Депутаты, ТЭЦ и пыль на лаковых ботинках

После долгой оттепели, когда температура на улице поднималась выше нуля, стало морозно. Около здания краевой администрации стоят два больших автобуса. Ехать на ТЭЦ-1 депутаты и гендиректор ТГК-14 договорились, можно сказать, спонтанно. Когда Мясник выступал на заседании заксобрания, то большая часть вопросов, учитывая недавний коллапс с поднятием цены на теплоэнергию на 35% для юрлиц и бюджетных организаций, касалась именно этого.

Спрашивали и о затратах, и о том, как при такой изношенности оборудования предприятия его акционеры могут выплачивать топ-менеджерам миллионные прибыли, и про то, что будет в забайкальскими тарифами дальше, если все в голос твердят о необходимости уходить от перекрёстного субсидирования. Отвечая, Виктор Мясник позвал вместе съездить на ТЭЦ-1 и увидеть, как генерируется тепло в Чите. Вряд ли этой поездкой можно было обосновать рост тарифа и снять все вопросы к ТГК-14, к РСТ и к правительству края, но в заксобрании принята практика выездных заседаний, поэтому сегодня у окон здания по Чайковского, 8, депутаты и журналисты рассаживались по автобусам.

Строить ГРЭС, которую после переименовали в ТЭЦ-1, в Чите начали в 1958 году. Чтобы расположить этот крупный объект на вечной мерзлоте, строители сделали искусственное основание, которое построили на замытой песком части акватории озера Кенон. Первую очередь ввели в эксплуатацию 30 сентября 1965 года. В настоящее время установленная электрическая мощность ТЭЦ-1 – 452,8 мегават, тепловая – 1072 гигакалории в час.

Посёлок ГРЭС видно издалека по высоченным трубам ТЭЦ-1 и дыму из них. Это мини-моногородок в городской черте Читы, потому что раньше вся жизнь здесь кипела вокруг городской теплоэлектростанции.

«Здесь всегда холоднее, чем в городе, ГРЭС находится на возвышенности, поэтому ветреннее, чем в центре Читы», - рассказывает мне наш фотограф Даша, дом которой в километре от станции, пока мы толпой в несколько десятков человек идём к месту, где из вагонов выгружается уголь. Экскурсоводом стал директор филиала «Читинская генерация» Андрей Воротынцев. В «Читинскую генерацию» сегодня входят ТЭЦ-1 и ТЭЦ-2 в Чите, ТЭЦ в Шерловой Горе и Приаргунске. Все они специализируются на совмещённом производстве тепла и электороэнергии.

Мы подходим к ангару и подведённым к нему железнодорожным путям. Здесь работники теплоэлектроцентрали могут разгрузить до 200 вагонов угля в сутки.

«Вагон сейчас лежит как бы на боку, так происходит ссыпание угля, - рассказывает Воротынцев в мегафон собравшимся. – С этой стороны, - он поворачивается, - у нас находится разогревающее устройство. Уголь, который приходит с Харанорского разреза, так как плечо доставки длинное, смерзается. Очень большие проблемы были у нас в позапрошлом году по Уртуйскому углю. Он примерзал и бывало, что вагон не может выгрузиться. Это основная проблема зимой для читинской ТЭЦ-1».

Андрей Воротынцев объясняет, что бульдозерная техника на предприятии изношена настолько, что самый молодой бульдозер выпущен в 1986 году. В целом же износ техники на ТЭЦ-1 составляет 85%, то есть, по его словам, скоро наступит та критическая точка, после которой для нормальной работы предприятия будет необходимо экстренное обновление фондов. Забегая вперёд, скажу, что депутаты после прогулки по ТЭЦ спросят, как при таком износе можно выплачивать такие премии руководителям. Им ответят, что в работу ТГК-14 входит не только теплогенерация, которая в целом убыточна, но и электрогенерация. Доходная статья наполняется также за счёт технологического присоединения новых объектов. Все эти направления работы разные и не могут финансировать друг друга, тогда как управляют ими одни и те же люди, степень ответственности которых настолько высока, что вопросы про их премирование не совсем корректны.

«То, что касается обновления парка, бульдозеров и всего остального - это, безусловно, задача №1. Направлять туда средства за счёт выплат совету директоров... По итогам 2016 года никаких решений ещё не принято. Думаю, что вообще вопросы с уровнем оплаты - провокационные вопросы, которые нивелируют ту ответственность, которую на себя берёт каждый работник в энергетической отрасли, начиная от простого рабочего и заканчивая председателем совета директоров. Уровень ответственности за то или иное решение - это довольно серьёзные последствия, которые могут быть не только техническими, но и финансово-экономическими", - скажет после заместитель гендиректора ТГК-14 Алексей Лизунов.

Впрочем, не будем забегать вперёд.

«Всё оборудование у нас, как станция была построена, так и работает. Силами ремонтного персонала поддерживаем в более или менее дееспособном состоянии. Назревает тот вопрос, что модернизацию и смену оборудования нужно проводить на начальном этапе выработки тепловой и электрической энергии», - Андрей Воротынцев, чуть щурясь от солнца, смотрит на депутатов. Депутаты смотрят на него.

В актовом зале депутатов просят снять верхнюю одежду и послушать инструкцию по безопасности: трогать трубы нельзя, даже если очень любопытно и хочется, потому что они горячие. Нельзя уходить от группы. Нельзя отставать – ТЭЦ большая, найди потом.

Гостей делят на четыре группы, которые пойдут в сопровождении кого-то из руководителей ТГК-14 по четырём разным маршрутам и пересекутся на главном щите управления – «мозге» станции.

Нас ведёт Воротынцев, и с первых же минут начинает казаться, что нам повезло больше всех: расскажет всё до песчинок.

Мы спускаемся в цех, где за какие-то секунды тишина превращается в такой грохот, что с трудом можно различить голос того, кто идёт рядом. Когда мы подходим к узкой лестнице около одного из котлов, про мороз на улице уже никто не помнит – жара тут адовая.

«Грохот, вибрации, высокая температура – вредные условия, в которых работают наши сотрудники», - доносится сквозь шум машин. Мы поднимаемся по лестнице выше и выше. На узких перилах, в воздухе, на ступеньках – везде угольная пыль. После какого-то пролёта её начинаешь чувствовать на вкус. В горле резко пересыхает, очень хочется пить.

«Летом температура здесь доходит до 60 градусов, работники иногда тут обеды греют», - слышно впереди.

Останавливаемся на самой высокой точке котла, здесь не так душно. Котёл - это махина размером с хороший высотный дом. Ощущение, когда понимаешь, что в каком-то метре от тебя такая сила, которая обогревает и освещает часть города, не передать словами. Оборачиваюсь к котлу. Кто-то начертил на его боку крестики-нолики.

Спускаемся. На каком-то из уровней мимо проходят работники в робах, с интересом заглядывают на депутатов, которые пришли сюда в белых рубашках и пиджаках, самые прозорливые одели ботинки попроще, но таких немного. Депутат Иван Нагель начинает ругаться на Андрея Воротынцева: его не предупредили о том, что надевать на ТЭЦ костюм за 100 тысяч рублей не стоит. Костюм испорчен, депутат зол.

«Мы провели модернизацию, и у нас нет ни одного самописца. Сейчас стоят электронные приборы. Что это дало? Не дай бог, случается отклонение в работе оборудования, мы можем из архива вытащить информацию и разобраться с причинами», - Андрей Воротынцев выводит группу в помещение со щитами, с помощью которых управляется станция.

У небольшой раковины здесь можно помыть руки, и полотенце гостям протягивает Павел Анатольевич. Как только звучит сигнал, он отходит от депутатов в сторону и встаёт у аппаратов.

«Понизилась температура, и я перекрыл впрыск, чтобы поднять её, - объясняет он, а на вопрос, как управляется с четырьмя котлами, улыбается, - здесь всё понятно, подписано вот: «мельница», ПСУ, которое подаёт в мельницу уголь».

Работать Павел Анатольевич начинал ещё на ГРЭС 30 лет назад, только вернувшись из армии. Начинал машинистом-обходчиком по вспомогательному оборудованию, потом его повысили до машиниста-обходчика. Сейчас он трудится машинистом щита управления, а на вопрос, почему столько лет не меняет место работы, хохочет: «Так нравится. Не нравилось бы – давно бы ушёл». Я настолько заговорилась с ним, что забыла спросить фамилию. Посмеялись, поговорили про ГРЭС советских годов, и надо было догонять группу - в журнале о технике безопасности я тоже расписывалась про то, что отставать не буду.

За дверью резко оказывается тишина. Тишиной, как выяснилось позже, был шум работы приборов и трёх людей, телефонные звонки, которых после грохота там, в центре ТЭЦ первое время не замечаешь.

«Тихо здесь не бывает, когда авария. Загорается табло, световая сигнализация срабатывает», - рассказывает, когда мы заходим в электроцех, Андрей Воротынцев.

Светлана Косых здесь работает больше 30 лет. В 1983 году приехала в Читу из Челябинска по распределению, но так и осталась: познакомилась с мужем, стала работать дежурным электромонтёром главного щита управления. Дети выросли, и тоже остались в Чите. «В общем, корнями приросла», - посмеивается она.

Позже на совещании, которое пройдёт здесь же на ТЭЦ, расскажут, что в посёлке Энергетиков живёт около 700 работников станции, а средний возраст сотрудников ТЭЦ – 44 года.

«Молодые не спешат устраиваться к нам, потому что работать и правда очень трудно», - скажут работники.

В коллективе сегодня 262 пенсионера. Они и все те, кто сегодня трудится на станции, - удивительные и очень сильные люди, на которых держится тепло и энергия Читы. Об этом скажут и депутаты, которые будут выступать после экскурсии. Но ясности в вопрос с тарифами эта прогулка не внесёт.

«Должна быть честность и открытость, а ваш труд мы уважаем», - заявит депутат Николай Мерзликин. Депутат Александр Большаков, обращаясь к сидящим напротив руководителям ТГК-14, скажет, что ни население, ни предприниматели уже не могут выдержать повышение тарифов.

«То, что мы видели сегодня – видим, что плохо. Теперь мы должны понять, почему», - скажет Большаков, когда речь зайдёт о проблемах состарившейся и не модернизированной ТЭЦ-1.

Член фракции «Единой России» Роман Щербаков напомнит собравшимся, что в тариф закладываются средства на модернизацию, однако модернизации, судя по станции, нет. На это ему ответят, что на амортизацию всего ТГК закладывается 650 миллионов рублей в год, а для того, чтобы действительно обновить технику поставщиков энергии и тепла, необходимо 4 миллиарда рублей.

«Последние 30 лет я жду снижения тарифов и не могу дождаться», - с укором скажет коммунист Сергей Белоногов.

«Ожидать от инвестиционной программы какого-то кардинального изменения не приходится. Можно говорить о сдерживании роста тарифа, который отстаёт от инфляции», - парирует ему заместитель гендиретокра ТГК-14 Андрей Аблязов.

То, что тариф от инфляции не отстаёт, а обгоняет её, Белоногов докажет тут же на цифрах Завода горного оборудования, которым руководит.

Последняя часть встречи очень рисковала превратиться в обмен мнениями о ситуации, выхода из которой не знала ни одна из сторон, пока Александр Большаков не предложил создать рабочую группу для точечного разбора ситуации на ТЭЦ. Не знаю, услышали ли его коллеги, но, по-моему, это было единственное предложение, которое по итогам этого дня могло стать началом решения проблемы одного конкретного предприятия Читы. При этом проблема того, что делать с тарифами, осталась особняком: нерешённой, непроговоренной и до сих пор толком в цифрах не проверенной и не доказанной ни одной, ни другой стороной.