Джизаз Крайст

У дверей в партер и ложи – полный аншлаг. Такого количества людей в театре я не помню, наверное, с «Тодеса». Впрочем, на приезжих артистов у нас всегда сумасшедший спрос. Сегодня на сцене – Санкт-Петербургский театр «Рок-Опера» ставит «Иисус Христос - суперзвезда».

В романтической комедии 2004 года «А вот и Полли» незадачливый друг главного героя Сэнди Лайл, пытаясь на юношеской славе выстроить взрослую, актёрскую, участвует в постановке «Иисус Христос - суперзвезда». Именно тогда этот смешной человек сподвиг меня впервые познакомиться с некоторыми сценами рок-оперы, в которой роль Иисуса исполнял Глен Картер. И то, что у Иисуса волосы пружинят в мелкие кудри, а его ученики танцуют и несут плакаты «Jesus Rules», казалось естественным.

И вот «Иисус Христос - суперзвезда» с русским текстом на нашей сцене, и сказать, что это непривычно – ничего не сказать. И даже не столько странный текст из уст Божьего сына: «Я бы мог открыть вам карты, дать прогнозы и расчёты и сказать» или пропетое Иудой – «Придраться могут к пустяку, чтоб шкуру с нас спустить», - сколько показавшиеся мне нелепыми телодвижения артистов, странные танцевальные па с задиранием ног, которые тем сильнее кажутся сомнительными у мужчин из-за костюмов (они, напротив, очень гармоничны).

И всё никак не укладывалось в голове электронная с космическим налётом рок-музыка 70-х, странный русский текст полумолитв, танцы, которые казались не отработанными из-за отсутствия полной синхронности, а, главное, откровенная человечность Иисуса. Меня после пения в Свято-Воскресенском храме с вокальной группой ЦДМШ или выступления с госпелом «Dry Bones», происходившее на сцене потрясало.

Мария Магдалина выспрашивала, как ей любить Иисуса, не скрывая своей влюблённости, что была взаимной, а сам Иисус был искренне опечален своей приближавшейся смертью и «потраченными впустую» тремя годами жизни. А люди – совсем люди, готовые в любой момент отречься от прежнего царя в угоду новому, лишь бы спокойнее жилось.

И всё же нельзя не отметить, насколько феерично и энергетически заряжено выступал Вячеслав Ногин в роли Ииуды, самостоятельно закручивая в воронку события, ведущие к трагическому финалу, развивая на сцене свой образ, что страдал от паранойи и до безумия. И Понтий Пилат – совершенно булгаковский – в исполнении Богдана Вивчаровского был ошеломительным откровением, скрасившим мне, оказавшейся в вере консервативной, этот музыкальный вечер.