Подлянка против восхищения Забайкальем — Анатолий Клёва о известном «баяне»

Скан телеграммы с нехитрым текстом, приведённом на фотографии в конце материала, адресованной на улицу Ленина в Чите, я видел сотню раз. Не так давно ссылку на изображение телеграммы мне отправил иногородний знакомый, спросив, заодно про его историю. Признаться, мне стало интересно — как высокоморальные советские люди могли телеграфировать такой текст, и о чём всё-таки хотел сказать неизвестный автор телеграммы. Узнать историю оказалось несложно — инициалы адресата совпадают с именем и отчеством собкора «Известий» Анатолия Клёвы, широко известного в узких кругах, а его электронный ящик легко ищется поисковиками. И вот Анатолий Георгиевич сдёргивает покрывало тайны с телеграфического бланка.

Полагаю, вы кое-что знаете о моей девятилетней вахте в регионе. И всё же приведу ряд штрихов, нужных для понятия сути той телеграммы. Если в Бурятии я был максимально нужен для совместного сотрудничества на благо развития края, то руководство Читинской области с первого моего представительского материала — фельетона «Крещенские субтропики» — о бесхозяйственности перегона теплоэнергии с берега Кенона в город — устами председателя горсовета В. Иванова заявило мне об откровенной враждебности. То заявление стало не пустыми эмоциональными словами, что, в свою очередь дало мне повод усилить критику местного и обильно несуразного руководства. А поводов для этого здесь было с избытком.

В Бурятии же было наоборот: первый секретарь обкома КПСС Андрей Урупхеевич Модогоев и все ключевые лидеры по его примеру теснейше сотрудничали со мной. Это выражалось в том, что они выделяли главное и непосильные им в решении вопросы, снабжали меня аналитической информацией, указывали на просчёты, бессилие перед одолением нежелания чиновной Москвы помогать АССР. Модогоев всегда прямо просил меня: «Покритикуйте нас за это, это, и это. Все материалы для этого собрали. Перепроверьте их, наши ошибки, оцените в присущей Вам высокой взыскательности. А дальше? Дальше я прилечу в ЦК, в Госплан, в Совмин, положу газету на стол и скажу: вот здесь нас верно разделали «Известия», а виноваты вы, столичные аппаратчики». Поэтому все критические выступления по Бурятии власти республики воспринимали, тут же обсуждали. Принимали решения, направляли ответ в редакцию «критика верная…», слали своих гонцов в Москву с просьбой начать строить притрассовую дорогу вдоль Байкала, город Нижнеангарск, реконструировать аэропорт в Улан-Удэ, считать целесообразным начать добычу угля на Татауровском месторождении…

В Чите же советско-партийный аппарат откровенно противостоял корреспонденту «Известий» за его верные, но критические выступления. В Москву постоянно шли кляузы, требования убрать меня из Читы. Я читал их и по просьбе редакции прокомментировал так: «В царские времена читинские власти требовали выслать отсюда декабриста Завалишина. Может, и мне пора вернуться в Центр, но разрешите, я доработаю здесь до завершения строительства БАМа. Травлю вытерплю». Вытерпел.

Вытерпел и то, что обком «забыл» верно оформить мой наградной лист, который забраковали в Президиуме Верховного Совета СССР. Дело было в пятницу, а в понедельник сводный Указ о награждении бамовцев должны были нести на подпись генсеку Константину Черненко. Так читинская партвласть отблагодарила меня за работу на БАМе.

После того, как в редакции узнали об этом, я зашёл к первому секретарю обкома Михаилу Ивановичу Матафонову и предложил исправить ситуацию, тут же оформив заново мои документы, чтобы срочно доставить их в Кремль… Матафонов якобы удивился, но согласился, а куда деваться — ведь награда была выделена на редакцию, а её умыкнули «своему». Пакет с документами оформили и с ехидцей вручили его мне: до Москвы не добежишь... Военные авиаторы сделали всё, чтобы пакет к ночи был в «Известиях», а оттуда его доставили в Кремль.

Появление моего имени в списках награждённых власти Читы встретили с недоумением: как умудрился доставить пакет. Получая медаль «За трудовые заслуги», я в Доме политпросвещения спросил награждаемых коллег, имею ли право на эту награду — и зал ответил аплодисментами. В ответ я добавил: «Нам не стыдно завтра, 1 мая, подняться на трибуны с наградами. Пусть стыдятся те, кто к БАМу примазался. И снова были аплодисменты бамовцев… В Чите при этом на трибуну никто из первых лиц не вышел со своими новыми наградами.

Моё расследование сути поставок гнилого мяса на прилавки и в армию из Борзинского мясокомбината закончилось покушением под Шерловой Горой. Несмотря на выводы московской комиссии по моему материалу, который Политбюро решило не публиковать в силу его взрывоопасности для общества, обком и облисполком заготовили ультимативное требования в ЦК убрать меня из Читы. Причиной тому были срыв перевода начальника облуправления на пост министра в Москву, а одного из первых чиновников — послом в Монгольскую Народную Республику. В редакции ходокам ответили, что с официальным появлением их требования газета опубликует мой новый и очень жёсткий материал о проделках знаковых лиц.

В той ситуации я мог перевести корпункт в Улан-Удэ, но не стал этого делать. После «золотого звена» на БАМе и выпуска книги «Дорога», получив назначение в Украину спецкором, я закрыл корпункт в Чите. То был беспрецедентный случай советской поры: с учётом циничного отношения к аккредитованным в области корреспондентам центропрессы, постоянной клеветы на своего полпреда от первых лиц области, редколлегия согласилась со мной: я перевёл корпункт в Якутию. Отправил туда самолётом «Волгу», сдал городу квартиру-корпункт, а жизнь Читинской области с той поры стал освещать (точнее — не освещать!) иркутский корреспондент. Для руководства области это была всесоюзная пощечина, да и сигнал другим регионам не опозориться так, как здешние обком и облисполком…

Теперь о телеграмме. Я её, конечно, видел и храню в архиве, как ещё одно подтверждение подлых интриг конкретных высокопоставленных и титулованных чиновников. Знаю их поименно. И тех, кто инициировал вброс данной фальшивки в интернет, тоже знаю.

У меня на корпункте круглосуточно был включен телетайп. И редакция никогда не посылала телеграмм через почту. Данная телеграмма, как Вы можете убедиться, отправлена с нашего телетайпа 111129\7 на домашний адрес через почту только потому, чтобы общество узнало о сути блокировки материала, затрагивавшего судьбу тысяч перегонщиков самолётов с Аляски на фронт. А ведь тому материалу предшествовала нелёгкая авиаэкспедиция из Читы, за которой следили и в США.

Наберите в Гугле «Алсиб. Секретная трасса смотреть». Вникните в суть того фильма, созданного в 2012 году на моём материале и с моим участием. Среди фото непременно увидите данный бланк телеграммы, сличите с той, что прислали мне, выйдите на её первое появление в Сети, уточните, с какого читинского адреса фальшивка полетела в сеть — и Вам всё станет ясно. Как и то, что те чинуши, которых я постоянно критиковал за неумение работать ради развития края, за их преступные деяния, и натравили своих отпрысков на данную подлость, чем дали понять потомкам, что у их родителей были и остались грязные души и мысли.

Как реагирую на фальшивку? Никак… Ибо данная подлянка внуков негодяев никогда не сможет затмить мне прекрасное во всём своём многогранном величии Забайкалья и его скромных тружеников! Именно читинский край дал мне большую энергию, выкристаллизовал любовь к честным людям, здесь у меня и ныне друзья в разных сферах, я ежедневно вникаю в его будни.