«Мы сколько до этого сняли фильмов?» Что говорят про забайкальское кино на кинофестивале

На пресс-конференции, открывающей XI Забайкальский международный кинофестиваль одна из журналисток спросила, почему больше чем за десятилетие в регионе так и не появилось собственной индустрии, павильона и большего числа режиссеров и сценаристов. Казалось бы, вопрос с понятными и привычными ответами. Получили ли мы их и что об этом думает автор «Кинопоиска» и московского TimeOut, работавшая много лет в регионе, Клара Хоменко.

Почему больше чем за десятилетие в регионе так и не сформировалась собственная киноиндустрия? Нет студий. Киносообщество по-прежнему маленькое. Союз кинематографистов — довольно камерная организация с очень ограниченным набором возможностей. Кинофестиваль — зрительское, но все же индустриальное предприятие, и оно должно было запустить какие-то процессы в этом направлении. Есть они? И если нет, то почему? Какие ресурсы для этого нужны сегодня?

Идея кинофестиваля постепенно прорастает на забайкальской земле, в том числе в направлении создания условий для кинопроизводства. Всё больше и больше примеров того, каким образом мы можем это делать в Забайкалье. Мы же недаром показываем фильм «Тимир» (16+) в нашей конкурсной программе. Якутский фильм «Тимир» — это не что иное, как пример кино, которое делается в соседней территории. Но у нас будет и мировая премьера «9 секунд» (16+) — о нашем забайкальском герое Алдаре Цыденжапове.

И мы не первый год продвигаем идею киноакадемии. У нас каждый год проходит деловая программа. И вот это всё постепенно всё-таки влияет на создание неких условий для того, чтобы появились предпосылки для создания своей локальной индустрии. При той поддержке, которую мы имеем в лице губернатора, постепенно мы можем подойти к тому, чтобы киноиндустрия в Забайкалье появилась. Но это не искусственный процесс. Это так же невозможно, как взять, привезти дерево и посадить. Это все-таки тот процесс, который вырастает изнутри. Здесь должны появиться люди, способные делать забайкальское кино.

10 лет для кинематографа, вообще для киноиндустрии — это очень мало. Учитывая то, что в Забайкалье никогда не было материально-технической базы, которая существовала в Якутии, развить здесь за 10 лет полноценный технологический процесс крайне маловероятно. Но с точки зрения как раз киносъемочной истории, локаций, которые здесь есть, мы имеем прекрасный результат. «9 секунд» — большой блокбастер, это круто.

В прошлом году было «Озеро детства» (12+). Количество короткометражных фильмов из Забайкалья, которые поступают нам на конкурс, сейчас насчитывает десятки. Я помню, когда мы открывали конкурс короткого метра фильмов, сделанных здесь, я радовалась пяти. И выбирали мы из пяти. Конкурс сценариев развивается с каждым годом. Вот это всё маленькие шажки, которые дают уже сейчас реальные результаты.

Раньше мы пытались использовать деловые бизнес-связи, чтобы людей сюда привозить и они снимали кино. Теперь мы идем из потребностей края. Здесь есть свои ребята, творческая ячейка. Их много. В этом году мы специально делаем образовательную программу — не деловую, а именно образовательную, чтобы поднять их уже в профессиональный статус. Чисто производство: драматургия, питчинги, режиссура, чтобы они выровнялись и смогли пойти дальше.

Его точку зрения придется передать в диалоге с журналистом.

— Какой раз я на кинофестивале? Из прошедших тут за время моего здесь пребывания? На каждом был? Ну, вот вам и наиболее полный ответ о том, есть ли стратегия развития кино в Забайкалье.

— И это всё? Ну, то есть у вас нет никого плана, вы ничего не собираетесь делать, вы просто приходите на кинофестиваль и поддерживаете его финансово?

— А вы думаете, что кинофестиваль — это «просто пришёл и всё»?

— Нет, я пытаюсь сейчас понять, есть ли задача в Забайкальском крае развивать региональное кино и стоит ли она перед властями региона.

— Ну, мы же не будем сейчас производственное совещание устраивать?

— Да нет, конечно, просто это…

— Естественно, раз у нас проходит кинофестиваль, который растет от года в год — я надеюсь, что, может быть, мы еще услышим о том, какой вклад делает край для того, чтобы он был и чтобы он рос и развивался. Раз у нас увеличивается количество людей, детей, творческой молодежи, которые так или иначе причастны к кино, которые, как вы слышите уже, у нас в конкурсе сценариев побеждают… Мы сколько до этого сняли фильмов? Соизмерим их с «9 секундами» или «Озером детства». Это всё разве не свидетельство? Если мы думаем, что при суровости климата забайкальской земли эти очень деликатные и трогательные цветы растут сами по себе из наших злаков, то это будет заблуждение. А дальше это слишком много, чтобы обсуждать.

Когда говорят о региональном кинематографе, то в первую очередь вспоминают Якутию — и действительно всегда забывают, что местный режиссер Сергей Потапов снял «Любовь мою» (16+) в 2004 году. Забывают, что это было дело энтузиастов и что очень большую роль в феномене якутского кино сыграли кинотеатры: они решили, что будут брать местное кино в прокат. А фильмы эти снимались на национальном языке. У местных жителей была огромная потребность в таком кинематографе, который бы отражал их быт, верования, внешность в конце концов. Привет всем любителям рассуждать о «повесточке» — именно нужда зрителя в отражении собственной идентичности лежит в основе популярности якутского кино, которое получило сперва огромную популярность в республике, а затем вышло на федеральный и международный уровни. Причем международное признание случилось быстрее, чем якутские картины дошли до кинотеатров Москвы. Этот путь занял 20 лет — если считать от картины Потапова. Или сорок — если брать отсчет от создания студии «Сахафильм».

Что в это время происходило в Забайкалье? В 2005 году группа энтузиастов задумала и через 6 лет сняла вестерн «Угэдэчи» (16+), который потом получил два продолжения. Он победил на фестивале любительского кино в Иркутске и Петербурге, был несколько раз показан бесплатно — на том всё и закончилось. Основной идеолог проекта Валерий Булатов не был режиссером (в Якутии кино занимались преимущественно театральные постановщики), профессиональных актеров у него тоже не было, как и денег. При таких данных результат, довольно забавный, был все-таки достаточно неплохим.

Примерно тогда же, в начале 2010-х, снял свое «Золото Чингисхана» (16+) Баяр Барадиев. В 2015 году появились «Дети 90-х» (18+) Михаила Носко и Максима Юсупова. Их кино, как и картину Барадиева, крутили в «Центавре» несколько дней. Зрителей набралось немного. Булатов теперь живет в Москве и кино не занимается, Барадиев все-таки пробился в индустрию и стал одним из режиссеров сериала «Соцсети» (18+), Юсупов снимается в короткометражках.

Что главное в этой печальной истории? Что забайкальское кино должно найти свой язык — потому что иначе оно неинтересно местному зрителю. Местному зрителю, будем честными, вообще не до кино, как, собственно, и краевым властям, которым предстоит спасать угробленные всего за 20 лет после полной замены теплосети города Борзи. Было бы опять же честнее признать это, а не вступать в цветистый спор с журналистом. Это не значит, что забайкальцам кино не нужно. Всё ровно наоборот — в любых условиях людям важно и нужно то, что называется репрезентацией. Нужны истории, корни которых глубоко в этой земле во всех смыслах. Только кажется, что в таких вещах нет практического смысла: тогда не было бы полных залов на «Миссии» (16+) или «В воде не тонут» (18+).

Роль Забайкальского кинофестиваля — показать, что эта дорога вообще существует, что снимать фильмы, быть кинооператором или писать сценарии профессионально — возможный жизненный выбор. Другое дело, что в Якутии размер фонда для господдержки кинематографа все-таки составляет 8 миллионов рублей.