Тянущие вниз якоря машзавода

Решение о переводе машзавода на территорию станкостроительного завода в посёлке ГРЭС Читы было принято ещё осенью 2015 года, но предприятие переехало частично и, по сути, работает абы как сразу на двух площадках. Переезд застопорился не из-за нежелания собственников чем-либо заниматься, а от давления, начиная от уголовных дел в отношении гендиректора завода Юлии Ходюковой, заканчивая нехваткой рабочих рук.

Врио зампреда правительства Забайкальского края Александр Кулаков и главный федеральный инспектор в регионе Николай Гантимуров приехали с инспекцией 2 июня на площадки станкостроительного завода, чтобы оценить процент готовности предприятия. Станки перевезены на 50%, оборудование смонтировано фрагментарно, кроме того, не до конца доведён ремонт помещений. Вентиляция в отремонтированном цехе прокладывается только сейчас, хотя работы, в том числе и сварочные, уже ведутся. Кулаков высказал замечание представителям обоих заводов, что они дотянули "до последнего", не просили помощи властей, пока ситуация не достигла своего накала.

Процесс переезда остановился на месте, во-первых, из-за сложной экономической ситуации в регионе, а во-вторых, потому что земля и некоторые помещения остались заблокированы судебными приставами. В настоящий момент, по словам Кулакова, судебные иски, которыми обременён машзавод, остановились на 70 миллионах рублей. Долги машзавода копились с 2012 года и перешли к новым собственникам, как приданое (четверть акций принадлежит Сергею Селезнёву, столько же ООО «Интегра», 15% - региону, остальное - другим собственникам, всего их около 500 человек, – авт.) . По расчётам гендиректора предприятия Юлии Ходюковой, которая тоже присутствовала на встрече с Кулаковым, около 50 миллионов рублей - это долги по налогам, а 20 миллионов – отчисления в Пенсионный фонд и Фонд социального страхования.

Пока судебными приставами арестован один из цехов, стоимость которого погасит все долги. Чтобы разблокировать счета, руководство предприятия планирует оформить сделку с одним из крупных предприятий, который может купить примерно 1/10 площади всей территории завода.

«Если покупатель согласится, пойдёт разблокировка счетов, дальше начнутся корпоративные процедуры, будет перевезено оставшееся оборудование. При этом покупатель не двинется с места, пока у вас будет арестованное имущество. Покупатель ждёт момента, когда снесут этот литейный цех и половину земли, на которой он стоит, расчистят», - резюмировал Кулаков.

Стоимость всей остальной территории, по словам зампреда правительства, будет устанавливаться исходя из договорённостей между потенциальным покупателем и собственником завода, поскольку нет никакой кадастровой оценки. Но кто будет инвестором? По рассказам Ходюковой, большая часть принадлежит Олегу Салапину (владелец торговой сети «Караван», супруг предпринимателя Елены Салапиной, которой выдано разрешение на строительство торгового центра «Новосити» на площадке инструментального цеха завода, - авт.) Со слов Ходюковой, предыдущие собственники ещё в 2009 году постепенно продали Салапину внушительную часть территории завода, и он может распоряжаться ей, как угодно. «Цех №4, который горит постоянно, - там они планируют развлекательный центр, в мебельном цехе - бизнес-центр», - добавила она.

Строительство жилого комплекса, о котором говорил экс-губернатор Забайкальского края Константин Ильковский, намечено на территориях, пока ещё принадлежащих машзаводу. По мнению гендиректора предприятия, проект рассматривается строительными организациями, но кто точно зайдёт, доподлинно неизвестно.

Ходюкова по итогам беседы с Кулаковым пообещала пригласить гостей на работающий завод примерно в августе 2016 года, но оговорилась, что это будет возможно, если не произойдёт никаких уголовных разбирательств. «Если бы никто не мешал, всё бы делалось поэтапно, а так с одной стороны судебные тяжбы и аресты, с другой - постоянный контроль со стороны правоохранительных органов», - уточнила она.

Следователи возбудили уголовное дело в отношении бывшего руководителя Сретенского судостроительного завода Юлии Ходюковой в начале мая по подозрению в присвоении 2 миллионов рублей, полученных от заказчиков. По версии следствия, с апреля по август 2015-го подозреваемая получала деньги, обналичивала их через стороннюю организацию и тратила на личные цели.

До этого в марте 2016 года в отношении экс-директора также было возбуждено уголовное дело по факту невыплаты зарплат с апреля по август 2015 года на 814 тысяч рублей. Во время предварительного следствия задолженность по зарплате перед всеми потерпевшими была погашена, но следователи приняли решение арестовать Ходюкову. С её слов, процесс задержания был проведён с грубыми нарушениями. Следователи приехали к ней днём и предложили проехать, чтобы вручить повестку, но настолько быстро её арестовали, что она не успела никого назначить исполняющим обязанности.

«Сначала мы отправились на завод, там демонстративно провели обыски – просмотрели три кабинета, ничего не нашли. Вечером меня увезли в Сретенск, - рассказала Ходюкова. - Первые полторы недели ко мне не пускали никого, даже адвоката, пока мы не стали жаловаться, что нарушаются мои права. Поначалу мне говорили о статье, а в Сретенске ничего не происходило, кроме подсовывания бумаг, которые мне даже не давали прочитать. В период с 11 по 24 мая я была в Читинском СИЗО. Когда выпустили, сказали просто «извините». Я знаю, что от меня хотели – чтобы я лжесвидетельствовала против третьего лица. Если им есть, что ему предъявить, пусть ему и предъявляют. Думали, что я - слабая женщина, расплачусь и все бумажки подпишу, не глядя. А оказалась не слабой».

Ходюкова уточнила, что пока она находится под подпиской о невыезде, ушла в отпуск, но планирует лечь в больницу по состоянию здоровья. «Постоянный интерес со стороны правоохранительных органов тормозит работу завода, мешает перевозить оборудование. На каждый запрос нужно собрать пачку документов - это всё забирает рабочее время сотрудников», - сказала гендиректор.

За последние полгода на заводе прошли проверки от Пенсионного фонда и Фонда социального страхования, регионального УФСБ по режиму секретности, Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, службы занятости населения Забайкальского края, по проверке юридического лица. В мае прокуратура Центрального района Читы провела проверки соблюдения Конституции РФ и исполнения законодательства о противодействии коррупции, также управление государственного автодорожного надзора провело проверку по надзору в сфере транспорта.

Представители всех указанных ведомств сообщили мне, что проверки были плановые, они согласуются с органами прокуратуры, и о их проведении заранее сообщается на официальных сайтах. Руководитель Забайкальского следственного отдела на транспорте Следственного управления Следственного комитета Антон Рудик, комментируя заявления Ходюковой о запрете встретиться с адвокатом в первые полторы недели, сообщил, что ничего подобного не было, поскольку это явное нарушение, на которое никто не пойдёт.

«Адвокат был в Сретенске, все следственные действия проводились в установленном порядке, с участием защиты. Суд избрал мерой пресечения заключение под стражу, потому что уголовное дело расследовалось по месту совершения преступления, а это Сретенский судостроительный. Дело не имеет никакого отношения к работе машзавода. Мера пресечения была изменена, потому что отпали основания, которые имели место. Какие именно, не разглашается в интересах следствия», - уточнил Рудик.

Ещё одна проблема, которая тормозит процесс работы машзавода - недовольство работников сменой места работы и созданными условиями. На сегодняшний день в общей сложности на заводе работает 108 человек. Коллектив уже записывал видеообращение, в котором представитель Игорь Давыдов назвал переезд похожим на ликвидацию и сообщил, что новое место не имеет элементарных бытовых условий.

На территории завода в посёлке ГРЭС сейчас сделан ремонт, имеются душевые, раковины, отдельные раздевалки, разве что туалет пока на улице, но сантехника ждёт монтажа. Помещение для приёма пищи пока только планируют отстроить, но учитывая, что здесь работают только 10 человек, поесть можно и в специально отведённой комнате отдыха. Пока мы прогуливались по территориям предприятия, где уже работают бригады - собирают станки и выполняют мелкие заказы - один из сотрудников машзавода высказался, что, несмотря на все обещания, зарплату он не получал с апреля.

- Мы на сегодня не оплатили только май, поскольку зарплата начисляется 10 числа последующего месяца. Долгов нет. Наши счета арестованы, и мы не можем платить вперёд, выдавать авансы, только после решения комиссии по трудовым спорам, - сказала в ответ Ходюкова.

- Почему же тогда так говорят?

- Многое говорят. У нас часты факты грабежа, особенно мелкого инструментального оборудования. Да и рабочий день с 8.00 до 17.00, на машзаводе можно было уйти, когда угодно, прийти когда хочется, а здесь электронная проходная. Но зарплата вполне достойная, минимальная ученическая – 10 тысяч, а дальше достигает 50 тысяч рублей, - пояснила гендиректор.

При этом Ходюкова спрогнозировала вероятность привлечения специалистов из другого региона в том случае, если предприятие начнёт набирать крупные заказы. Машиностроительные заводы по стране закрываются, а кадры остаются.

Она же уточнила, что продумана логистика - утром и вечером на ГРЭС сотрудников будет увозить нанятый автобус.

После встречи с Кулаковым замминистра природных ресурсов края Елена Протасова, присутствовавшая в числе инспектирующих, упомянула, что заказы после переезда будут централизованно идти на завод, а не как раньше – клиенты приходили прямо в цех, платили мастерам наличные деньги, тем самым уклоняясь от налогов. «Доходило же до смешного, когда рабочие приходили в кабинет к собственникам с вопросами, мол, сколько вам не хватает денег за тепло? Давайте мы доплатим», - вспомнила Протасова.

Совершенно очевидно, что машзавод застрял на двух площадках сразу и не может нормально работать ни там, ни тут. Территория, которую ещё предстоит продать, фактически, всё ещё используются заводом, поэтому только половина оборудования перевезена и находится в стадии монтажа. Для поддержания жизнеобеспечения предприятия требуются деньги, поэтому руководство и не собирается всё разом вывозить на ГРЭС, успевая зарабатывать на мелких заказах. Разумеется, если бы была экономическая подушка, тогда можно было бы переехать за раз, но на станкозаводе нет условий.

Заводу действительно нужно убирать огромные издержки существования на старой площадке, которые являются непосильными для сегодняшних рыночных реалий. Но странно говорить о том, что виной всему этому стало нежелание работников ехать далеко, или, ещё хуже, мешает давление со стороны правоохранительных органов.