12 смелых: Быстрый министр

«12 смелых» - живущие и работающие в Забайкалье храбрецы, не побоявшиеся пустить в свою жизнь на целый день журналистов и фотографов, чтобы честно и искренне показать, каковы они есть в труде и отдыхе, какие мысли их посещают, какие одолевают сомнения, что за рингтоны звучат на их мобильных телефонах и кто им звонит. Журналисты таскались за ними в леса, убирали с улиц мусор, разрабатывали законы, осматривали пациентов, ездили на дальние чабанские стоянки, молились, чтобы читатели «Чита.Ру» смогли сделать то же самое рядом со смелыми.

Рабочий день министра образования Анатолия Чумилина начинается с 7.45. К «заводскому гудку» я проспал. В кабинете уже шло совещание с руководителем политехнического колледжа Анатолием Андриенко и замминистра Евгением Егоровым. Чумилин сделал шутливое, но едкое замечание насчёт опоздания, жестом отправив меня посидеть в сторонке. За столом решалась судьба Чикойского колледжа.

Из разговора можно понять, что работа в учебном заведении организована неважно.

«Там 88 квадратных метров на одного студента, 1,5 студента на одного преподавателя, и все счастливы. Это сплошная халява, а деньги государственные никто не считает. Нас бы в советское время мало что посадили — расстреляли бы», - восклицает министр.

Мужчины обсуждают, как можно организовать обучение востребованным специальностям, а не набирать будущих учителей начальных классов со средним баллом 3,2. Чумилин отметает предложение о подготовке кадров для Зашуланского угольного разреза. Брать местных специалистов, по его словам, предприятие не намерено, предпочитая вахтовиков. Максимум для колледжа — это краткосрочные курсы экскаваторщиков.

Разговор о разрезе возникает и позже, когда речь идёт о долгах колледжа за уголь. Подрядчики отказываются работать с учебным заведением, поэтому Анатолий Чумилин звонит руководителю разреза Анатолию Романову и по-дружески просит ссудить 30 тонн угля с отсрочкой оплаты.

Заканчивая совещание, министр обсуждает с заместителем текущие дела и начинает планировать день: «Совещание, бумаги, обед, прокуратура, интервью, ещё одно совещание». Вздыхает: «Раньше давали раскладку по совещаниям на неделю, теперь могут возникнуть неожиданно посреди дня».

Для решения каких-то вопросов министр идёт по кабинетам подчинённых. Это кажется мне удивительным - казалось, что начальники такого уровня могут вызывать людей к себе. Но, очевидно, в таких походах есть какой-то скрытый смысл.

«Много внутренних дел, - рассказывает о своей работе министр. - Например, по расходам, очень много неэффективных расходов. Я считаю своим вкладом привести их в порядок. Сейчас вот говорили про Красный Чикой. На одного студента должно быть 8-10 квадратных метров, а у них 88. Мы всё это содержим, отапливаем. Должно быть 12 студентов на преподавателя, у них — 1,8. Затратная часть растёт и один студент нам обходится почти в 90 тысяч рублей. Те, кто учится на коммерческой основе, платят 24 тысячи, а мы - 90. Таким образом, там неэффективные, тут неэффективные, и в целом денег в сфере мало».

До заседания антинаркотической комиссии ещё почти два часа, поэтому Анатолий Чумилин подписывает бумаги, попутно отвечая на вопросы.

«Техникум будет простым филиалом. Мы провели анкетирование, поняли, что людей они не наберут. Максимум 30 человек из 100 необходимых. Кто к ним ещё пойдёт? Из Читы поедут? Если только дети-сироты. Я не хочу их обидеть, но они учиться не хотят. Мы на государственном уровне делаем их лентяями. Ко мне как-то приходил юноша, просился в техникум, чтобы до 24 лет получать пособия. Он учился в шести или семи заведениях, ни одно не закончил. То есть ему нужна была не учёба, а пособия. Сразу скажу, что не все такие, есть, конечно, дети, которые стремятся и учиться, и работать. А потом мы должны дать квартиру и её в течение пяти лет содержать на наши налоги».

С Бутина, 28 на Чайковского, 8, министр идёт пешком. Объясняет, что так, во-первых, быстрее, во-вторых, полезнее. Я привык к быстрой ходьбе, и порой гуляющие со мной люди грозят привязать вожжи, но за 60-летним министром угнаться сложно. Он, говорит, что уже 40 лет делает утреннюю зарядку, которая не только бодрит, но и держит вес на одном уровне.

По пути разговариваем про программу Анатолия Ермолина, которая вызвала огромное возмущение по поводу деления детей. Министр в ней не видит ничего ужасного, напоминая про существующее деление: «Знаю одного водителя, хороший мужик, иногда говорит, что зарплата маленькая. Я у него спрашиваю: почему дальше не пошёл учиться? Он отвечает: да я подумал, ну его, буду вот баранку крутить. Я условно говорю, что мы сами поделились — я пошёл в институт, а он довольствовался профучилищем. Ермолин правильно говорит: создать для ребёнка портфолио, которое будет за ним тянуться. Один поёт, второй рисует, третий к компьютерам тянется, четвёртый — к кубикам. Эти вещи надо отслеживать, и потом направлять ребёнка, а не портить его. Программа работать у нас в крае не будет».

В качестве примера он рассказывает про студента ЧТОТиБа, который спустя два года понял, что поступил не туда. Это время, по словам министра, парень занимал чьё-то место, требовал затрат и, главное, потерял время.

«Если бы у него было портфолио, то мы бы при приёме обратили внимание, что он гуманитарий и помогли бы сделать правильный выбор. У нас так бывает — в школе ребёнок учился на три, ставим два в уме, а его пихают: поступай в вуз, хотя он на тракториста годен. Каждый должен занимать своё место. Это и говорил Ермолин, а в программе не разобрались и раскричались», - подытоживает Чумилин.

Перед началом совещания глава министерства раскрывает свой холерический темперамент. Почти для каждого — вице-премьера, депутата, министра, педагога - у него находится если не разговор, то пара слов, если не объятие, то рукопожатие.

Совещание идёт почти два часа и проходит скучно. Главы районов отчитываются о профилактике наркомании и уничтожении конопли, врачи наркологического диспансера — о реабилитации. Зачем здесь сидит глава министерства — не вполне понятно, и его рабочего времени становится жаль.

Обратно тоже шагаем пешком, но уже помедленнее, так как рядом идёт коллега по министерству.

«Вот проблема — конопля. Всю её не уничтожить. Раньше мы в деревне коз пасли и в зарослях прятались. Никому в голову не приходило её курить», - рассуждает министр.

С трудом ловлю паузу в их разговоре и спрашиваю Анатолия Георгиевича о целесообразности таких длинных комиссий. Оказывается, что присутствовать на них надо — раз на раз не приходится, следующее мероприятие будет полезным. Неудобно только то, что состав комиссий меняется, один человек не помнит обещаний своего предшественника, и взаимодействие между ведомствами сильно страдает.

В оставшееся перед обедом время — вновь бумаги, поручения и разговоры между делом.

Через секретаря министр поручает собрать данные по школам — какая на сколько человек рассчитана и на сколько наполнена.

«Я хочу, чтобы в здания сельских школ, где это возможно, переехала библиотека, клуб или фельдшерско-акушерский пункт, если им нужны помещения. У нас порой в школах, рассчитанных на несколько сотен учеников, можно насчитать пару десятков. А здание нужно отапливать, содержать, охранять. Если мы разделим помещение между разными учреждениями, то сможем сократить и расходы образования», - объясняет министр.

Попутно он решает вопросы, оставшиеся после отдыха, вздыхая, что директора его скоро доведут до харакири.

Обедает Чумилин в родном техникуме. С гордостью вспоминает, что ЧТОТиБ одним из первых в начале 90-х отдал столовую в аренду предпринимателю. По его словам, учебное заведение зачастую не заинтересовано хорошо готовить, так как никакой выручки от продажи обедов не получает. У бизнесмена всё с точностью до наоборот.

В коридорах техникума глава министерства идёт медленно, отвечая на каждое «здравствуйте» и пожимая протянутые руки.

«Вы только не удивляйтесь, что я за обед не плачу. Я, чтобы в очереди не стоять, отдаю деньги раз в неделю», - произносит министр.

За столом к нам присоединяется предприниматель, арендующий столовую, поэтому разговоры не только про работу, но и про колледж. Выясняется, что на СТО что-то случилось и туда пожаловала полиция. Поэтому после обеда Чумилин бежит туда. Обратно возвращается едва ли не с улыбкой: «Кто-то зашёл и телефон украл. Не наши».

В послеобеденной приёмной уже стоят две девушки. Жалуются на «тридцатьпятый гап», откуда их исключили. В разговоры с ними министр не вступает — проверка разберётся, за что мадемуазелям не дали набраться ума-разума.

В кабинете — снова бумаги и ответы на вопросы. На этот раз о школах: «В селе — не буду называть, чтобы никого не обидеть — в 11 классе осталось два выпускника: мальчик и девочка. Казалось бы, знать должны всё от и до, ведь их восемь учителей готовили, каждый день надо уроки делать, каждый день к ответу готовиться. А оба не сдали ЕГЭ. Самое удивительное, что учитель географии в этой школе ведёт математику, историю и чего-то ещё. Так мы двум людям судьбу искалечили».

Разговор прерывает посетительница. Вопрос у неё, очевидно, важный, так как мы на время покинули кабинет и спустились к машине, чтобы ехать в прокуратуру, где министра хотят наказать за нарушения во время «Студвесны стран ШОС».

«Когда я пришёл, подготовка к фестивалю уже шла, - объясняет министр суть претензий. - Фестиваль очень серьёзный — столько стран, столько гостей, всех надо встречать, кормить, сопровождать. Курировали его Министерство образования России и Российский союз молодёжи. Они оказали неоценимую помощь, чтобы мы не изобретали велосипед. Подготовка была масштабной, но как бы тщательно она ни велась, вылазили такие моменты — что-то не купили, и приходилось в смету вносить изменения. Всё было сделано законно, через заксобрание. Мы рассчитывали, что федеральный бюджет нам эти деньги вернёт разом, а их сейчас возвращают по другим статьям».

По его словам, возникли претензии у коммунистов, затем у контрольно-счётной палаты по поводу неэффективности трат: «Ну как неэффективно? Оборудование-то есть. Никто его не распродал, а постепенно передаётся в собственность края. Мы хотели раздать постельное бельё, кровати, матрасы летом 2014 года, а тут к нам стали присылать беженцев. Во многих учебных заведениях за счёт фестиваля обновили мебель, часть оборудования использовалась на «Зарнице» в этом году. До Нового года всё имущество мы должны распределить между министерствами. Сейчас это имущество используется, но оно пока не узаконено. Нам сейчас надо трибуны — вот они, сцена есть, техника для концертов — тоже. Но результаты проверки ушли в прокуратуру, затем в следственный комитет. В возбуждении дела отказано, но у прокуратуры есть невыясненные моменты. Сейчас мне хотят выдать предостережение, чтобы я такие действия больше не совершал. Ни одной копейки не ушло не по назначению. Сейчас будем спорить».

В прокуратуру мы тоже не идём, и спор министра с прокурором проходит без свидетелей. Затем быстро-быстро мчимся в редакцию «Забайкальского Рабочего» на интервью.

По пути продолжается разговор о крупных проектах: «Однажды было задумано создать у нас президентское суворовское училище. Подумали, что если провести серьёзное мероприятие, а потом говорить — давайте строить у нас такое училище и на его базе создавать центр военно-патриотического воспитания. Мы прикинули, что детей к нам привозить сложно — одно дело Крым, а другое — Забайкалье. Поэтому мы выбрали студентов, которых можно поселить в палатках, кормить полевой кухней. «Зарница» прошла на ура, и поэтому мы получили преференции на строительство суворовского училища. Деньги — около 3,5 миллиарда рублей — поступят из федерального бюджета».

В кабинете главреда Алексея Будько на нас смотрят, как на конкурентов, но чаем поят. Министр почти сразу огорошил коллег заявлением, что газет он почти не читает: «С «Забайкальским рабочим» связана моя юность, когда в деревне был недостаток информации. Были газеты, журналы, кино, иногда приезжала агитбригада с концертом, и вся деревня ломилась туда. Сейчас, если у меня есть свободная минутка, новости смотрю на айпаде – пролистываю местные сайты, поэтому всей оперативной информацией владею. Я бы рад почитать газету, но у меня попросту не остаётся сил, а особенно времени».

Интервью длится около 40 минут, за которые Анатолий Чумилин рассказывает о зарплатах учителей, переносе учебного года, ЕГЭ и растолковывает, что в школах не будет предмета «Основы православия», но уже преподают «Основы религиозных культур и светской этики».

В министерство снова возвращаемся пешком. Кажется, что рядового директора техникума, пусть одного и из лучших в крае, министру из себя не изжить: «Я не люблю, когда министра встречают как царя. Я стараюсь скромно прийти всё посмотреть. Как-то раз приехал в заведение, меня спрашивают: вы кто?».

Снова закрытое совещание. На этот раз руководство министерства будет обсуждать грядущие сокращения в ведомстве. Чтобы фотоаппарат и диктофон никого не смущали, мы откланиваемся.