Харатьян — о Высоцком, Гайдае, Меньшове, Окуджаве. Монолог артиста со сцены читинской филармонии

Советский и российский артист, актер и певец Дмитрий Харатьян на IX Забайкальский международный кинофестиваль привез в Читу концерт «Дороги любви», он прошел в читинской филармонии 27 мая. Артист рассказал читинцам детали закулисья всеми любимых советских фильмов. Его речь, приправленную песнями и стихами, мы собрали для вас в одном монологе.

— Окунемся в прошлое. И начнем мы с 1975 года, с фильма «Афоня» Георгия Данелия, именно в этом фильме впервые для нас, тогда подростков, прозвучала рок-музыка групп «Машина времени» и «Аракс» — именно с этого времени началась моя творческая карьера: я научился играть на гитаре, а потом пошло-поехало.

Мой первый фильм был с символическим названием «Розыгрыш», как будто судьба сама меня разыграла. Его режиссер Владимир Меньшов — мой первый учитель, первый режиссер, который поверил в меня, что-то во мне разглядел. «Розыгрыш» вышел, когда я был в 10-м классе. Тогда на выпускном я пел песню из этого фильма. Фильм заканчивался, а жизнь моя только начиналась.

Я хочу прочитать стихотворение Геннадия Шпаликова, я этого автора очень люблю. Вы знаете, по дороге в Рязань на выступление 9 мая я заглянул в пионерский лагерь, с которого началось мое становление, мои первые увлечения — гитара, танцы. Я помню, как девочка Варя позвонила мне в сентябре 1975 года, позвала меня на киностудию «Мосфильм» и сказала, что режиссер Меньшов начинает снимать фильм, где нужен человек, который играет на гитаре и поет песни. А я был первым парнем в этом лагере, первым руководителем детского вокально-инструментального ансамбля. Вот я и заехал туда, и там… хорошо. Всё равно хорошо, несмотря на то что там уже никого нет, всё полуразрушенное, но вот эта энергия детства, чистой любви, искренности — она там осталась, это место силы.

По несчастью или к счастью,

Истина проста:

Никогда не возвращайся

В прежние места.

Даже если пепелище

Выглядит вполне,

Не найти того, что ищем,

Ни тебе, ни мне.

Путешествие в обратно

Я бы запретил,

Я прошу тебя, как брата,

Душу не мути.

А не то рвану по следу —

Кто меня вернет? —

И на валенках уеду

В сорок пятый год.

В сорок пятом угадаю,

Там, где — боже мой! —

Будет мама молодая

И отец живой.

Для проб фильма «Фотографии на стене» я выучил несколько песен Булата Окуджавы на гитаре. С тех пор я его полюбил, для меня он творческий ориентир. Он — родоначальник авторской, бардовской песни. Мне очень повезло, я несколько лет дружил с Евгением Евтушенко — великим шестидесятником, ровесником Окуджавы. Они творили в то время оттепели.

Я как раз родился в 1960-м, мои родители впитали в себя атмосферу оттепели, поэтому я по духу и есть шестидесятник, романтик. Так вот, с Евтушенко мы неоднократно проехали всю Россию с рок-оперой «Идут белые снеги». Он написал это произведение совсем молодым, но как будто посвятил его самому себе, потому что это реквием по уходу из жизни. Там он говорит, что если будет Россия — буду и я.

Идут белые снеги…

И я тоже уйду.

Не печалюсь о смерти

И бессмертья не жду.

«Зеленый фургон» — еще один фильм, который стал для меня судьбой, стал знаковым и важным в моей кинокарьере. Мне было 23 года, когда мы снимали этот фильм.

Вы знаете, в фильме «Розыгрыш» песню пел не я, за меня ее исполнял профессиональный исполнитель. Я не смог, не справился. Меньшов предложил мне самому записать, но когда я пришел в студию звукозаписи, у меня ничего не получилось. Он мне сказал: «Дима, ты вообще хорошо, конечно, поешь, но мне за час нужно записать три песни, у меня нет времени. У меня есть исполнитель, голоса одинаковые — комар носа не подточит». И это было самое страшное для меня тогда, потому что я думал, что я его очень разочаровал, и он меня с роли снимет. Такой был серьезный урок для меня, я благодарен за то, что он тогда мне не позволил спеть, потому что я бы действительно не справился.

Но зато потом у меня был стимул для роста, и когда мне было 50 лет, он пришел ко мне на юбилей сказал: «Дима, конечно, я был не прав, ты должен был петь в "Розыгрыше"». Владимир Валентинович, конечно, был тогда прав. Потому что если бы я тогда спел, я бы успокоился, что уже всего достиг, понимаете? А так у меня было к чему стремиться.

А вот в фильме «Зеленый фургон» композитор Максим Дунаевский позволил мне впервые исполнить песни самому. Никого из создателей уже не осталось в живых, но память о них всегда с нами, как и фильм. Фильм «Зеленый фургон» должен был снимать Владимир Высоцкий. К сожалению, он не дожил, и его мечта воплотилась уже другим режиссером Александром Павловским. Как знать, снимался бы я там, если бы его снимал Владимир Высоцкий? Владимир Семенович ушел из жизни 25 июля 1980 года. Но мне кажется, он нам даже как-то помогал, он этот фильм сопровождал, был его ангелом-хранителем.

Леонид Гайдай, светлая ему память. Мне повезло, я остался в двух его последних фильмах. Он был мастером комедии, продлевал нашу жизнь — ведь смех продлевает жизнь, это доказано. Леонид Гайдай, кстати, начинал в Иркутске, он учился в иркутской железнодорожной школе. В 11-м классе, когда он был выпускником, прочитал стихотворение — ему все аплодировали. С этого момента он понял, что обязательно должен стать артистом, ему очень понравилось это состояние. Ему понравилось, что у него всё получилось — и эта реакция людей, этот обмен энергией с публикой.

Фильм «На Дерибасовской» с Леонидом Юрьевичем мы снимали в Москве, в Атлантик-Сити, в Нью-Йорке и, кстати, в казино «Тадж-Махал», которое принадлежало и до сих пор принадлежит Дональду Трампу. Если бы не Трамп, фильм бы не состоялся, потому что он бесплатно разрешил нам три дня снимать в этом казино, что вообще нарушает все принципы бизнеса. Первый съемочный день фильма «На Дерибасовской» был 19 августа 1991 года. Трамп сказал вот что: «Передайте, пожалуйста, маэстро режиссеру, что я хотел бы сняться в этом фильме, можно даже в маленькой роли без слов». А Гайдай ответил так: «В моем фильме снимаются народные артисты Советского Союза — Андрей Мягков, Армен Джигарханян, Леонид Куравлев, молодой Дмитрий Харатьян. А кто такой Трамп? Я не знаю его, почему я должен его снимать?» Возможно, сними он его, фильм бы стал хитом, особенно, во время президентства Трампа.

Встречи со зрителями, концерты — как праздник. Он несет небольшой оттенок грусти, потому что, к сожалению, не все могут этот праздник с нами разделить. Те, кто нам дорог, кого мы любим и любили, — многих нет. Спасибо, Чита.