В поисках настоящих политологов - в обзоре событий недели

Жвачка Five c заданиями как в «Синем ките», падение рейтинга доверия губернатору Забайкальского края, строительство домов для детей-сирот на отшибе, трудности пожароопасного периода - реальность. Маленький апокалипсис с неработающими стационарными телефонами у 7 тысяч читинцев - тоже. Ежедневно мы сталкиваемся с событиями, большая часть из которых, кажется, не имеет никаких последствий для нас лично. Но есть такой эффект бабочки, и им в действительности может быть всё что угодно.

Заместитель председателя регионального отделения партии «Яблоко», политолог Игорь Линник, комментируя в интервью газете «Аргументы и Факты — Забайкалье» работу нынешней администрации региона, 21 марта заявил, что нынешний аппарат - самый низкоквалифицированный со времён Гениатулина. «Если сравнивать нынешнюю администрацию с командами Равиля Гениатулина и Константина Ильковского, то, на мой взгляд, сейчас в Забайкалье самый низкоквалифицированный аппарат, который не знает, как работать со СМИ, как выстраивать отношения с оппозиционерами и с народом! Разговаривают с людьми, что называется, через губу», - заявил Линник. Политолог привёл пример недавней принудительной госпитализации общественника Николая Лиханова: «Люди с активной политической позицией власть раздражают. А разве нельзя было составить с человеком конструктивный диалог, выслушать его, понять, что тревожит?»

Мне давно кажется, что настоящих политологов в Забайкальском крае нет. Те немногие, кто более или менее чётко понимают, как именно лихорадит региональную власть, как эта лихорадка связана с властью муниципальной, и как влияет на отношение людей к Москве, по-моему, в основном помалкивают или им не по должности публично размышлять. Линник вот не молчит, но явно мешает всё в одну кучу, пытаясь сравнивать всё про всё. Непонятно, что он там оценивает – то ли администрацию губернатора, то ли работу правительства края, то ли всей системы региональной исполнительной власти.

И вот если речь, всё же, об администрации губернатора, то с 2008 года, когда Равиля Гениатулина вынудили разогнать старую команду, нынешний эксперимент Натальи Ждановой и Дмитрия Кочергина на первый взгляд выглядит самым успешным. В администрацию губернатора, как оно и положено, вернули власть, координационные функции, убрали лишнюю шелуху и ненужные полномочия. При этом вряд ли как-то кардинально изменился кадровый состав. Вместе с тем Линник, наверное, прав в том, что понимания того, как работать со СМИ и что делать с «оппозиционерами», а также с «народом», в администрации не то, что нет, но такое впечатление, что там не очень понимают, за что хвататься.

Плюс эмоции – чёрт его знает, что с ними сделать, и они периодически выскакивают в публичное поле, и тогда, да, понятно, что «разговаривают с людьми через губу». А вот в истории с активистом Лихановым – и вовсе какой-то бардак, потому что так подставиться – это надо умудриться, конечно. На фоне задержания журналиста Бориса Ветрова (которое почти наверняка никак с Лихановым не связано), у «политологов» может сложиться впечатление, что на Чайковского, 8, некоторая растерянность начинает прорываться в некоторые репрессии в отношении непокорного народа.

И вот через год после начала эксперимента кажется мне, что в администрации губернатора нужно что-то подправить. Хотя бы потому, что от работы этой структуры зависит очень многое – и восприятие населением работы региональной власти, и отношение к этой власти немногочисленных региональных СМИ, через которые это самое население и формирует это своё восприятие, и структурное благополучие регионального правительства и всей региональной власти. Да и сама Наталья Жданова зависит от своей администрации – не столько даже, как от делающего её окружения, сколько как от фундамента, на котором она стоит.

Сотрудники «Востокгеологии» на этой неделе разошлись в мнениях со своим генеральным директором. Первые считают, что у них объявлена забастовка. Второй - что ничего подобного. Неискушённого читателя может покорить официальная точка зрения, но я-то знаю, что смотреть надо на полярность взглядов.

Ещё лет 10 - и понятие «опровержение» должно уйти из практики СМИ. Не может не уйти, думаю я. Оно застыло где в девяностых и стоит там застывшее, но очень гордое, где-то по соседству с «без комментариев» и «мы ответ на ваш запрос отправили «Почтой России».

В век владения гражданами смартфонами с мессенджерами, камерами и диктофонами ситуацию контролировать всё сложнее, и, если уж она выплеснулась наружу - дальше сделать вид, что всё в порядке, практически нереально. Как справедливо, хоть и грустно, констатировал один из известных мне пресс-секретарей, бросивший в итоге это неблагодарное дело - если запереть и забаррикадировать изнутри дверь, то журналист влезет в окно, схватит то, до чего дотянется, и ты же будешь в этом виноват.

Понятно, что что-то на базе «Востокгеологии» в Газ-Заводе - отличной, очень гостеприимной базе, с интернетом, баней и столовой, в которой на убой кормят за копейки, пошло не так. Но формулировка «Эта информация не соответствует действительности. Никакой забастовки в «Востокгеологии» нет, все работники выполняют свои должностные обязанности» совершенно это «не так» не объясняет, не делает даже хорошей мины при плохой игре, запускает дальнейший марафон по проникновению в окна. Причём как извне, так и изнутри.

Департамент государственного имущества Забайкальского края 25 апреля планирует снести 14 гаражей-ракушек по улице Матвеева, 34, в Чите. Это будет так называемый пробный выстрел, за которым – длинная очередь из 453 незаконных металлических гаражей, понатыканных по всей Чите.

Краевые власти наконец-то принялись за чистку от этих конструкций, сооружённых на землях федеральной собственности и там, где эта собственность не разграничена. Учитывая то, что в Чите большая часть территории принадлежит городу, можно говорить о том, что под снос пойдёт лишь небольшая часть нелегальной железной армии.

Бороться с ней те же городские власти пробовали не раз, но за несколько десятилетий так и не смогли найти действенного механизма. Не смогли или не захотели.

Представители городской администрации на заседании комитета ЖКХ 23 марта рассказали депутатам гордумы, что снесли пять — семь бесхозных гаражей, у которых тут же обнаружились хозяева, умеющие писать иски в суд. Владельцы гаражи отсудили. Почему с них нельзя было взыскать расходы за снос конструкций и их хранение – непонятно.

Такие «ракушки», несомненно – отменный способ экономить, но наглость, с которой они то и дело появляются в любом сколько-нибудь удобном для собственника месте, давно перешла все мыслимые пределы. Эта наглость почему-то до сих пор не довела городские власти до создания чёткого механизма сноса таких гаражей и наказания нарушителей. Если чего-то не хватает на уровне закона – не грех обратиться к местным депутатам и вместе разработать нормы, которые у нас начали бы работать.

Первый почин будет сделан 25 апреля краевым ведомством. Хочется верить, пример окажется заразительным.

Проблема незаконно установленных гаражей, так называемых «ракушек», одна из самых запущенных и застарелых в Чите. Кто только не заявлял про борьбу с ними, кто только не обещал убрать их – ничего не изменилось. Даже точных данных у властей по их количеству, по-моему, так и не появилось. Все использовали и продолжают использовать цифру, озвученную ещё в 2011 году главой регионального Росреестра Алексеем Тихенко, - около 60 тысяч штук. При этом не факт, что в отчёт Тихенко она не перекочевала из других, более ранних отчётов коллег-чиновников. А вот уже бывший глава департамента госимущества и земельных отношений Сергей Новиченко называет эту же цифру в 2014 году. Сомневаюсь, что за 3 года ничего не изменилось в худшую сторону (что в лучшую не изменилось – это точно).

Чтобы реально с проблемой начать бороться, необходимо её сначала диагностировать, то есть в нашем случае понять, сколько и где незаконных гаражей стоит, сколько в городе машин без гаражей, сколько мест в гаражных кооперативах. Ознакомится с лучшими практиками их законной установки, найти главные «рассадники зла». А уже от этого отталкиваясь, начать вести масштабную работу с ТСЖ, управляющими компаниями, населением. Я знаю несколько примеров, в которых жители домов, понимая, что бороться бесполезно, просто начали собирать плату с собственников гаражей, установленных на придомовой территории, а также заставили их «ракушки» внешне сделать попрезентабельнее.

Что касается власти, то с её стороны случаются только громкие заявления, редкие сносы и констатация фактов – традиционная имитация бурной деятельности (ИБД) во всей красе. К примеру, вот новость от 1 марта 2016 года: департамент госимущества края получил право демонтировать и вывозить незаконные гаражи, так как теперь они после решений суда переходят в собственность региона. А вот новость от лета 2014 года: там глава департамента говорит ровно то же самое, в том числе про решение правительства, позволяющее забирать в собственность края гаражи. То ли они 2 года принимали это решение, то ли ИБД.

Так или иначе, гаражей у нас меньше не становится, зато больше становится машин. И если посмотреть на ситуацию со стороны водителей – проблема в принципе не решаема. Если убрать 60 тысяч ракушек (или сколько их там), то 60 тысяч машин из них окажутся на месте этих самых «ракушек» во дворах. А как у нас работает ГИБДД с незаконной парковкой на газонах и детских площадках? Правильно – никак! Паркуйся не хочу.

Вариантов решения проблемы на самом деле несколько. Я имею в виду проблему размещения автомобилей в Чите, а не бессмысленный и нереальный снос гаражей – у края и города не хватает денег на зарплаты и соцпособия, что тогда говорить про снос 60 тысяч гаражей и постоянный контроль за их отсутствием на площадках? Так вот, первый вариант – смириться с проблемой и пойти самыми продвинутыми примерами читинцев: начать взимать аренду, что предложил недавно депутат гордумы Станислав Викулов, а также заставить владельцев привести их в нормальный вид – хотя бы покрасить, а может, даже привлечь граффитчиков, готовых за небольшую цену раскрасить, что угодно.

Разумеется, эту идею тут же депутаты гордумы отклонили – сколько это привнесёт хлопот в их работу, в работу дружественной мэрии? Да и пример про «ракушку» на площади Ленина нельзя забывать, напомнил Николай Галкин. А облик города? Кто о нём подумает, кроме Андрея Ядрищенского? Знатока в вопросах качественного благоустройства Читы, «благоустроившего» улицу Геодезическую на несколько лет вперёд. Естественно, все они дружно сказали, что нужно бороться с этой хворью, убирать гаражи с улиц и из дворов, а потом вышли, завели свои «мерседесы» и «крузаки», и укатили восвояси, забыв о том, что говорили днём. Кто там должен отвечать за гаражи, пусть и отвечает, а мы, депутаты, народные избранники, будем парковаться в своих законных гаражах. Подумаешь, вопрос касается 20% населения города, паркующихся в незаконные «ракушки», и всех остальных – с этими «ракушками» во дворах живущими.

Я готов поспорить с кем угодно, хоть с депутатами гордумы, хоть с главой департамента госимущества, хоть с руководителем краевого УГИБДД, что спустя 3 года, в 2020 году, проблема не будет решена. Конечно, уровень зарплат у нас несопоставимый, но бутылку-другую хорошего алкоголя ради такого я готов приобрести. И я сейчас здесь говорю даже не про полную замену «ракушек», а про их снос, пусть он будет неладен. Не снесут даже 1/6 от незаконных гаражей! Зато край и город недополучит потенциальные деньги в бюджет, которые, например, можно было бы тратить целевым образом на дворы, где эти гаражи стоят – детские площадки, тротуары, озеленение.

Я говорил, что есть несколько вариантов решения проблемы. Идеальный, по-моему, хоть и фантастичный для нашего неповоротливого и ленивого чиновничества, – начать масштабное строительство многоуровневых парковок за счёт инвесторов. Уверен, такие найдутся. Заключать соглашения, по которому мэрия или край выделяют землю, но целью застройки должны стать такие парковки, где стоимость одного машина-места не превышала бы каких-нибудь 3 тысяч рублей в месяц, а главным претендентом на него были бы владельцы «ракушек» - снёс, получил льготу при получении парковки. Вот вам заказы для строителей, место для инвестиций. Разумеется, это очень сложно реализовать, да и процесс этот небыстрый, особенно с учётом того, что у Читы даже генплана нет. Да и облик города портить какими-то там многоэтажными парковками депутату Ядрищенскому, наверное, совсем не хочется.

На этой неделе губернатор края пригласила читинцев поучаствовать в акции «Чистый лес без огня» — очистить территории от травы, мусора, валежника, порубочных остатков, а также создать минерализованные полосы. Простите, я не пойду. Мне не лень, не безразлична судьба любимых сосновых читинских лесов, и мне не жаль своего времени. Не пойду я по другой причине - заинтересованные в волонтёрском труде власти не особенно расторопно сами защищают леса. Взять хотя бы известные мне с малых лет заросли в районе Сухой Пади, центрального кладбища и стадиона СибВО. Понятия не имею, как они охранялись раньше, но клянусь, что до начала девяностых они были образцово чистыми. Пакет маслят можно было накосить на полосе между телецентром и объездной дорогой — то был лес! В девяностых этот небольшой, но замечательный парковый участок стал превращаться в гибрид кладбища домашних животных и полигона твёрдых бытовых отходов. Аналогичные процессы начались по всем окраинам города. Сегодня, зайдя в читинский лес, вы не сможете не наткнуться свалку, настолько плотно загажено всё в радиусе нескольких километров. Мы тут любим, выпятив грудь, говорить о том, что туристам нужно показывать цветение багульника — редкое по красоте зрелище. Но я, принимая гостей из другого города, не рискнул бы повести их на прогулку в пригородный лес, потому что там бросается в глаза не столько рододендрон, сколько вот это:

И в качестве благодарности к тем, кто по долгу службы должен следить за порядком в лесах, кто должен убирать старые свалки, а также искать и жёстко наказывать тех, кто создаёт новые, я ни на какую уборку не пойду, потому что не хочу потакать чиновничьему безразличию. В отсутствие реальной защиты леса выход на такие субботники под чутким руководством городских и краевых властей мне представляется глупостью с одной стороны, и лицемерием — с другой.