«Размер» имеет значение. И популярность. И энергию. До сих пор

8 декабря ночной клуб «Школа» отпраздновал первый день рождения. На празднике выступила группа «Русский Размер». Выбор гостей кажется очень удачным: у меня «Русский Размер» ассоциируется именно со школой. Особенно песня «Ангел дня». Когда она появилась, мы, конечно, не ходили в школу с кастетами и цепями, плохо представляли себе, что такое рейв, а слово «героин» слышали только на профилактических беседах с учителями. Тем не менее, «Ангел дня» был как-то близок по духу.

Основанная в начале 90-х группа по сей день не растеряла популярности, если судить по реакции посетителей «Школы». Буквально за мгновение до начала их выступления толпа «школьников» собралась в зале, как ртутные шарики, скатившись из всех уголков клуба. Задержавшись на миг после последнего звука «Русского размера», толпа вновь рассыпалась по столикам, оставив в зале самых заядлых танцоров.

После концерта мы встретились с участниками группы Элеонорой Филимоновой, Дмитрием Копотиловым и Игорем Луценко за столиком клуба.

- Приходилось ли вам когда-нибудь выступать в школе?

Дмитрий: Учась в средней школе №22 в Астане, я выступал на школьных утренниках и на танцах. Играл на бас-гитаре.

Элеонора: Я тоже выступала в школе и на утренниках, и на вечерниках. И не только в школе, но и в детском саду.

- Санкт-Петербург 90-х принято считать танцевальной столицей едва ли не всего мира. Насколько это справедливо?

Дмитрий: Думаю, что справедливо. Давай посмотрим на танцевальные проекты, на электронных музыкантов, на ди-джеев — большая их часть именно из Питера. Они способствовали развитию электронной, танцевальной культуры, которая сейчас забывает своих героев, её породивших. Молодёжь тянется к своим новым кумирам и не спешит оглядываться на... Я не буду называть имена, но из Питера пришло, действительно, много именно электронной музыки.

Элеонора: Я хочу добавить. Не только электронной, но и рок-музыки, и, в целом, музыки.

Дмитрий: Я родился не в Петербурге, а в Астане — это север Казахстана. И в Петербург приехал, потому что он в 90-х был такой цитаделью. Там был «Рок-клуб», и вообще происходило очень много событий не коммерческого, а творческого характера.

Элеонора: Я бы хотела расставить акценты. Сначала «Рок-клуб», а потом всё остальное.

Дмитрий: Ну да. Это всё было впервые в Советском союзе, который ещё существовал в 91-ом году.

- А как сейчас в Питере именно с электронной музыкой?

Дмитрий: Наступаешь на больную мозоль. В принципе, как есть так и было, мне кажется. Но наша жизнь за 20 лет претерпела огромные изменения, которые коснулись и музыки и музыкантов. Сейчас главенствующие позиции занимает коммерция, в проекты вкладываются деньги. В какие-то, может быть, зря. На самом деле, это не плохо. Просто это другой мир. Если бы я сейчас собрался куда-то уехать из Астаны, то, наверное, выбрал бы Москву. Потому что ситуация изменилась.

- Как вообще относитесь к гламуризации ночных клубов? Изначально ведь всё было не так.

Дмитрий: Это процесс абсолютно нормальный. Полутворческий-полукоммерческий. Посмотрим, что будет дальше. Мне кажется, что сейчас будет больше трэша, чем гламура. Это же волны.

Элеонора: Ты как понял вопрос?

Дмитрий: Наверное то, за чем люди приходят в клуб. Внешний вид. Да?

- Да.

Элеонора: Если так, то особой гламуризации клубов я не вижу.

Дмитрий: А я вижу.

Элеонора: А я не вижу. И считаю, что такое было и раньше, и есть сейчас.

Дмитрий: Раньше в Питере был интересный, тематический клуб «Точка», который посещали единицы, и был клуб «Дягилев» в Москве, который был востребованным. Один трэшевый, другой гламурный. О чём я говорил сейчас — коммерциализация всего. Народ взрослеет, появляются новые люди. То есть растёт девочка и не знает то, что мы сейчас говорили про Питер. Она знает другое, видя обёртку, и люди, работающие в клубе, хватают её и дают всё в этой обёртке.

Игорь: Я хочу сказать, что гламуризация для меня - это выход клуба на другой уровень. Были местечковые клубы, и они перерастают в гламурные заведения. Это происходит в любом бизнесе. Делаешь ты, например, лёд, а затем вырастаешь и желаешь производить холодильники для этого льда.

Дмитрий: Если ситуация была другой, то местечковые клубы перерастали бы в трэшевые, а не в гламурные. Это бизнес. Что такое клуб? Это место, где люди оставляют деньги и его нужно сделать востребованным.

Танцпол меняется в течение трёх лет. Проходит время — в клубе появились другие люди. Все, кто был раньше, выходят замуж, женятся, у них появляются другие, соразмерные возрасту задачи. Они уходят в семью, в работу, а танцпол остаётся. И те, кто приходит вновь, несут на него свои понятия. Это всё, конечно же, влияет на танцпол, который ничем не отличается от повседневной жизни. Мы живём в этом мире — покупаем в магазине генномодифицированные продукты, получаем гламур на танцполе. Мы живём и развиваемся. К чему это приведёт, хорошо это или плохо я не знаю. Свои герои у каждого времени.

- А лучше ли вам было в 90-х? Нет ли у вас ностальгии по тем временам?

Дмитрий: Не лучше и не хуже. Просто по-другому было. Если говорить индивидуально, то у нас было больше работы, зато сейчас мы дороже стоим.

Ностальгия есть по юношеству, по детству. Просто мы тогда были лет на 15-20 лет моложе.

Элеонора: 90-е были опаснее.

Дмитрий: И этим они были привлекательны. Они, кстати, были честнее, чем настоящее. Тогда было понятно, кто чего стоит и кто на что способен. Потом мы плавно перетекли в другие времена, в которых решить какой-то вопрос сложнее, чем раньше. Тогда были другие разграничения, понятия, а сейчас приходится примеряться к времени.

- Правда, что вы придумали дискотечный клич «давай-давай»?

- Да это было так. И ещё фразу «колбаситься» тоже мы придумали.

- А как это было?

Дмитрий: Это было в спортивно-концертном комплексе в Петербурге. Мы ждали «Армию любовников», была такая группа «Army Of Lovers». (Игорю) У тебя, кстати, есть эта афиша. Мы ждали их концерта, они задерживались из Москвы почему-то. И нас попросили подольше продержать публику и тогда мой товарищ Витя (Виктор Бондарюк — один из организаторов и первых участников группы) сказал: «А давай кричать: «Давай-давай». А до этого были там «камон», знаешь, «бэби, камон». Никто не кричал «давай-давай».

Существует запись этого выступления, если её не стёрли. Мы хотели выкупить эту запись, но компания, ею обладающая, запросила баснословную сумму.

Игорь: (показывая фото на телефоне): Вот, это был 1993 год, 17 декабря. Афиша до сих пор висит в СКК.

- Есть у вас универсальный рецепт, как завести публику?

Дмитрий: Универсального нет. Публика всегда разная. Несмотря на то, что нам задают вопросы — отличается ли публика за границей или здесь, мы говорим, что не отличается, но люди разные в эмоциях.

Элеонора: Я бы сказала в проявлении эмоций.

Дмитрий: Да, в проявлении. Вот сегодня, был день рождения клуба. Народ пришёл изначально с ощущением праздника. Было создано настроение, поэтому было легко общаться и работать. Бывает публика закрытая. Но кардинально люди не различаются.

- Говорят, что вы в какое-то время играли блатняк. Как это выглядело?

Дмитрий: Мы никогда не сочиняли блатняк, играли то, что было написано. И играли его, не будучи «Русским Размером». У каждого из нас есть своя история до прихода в группу. Эля, например, работала в Японии. Я — в ресторанах. У Игоря своя история. Относить это к «Русскому Размеру», я думаю, не стоит.

И вообще что такое блатняк? Это народная музыка.

Элеонора: Ресторанные песни.

Дмитрий: Да-да. Что бы мы слушали в ресторанах? Что-то другое? Зачем? Это никому не нужно. Так же, как слушать на тематических вечерах ресторанную музыку. Поэтому нет никакого антагонизма.

- В последнее время музыканты поют на социально значимые темы — в защиту Химкинского леса, например, или 31 статьи Конституции. У вас нет соблазна присоединиться к ним?

Дмитрий: Извини меня, но песня «Ангел Дня» является, мне кажется, заглавной песней на наших концертах. Она известна всем, знакомым с «Русским Размером» и является социальной. Есть у нас песня «Кто его убивал» в танцевальных ритмах, но опять же.

- «Она лежала на земле» тоже социальная?

Дмитрий: Да. Мы всегда обращаемся к этой теме, не являясь рок-музыкантами. Мне кажется, и друзья меня поддержат, здесь нет разграничений — это же танцевальная музыка, а не социальная. Ты можешь делать как ты хочешь.

- На вашем сайте песни можно качать бесплатно, значит ли это, что вы за свободное распространение музыки?

Игорь: Не совсем. Это значит, что мы вас жалеем.

Дмитрий: Вопрос очень тонкий. С одной стороны, позволяя скачивать всё бесплатно, ты лишаешь себя определённого заработка. Здесь же всё связано. В любом бизнесе ты должен окупать свои затраты. Я говорю не только о производстве, но и о творчестве, которое, является основой твоей жизни. Как нащупать этот баланс, я не знаю. Об этом спорят многие.

Не думаю, что музыка в свободном пользовании - это хорошо. Если каждый из нас заплатит какой-то рубль, то мы будем стимулировать музыкантов, поддерживать их личную жизнь.

Игорь: Песня — это такой же продукт как, допустим, стул, стол, вилка. Где ты можешь взять вилку? Пойти и купить её. Так же должно быть с песней и любым творческим продуктом — заплатил какую-то сумму и получил её.

Дмитрий: Понимаете, бизнес по продаже компакт-дисков был налажен. Мы продавали творческую составляющую людям, которые печатали диски и распространяли уже физические носители, стоящие каких-то денег. Сейчас всё стоит гораздо дешевле. И получается, что мы многих просто выкидываем или обрекаем их на другую деятельность. И всё идёт к тому, что теряем какие-то песни, новые идеи. В конечном итоге, всё придёт к естественному отбору. Но выбирать уже всё сложнее. Каждый может записать на том же айфоне свою музыку. Она, кстати, может быть очень удачной в плане музыкальности, но неудачной в техническом исполнении. Она не будет заводить на танцполе, но будет прикольно звучать в принципе. Как (хотел сказать имя исполнителя, но не буду) приобретёт известность, но не будет отвечать техническим требованиям.

Очень много вопросов по развитию музыки и передаче информации. Мне, да и всем из нас, хотелось бы получать за свои песни хорошие гонорары не только на танцплощадках. Как это было раньше, чтобы иметь возможность жить и сочинять дальше. А не идти в кочегарку, как ранний Цой.

- Тема космоса и фантастики ещё актуальна?

Дмитрий: Она всегда будет актуальна, по крайней мере для меня. Я очень люблю фантастику, читаю запоем. Сейчас вот Артура Кларка. У меня в айфоне очень много литературы. Игорю нравятся драконы всякие.

Игорь: Я читаю интеллектуальные книги.

Дмитрий: А Эля вообще не читает (смеётся). Шутка. Она снег убирает, знаете, сколько снега у неё на участке? У неё дома такая лопата есть большая.

Элеонора: Не слушайте, глупости это. У меня есть человек с лопатой.

Дмитрий (хохочет): Человек с лопатой, да. Она им с пульта управляет. Это, кстати, тоже фантастика.

- Вы делали совместные проекты с множеством исполнителей. Есть ли на эстраде люди, с которыми вам хотелось бы поработать?

Игорь: Моцарт.

Дмитрий: Но его уже нет. Шутка, конечно. Каких-то особых людей нет. Типа там до покусывания ногтей и пуканья в пустоту: «Давайте сделаем». Мы сейчас общаемся и дружим с Оксаной Почепой — Акулой и всей её командой. Может быть, сделаем что-то вместе.

Элеонора: Во всех совместных проектах «Русского Размера» не было такого, чтобы мы сидели, чесали репу — а с кем бы ещё чего сделать? Это всё личное общение. Мы встретились и выстрелили.

Дмитрий: Кроме, пожалуй, Агузаровой, директор которой позвонил и предложил сделать совместный проект.

- Последний вопрос к Элеоноре. Размер имеет значение?

(дружно смеются)

Элеонора: А вам сколько лет?

- 24

Дмитрий: И вас это всё-то волнует? Комплексы?

Элеонора: Не имеет, конечно же.

Дмитрий: Все девушки говорят, что не имеет, но мы то знаем. На кассетах с порно абсолютно по другому.

Элеонора: Потому что порно снимают мужики. Это только вас волнует. Вы меряетесь линейками в школе и переживаете по этому поводу.

С такими замечательными и весёлыми гостями день рождения «Школы» прошёл на «ура». Впрочем, за время своего существования клуб уже успел зарекомендовать себя в ночной жизни города. Кого-то влечёт необычный дизайн заведения, стилизованный под привычную нам среднюю школу — доски и линейки на стенах, танцпол-спортзал, официантки-пионерки. Кому-то по душе кафе, где можно заказать лёгкие закуски и алкогольные напитки, не таясь «физрука», «трудовика» и «завуча». Любой может выбрать в расписании свой день. Прийти во вторник, когда и вход, и пиво стоит 33 рубля, или в среду - день именинника - бесплатно привести пятерых друзей или посетить четверговый школьный девичник и получить два коктейля по цене одного. Есть в «Школе» дни для любителей 80-х и 90-х. Всё школьное расписание можно узнать на сайте клуба.

Каждый здесь находит близкое и родное, ведь все мы когда-то учились в школе.

Фото: Екатерина Троцюк