Что происходит на психотерапевтических группах? Рассказ об одном задании с зеркалом

За годы психотерапии (с перерывами) у меня набралось немало групп: групповой гипноз, «Внутренний ребенок», две трансперсоналки и группа телесной терапии. Я ценю групповые виды терапии по многим причинам. Там люди интересные. И довольно мощная поддержка, если ты не жертва, которая выбирает 100 лет страдать, укрывшись шалюшкой печали.

Люблю, но не злоупотребляю ими. Раз в 3–5 лет прохожу по зову сердца или крайней необходимости, когда прямо уже надо, чтобы тебя под ручки вели к солнышку, свету, миру, добру и расставанию с душевными болями. Мне они даются проще, чем индивидуальные сеансы. Такая скорая помощь.

И вот я вспомнила одно задание с такой группы, назовем его «15 минут». Оно, кажется, было во время второй моей трансперсональной терапии в феврале 2022 года — я тут могу чуть-чуть запутаться в ступенях. Но если это та ступень, то в день её заключительного сеанса как раз началась спецоперация, и я помню, как мы шутили, что зря её прошли. Тогда как раз врач рассказал группе удивительную историю про то, как однажды в каком-то городе провели эксперимент — на площади собрались десятки или сотни людей, которые молились все вместе несколько часов, и за это время в нем не произошло ни одного преступления.

А задание было такое — написать, что бы мы хотели успеть сделать, останься нам: сначала 1 год жизни, затем 1 месяц, потом 15, 10, 5 минут и в конце — 1 минута. Писать нужно было, сидя напротив зеркал. Мы укрылись в сооруженных терапевтами домиках из стульев и пледов, в помещении громко играла музыка, чтобы не слышно было практически ничего, кроме своих мыслей. Нужно было попытаться осознать себя в моменте — здесь и сейчас. По условиям, если ты переставал писать, то должен был смотреть в зеркало. Смотреть на себя, прямо в глаза.

Я хоть и любительница в течение дня поглядывать на свое отражение, но никогда так долго в себя не всматривалась. Как вы понимаете — писать мне пришлось не так уж и много.

Год расписала на четыре страницы. Про поездку на море, прощение, работу над собой. О людях. Их оказалось так мало — тех, кого захотелось оставить в этом отведенном году. «Перестать думать, что я недостойна чего-то; верить в себя и людям; побыть с мамой; чаще обниматься; перестать оценивать, осуждать и винить других; принимать всё таким, как оно есть; улыбаться чаще; доверять обстоятельствам; создать что-то прекрасное; заняться спортом; увидеть водопад и горы» — это реальные записи из моего дневника. На группах просят вести их и фиксировать свои чувства, мысли, состояния в теле.

И много, много чего еще я включила в этот оставшийся год жизни, но практически ничего не написала про покупки. Или про то, как выглядеть, о чем говорить, и еще кучу всего, на что в обычной жизни трачу часы.

«Простить себя, делать полезное, попросить прощения у ***, навестить друзей, бабушку, побывать на могилке деда, делиться теплом, поговорить с папой, не скрывать чувств, уехать к большой воде», — часть из одного месяца.

За 15 минут до смерти: «Сказать спасибо маме и что люблю ее. Спасибо [еще кое-кому]». Остальное время просто слушать музыку и побыть с собой.

Остается 5 минут (начало каждого такого отрезка диктовал терапевт) — «СМС маме». Одна минута — «Улыбнуться и уйти с благодарностью». Это был транс. Не такой глубокий, как предыдущие и последующие, но в нем было много усталости, страха, а потом смирения и желания жить. А пришла я в группу, на минуточку, думая как раз о смерти.

Мне было странно потом осознавать, что я о ком-то забыла написать. Обычно в голове живет столько людей — что кому передать, сделать, позвонить, отдать, вернуть, напомнить, перед кем извиниться, к кому не опоздать, на кого не забыть позлиться еще, кого постараться забыть. Я всегда при этом говорила, что истина — в простоте. Сколько бы ни осталось — 20 лет или 1 минута, проживать ее стоит пытаться из сердца, как чувствуешь. Но мы, мне кажется, в большей степени живем головой — такой, забитой мыслями, не привыкшей расслабляться, — вечно кипящим горшочком.

В зеркале тоже было много маленьких открытий. Время на задание целиком — около часа, а казалось, что примиряешься с собой полжизни. Сначала было неловко на себя смотреть дольше половинки минуты. Помню, как в детстве меня журили за долгое стояние у зеркала, смеялись над тем, как крутилась у него. Мне было лет 5, на секундочку. Но вот отложилось прямо на подкорке — нельзя собой любоваться и вообще на себя смотреть. А как же тогда себя изучать?

Мы можем в суматохе даже забыть, какие у нас глаза — не их основной цвет, а именно их глубину, оттенки. Мы можем забыть, что у нас смешные вихры, как у маленького ребенка, или какие нежные черты лица. Мы не знаем себя — многие участники из группы позже отмечали это. Чего же мы тогда ждем от других? Иногда сосредоточиться на себе важно. Вот ровно настолько, чтобы вернуть желание жить, представляете?

После того как это задание завершилось, терапевт попросил нас брать почаще дневник, в который мы всё записали, и просто делать это. То, что шло из глубины, — моря, все имена, с которыми важно отметить год, все желания и дела, которые останутся на месяц.

Это и есть полная жизнь, наверное, — та, в которой большинство твоих действий со смыслом, с каким-то профитом, полезные для тебя по-настоящему. Для твоей души. Я открыла дневник два месяца спустя и чуть не расплакалась.