«Тайны истории»: Генерал с пулей в печени

17 марта 1906 года Забайкальскую область, которая с момента образования в 1884 году Приамурского генерал-губернаторства была включена в его состав, передали Иркутскому генерал-губернаторству, как с того же 1884 года стало называться бывшее Восточно-Сибирское генерал-губернаторство. Последним Приамурским генерал-губернатором, которому подчинялась Забайкальская область, был Павел Унтерберг. А вот первым Иркутским генерал-губернатором, этим «полпредом» императора, был тоже боевой генерал и очень смелый человек Андрей Селиванов, который вступил в эту должность в апреле 1906 года. Он и принял в свой состав огромную область за Байкалом.

«Преданный царский слуга и крайний реакционер»

Это клеймо попытался приклеить Андрею Селиванову бывший юрист и революционер (сначала народоволец, потом эсер, а еще и масон) Моисей Ааронович Кроль. Живя в эмиграции в Италии, этот бывший борец за светлое будущее, не принявший однако Октябрьскую революцию, написал книгу мемуаров «Страницы моей жизни», в которой описал и время своей жизни в Иркутске.

«Прибыл Селиванов в Иркутск после страшных карательных экспедиций генералов Ренненкампфа и Меллер-Закомельского, — вспоминал Кроль, — бесчеловечная жестокость коих не будет забыта сибиряками (правда, позже она поблекла на фоне того террора, который был организован бывшими революционерами. — Прим. авт.)… К несчастью, как это часто бывает, сила и жестокость победили. Восточная Сибирь была усмирена, и во всём этом обширном крае воцарилась тишина кладбищ (однако наступивший период стал одним из самых эффективных как в экономическом, так и культурном развитии. — Прим. авт.).

И вот Селиванов явился в Иркутск, чтобы «закрепить» результаты, достигнутые карательными экспедициями. Преданный царский слуга и крайний реакционер, он, обладая в качестве генерал-губернатора почти неограниченной властью, наложил свою тяжелую руку на всю жизнь обширного края. Под его давлением, чтобы свести счеты с тысячами и тысячами железнодорожников и представителей интеллигенции, радостно принявших революцию 1905 года, судьи стали стряпать политические «процессы», предъявляя огромному количеству невинных людей обвинение в «мятеже» и других страшных преступлениях (самым массовым наказанием было временное увольнение с работы. — Прим. авт.). Все культурные и научные учреждения были взяты под такой строгий контроль, что осмысленная, продуктивная работа в них стала невозможной… Занимая высокий пост генерал-губернатора и начальника края, Селиванов своей реакционной политикой воздвиг между собой и населением края глухую стену, а культурные общественные круги питали к нему чувство самой острой ненависти».

Почему же новый иркутский генерал-губернатор так относился к «светлым людям», которые только-только чуть не раскачали государство Российское? Может, у него были личные мотивы? Или особый личный опыт общения с революционной массой?

Ответы нашлись достаточно быстро.

Вступившему в новую должность Андрею Николаевичу Селиванову было 59 лет, и за плечами был богатый жизненный опыт.

«Слуга царю, отец солдатам»

Родился он 5 августа 1847 года в семье дворян Московской губернии. Первое образование получил в Александровском сиротском (что говорит само за себя) кадетском корпусе. Потом было Михайловское артиллерийское училище, которое он окончил в 1866 году. Служил в артиллерийской бригаде, однако непростое семейное положение заставило его в 1867 году выйти в отставку. В армию он вернулся через три года. Что подвигло его принять два этих явно непростых решения, пока неизвестно.

В 1877–1878 годах офицер-артиллерист принял участие в Русско-турецкой войне. Отличавшегося офицера приняли в Николаевскую академию Генерального штаба — самое высшее учебное заведение Русской императорской армии.

По ее окончании Андрей Селиванов служит адъютантом в штабе кавалерийской дивизии, командует пехотным батальоном, служит в штабах армейского корпуса и Киевского военного округа, а затем штаб-офицером Главного штаба, был начальником штаба кавалерийской дивизии, командиром пехотного полка. В марте 1899 года его отправили на Дальний Восток, где он стал начальником штаба Приамурского военного округа.

А вскоре ему пришлось принять участие в так называемом Китайском походе 1900–1901 годов. Тогда русские войска наряду с войсками ряда европейских стран, а также Японии и США приняли участие в подавлении восстания ихэтуаней, или боксеров, как их называли на Западе. Там он впервые увидел, к каким жестокостям могут приводить такого рода бунты и как они ослабляют страну, в которой происходят.

С 1901-го по 1904 год Селиванов командует различным пехотными дивизиями, расположенными на Дальнем Востоке и в Маньчжурии. Комдивом он встретил и Русско-японскую войну 1904–1905 годов. В тылу не отсиживался, деля со своими бойцами все тяготы войны, в одном из боев был ранен, при этом поле сражения не покинул. За мужество был отмечен не только орденами, но и золотым оружием «За храбрость».

С 18 августа 1905 года он стал командовать 2-м сводным стрелковым корпусом, входившем во 2-ю Маньчжурскую армию. Силы русской армии к тому времени стали наконец-то превосходить японскую, и она, приобретшая боевой опыт, была готова нанести японским войскам сокрушительные удары. Но… в России забушевала революция, и пришлось заключать позорный мир.

Задача — восстановить порядок!

В конце 1905 года генерал-лейтенанта Селиванова назначили комендантом Владивостокской крепости. Ситуация в этом портовом городе была более чем непростой. В конце октября тут вспыхнуло восстание, в ходе которого был устроен погром на базаре, где в основном пострадали китайские торговцы. В город были введены войска, которые арестовали часть участников беспорядков. Но бунтовщики успели покуролесить.

Вот что написал о тех событиях владивостокский летописец Николай Матвеев: «В продолжение двух дней, 30–31 октября, весь город был страшно разгромлен толпами хулиганов. Потери города материальные могли быть выражены цифрою 8–10 миллионов. Сколько во время погрома было человеческих жертв — неизвестно. Между прочим, уничтожению подверглось такое в высшей степени культурное учреждение, как Морская библиотека».

Погибли 1115 томов книг, подаренных морским министром адмиралом И. А. Шестаковым. В центре города огнем было уничтожено более 40% различных зданий.

Навести порядок удалось только после введения в город казаков.

Вот в таких условиях в город прибыл генерал Селиванов. Вступив в должность, он санкционировал аресты среди солдат, замеченных в революционной деятельности, запретил любые собрания с участием военнослужащих. Был распущен Совет рабочих и солдатских депутатов.

В это время революционеры решили провести митинг, посвященный годовщине «Кровавого воскресенья». 10 января в ходе митинга, который длился пять часов и в котором, несмотря на запрет, участвовали солдаты и матросы, приняли решение потребовать у Селиванова освободить всех политических заключенных. С митинга демонстрация двинулась к резиденции коменданта крепости. Впереди шли мирные безоружные люди, которых в качестве «щита» использовали вооруженные члены революционных партий, солдаты и матросы. Они и заставили правительственные войска применить оружие.

В итоге 11 января 1906 года восстали артиллеристы Иннокентьевской батареи, к которым присоединились несколько частей гарнизона и нескольких военных кораблей. Артиллеристы выдвинули Селиванову ультиматум. Андрей Николаевич в этих условиях лично поехал на батарею. Оставив коляску, генерал стал подниматься наверх. В этот момент по нему был открыт пулеметный огонь. Генерал был ранен в шею и живот (пуля застряла в печени). Он тем не менее смог спуститься вниз и сесть в коляску. Раненого перевели на пароход «Тамбов», где ему сделали операцию.

Поначалу восставшие стали побеждать, они даже вынудили власти удалить из города Верхнеудинский казачий полк. Но так как у восставших не было единого центра, а многие участники восстания просто пьянствовали и занимались грабежами, правительственным войскам удалось собрать новые силы и подавить и это восстание. К суду было привлечено более 2 тысяч человек, из которых к смертной казни были приговорены 29 человек, остальных отправили на каторгу.

А Андрея Николаевича после выздоровления и назначили иркутским генерал-губернатором. Теперь, думаю, вполне понятны причины его «реакционности» и твердости в наведении элементарного порядка.

Иркутский генерал-губернатор

О позитивных переменах, происходивших во время его генерал-губернаторства в Забайкальской области и Чите, рассказывалось и еще будет рассказано в статьях про военных губернаторов области тех лет. Их было достаточно много. Андрей Селиванов ставший одновременно наказным атаманом Забайкальского казачьего войска не раз бывал в Чите.

28 июля 1907 года в его особняке в Иркутске состоялись торжества в честь прибывшего Георгиевского знамени, которым был награжден 1-й Верхнеудинский казачий полк, а на следующий день на Тихвинской площади состоялся обряд освещения знамени, в котором приняли участие высшее военное руководства генерал-губернаторства.

30 августа 1908 года в Иркутске состоялось торжественное открытие памятника императору Александру III, по инициативе которого был построен Великий Сибирский путь — Транссибирская магистраль, радикально изменившая жизнь в Сибири и на Дальнем Востоке.

Один из современных исследователей написал: «Только благодаря полиции и активному вмешательству А. Н. Селиванова удалось хоть как-то наказать социал-демократов, пытавшихся сорвать проведение этого торжества. А. Н. Селиванов умел пользоваться своими немалыми полномочиями для пресечения вредоносной деятельности разлагавшихся в то время Россию либерально-масонской прессы и наиболее опасных бунтовщиков, которые занимались и активной террористической деятельностью».

Генерал-губернатора больше заботили вопросы хозяйственного развития территории. Это при его поддержке в Забайкалье началось строительство Амурской железной дороги. Он же активно поддержал проект железной дороги Иркутск — Бодайбо, реализация которого позволяла значительно увеличить добычу в России золота.

В декабре 1907 года иркутскому генерал-губернатору Селиванову было присвоено звание генерал от инфантерии (равноценное современному званию генерал-полковника). В июле 1910 года, когда ситуация во всей стране и в его генерал-губернаторстве стабилизировалась окончательно, Андрея Николаевича назначили членом Государственного совета. Было ему уже 63 года, и казалось, что это будет его последний пост.

Забытый подвиг генерала

Когда началась Первая мировая война, которую современники называли «Великой» или «Второй Отечественной», старый генерал вновь оказался в строю. 21 октября Андрея Николаевича Селиванова назначили командующим Блокадной армией, которую вскоре преобразовали в 11-ю армию.

И именно его армия осадила, а потом взяла крепость Перемышль, имевшую большое стратегическое значение. Это стало самой крупной победой Русской армии в 1915 году. За личное мужество, проявленное в боях за эту крепость, генерал Селиванов был награжден Георгиевским крестом 3-й степени (одни современные историки пишут о том, что это было сделано в нарушение статус этого ордена, то есть 3-ю степень ему дали, минуя 4-ю; другие же утверждают, что 4-я степень у него была за Русско-японскую войну).

К сожалению, из-за болезни Андрей Николаевич в апреле 1915 года вынужден был покинуть пост командарма, вновь заняв место в Государственном совете. Понятно, что Февральскую революцию старый генерал не принял. Не стало его 15 июля 1917 года (несколько дней он не дожил до своего 70-летия). Похоронили его на Смоленском кладбище Петрограда.

В советский период могила была уничтожена, а если его и вспоминали, то исключительно как «реакционера», решительно боровшегося с революционерами. Однако в конце концов всё оказалось расставлено по своим местам.