было обойти – складывается впечатление, что новый инспектор пока не очень хорошо представляет, куда приехал, и отвечать на вопросы журналистов явно не в состоянии. А должность ГФИ во все времена была подчёркнуто непубличной – чиновники эти годами обходились без малейших контактов с журналистами.

За всё время существования института сначала полномочных представителей президента, а потом – после создания федеральных округов – института ГФИ это не первый «варяг». Но первый силовик. Судя по всему, он хуже всех своих предшественников знает регион, где ему предстоит работать координатором в сложнейшей системе сдержек и противовесов.

Первым полномочным представителем президента в регионе – тогда Читинской области – был Сергей Самойлов. Личность его во многом легендарна, а карьера – непривычна для тех, кто начал строить её в Чите. Самойлов приехал в Забайкалье из Волгоградской области, в 80-х работал директором Дворца пионеров в Чите и директором детдома. На стыке 80-х и 90-х он был народным депутатом РСФСР, а в 1991 году тогдашний председатель Совета министров РСФСР Иван Силаев выдвигал его кандидатуру на пост своего заместителя, но депутаты Самойлова не согласовали. Тем не менее, он сделал головокружительную карьеру – в 1993 году ушёл в администрацию президента страны, где в 1996 году возглавил Главное территориальное управление (аналог нынешнего управления внутренней политики), а с 2001 года работал советником Владимира Путина.

Полпредом президента в Чите Самойлов был с 1991 по 1993 годы, после чего его сменил ныне покойный Владимир Мельников. И если о деятельности Самойлова на посту полпреда мало кто помнит, то Мельников сыграл большую роль в формировании того политического ландшафта, в котором до сих пор находится регион. В должности полпреда Мельников - тоже, кстати, выходец из КГБ – проработал дольше всех, с 1993 до 2000 год, после чего обеспечил себе переход в Совет Федерации, где отработал ещё семь лет. Мельников считался очень сильным чиновником.

И Мельников, и Самойлов сыграли ключевую роль в назначении на должность главы администрации Читинской области в феврале 1996 года Равиля Гениатулина. Решение о сменщике Бориса Иванова принимал Борис Ельцин, рекомендации давал Мельников, Самойлов в это время работал в администрации президента. Гениатулин был далеко не единственным кандидатом на пост главы региона. Среди них был, например, широко известный в узких кругах экономист Дмитрий Селютин или очень сильный во второй половине 90-х Николай Гантимуров, который при Иванове работал заместителем по сельскому хозяйству, а на излёте чиновничьей карьеры, уже в 2010-х, успел поработать главным федеральным инспектором. Мельников сделал выбор в пользу Гениатулина, и тот заслуг Мельникова не забыл. В 2001 году Мельников был назначен представителем главы администрации Читинской области в Совете Федерации (областную думу в статусе сенатора представлял Виталий Вишняков - ред.).

Мельников перед переходом в Совет Федерации продавил назначение на должность полпреда президента Павла Попова. Тот был закончившим высшие курсы КГБ выходцем из ВЛКСМ, который в середине 90-х успел поработать заместителем мэра Читы Гениатулина. Попов не сразу, но ушёл за шефом в областную администрацию, где работал в аппарате, которым тогда уже руководил Сергей Трофимов. Попов руководил избирательной кампанией Гениатулина в 2000 году и входил в ближний круг главы администрации области. Попов на должности полпреда ничем примечательным не запомнился и в 2006 году уехал в Новосибирск, где несколько лет работал заместителем мэра города. После создания Забайкальского края, в 2008 году, он вернулся в новую администрацию губернатора и работал начальником главного контрольного управления вплоть до прихода к власти Константина Ильковского. Во время работы в администрации губернатора края Попов был фигурантом уголовного дела о крупном мошенничестве, в деле фигурировала тяжёлая техника, и к Попову прицепилось прозвище «Паша-экскаватор». К 2011 году дело замяли. Долго мирившийся с Поповым руководитель администрации губернатора Геннадий Чупин уволил его со скандалом сразу после сноса Равиля Гениатулина в 2013 году. С тех пор следы Попова теряются в Новосибирске.

На время работы Павла Попова на посту полпреда пришёлся этап создания федеральных округов. До них в стране не было такой жёсткой вертикали власти, но считалось, что полпреды президента обладают достаточно широкими полномочиями. Полномочия эти касались прежде всего координации федеральных структур на территории региона, но пример Мельникова показывает, что полпреды могли оказывать значительное влияние и на региональную власть – если, конечно, это был не соратник главы этой региональной власти. После создания округов несколько лет ушло на то, чтобы полпреды выстроили управленческую структуру, а их представители в регионах – главные федеральные инспекторы – поняли, что от них требуется.

К 2006 году, когда в регион в статусе ГФИ приехал ещё один Попов – Валерий Леонидович – полномочия и статус инспекторов уже были примерно понятны. Второй Попов был первым откровенным варягом на этой должности, но в отличие от Колозина явно чётко понимал, куда и зачем он едет. Существует мнение, что Попов намеревался сменить Гениатулина на посту главы администрации региона. Он быстро взял в свои руки ту власть, на которую имел полномочия - у него были крепкие тылы в Новосибирске и, возможно, в Москве. Он системно работал с местными силовиками и пытался влиять на кадровую политику в региональной власти.

Целью его, судя по всему, была отставка Гениатулина, но тот во второй половине 2000-х был чересчур силён. Отношения главы администрации Читинской области, а потом и губернатора Забайкальского края Равиля Гениатулина с главным федеральным инспектором Валерием Поповым были напряжёнными. Считается, что Попов при формировании правительства Забайкальского края в 2008 году принимал активное участие в разгоне старой команды заместителей Гениатулина. Событие это в 2008 году кому-то казалось очищением органов власти от «стариков», попыткой вдохнуть в систему органов исполнительной власти новую жизнь, но в перспективе 5-10 лет закончилось управленческой катастрофой, с последствиями которой регион вряд ли разберётся в ближайшие годы.

Попов уехал из региона в аппарат полпреда уже после объединения Читинской области и Агинского Бурятского округа, а приехал незадолго до него – одной из ключевых задач было именно благополучное проведение референдума. Он сыграл пусть и не ключевую, но серьёзную роль в этом процессе, его результаты явно записал в свои достижения и использовал для движения по карьерной лестнице.

На посту ГФИ Попова сменил Баир Жамсуев. Биографию Жамсуева вряд ли стоит повторять. После навязанного ему объединения округа с областью, в 2008 году, Жамсуев уехал в Москву, где работал в администрации президента помощником руководителя и в дополнение к и без того серьёзной и успешной биографии несомненно получил очень серьёзный федеральный опыт и статус.

На новой должности Жамсуев последовательно выполнял контрольные функции, следил за выполнением поручений администрации президента, курировал социальные проекты, судьбы родного округа и выходцев из него. Отношения с хорошо знакомым ему со студенческой скамьи Гениатулиным в это время у Жамсуева были рабочими. Пребывание лидера агинских бурят на должности ГФИ оставило благоприятное впечатление - жестковатая манера управления явно была к месту и времени, а в ситуации в регионе Жамсуев разбирался отменно.

Жамсуев был свидетелем жестокого сноса Гениатулина в 2013 году, в котором занимал позицию наблюдателя – решение о назначении Ильковского на пост врио губернатора явно с ним не согласовывалось. Смену губернатора Жамсуев пережил спокойно, в пару ходов оказавшись на должности сенатора от избранного в сентябре 2013 года губернатором Константина Ильковского.

Сменивший Жамсуева Гантимуров, кажется, попал на должность ГФИ случайно. Не менее случайно некогда очень сильный заместитель обоих глав администраций Читинской области по сельскому хозяйству в конце 2000-х в течение полугода возглавлял региональное отделение «Единой России». В партию власти Гантимуров попал из Аграрной партии в момент её слияния с ЕР. Он был назначен руководителем объединённого регионального отделения, видимо, для выполнения некоторой квоты по передаче части руководящих постов в регионах выходцам из Аграрной партии. После «Единой России» Гантимуров работал в привычной сфере АПК – возглавлял региональное управление Россельхознадзора, а на должность ГФИ пришёл сразу после отъезда Жамсуева в Москву. Осенью 2016 года так же неожиданно, как заступил на должность, Гантимуров ушёл с неё на пенсию.

Оценить работу Гантимурова на посту ГФИ достаточно сложно – для СМИ он был закрыт гораздо больше даже неразговорчивого Валерия Попова. Но можно предположить, что особенного влияния на ситуацию в регионе он не оказывал.

Должность ГФИ и полномочия этих чиновников определить достаточно проблематично. Инспекторы являются сотрудниками аппарата полномочного представителя президента, который является структурным подразделением администрации президента страны. Назначают инспекторов сами полпреды, и в ситуации с Меняйло и Колозиным назначение последнего явно не связано с интересами региона – новый полпред просто расставляет по регионам своих людей.

Вероятнее всего, ГФИ должен координировать работу федеральных структур на территории региона, наблюдать за работой и оценивать региональную систему органов исполнительной власти. Возможно, с ГФИ необходимо согласовывать ключевые назначения в краевом правительстве, но в этом смысле Колозин приехал к шапочному разбору – Наталья Жданова разобралась с правительством при уходящем на пенсию Гантимурове. Не исключено, что ГФИ отвечает за анализ настроений на территории региона – условно за внутреннюю политику, с которой скоро как 10 лет не могут разобраться в правительстве региона. Для отслеживания социальной напряжённости в крае у ГФИ достаточно инструментов, но предшественники Колозина на эту ситуацию если и влияли, то не очень эффективно.

Координация федеральных структур на территории региона – та ещё задачка. Начальники у местных генералов сидят в Москве, и для подчинения разноплановых ведомств единой цели и включения их в единую работу с краевым правительством нужна не только и не столько сила и уверенность, сколько глубокая и последовательная аналитическая и управленческая работа, а также соответствующие полномочия. За всё время существования института полпредов президента и главных федеральных инспекторов никто из них даже близко не приблизился к решению этой кажущейся логичной для представителей главы государства задачи. В лучшем случае они выстраивают контроль за выполнением поручений федеральной власти – как в случае с Жамсуевым, в худшем – занимаются вопросами собственной карьеры – как в случае с Валерием Поповым.

В регионе хватает проблем, решение которых требует именно совместной работы федеральной и региональной власти, а где-то жёсткой работы с краевым правительством. Не менее важным является привлечение внимания федеральной власти к реальным стратегическим проблемам региона – начиная от отсутствия той самой внутренней политики, заканчивая назначением на должность губернатора не подготовленного к этому предпринимателя.

Чёрт его знает, кто и чьё внимание должен привлекать к тому, что регион с 2008 года находится в состоянии плохо продуманного эксперимента с бесконечно меняющимися правилами, в котором медленно сгорает кадровый потенциал и терпение населения. Но главный федеральный инспектор выглядит отличной кандидатурой для того, чтобы хотя бы попытаться открыть Новосибирску и Москве глаза на то, в какой яме оказался регион в результате отсутствия внятной региональной политики и проталкивания в жизнь совершенно не продуманных управленческих решений. Правда, судя по первому опыту столкновения с региональными СМИ, Колозин к этой роли пока не готов.