34-летний москвич Андрей Афанасьев платит ипотеку с 2018 года. Он говорит, что нынешнее крепостное право следует называть третьим. Подробнее — в его колонке, которую опубликовали наши коллеги из MSK1.RU.
Вторым крепостным правом (большевиков) называли усилия руководства ВКП(б) по коллективизации и запрету крестьянам покидать территорию колхоза без разрешения властей. Людям вроде бы обещали землю и свободу, но получилось всё немного иначе. Большевиков сегодня можно увидеть только на музейных плакатах и в старых фильмах, но желание использовать другого человека как средство производства добавочного продукта никуда не делось, просто изменились формы.
Крепостное право, окончательно оформившееся в XVII веке, закрепощало крестьян на конкретном участке земли, передавая их в собственность помещику, имевшему над ними полную власть. Написано об этом много.
«Не все крестьяне были крепостными, но некоторым всё же приходилось испытать на себе тяготы такой жизни»
С установлением советской власти и плановой экономики единственным помещиком-землевладельцем стало государство, которому, по сути, как крепостные, принадлежали все граждане страны. Ведешь себя хорошо, выполняешь план и ходишь на партсобрания — получи квартиру в Черемушках на улице Строителей. Ведешь себя плохо — отберем то, что имеешь, а самого тебя... Ну, вы поняли.
Под собственной тяжестью рухнула советская власть. Но вместо свободы, которую нам обещали с трибун вчерашние коммунисты и комсомольцы, установилось новое крепостное право. Во всяком случае, в нашей любимой столице и других больших городах. Еще со времен Булгакова мы знаем, что москвичей испортил квартирный вопрос. Но если в те времена, чтобы получить жилплощадь, было необходимо выбить ордер в ведомстве, где ты как крепостной трудишься, то сегодня появился новый вид барина — банк, выдающий ипотечные кредиты.
На первый взгляд — всё здорово. Выбираешь квартиру, подписываешь договор, платишь ежемесячный платеж и живешь как хочешь. Примерно так жили крепостные, которых барин облагал оброком, — по сути обычным налогом за право жить на своей земле.
«Всё бы ничего, но ровно до тех пор, пока платишь, то есть имеешь работу и достаточный ежемесячный доход, если говорить о наших днях»
Делась ли куда-то необходимость играть в крепостном театре, чтобы барин пожаловал шелковым платком, а то и серебряным рублем? Посмотрите на поведение некоторых коллег на совещании с руководством — возможно, вас окружает целая труппа крепостных актеров, у которых подходит дата ежемесячного платежа.
Плохо выполняешь KPI — жди беды не меньше, чем испортивший барскую часть поля земледелец. Вышла замуж и сменила фамилию? Сообщи барину, то есть банку. Переехал на новое место или сменил место работы? Загляни в кредитный договор, ты обязан сообщить об этом. Ну и никто не отменял общее психологическое напряжение, которому подвергнуто большинство ипотечников. Страх потерять жилье, к которому привык и в которое вложил столько сил, заставляет выкладываться сверх меры, часто в ущерб здоровью и семье. Я слышал множество историй, когда людям отказывали в трудоустройстве, так как у них не было ипотеки и других кредитов — мол, будут слишком свободными и независимыми, не захотят полностью прогибаться под начальника. А когда у тебя двое детей и еще 15 лет платежей — потерпишь, никуда не денешься.
«Если приглядеться, западная корпоративная культура, укоренившаяся у нас в последние десятилетия, мало отличается от рабовладельческого строя»
Просто теперь хозяева управляют человеком через два воображаемых вентиля: запросы и доходы. За запросы отвечает массовая культура, интернет, социальные сети: каждый хочет машину, отдых, хороший смартфон и квартиру в новостройке — ну, как в роликах на YouTube. А доходами управляют работодатели и банки через зарплату и кредиты. Хочешь развлекаться — работай. Человеку почти всегда мало того, что у него есть, поэтому практически каждый из нас закладывает себя в долговое рабство.
Вроде бы для того, чтобы лучше жить: есть в хороших ресторанах, ездить на красивой машине, жить в доме с панорамными окнами. Но разве это жизнь?
Согласны с автором?