Хилокчане - без телевидения, новочарцы - без демократии - в обзоре районных газет

Кто правит балом?

У всем известных в Урульге фермеров Лихановых случилась неприятность: «пропали» лошади. Вероятнее всего заявить об этом в соответствующие органы, но почему не заняться собственным расследованием? Не знаю: искали ли где-то виновников в окрестностях Урульги, а почему же не устроить «рейд» в Карымскую? Сказано – сделано!

В понедельник, 18.04.2011 года, молодой рабочий В.Б. (по некоторым причинам фамилию и имя не называю) с женой и годовалым сыном на машине отца поехали к бабушке. Около трёх часов дня. Оставив дома семью, поехал в район администрации. Оставив машину, пошёл по своим делам.

Участник «рейда» Лиханов-сын осмотрел машину, которая (по его словам) ему не понравилась. Из здания вышел В. Б., завязался разговор, не обещавший ничего хорошего для В., и он решил как можно скорее уехать от «наезжавших» на него, но две автомашины рванули за ним.

События дальше развивались, как в детективном романе о годах, когда «балом правили» молодчики-бандиты. «Раз убегает, значит, виноват, значит – конокрад, надо догнать и «дожать» его, чтобы он сознался в том, чего и не делал, - решили они. – А ту, его!».

Отобрали документы, телефон, сняли верхнюю одежду и впятером начали «выбивать» признания: куда девал коней, с кем был и т.д. Признания «выбивались» в полном смысле этого слова садистскими методами: избивали (это очень мягко сказано), били кулаками и ногами по лицу, по голове, по телу, связали руки верёвкой за запястье и ноги в области бёдер и стянули между собой за спиной, положили в багажник и вывезли на поле. Вытащив из багажника, били металлической трубой по телу, по рукам, ногам. Затем руки, ноги развязали, обвязали верёвкой грудную клетку, прицепили к машине и протащили несколько метров. Ужасно то, что участие принимал в допросе и Лиханов старший, глава Урульгинской администрации. Отец двоих сыновей, «отец» урульгинцам, умудрённый жизненным опытом, мог допустить самосуд безвинного человека?

Хочется крикнуть: «Люди, когда же и под влиянием чего вы превратились в людей-садистов? Кто разрешил вам устраивать своеобразный суд Линча? Не потому ли, что власть портит людей? Жить по морали древней Руси удельных князей, которым всё было дозволено?

Родные написали в РОВД Карымское заявление о похищении сына и угоне машины.

Избитого, измученного, почти в бессознательном состоянии В.Б., доставили мучители в Урульгинский ОМ к начальнику Гасанову Р.Г., который не «увидел», что В. избит и продолжал допрос. Позже вызвали опергруппу из Карымской, для продолжения «следствия». Затем «преступника, свеженького, как огурчик» повезли из Урульги в Дарасун. Не буду описывать, что с ужасными головными болями, болями по всему телу, болями в ногах, вывернутых в суставах руках, по нашим дорогам везли в Дарасун и обратно в Карымскую, где его арестовали и посадили в камеру. Когда состояние совсем ухудшилось, после осмотра по настоянию врача, В. госпитализировали в районную больницу хирургического отделения.

Давно известно, что медики привыкли к боли других, а работники милиции, видимо, во всех, кто к ним попадает, видят преступника.

В больнице на протяжении двух часов ему никто не оказал медицинскую помощь. Не понятна позиция нашей родной милиции.

Во-первых, мать и сестра, в ночь с 18 на 19 апреля, когда ими было уже написано и принято дежурным заявление, ожидали у здания милиции своего брата и сына, не раз заходили и спрашивали любую весточку, на что получали грубые и неправдивые ответы (наверное, пожалели родственников и не стали их пугать его видом). Непонятно до сих пор, несмотря на то, что заявление о похищении человека и угоне машины было написано 18.04.2011., ничего не предпринималось. В то же время по заявлению Лиханова о краже коней у всех родственников (жены, родителей брата, бабушки) был произведен обыск.

Утром 19.04.2011 жена потерпевшего подала заявление в прокуратуру о похищении и избиении мужа, но, кроме, как у неё, показания у родных не брали. Но, что же обидчики? Так и будут гулять на свободе?

Хочу обратиться к вам, господа Лихановы (отец, сын и их помощники), допустим, только допустим, что вы действительно поймали «злоумышленника». Кто позволил вам устраивать самосуд? Каким законом? Некоторым из вас и высшее образование не помогло стать цивилизованным человеком. Легче жить законами средневековья?

Сейчас безвинно пострадавший, с божьей помощью и умением врачей, борется за свою жизнь, чтобы не сделать жену вдовой, сына – сиротой, родных вечноскорбящими.

А вас, люди, если можно так назвать, надеюсь, накажет судьба и не только она, но и справедливые российские законы!

Н. Трофимова, «Красное знамя», №33

Первая командировка

Конец лета и начало осени 1980 года выдались на редкость дождливыми, в сельских хозяйствах нашего района ещё не закончилась кормозаготовительная кампания, уже началась уборка зерновых, а вот эти сплошные, чуть не ежедневные дожди остановили в селе все работы.

Где-то в первых числах сентября редактор Козырев Юрий Парфирьевич поручил мне съездить в совхоз «Ломовской». «Узнай, - сказал, - как там идёт уборка кукурузы, заложили ли сенаж, сколько убрали хлеба. А главное, побывай в Фирсово на АВМ (агрегат витаминной муки – B.П.) и опиши работу его коллектива. Ну и с директором побеседуй, пусть он расскажет тебе об уборке в целом по хозяйству».

Рано утром следующего дня я сел на свой старенький мотоцикл «Восход-2» и поехал по трассе вниз по Шилке. Дорога с гравийным покрытием от дождей сильно не пострадала. И до Фирсова я доехал благополучно. И погода с утра как будто наладилась: ярко светило солнце, на небе – ни облачка, ещё зелёная в большинстве своём листва на кустах и деревьях не шелестела от ветра.

Директор совхоза Сидоров Василий Иванович был на месте – в своём кабинете. Несмотря на занятость, он уделил для беседы со мной с полчаса. Однако похвалиться ничем не мог.

- Всё остановилось, - рассказывал он. – Земля на полях от дождей совершенно раскисла, даже гусеничные трактора вязнут, что уж про комбайны говорить. С заготовкой сена на большинстве отделений, можно сказать, управились, а вот с сочными кормами – беда. И зерновые только-только начали валить, а тут эта непогодь…

В общем, в невесёлом настроении был директор. Что касается конкретных дел, то предложил съездить на какой-нибудь полевой стан, поговорить с механизаторами. Об АВМ сказал, что там работа всё же идёт.

В то время совхоз «Ломовской» был самым крупным хозяйством в районе, в его состав входило 11 сёл-деревень, его угодья располагались вдоль Шилки на добрых 100 километров, начиная от западной окраины бывшего села Фарково и заканчивая восточной окраиной Чалбучей. В совхозе производились в год тысячи тонн зерна, тысячи тонн молока и мяса. Имелись семь молочнотоварных ферм, десятки гуртов КРС мясного направления. И всё это огромное количество скота обеспечивалось не только грубыми и сочными кормами, но и витаминными, концентрированными. А эти последние производил

именно фирсовский АВМ, и это был не просто агрегат, а целый завод, построенный по последнему слову техники того времени. К сожалению, с приходом «демократических» времён всё это предприятие было разбито и разграблено. Как и большинство других механизированных предприятий в наших сельских хозяйствах.

…На сопку, где стоял АВМ, по крутой дороге я подняться на мотоцикле не смог – очень уж грязной и вдрызг разбитой была та дорога. Тогда я оставил свой драндулет у подножья и пошёл в гору пешком. Рабочие агрегата сидели в сторожке, курили. Поговорил с ними, мужики пожаловались на дожди, на невозможность заготавливать сырьё для производства их продукции (зерносмеси и сеяные травы росли на поле рядом с АВМ), сказали, что из небольшого количества оставшегося сырья изготавливают понемногу гранулы.

Пообедав в фирсовской столовой (прекрасная, кстати, точка общепита была – увы, теперь уж была – такую вкусную еду там готовили!), я отъехал в обратный путь. По совету директора совхоза, в Ломах заехал на зерноток с надеждой встретиться и поговорить с механизаторами. Однако увидел там лишь нескольких рабочих тока, сидевших на крыльце сторожки с сигаретами во рту. Все, сказали они, по домам: какая может быть работе в поле в такую погоду? И правда, на небе снова стали сгущаться тяжёлые тучи, того и гляди, снова дождь вот-вот пойдёт. Не нашёл в Ломах я и управляющего отделением. Да и торопился, стараясь успеть уехать до дождя. Но – не успел. Дождь, сперва не очень сильный, полил уже за околицей села и, всё усиливаясь, лил всю дорогу, пока я ехал до дому. Промок, конечно, до последней нитки.

По результатам этой первой моей командировки написал большую корреспонденцию. В нём, этом объёмном опусе, героев его я особо не осуждал, а как бы даже сочувствовал, что погода не позволяет им выполнять столь срочные работы. Представил рукопись редактору, ожидая положительной реакции с его стороны. Но…

- Что ты их здесь по головке гладишь? – сказал шеф. Что, так уж и невозможно никакие работы выполнять? Ведь не всё же время дожди идут, и если невозможно машиной травы косить, пусть литовки берут да вручную косят. Да и под зерновыми, наверно, не все поля грязные, в «окна»-то, можно выборочно уборку вести. Давай-ка, сделаем так…

И он принялся править мою рукопись, крестить вдоль и поперек сократив её при этом едва не наполовину. А уже в следующем номере эта корреспонденция за моей подписью, несмотря на сокращения, вышла чуть не на всю первую полосу (надо заметить, что в то время наша газета выходила вдвое большим форматом), и уже не просто констатация фактов звучала в ней, а и немалая критика. О чём сразу же говорил заголовок, придуманный шефом: «А в «Ломовском» покуривают…». И хотя моего слова там осталось немногим больше половины, этой первой своей большой корреспонденцией с места событий я был немножко горд.

Ветеран «Советского Забайкалья» Виктор Писковой, «Советское Забайкалье», №17

Блестящие пятна на сером фоне

В эти апрельские деньки по традиции люди выходят на субботник. Вышли и сейчас. Самые нетерпеливые не стали ждать субботы, улучили время поработать в пятницу, а кое-кто даже в четверг. В эти предвыходные дни в городе кипела работа. Гребли сухую траву, собирали крупный мусор в кучи, что-то жгли на месте, остальное вывозили. Что и говорить, из-под снежного покрова наш город вышел далеко не красавцем. Постарались жители, освобождаясь от хлама, создать вблизи своих жилищ ужасающую картину. До поры снег скрывал всё это безобразие, но сейчас вид наших улиц уже стал настолько убогий, что, казалось бы, дальше терпеть невозможно.

Оказывается, кому как: кое-кто терпит и готов жить дальше в окружении благоухающих куч мусора. В субботу, освободившись от собственных субботничьих забот, проехал по городу посмотреть результаты большой работы. Вот уж действительно, там, где люди приложили усилия, всё блестит чистотой. На городском стадионе работники районного управления образования мощным напором ликвидируют заросли травы. Если стадион будет жить, принимая спортивные состязания всё лето, трава на нём не вырастет. Значит, меньше будет работы на субботнике будущего года.

В школе № 2 к моему приезду всё уже было закончено. Школьный двор сверкал чистотой. Но за школьным забором со стороны улицы Балябина свалка пустых бутылок и бытового мусора видна, наверно, даже из космоса. На эту «непроезжую» часть улицы мусор сбрасывали, разумеется, не школьники. Но избавившись от хлама, жители этой части улиц Балябина и Гагарина вовсе забыли о своих обязанностях убрать навороченное с глаз долой.

У магазина «Софья» на ул. Луначарского большое оживление. Работники магазина дружно очищали территорию от мусора. Магазин и прилегающий к нему участок пустыря просто сиял чистотой на фоне заросшего пустыря, до которого, видимо, никому нет дела.

- Замучился ставить урны под мусор, - сетует хозяин магазина А.Мхитарян. – На неделю не хватает: непременно уведут. Мы вокруг магазина всегда стараемся держать чистоту, но для этого ежедневно приходится убирать так, будто до сих пор неделю никто не

убирал. Неужели наши жители настолько неряхи, что не видят, как они сами засоряют свой город?

Недавний ураган набросал на улицы города ветки тополей и горы мусора из самых потаённых углов. Площадь в центре выглядела неприглядно. Надо отдать должное сотрудникам администрации района, которые вновь превратили центральную площадь в приличный вид. Но буквально в нескольких шагах от очищенной территории остались места, на которые смотреть не хочется. Люди, живущие рядом (и авторы этого безобразия!) тихонечко сидят по своим квартирам, делая вид, будто это их не касается. Они же после и будут громче всех кричать о том, что наш город завален мусором и превращается в большую помойку.

Было бы наивно полагать, что за единственный день субботника город можно привести в полный порядок. На субботнике санитарная очистка не кончается. Для этой важной и нужной работы отведено время аж до 15 мая. У редакции тоже будет время осмотреть все уголки и высветить не только оставшиеся горы мусора, но и предать гласности тех, кто спокойно живёт рядом, надеясь, что мусор уберёт «власть».

Игорь Куликов, «Советское Забайкалье», №17

Огонь пощады не знает

Первомайские дни в районе ознаменовались крупными лесными пожарами, два из которых создавали угрозу возгорания улицы Таёжной в Хилке и Жилкина хутора.

Четвёртого мая в 12.50 в Степаненкиной пади вверх взметнулся столб огня. Подхваченное ветром пламя мгновенно стало распространяться в сторону горы Любимки. И уже через несколько минут пожар разросся и вширь, и в длину. Чёрный дым окутал проходящую рядом федеральную трассу, поднялся высоко в небо, закрывая солнце, окутывая город.

В борьбу с огнём вступили бойцы хилокского пожарного отряда №16 под командованием Александра Чупрова. Однако подхваченное сильным ветром пламя мгновенно переносилось на большое расстояние. Пожар разрастался и вширь, и вглубь. И вот он уже неподалёку от лыжной базы. На спасение объекта встал поднятый по тревоге весь личный состав второй хилокской пожарной части №37 МЧС России под руководством Евгения Чемакина. Базу удалось спасти.

А огонь, обойдя её, уже перекинулся дальше и подошёл к телевышке, расположенной на самой высокой точке горы. Было произведено отключение данной электролинии. Металлическая конструкция устояла, но пламя проникло вовнутрь. Поскольку объект был на замке, пришлось пожарным вскрывать крышу, чтобы отстоять оборудование. По словам Чемакина, оно не пострадало, но телевышка всё-таки повреждена. Хилокчане остались без телевидения. Когда оно будет восстановлено, пока не ясно.

Огненная стихия разгулялась не на шутку, угрожая уже домам улицы Таёжной, находящейся на окраине посёлка Ямаровский, здесь же стоит и заправка. Было принято решение – пустить встречный пал, хотя и оно было рискованным, поскольку ветер то и дело менял направление. Огонь мог пойти вверх и тогда…

Однако другого выхода не было. Пожарные Хилка, на помощь которым пришли части из Линёва Озера, Харагуна, впоследствии из Ганги и Николаевска Улётовского района, Хохотуя Петровск-Забайкальского, не давали огню перейти на другую сторону. Бульдозером, выделенным ДЭУ (начальник С.Н. Ефимов) произвели опашку.

Жители улицы с тревогой наблюдали за действиями пожарных. Они были наготове, кто-то уже собирал пожитки, выводил скотину, но все надеялись, что до эвакуации дело не дойдёт. К счастью, не дошло.

- 23 года живём здесь, - говорит одна из жительниц улицы, - такого пожара ни разу не было.

- Подобная ситуация была года три назад, - сказал начальник ПЧ №37 Чемакин, - когда огонь угрожал центру отдыха детей имени Павлика Морозова, который мы сумели отстоять.

Пока бойцы частей боролись с одним пожаром, часа в 4 дня в местечке Сыпучка возник другой, также охвативший большую лесную площадь. Ветер разносил горящие ветки, способствуя возникновению новых горящих точек даже на другой стороне реки Хилок, где находится дачный посёлок Жидкий хутор. Загорелись забор, дрова. Срочно сюда прибыл наряд ПЧ №37. Пришли на помощь несколько членов городской добровольной пожарной дружины во главе с начальником отдела ЖКХ администрации Татьяной Быховцевой.

На тушение этого лесного пожара были переброшены линёвоозёрские и хохотуйские пожарные.

Жилые строения отстояли, а пожар ушёл вглубь леса, уничтожая на своём пути всё живое: деревья, дающие нам кислород, зверьё, превращая зелёную зону в мертвую. А ведь виной всему этому – кто-то из наших людей, побывавший в этот день в лесу, либо оставив после себя непотушенный костёр, либо бросив спичку или горящий окурок, а может быть, страшно подумать – просто поджёг траву. Такая преступная халатность стоит слишком дорого.

Нынешняя пожароопасная обстановка намного сложнее прошлогодней. Уже с начала сезона было зарегистрировано в районе 31 лесной и 58 ландшафтных пожаров, что в 10 раз больше по сравнению с аналогичным периодом 2010 г. Сколько ещё будут гореть наши леса?

Татьяна Колесникова, «Рабочая трибуна», №38

Открытое письмо учителей НСОШ №2

Сейчас в стране время реформ и модернизации, которые коснулись и образования. Наша школа тоже включилась в это движение, но, по нашему мнению, преобразования в школе №2 идут совсем не на демократических началах. К примеру, главный документ школы – Устав...

Мы, коллектив учителей, веря директору в его порядочность, согласились на его предложение подписывать документы на абсолютно доверительных основах, приняли Устав, предложенный директором школы, по сути, без детального изучения, т.к. было сказано, что за основу взят уже давно существующий, действующий Устав школы, принятый коллективом. На деле оказалось, что мы подписались под единовластием (к примеру, пункт о выражении вотума недоверия директору был им вычеркнут).

Педсовет, как самая главная составляющая самоуправления в школе, оказался под таким давлением администрации, что право решения практически потерял. На совещаниях мнение учителей не только не спрашивают, но и просто игнорируют.

Теперь ещё и НСОТ для руководителей дал такие рычаги, которые позволяют им подавлять любые попытки гласности, плюрализма, прозрачности. Такие примеры уже есть. А ведь Игорь Юргенс, руководитель Института Современного развития ИНСОР, в докладе «Обретение будущего. Стратегия 2012. Конспект», пишет: «Истинная модернизация, как ни странно, начинается с искренности, совести и доверия. Страна не двинется вперёд, пока в ней царят страх, взаимное презрение, деловой цинизм. Обретение будущего требует силы духа граждан и наций...».

Кому, как не нам, учителям, воспитывать в детях эти качества?! И как же нам, учителям, работать, когда со стороны директора школы и членов администрации мы не чувствуем ни искренности, ни порядочности?

Мы работаем, а имеем только приказы, приказы, приказы!..

Человеческий фактор игнорируется, а ведь учитель – человек, и когда-то это слово даже звучало гордо!

Мы понимаем, что вышесказанное к юридическим законам отношения не имеет, по закону, может быть, всё и правильно, но есть же ещё и личность учителя, его душа... А у нас идёт обезличивание учителя, его «обездушивание». Да, есть в школе учителя, которые живут и работают по нравственным законам, законам чести и достоинства! Но их мнение не интересует администрацию, регламент совещаний не рассчитан на то, что кто-то хочет высказать своё мнение, посоветоваться. Такие учителя тихо отходят в сторону, они не в силах дать понять, что души по приказу работать не заставишь...

Мы не против реформы, но такой ценой – она не нужна!

Мы не из тех людей, кто выносит «сор из избы», но молчать больше не можем.

Мы не являемся «дезорганизаторами и саботажниками», как нас называет администрация.

Школа участвует и занимает первые места в районных, краевых олимпиадах, конкурсах, ЕГЭ, в том числе, благодаря и нам, нижеподписавшимся.

Среди нас есть учителя, которые участвовали и являются победителями конкурса лучших учителей Российской Федерации по приоритетному национальному проекту «Образование», участники краевых, региональных и федеральных конкурсов, имеющие награды краевого и федерального уровня, работающие с начала образования нашей школы. Но сложившаяся в школе моральная обстановка (МИКРОКЛИМАТ) не даёт стимула для творчества. Скорее всего, по инерции коллектив ещё держится, борется за достойное существование. Но ярко выраженный цинизм, открытые угрозы о сборе компромата, привели к тому, что коллектив лихорадит, работать в таком режиме становится невозможно. Ни с одним директором таких отношений в коллективе не складывалось.

Коллектив, богатый традициями, который создавался на протяжении 22 лет, разрушается. Душевное богатство коллектива, которое взращивалось в течение этих лет, уничтожается. Хочется видеть образовательную среду школы психологически безопасной и вернуть традиции взаимопонимания и уважения. Коллектив не может и не хочет работать, испытывая постоянное давление со стороны такого работодателя.

P.S. Мы понимаем, что цифровые технологии – это замечательно, но человеческие души менять на проекторы…?!

Учителя НСОШ №2 (всего 25 описей), «Северная правда», №18