Наталья Орлова, главный экономист «Альфа-Банка»: «В следующем году инфляция вырастет до 12%, а рост доходов населения замедлится до нуля»

Этот год был непростым: санкции, скачки валютного курса и резкий рост цен вкупе с замедлением экономики привели к тому, что многие оказались в растерянности – каких еще проблем ждать в будущем? О том, какова вероятность, что в следующем году сильно упадут доходы, будут ли массовые сокращения, и когда, наконец, начнет снижаться инфляция, рассказала главный экономист ОАО «Альфа-Банк» Наталья Орлова.

– Многие эксперты прогнозируют, что следующий год станет самым провальным за последние 15 лет. Вы согласны?

– В экономике действительно сейчас наблюдается боковой тренд, стагнация. Это совсем не похоже на то, что мы видели во время последнего финансового кризиса, когда экономика падала на 8%. Мне представляется, что в 2008 году было значительно больше неопределенности относительно динамики производства и немного другое качество проблем. Сейчас на повестке дня, скорее, риск застоя. Уровень макроэкономических рисков в стране по-прежнему приемлем – у России невысокий уровень долга, и у государства есть монетарные возможности стимулирования экономики, пусть и не очень эффективные. У экономики есть и незадействованный потенциал роста, но он может проявиться только в случае структурных реформ. Поэтому однозначно сказать, что ситуация в экономике плоха и будет только ухудшаться, было бы неправильно. Плохой сценарий возможен, только если не будет предпринято вообще никаких шагов. Но это маловероятно, поскольку какие-то инфраструктурные проекты все равно будут идти: присоединение Крыма подразумевает ряд вложений в инфраструктуру полуострова. А это вклад в ВВП страны. Поэтому мне кажется, что статистика экономического роста следующего года будет далеко неплохая – рост ВВП от 0 до 1%. Сложнее, наверное, психологически. Темпы роста «на бумажке» будут, а частному бизнесу воспользоваться им будет нельзя. Рост ВВП будет сильно связан с бюджетной политикой, то есть сейчас действительно мало источников роста вне государства или квазигосударственной экономики.

– Ситуацию может что-то исправить?

– Монетарными мерами ничего не выправишь, потому что экономика сейчас растет на пределах своих возможностей. 1% роста, который мы видим по итогам прошлого года, – это максимум, который она может выжать. И происходит это из-за большого количества нерешенных структурных проблем: для производителей очень дорог выход на рынок из-за отсутствия инфраструктуры или из-за большого количества посредников, наличие которых приводит к сильному удорожанию продукции для конечного потребителя, и как результат – продукция становится неконкурентоспособной. Проблема широко обсуждается, и дело здесь не столько в доступности денежных ресурсов, сколько в изменении правил работы в экономике. Но четких сигналов, что мы в принципе движемся к изменению этих правил, пока нет. Что будет делать государство? Скорее всего, все-таки фокусироваться на монетарной политике и на регулировании бюджетной сферы.

– А какой будет монетарная политика в следующем году?

– Она будет достаточно жесткой. Банк России как бы задает рамки правительству, заставляя его активизироваться в направлении структурных реформ. Регулятор переходит к таргетированию инфляции, хотя в следующем году ориентир по инфляции отменен из-за огромной неопределенности, а уже в 2016–2017 годах инфляция должна быть на уровне 4–4,5%. Понятно, что если ЦБ преуспеет в контроле за инфляцией, то структурно экономика априори должна стать другой. Потому как экономика при 4% инфляции – это экономика с эффективно работающими компаниями, которые при возникновении шоков и увеличении издержек не будут переносить инфляционный шок на конечного потребителя, а будут оптимизировать издержки за свой счет. Это уже совсем другой подход к ведению бизнеса и означает, что мы, видимо, увидим ряд банкротств. Большой вызов следующего года – сможет ли ЦБ преуспеть в контроле за инфляцией, а если преуспеет, то будет ли готово правительство адаптироваться к новой реальности.

– То есть низкая инфляция нас ждет только в 2016 году, что же будет в следующем?

– До середины 2015 года ситуация будет непростой. В этом году обозначился ряд факторов, которые продолжат работать до лета. Очевидно, что есть фактор инфляции, связанный в первую очередь с валютным курсом. В этом году инфляция ускорилась по двум причинам. Первая – весенняя девальвация, которая дала сегодняшний рост цен. Вторая – эмбарго России на импорт. Они в совокупности объясняют, почему инфляция сегодня не 6,5%, как была в конце прошлого года, а почти 9%. В 2015 году этот фактор продолжит работать, так как сыграет роль девальвация сентября–октября этого года, когда курс упал еще на 15–20%. Падение курса транслируется в рост цен с лагом. А так как компании пока не покупали продукцию по «новым» ценам, распродавая запасы, основной рост придется на первое полугодие 2015 года. Кроме того, возникнут новые факторы. Процентный пункт к инфляции добавит индексация тарифов естественных монополий, которая была в этом году заморожена. Еще один процентный пункт добавится из-за налогового маневра в нефтянке. Речь идет о смещении налогообложения с добычи нефти на переработку. В итоге к лету 2015 года, по методологии Росстата, инфляция вырастет до 12%.

– Как при этом будет обстоять ситуация с ростом зарплат и ситуацией на рынке труда?

– Индексация зарплат напрямую связана с приоритетами бюджета. По сути сейчас есть три важных аспекта бюджетной политики. Первый – большие, накопленные еще с 2008 года, социальные обязательства. Где-то 65% консолидированных расходов бюджета страны связано с социальными выплатами – зарплата, пенсии, социальные выплаты. Во-вторых, в 2014 году на 30% выросли затраты бюджета на безопасность (при том, что суммарно расходы бюджета выросли за аналогичный период всего на 10%). Это явный крен в пользу поддержки околооборонного сегмента. И, наконец, в-третьих, присоединение Крыма, которое подразумевает расходы на инфраструктурные проекты в регионе. Создается ощущение, что при ограниченном потенциале роста доходной базы расходная просто распухает. Рост несоциальных расходов в этом году говорит о смене приоритетов политики: социальные расходы (читай – индексация зарплат) и в следующие два года не будут в фаворе. Особенно учитывая то, что мы находимся в середине электорального цикла. Деньги будут идти в оборонный сегмент и инфраструктуру, а индексация зарплат вернется в список приоритетных задач только перед выборами. На уровне федерального бюджета в следующем году индексация зарплат ожидается ниже инфляции – 5,5%. Поэтому с точки зрения потребления следующий год выглядит довольно проблематично: инфляция будет съедать располагаемые доходы населения, индексация зарплат будет на низком уровне, и, в-третьих, продолжат расти процентные ставки по кредитам. Рост доходов в реальном выражении будет в районе нуля, а рост реальных зарплат – в минусе.

– И сокращения будут такими же жесткими?

– Не уверена. На самом деле сегодня в России уровень безработицы находится на историческом минимуме – 5%. Какие-то сокращения будут, но у меня нет ощущения, что это станет проблемой макроэкономики. Если смотреть глобально, в экономике сегодня, скорее, не хватает трудовых ресурсов. Хотя локально, в первой половине следующего года, увольнения, конечно, могут стать определенным фактором для дополнительного давления на потребление.

– Наталья Владимировна, этот год ознаменовался небывалым оттоком капитала из страны. Тенденция продолжится?

– За десять месяцев 2014 года из страны уже утекло $120 млрд. До конца года вряд ли что-то изменится, так как ЦБ ушел с рынка, и все, что Россия зарабатывает на торговле сейчас, уходит. В итоге по году наш прогноз – $130–$135 млрд. Этот отток эквивалентен 2008 году и сильно схож по структуре: компании замерли в ожидании и накапливают валюту под выплату внешнего долга. Вкупе это означает, что в следующем году процесс пойдет значительно медленнее – валюты аккумулировано много. Это одна из причин, почему я считаю, что рубль имеет потенциал для укрепления.

– Он и в самом деле есть? Пока мы видим исторические максимумы.

– Наш прогноз на конец 2015 года – 48 рублей за доллар. Мы ждем, что национальная валюта укрепится до интервала 45–50. Безусловно, нужно учитывать риски. Мировые рынки нестабильны, и цена на нефть волатильна. Плюс беспокойство по поводу того, что будет делать ФРС. Но на самом деле, судя по внешним факторам, негативного сценария может и не быть – истеричные настроения относительно падения цен на нефть пройдут с учетом сезонного фактора. До сентября все ждали отметку $100 за баррель, сейчас все резко снизили прогнозы. Думаю, правда будет где-то посередине. То же самое по поводу ФРС. Когда капиталы движутся из развивающихся рынков в доллар – это всегда сопровождается падением цены на нефть. Все боятся, что ФРС будет повышать ставку, но их последние комментарии говорят об обратном – крепкий доллар уже некомфортен для США. В условиях, когда Китай, Европа и Япония будут проводить слабую монетарную политику, США не имеет смысла торопиться с повышением ставки. И хотя рынок склонен смотреть на риски, по факту все может оказаться не так драматично. Поддерживать рубль будет и коррекция платежного баланса – из-за сильной девальвации импорт сильно сжался (в этом году – на 10%, в 2015 году – на 20%), а значит расширится торговое сальдо. В итоге даже без поддержки ЦБ будет сгенерировано достаточно валюты, чтобы ее покупать под внешние платежи.

– Наталья Владимировна, все говорят: ЦБ «отпустил рубль в свободное плавание». Что это значит для обычных граждан?

– Это означает, что теперь нестабильность валютного курса будет в разы больше. Как было раньше: менялся платежный баланс, нефть росла или снижалась, но Банк России всегда присутствовал на рынке, покупая или продавая валюту, чтобы сгладить движения валютного курса. Сейчас у регулятора нет обязательств по поддержанию рынка, и когда на нем окажется переизбыток валюты (а так скорее всего и будет в следующем году), рубль и без его вмешательства сильно укрепится. В таких условиях сильные движения на 2–3 рубля теперь – нормальная ситуация и не повод для паники.

– Вы говорили, что, скорее всего, рубль будет в следующем году укрепляться. То есть покупать валюту сейчас не стоит?

– Тем, кто не специализируется на фондовом рынке, с нынешней волатильностью курса играть не стоит. Если речь идет о покупке валюты на случай отпуска, то покупать по высокому курсу «пока не выросла еще больше», нет смысла. Лучше подождать до весны.

– А что будет со ставками по кредитам?

– О снижении ставок вообще говорить не стоит из-за роста инфляции. Пока не снята проблема рисков. Банк России в конце октября, подняв ключевую ставку на 1,5%, заявил, что этого достаточно, и в дальнейшем можно говорить с ее снижении. Но это было в условиях, когда рынок ориентировался на 8,5% инфляции в этом году. Сейчас она уже 9%, а к концу года будет уже 9,5–10%. В моем представлении, Банку России придется продолжить повышение ставок в ближайшие месяцы, чтобы его ставка была выше инфляции. За ней потянутся и ставки по кредитам. Снижение доходов и рост ставок приведет к ухудшению качества кредитного портфеля банков. Ситуация тут неоднозначная: с одной стороны, кредиты дорожают, но с другой, все ждут ослабления рубля. Поэтому пока мы видим ускорение роста кредитного портфеля, так как превалирует желание взять рублевые кредиты на большой срок. В таких условиях ждать резкого сжатия кредитования не стоит. Скорее всего, в рознице в 2015 году рост составит 15%, в корпоративном кредитовании – 20%.