Обыски в мэрии, чернобыльцы в крае и «Алтаргана» - в обзоре краевых СМИ

Яркий след

Недавно «Забайкальский рабочий» опубликовал ряд материалов, касающихся истории создания забайкальской тонкорунной породы овец и нынешнего состояния овцеводческой отрасли в целом. Эти публикации заставили вспомнить события одиннадцатилетней давности. Так сложилось, что материал, написанный к Дню Читинской области, не был тогда опубликован. Но именно сегодня хотелось бы вспомнить о том, что у истоков создания забайкальской тонкорунной породы стояли замечательные забайкальские овцеводы. Давайте вспомним некоторые имена…

Последний поклон

Перебирая недавно свой журналистский архив, неожиданно нашла черновые записи своей беседы с одной сельчанкой, ушедшей несколько лет назад из жизни. Тогда я написала о ней очерк, который был утерян то ли почтой, то ли в редакции газеты. Копии у меня не осталось, и все эти годы меня не оставляло чувство вины, надо мной тяготел долг: обещала рассказать о человеке, а она этого рассказа так и не дождалась…

Женщина эта прожила нелёгкую, но яркую жизнь, была очень известна в Борзинском районе: заслуженный работник сельского хозяйства, орденоносец. Звали её Клавдия Ивановна Кибирева. Считаю, что хотя и с опозданием, но историю её жизни полезно узнать нашим читателям.

В том, 2001, году ей исполнилось ровно 70 лет. Свой юбилей она отметила скромно и незаметно: мало кто тогда вспомнил о её юбилее. Да и я с ней встретилась буквально случайно — Комитет сельского хозяйства решил провести областное совещание по вопросу возрождения забайкальского овцеводства, а бывший колхоз имени Коминтерна в прошлом столетии был основной селекционной площадкой по созданию забайкальской тонкорунной породы овец. Тогда вспомнили и о Клавдии Кибиревой, ведь именно она вела в то время эту работу.

Тот бывший колхоз базировался в селе Передняя Бырка Борзинского района. Умели наши предки выбирать чудесные места для своих поселений. Они расположили село между высоких сопок, в распадке, по которому течёт речка Быркинка. Часть сопок покрыта лесом и весной в селе пронзительно пахнет лиственницей и багулом, летом ветерок доносит запахи цветов и свежескошенного сена. Красивые и удивительные места! Именно судьба забросила сюда давным-давно молодую девчонку, начинающего зоотехника. В свои 70 лет Клавдия Ивановна была ещё крепка и подвижна, также решительна и категорична, как и в лучшие годы работы главным зоотехником колхоза имени Коминтерна. Помню её яркие выступления на партийных пленумах и районных сессиях, в которых она была резка и прямолинейна…

В тот день мы вместе оказались в одной машине, и так получилось, что за время пути до бывшего стригального пункта, на котором и проходило совещание, разговорились. Видимо, бывают моменты, когда человеку просто хочется высказать всё, что наболело, выплеснуть боль души, а тут я её растревожила, попросила вспомнить, как работала она, как жила…

На посеревших от времени листках сохранился почти весь монолог Клавдии Ивановны, добросовестно списанный мною с диктофона, который я включила, как оказалось, предусмотрительно ещё в машине. И сегодня мне хотелось бы, как дань светлой памяти этой чудесной женщины, воспроизвести её правдивый и искренний рассказ.

Рождение тонкорунной

Начала Клавдия Ивановна с таких слов: «Вот порой ночами ворочаюсь, не сплю и всё задаю себе вопрос — жизнь прожита, и почему я жила так, а не иначе? Я, простая русская баба, вся жизнь в работе, что я видела? Попала после техникума в Переднюю Бырку, ставшую навсегда родным домом. Смотрю, что уходят наши поколения, а в селе никто не занимается историей, не хранит память, молодых интересует совсем другая жизнь. Пылятся папки с колхозными отчётами, их ждёт одна судьба — костёр. А если бы стряхнули с них пыль, заглянули бы в них, ведь в них вся наша прежняя жизнь предстала бы, как на ладони. Там есть все: как боролись за урожаи, как строили своё, казалось, светлое будущее. Прошла жизнь в будничной работе, от былого могущества некогда процветавшего колхоза сегодня ничего не осталось…»

Помню, как она замолчала, отвернувшись к окну, пряча повлажневшие глаза. Взбодрилась и повеселела, когда мы подъехали к стригальному пункту, а на совещании выступала, как в прежние времена: говорила коротко, ясно, по- деловому: «Можно, ещё можно возродить нашу тонкорунную овцу. Сегодня она — разменная монета для сельчанина и уже сходит на нет. Нельзя допустить, чтобы труд наших учёных-селекционеров, труд тысяч простых чабанов и зоотехников пропал впустую. Всё равно наступит время, когда потребуется шерсть нашей тонкорунной.

Это ведь особая порода, ни одна овца в мире не сравнится с забайкалкой. Мы ведь взяли в неё всё лучшее — от австралийской, алтайской, кубанской пород, чтобы создать свою, неповторимую. Только и нужно, чтобы государство доплачивало крестьянину за шерсть и овцу».

После короткой официальной части все участники совещания отправились на чабанскую стоянку, ещё сохранившуюся тогда в этом хозяйстве. И прерванный наш разговор как-то возобновился сам собою.

Ярко помнила Клавдия Ивановна, как начинали выводить тонкорунную породу.

— От наших первых баранушек она пошла, — вспоминала она. — Я, когда приехала сюда, застала тут ещё курдючных овец. Мы с чабанами выбирали из всей массы только беленьких ярочек. Какая красота была: отара молоденьких ярочек — вся белая-белая! Чабан Дугаров, имя его уже запамятовала, взял их. Потом дальше отбирали — по густоте шерсти, оброслости… Работа тяжеленная была, черновая, всё помаленьку, да по зёрнышку. На каждую отару — разные метки. И ждёшь, ждёшь с нетерпением результат. Вот так и годы пролетели. Работать было очень интересно, с увлечением занимались выведением породы.

Сама не знаю почему, но больше всех животных люблю овцу. Может, потому, если верить всем этим прогнозам, что сама я барануха, родилась в 1931 году, да ещё в апреле, то есть я — круглый баран, — засмеялась она тогда.

— А к коровам я равнодушна, — продолжила Клавдия Ивановна, — не трогают они мою душу. Нет, все-таки я ни о чем не жалею, хотя всякие мысли сейчас посещают. Сколько лет пролетело, сколько воды-времени утекло. Не искала длинных рублей, тёплого места. Не пришлось носить ни колец, ни сережек. Только брошь прицепишь к платью, когда в район на совещание едешь.

Иногда думаю: зачем так жила? Как порог дома перешагну, я — колхозная лошадь. Домой вернулась, зашла во двор, вот я — домработница. Надо дом обиходить, коров подоить, всё прибрать. Двоих ребят вырастила, сейчас думаю, как они росли? Ведь я их по утрам и вечерам только видела, как щенята брошенные были! Какое воспитание! А получилось так, что дочка окончила Улан-Удэнский сельхозинститут, стала зоотехником.

По стопам матери

— Как я не хотела, чтобы она выбрала мою профессию. Отправила её после школы в Читинский пединститут, но не получилось, не поступила она.

Клавдия Ивановна заулыбалась, вспомнив, как Таня, вернувшись в село, заявила матери, что больше никуда не поедет и будет работать в колхозе. А сама — худенькая, тоненькая, как тростинка! И вот зимой Клавдия Ивановна отправила её и ещё трёх девчонок в Улан-Удэ учиться на классировщика шерсти. Важнейшая профессия тогда была, сродни искусству: уметь на взгляд, на ощупь определять качество шерсти, безошибочно разделять её по сортам да категориям. Отправляя их, наказывала: «Вы, девчата, похлебайте вдоволь городской жизни, походите в театры, на выставки, все посмотрите. Приедете, отработаете на стрижке и езжайте поступать в институты».

Втайне лелеяла мысль: может, Татьяна присмотрит себе там городскую профессию. Но не вышло по-маминому, дочь рассудила иначе, поступила в сельхозинститут.

— Уж как я ей наказывала, — вспоминала Клавдия Ивановна, — поступай на любой факультет, только не зоотехнический. Посмотри на меня. Как я кручусь, сколько сил требуется на эту работу.

— Доча, — плакала Клавдия Ивановна, — выбери себе другую профессию!

— Ты же выдюжила, мама, — ответила ей тогда Таня, — а почему я не смогу? Ты же смогла!

— Так у меня от мамы две лошадиных силы было заложено, — говорю ей, — крепость и здоровье отменное! Мужика могла на поединок вызвать, чабанов не боялась, была с ними на равных, здоровенных овец ворочала. А ты, дочка, у меня такая маленькая и худенькая…

Улыбалась Клавдия Ивановна, вспоминая те далекие годы. Тридцать лет, словно вода, сквозь пальцы утекло. Вроде и не воспитывала дочь советами и нравоучениями, а вот взяла она от матери настойчивость и решительность, душевную крепость. По милости судьбы оказалась Татьяна в родном для матери Приаргунске.

Погрустнела, замолкла Клавдия Ивановна, погрузившись в воспоминания. Потом заговорила снова: «Я, когда на пенсию пошла, стала искать следы отца и брата. Девичья-то фамилия у меня — Пряженникова. Брат на войне сгинул, а папку как арестовали в 38 году, как врага народа, так я его больше и не видела, да и дядю своего тоже. Дядю сразу расстреляли, а отец в Букачаче на шахте работал, там и помер в мае 1942 года. Так я отца больше и не видела. Мамка ездила к нему, рассказывала, какой он тощий, да больной был. Всё он для меня живым оставался, пока не приехали ко мне военные, не привезли документы о том, что он ни в чём не виноват».

Она отвернулась, глядя в окно машины, идущей по проселочной дороге, исхоженной и изъезженной ею вдоль и поперёк за многие годы работы. Повисла тишина, и неудобно как-то мне стало её тревожить. Но она, вздохнув, опять заговорила: «Как я плакала тогда! Мне рассказывают об отце, документы показывают, а у меня слёзы льются и льются. Только тогда я поняла, что нет его, что я словно на могилке его побывала.

Вот ведь судьба какая у нас была. Не могу до сих пор забыть, как жили в войну. Каким чудом выжили? Сейчас понимаю: если бы не бабушка да тётки, мать нас бы не выходила. Когда отца забрали, нас семеро ребятишек было, последнему всего девять месяцев, и остальные — мал-мала меньше. Сиротами враз стали. Старшего брата в 1943 году забрали на фронт, он так и сгинул, сколько я ни искала, куда только ни писала, ответ отовсюду один — такой в списках не значится. Шестилетняя сестренка умерла в войну.

А меня бабушка выхаживала. Жили мы в колхозе имени Погадаева, на четвертой ферме. И бабушка заставляла меня учиться, ходить в школу, которая была в Урулюнгуе. Ходила пешком, пока доберусь — все ноги в кровь собью. И вот однажды мне совсем невмоготу стало, я наотрез отказалась ходить в школу. Чем только ни занималась: пасла баран, шерсть пряла, носки вязала…»

Знак Почёта…

Здесь наш разговор прервался, Клавдия Ивановна отвлеклась от рассказа, завидев показавшийся вдалеке чабанский домик. Со вздохом сожаления сказала: «Какие здесь сенокосы были! Какая трава! А нынче всё выгорело, без кормов скот останется, а без хорошего корма ни шерсти, ни мяса с овцы не возьмёшь».

С удовлетворением заметила, что чабаны все подготовили к совещанию, всё сделали, как полагается, чтобы можно было воочию поглядеть и испробовать все чабанские приёмы. Огромный, в сравнении с обычной рядовой овцой, баран-производитель ни в какую не желал идти по расколу в узкую клетку. Худенький мальчишка, помощник чабана, сколь его ни подталкивал, тот с места не двигался.

— Посмотри, посмотри, — сказала Клавдия Ивановна, — сейчас он его за задние ноги подхватит и подтолкнет, и тот зашагает куда надо как миленький!

И верно, парень вдруг ловко ухватил барана за задние ноги и завел его в маленький загончик.

— Знаешь, как бывало? — заметила Клавдия Ивановна, по-хозяйски осматривая недовольного барана. — У нас такие были особи, что ребята-помощники вчетвером не могли справиться. Сколько же мы работы перелопатили, когда племенную ферму создавали, племенное ядро овец формировали. На моих глазах создавалась эта порода, вся черновая работа — наша. Но в соавторы нас никто, конечно, не позвал. А я любила свою работу, потому отсюда никуда не уехала. У меня такой склад души, да совесть, уж если взялась за дело, его надо сделать, чтобы оставить после себя добрый след. Хотелось, чтобы было, что вспомнить на старости лет. А сегодня душа болит, как посмотришь вокруг. Задаешь себе вопрос: ради чего я прожила жизнь? Двоих детей вырастила? И то я их не растила — сами росли. Кормила да обувала только. А я всё на работе да на работе. Иногда сожалею о том, что мало внимания им уделяла. Всё отдала колхозу, все отдала овце, а от нее остаются одни воспоминания. Ради чего жили?

Тут возле загона разгорелся спор, готова ли шерсть у барана к стрижке и сколько с него можно её настричь. Клавдия Ивановна привычным жестом раздвинула шерсть и сделала прогноз, что стричь ещё рановато, шерсть будет лёгкой, того веса с неё не возьмёшь. Возник профессиональный разговор о качестве, породности овец, центром которого стала Клавдия Ивановна, которая, взглянув на овцу, сразу могла сказать, какая порода, откуда она. Никто и не удивлялся — опыт у неё был огромный…

На обратном пути она вспоминала: «Звание «Заслуженный зоотехник» мне дали в 1974 году. Мы же, переднебыркинцы, много лет передовым хозяйством были. Нас, коминтерневцев, тогда «качали на качельках». Район гордился нами. Помню, нас тогда в один год наградили орденами: меня, чабанок Валентину Дугарову да Катю Мункуеву, доярку Августу Савватееву. У меня — орден «Знак Почёта». Фото наше с Досок почёта не сходили. А что эти награды дали? Ничего…»

Помолчала, и вновь заговорила о своём горьком детстве: «Бабушка, я теперь понимаю, спасала меня. Отправит специально в магазин за хлебом, а я там стою, смотрю, как отвешивают хлеб, и молю про себя — пусть довесочек будет, хоть махонький! И вот, пока бегу домой, я этот довесок сжую — бабушка разрешала мне съедать довесочек. Тетки мои в войну работали, как тогда говорили, «на скоте». Если пропастина какая случится, несут кусочки мяса домой. Мама склад с зерном сторожила. Так вот, она идёт в ночь сторожить, а тетки следом … Она домой утром вернётся, у нас уже зерно пожарено».

— Нюрка, — завздыхает мать, — что ж ты делаешь, хоть бы в мою смену не воровала! А та: «Если нас с тобой посадят, то ребятишек в приют отдадут, они там хоть с голода не помрут…»

— Хлебнули мы голода в войну, — со вздохом сказала Клавдия Ивановна, — до сих пор помнится и, наверное, до последних дней не забудется…

После войны вернулась Клава в школу, уже в 1947 году. Окончила семилетку и уехала учиться в Нерчинский зооветеринарный техникум. Те незабываемые студенческие годы были для нее добрым и ярким воспоминанием. Детство и начало юности омрачила война, а потом была почти мужская работа, большое и трудное дело выведения новой породы овец, участницей которого ей довелось стать.

За короткое время нашего разговора Клавдия Ивановна, конечно, не все вспомнила, не обо всём рассказала. Но и то, о чём поведала, драматично и поучительно. Судьбой, видимо, были выбрано это поколение россиян, родившееся и жившее при одном строе, при одной власти и попавшее к завершению своего жизненного пути совсем в другое время, обрекшее их на тяготы и забвение. Это нелегко принять и нелегко понять. И всё-таки, по мудрым и вечным законам бытия, жизнь каждого человека единственна и неповторима, даётся она не зря и обязательно оставляет след в истории. Только у каждого — он свой.

Клавдия Ивановна оставила яркий след в забайкальской истории. Простая сельская женщина в то время приумножала славу родного края, отдавая свою душу, свою жизнь любимому делу. Не задумывалась о себе, о времени, не прикидывала и не выгадывала, не искала легких путей. Хочется верить, что её внуки, правнуки будут знать, помнить и передавать в поколениях историю жизни Клавдии Ивановны, оставившей потомкам добрый и яркий пример служения своему делу.

Александра Аксименко, Борзя, «Забайкальский рабочий», №132

Колонка редактораПредел дорожного беспределаДорога без устали продолжает собирать свою кровавую жертву. В прошлый вторник, 4 июля, на ночной трассе между поселками Агинское и Могойтуй произошло лобовое столкновение двух иномарок. Итог пугающий – в сгоревших почти дотла машинах остались семь трупов. Все пассажиры погибли на месте.

На этой же неделе был оглашен приговор офицеру ВВС Павлу Ромахову, по вине которого в декабре 2011 года погибли пятеро врачей на трассе Чита-Домна. Не справившись с управлением, военнослужащий ударил своей «Хондой» медицинский «уазик», после чего тот вспыхнул.

Чуть раньше были две студентки иняза, сбитые на проспекте Белика, и почти одновременно пьяный 19-летний парень, влетевший на легковушке в грузовик и угробивший двух пассажирок. А ещё был мотоциклист без прав, разбившийся в Кадале на 120 километрах в час, и сильная авария на углу Чкалова и Ленинградской, когда около 30 друзей одного из водителей пытались устроить драку с сотрудниками поисково-спасательной службы. Да много всего было...

Увы, но причина большинства дорожно-транспортных происшествий уже даже не удивляет. В 80 процентах случаев это либо пьянство за рулём, либо превышение скорости. В оставшихся 20 процентах – оба проступка сразу.

В Интернете, где обезличенность уже давно компенсируется безбашенностью суждений, виновника любого мало-мальски резонансного ДТП готовы съесть с потрохами.

Никакая строгость наказания жертв ДТП уже не вернёт, а живого человека лишит малейшего шанса осознать содеянное и начать новую жизнь. Никому не будет легче, если виновник аварии (не забывайте, что ДТП относятся к категории преступлений неумышленных. - А.Б.) до конца своих дней просидит за решёткой.

Но не только эти люди должны отвечать по всей строгости российского законодательства за ДТП со смертельным исходом.

Психологи давным-давно доказали, что причиной большинства случаев девиантного (отклоняющегося от социальных норм. - А.Б.) поведения является отсутствие контроля. Было время, когда гаишники на всей территории необъятной России стояли чуть ли не под каждым кустом. И люди боялись ездить пьяными.

Недавняя реформа правоохранительных органов заметно подкосила ряды инспекторов дорожно-патрульной службы. И наступила вакханалия. В Шелопугинском районе, например, осталось только 3 дорожных инспектора ДПС. В Могойтуйском, где произошла авария с 7 погибшими, ДПСников только пять. В Краснокаменском – не больше десятка. Пей – не хочу.

В Чите в силу столичного статуса нашего города ситуацию на дорогах контролируют жёстче. Но зато у нас находятся некие доморощенные юристы, решившие объявить вне закона ни много ни мало все приборы для измерения скорости «Арена». Дескать, права человека свободно погонять они ограничивают.

Лично я готов в ноги поклониться новому главе МВД генералу Колокольцеву, если он вернёт на наши дороги сокращённых гаишников. Уверен, что большинство законопослушных водителей и граждан ко мне присоединится. Только не надо сейчас разговоров о том, что гаишники слишком придирчивые. Работа у ребят такая...

Давайте меньше нарушать. Хотя бы для того, чтобы потом в Интернете не появлялись новости о массовых авариях.

Алексей Будько, редактор, «Эффект», №28

Сделать мир ярчеКак рисуют жизнь и играют в неё читинские фотографыВ переводе на английский «снимать» и «стрелять» - одно и то же слово. Профессиональным фотографам, да и увлеченным любителям нередко приходится сталкиваться с опасностью в поисках удачного кадра.Наверное, поэтому и эта профессия не обошлась без своей покровительницы. Традиционно 12 июля – день святой Вероники – мировое фотосообщество отмечает свой профессиональный праздник. О том, как ведут съёмки читинские мастера кадра и фотоаппарата, мы решили поинтересоваться у них самих.Александр Калашников, фотохудожник и репортёр:

- Сколько лет уже в этой профессии... Даже вспомнить трудно – столько всего было. Съёмки по-разному складываются. Когда всё хорошо, легко и непринуждённо получается, а иной раз вообще ничего делать неохота, так и кадр ещё как на зло не строится. Ну а случается и такое, что без смекалки никуда. Был, однажды случай – я тогда в газете «Земля» работал. Пошла волна на разведение кукурузы, и обнаружился в одном из совхозов аж Краснокаменского района выдающийся кукурузовод. Вот, значит, срываемся мы к нему, чтобы снимок на передовицу сделать. Пятьсот километров отмахали, приходим на сортоучасток, а там... эта кукуруза девочке-корреспонденту по колено, уж не говоря о суровом селекционере... Ну и ладно, что её урожай рекордный, но ставить это сельскохозяйственное убожество высотой в два вершка на первую полосу – ну никак. Да и агронома этого на колени рядом с ней ставить тоже как-то не красиво – уж больно деятель заслуженный. На выручку смекалистые колхозники пришли – предложили яму вырыть и героя кукурузоводческой деятельности в неё поставить. Так и поступили. В итоге, получилась у нас шикарная фотография. Стоит агротехник этот, весь в кукурузе чуть не по макушку, а она (хоть в натуральную величину неказистая), густая такая, зелёная. Никто даже и не догадался, что стоит герой фотографии в данный момент по пояс в яме.

Алексей Абраменко, спортивный фотограф и путешественник:

- Вообще, искусство фотографии открыл для себя уже взрослым. Начал понемногу, а потом затянуло. Даже сейчас, когда профессионально занимаюсь фотографией, делаю это для своего удовольствия. Я давно пришёл к выводу, что не бывает двух одинаковых съёмок, и даже похожих. У каждой своя особенность и сюрприз. Соответственно и запоминающихся случаев на каждую съёмку как минимум по одному.

Последний произошёл буквально неделю назад. Шли соревнования по мотокроссу – очень увлекательное мероприятие, надо сказать. Я их стараюсь не пропускать, потому что столько динамики и эмоций, сколько порой на треке не везде в современном мире встретишь. Да и сами спортсмены – ребята весёлые – как-нибудь да отожгут. В этот раз съёмки уже к концу подходили, но на сладкое постоянный лидер соревнований традиционно приберёг некий экстремальный трюк. Он всегда чем-то подобным выступление завершает. Я, уже изрядно набегавшись по трассе, усталый под конец съемочного дня, бегу занимать удобную для кадра позицию. Чудом успел, чуть ли не в прыжке встаю на точку. Смотрю – финиширует. Приготовился спускать затвор и... в ответственный момент нажимаю кнопку, а ничего не происходит. Спортсмен крутит трюк, я стою в удивлении и смотрю на фотоаппарат. Тот, пару раз мигнув значком ошибки, вдруг приходит в норму безо всяких моих манипуляций.

Мушег Чарчоглян, фотокорреспондент газеты «Магистраль»:

- Работаю давно и прошёл почти все печатные СМИ Читы А приходится на работе и со смешным, и со страшным сталкиваться. Вот, например, чуть меньше года назад ездил я в командировку в Могочу снимать репортаж о местном вагонном депо. Мы с корреспондентом прошли по всем кабинетам, в уголок техбезопасности заглянули, я ещё в шутку спросил, как у сотрудников с этим делом – все отличники. Наш провожатый кивнул. Вот закончили мы и в гостиницу идём, а на встречу нам похоронный кортеж. Мы остановились его пропустить, а потом смотрим – в крайней машине водитель на руль упал и начал в конвульсиях биться. Мы с корреспондентом подбежали, давай его вытаскивать, автомобиль останавливать... Кричим - кто может искусственное дыхание сделать, первую помощь оказать, а в ответ тишина. Пришлось самому – вспомнил, как в армии учили - массаж сердца. Умирающий очнулся и подумал, что я его избиваю, сначала на меня кинулся, но корреспондент помог утихомирить и объяснить.

А вот ещё одно приключение – и смех и грех. Приезжали в Читу московские артисты со спектаклем – я тогда в «Вашей рекламе» работал. Договорилась наша корреспондент с одним из них на интервью, а тот возьми и перенеси его на окончание спектакля. Уж не знаю, зачем – для образа ли, или ради пьянства – этот актёр во время представления пил настоящую водку вместо воды. В итоге, когда мы к нему в гримёрку зашли, тот был мертвецки пьян и кинулся на моего корреспондента. Пришлось успокоить его по-мужски.

Скромный автор материала:

- Дело было на одном из самых первых в моей профессиональной жизни военных учений. Цугол, лето, жара и захватывающий вид на Онон. В качестве объекта съёмок – финальный и самый зрелищный этап учений – форсирование реки силами противника. Всё стреляет, летает, взрывается. Я, естественно, смотрю на всё это исключительно через видоискатель. Ловлю кадры, затвор щелкает, как вдруг рядом с минными полями и окопом какая-то возня началась, крики, взрыв... В видоискатель я отчётливо вижу, как из облака дыма вверх взлетает человеческое тело, потом приземляется на минное поле и взлетает снова, дальше дым.

Мгновенно я теряю дар речи и готовлюсь давить нарастающий шок. Молча поворачиваюсь к стоящему рядом коллеге и наставнику Мушегу Чарчогляну с вопрошающим взглядом. Он говорит мне: «Не отвлекайся, потом разберёмся», и я продолжаю съёмку. Когда всё завершилось, мы первым делом бросились узнавать, что случилось. Когда я узнала, что телом оказался всего-навсего тряпичный макет, я обрадовалась по-настоящему.

Подготовила Анна Xвостова, «Эффект», №28

Досмотр с пристрастиемСледственный комитет провел обыски в администрации Читы

...Ежемесячно к нам в редакцию приходят люди с толстыми папками документов, рассказывают истории о том, как, с их точки зрения, незаконно где-то в Чите или под Читой строится очередное здание, отводятся земли под дачные участки чиновникам или их родственникам. Эти кипы документов читаются, и часть из них - та, о которой рассказать просто необходимо, остаётся в редакции. По ним делаются запросы, назначаются встречи. Так как каждая публикация является поводом для принятия мер прокуратурой, управлением внутренних дел, следственным комитетом и другими ведомствами, практически каждую среду, сразу после выхода нового номера, в редакции ждут известий о назначении проверок. Но...

События конца минувшей недели оказались той самой новостью, которой, казалось, почти не может быть: забайкальский следственный комитет организовал обыски в рабочем кабинете председателя комитета по развитию инфраструктуры, заместителя мэра Читы Анатолия Куликова, в отделе разрешений и ввода объектов в эксплуатацию управления архитектуры города и в квартире у начальника этого отдела Зои Кулагиной. Для тех, кто не в курсе, замечу: именно эти люди отвечают за все сделки с землей, относящейся к собственности Читы.

Кто искал?

Из нескольких источников в пятницу вечером стало известно, что обыски в администрации Читы, связанные именно с земельными делами, были. Сообщалось об изъятии компьютеров и всей рабочей документации. Однако авторство обысков оставалось неясным: кто-то упоминал следственный комитет, кто-то -прокуратуру. В понедельник в официальном ответе пресс-служба последней сообщила, что сотрудники прокуратуры к произошедшему не имеют никакого отношения.

Впрочем, к тому моменту уже было ясно – обыскивал всё-таки следком.

Что искали?

Утром 9 июля в пресс-службе забайкальского следственного комитета на вопросы о факте досмотров кабинетов и квартир госслужащих ответили, что на данный момент комментариев не будет, и сослались на тайну следствия. О том, по какому именно делу было затеяно столь масштабное мероприятие, оставалось только догадываться.

Строить предположения, как оказалось, сейчас приходится и тем, у кого те самые обыски производили. Так, Зоя Кулагина, начальник отдела разрешений и ввода объектов в эксплуатацию управления архитектуры города, у которой «проверили» не только рабочий кабинет, но и детально осмотрели квартиру, рассказала «Экстре», что сейчас не знает, что могло стать причиной прихода «в гости» сотрудников следственного комитета.

- Я не могу пока дать никаких комментариев, потому что сама не знаю, в связи с чем проведен обыск. Примерный-то предлог мне известен, но, я думаю, он не может быть причиной обысков дома и на работе. Мне нужно во всём разобраться самой, -

отметила Кулагина.

По её словам, сейчас отдел не может функционировать, поскольку сотрудники следственного комитета изъяли технику и журналы регистрации.

- Практически парализовали работу нашу, - уточнила Зоя Кулагина.

В пресс-службе администрации Читы комментировать информацию об обысках отказались.

К слову

Между тем прокуратура Забайкальского края ранее сообщала о возбуждении по материалам прокурорской проверки уголовного дела по факту хищения более 3 млн рублей бюджетных средств, выделенных на ремонт двух муниципальных общежитий.

Во время проверки было установлено, что председатель комитета по развитию инфраструктуры администрации Читы Анатолий Куликов на основании проведённых аукционов заключил в 2010 году с генеральным директором ООО «Читинские строительные технологии» Сергеем Капустиным муниципальные контракты на проведение строительно-монтажных работ по реконструкции двух муниципальных общежитий по улице Труда в Чите. Технический надзор за названными объектами реконструкции осуществляло муниципальное предприятие «Читастройзаказчик».

По версии следствия, ООО «Читинские строительные технологии», не проводя в 2010-2011 годах в полном объёме строительные работы, предоставляло в МП «Читастройзаказчик» фиктивные акты выполненных работ. Работники муниципального предприятия, фактически не проверяя объемы и качество выполненных работ, подписывали эти документы. После их утверждения Анатолием Куликовым денежные средства из бюджета Читы перечислялись на счёт ООО «Читинские строительные технологии».

По заключению Лаборатории судебных строительных и автотехнических экспертиз «Эксперт Плюс», фактически строительные работы были выполнены на сумму всего чуть более 384 тыс. рублей, а из бюджета по актам «уплыло» 3 млн 596 тыс. рублей.

Связана ли каким-либо образом эта история с прошедшими обысками, неизвестно.

Юлия Скорнякова.

P.S. Во время вёрстки номера стало известно, что заместитель мэра Анатолий Куликов во время обысков уже был в отпуске. На отдых председатель комитета по развитию инфраструктуры Читы ушёл 23 июня, сообщили «Экстре» в администрации города. «Экстра», №28

Типичные проблемы обычных чернобыльцовВ Забайкалье создана краевая общественная организация «Союз Чернобыль», призванная сплотить участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, помочь им в решении насущных проблем и разыскать тех, кто по разным причинам не оформлял документы ликвидаторов. Как получить жильё, на каком автобусе стоит ехать до Борзи и почему защита персональных данных не всегда идёт на пользу «персоналиям», рассказал член правления организации, один из её учредителей и инициаторов создания Владимир Пестов.Бились-бились и добились?- Владимир Михайлович, почему так долго в нашем крае создавалась эта организация?

- Действительно, так сложилось, что подготовительная работа велась несколько лет, главная сложность, с которой мы столкнулись, – это так называемые «персональные данные этих людей». Их нужно было найти, систематизировать. Мы решили сосчитать всех чернобыльцев-забайкальцев, кто участвовал в тех событиях, причём как военных, так и гражданских: милицию, прокуратуру, медиков, войска гражданской обороны… Я начал считать, наверное, в 1998-99 гг., но досконально, скрупулёзно не занимался этим вопросом тогда. Потом уже, когда пришёл в администрацию Губернатора, статус советника, позволил мне и обязал меня вплотную заняться такой работой.

И вот в декабре позапрошлого года собрались мы впятером, скинулись по «десятке» и создали 18 марта нашу забайкальскую краевую организацию «Союз Чернобыль», правление возглавляет В.А. Новиков. Когда пытались это сделать ещё в 2009 г., насчитывали порядка 260 человек, но тогда нам неизвестны были семипалатинцы, ликвидаторы последствий аварии на «Маяке», мы не знали, что в Чите живёт участник испытаний на Новой земле. В списке, который составлен сегодня, 409 человек, в том числе пострадавшие от радиации, переселённые с зараженной территории члены семьи… Такая организация нужна, потому что чернобыльцам тяжело в одиночку бороться за свои права. В основном это люди с небольшим достатком, как правило, инвалиды.

- Какие меры поддержки оказывало прежде и оказывает сегодня государство?

- У каждого свои льготы, в зависимости от категории участника работ про ликвидации последствий аварии или категории пострадавшего. Типичные – это предоставление жилья тем, кто был на станции, на «печке», как мы её называли в то время, в самый первый год. Далее, это льготы по оплате коммунальных услуг, это приоритетное поступление в образовательные учреждения, это санаторно-курортное лечение. И раньше ещё была такая льгота, как «отоваривание пайком». В своё время медики разработали номенклатуру продуктов, чтобы активней выводить радионуклиды, и в магазинах по талончикам все чернобыльцы отоваривались специальным пайком. В 90-ые это ушло. Потом несколько сузили и сами критерии этих категорий.

- Вы считаете, что списки забайкальских чернобыльцев не полны?

- Думаю, да. И причин тому несколько. В своё время участники тех событий, да и пострадавшие в других радиационных авариях, бились-бились, ничего не добились, махнули рукой и забыли, и забросили. Точно так же, как и некоторые ветераны Великой Отечественной войны. Вот недавно я был в Могойтуе, женщина не ходит, долго билась за статус вдовы, а Подольский архив не нашёл координат той части, в которой воевал муж. И она осталась тружеником тыла, а так бы получила квартиру…

Второе – факт получения льгот носит заявительный характер, то есть я приехал на новое место жительства, пишу заявление, встаю на учёт, и только потом получаю меры государственной поддержки. А прошло много лет! Чтобы получить удостоверение, нужно подтвердить дозу полученной радиации. Тогда на руки выдавали справки, маленькие книжечки. Они не у всех сохранились. А тем, кто проходил службу в первые месяцы после аварии, справок не выдавали вообще. Их просто не было.

А тот, кто стоял рядом – военных, милицию, медиков, местные полки гражданской обороны, транспортников гражданских, направленных через военкоматы – их никто не учитывал. Мало того, что не учитывал, никто не вёл контроль полученной ими дозы облучения… А потом история событий Чернобыля говорит о том, допустимый уровень этой радиации, облучения несколько раз менялся. Сначала было установлено 50 рентген, потом 25.. Кто-то там из сильных мира сего в «коммунистическое время» настаивал: давайте увеличим допустимый уровень, чтоб уменьшить количество поражённых и льготников… Но в конце концов, после подтверждения исследованиями, установили «порог» в 5 бэр (биологический эквивалент рентгена). Это увеличило число льготников. Так что нюансов достаточно.

«Мы готовы помогать»

- Районные советы ветеранов сегодня выживают за счёт сдачи в аренду части своих помещений, общества инвалидов специализируются на ритуальных услугах… Где будет искать средства на существование Забайкальский «Союз Чернобыль»?

- Чтобы как-то зарабатывать деньги и не ходить с протянутой рукой мы создали ООО «Забайкальский Чернобыльский Фонд», Он создан недавно, полгода всего. Учитывая, что у чернобыльцев есть кое-какие льготы для юрлиц, оказывающих, к примеру, услуги по перевозке пассажиров автомобильным транспортом. Мы нашли понимание и помощь со стороны администрации г. Читы, нам дали 26 маршрут: это ГРЭС, «пьяная дорога», Северный и дальше. Это новый маршрут, мы подготовили 6 «Газелей», и если всё пойдёт нормально, то в ближайшее время ещё будет 8 машин. Плюс оформляем маршрут «Чита – Борзя-3». Там у нас три «Газели» пойдут, договоры уже заключили. В этот район маршрутки не ходят, хотя их много проходит через саму Борзю, но они все транзитные. Население попросило нас организовать маршрут до Борзи-3. Вот мы его организовали.

Второе, а может, даже первое направление работы «Забайкальского Чернобыльского фонда» – оказание юридической помощи. Вот за последние полгода много обратилось людей, которые до сих пор не могут получить удостоверения. Мы помогаем, связываемся с архивами, с администрациями. У нас работают два юриста, представляющие интересы чернобыльцев в судах бесплатно. Работа с другими гражданами – на платной основе, пенсионерам и ветеранам – скидка. Не всё, конечно, идёт гладко в становлении этой организации, но добиваемся, чтобы юридическая служба работала.

- Бытует мнение, что сегодня чернобыльцы вполне достойно обеспечены, и единственной проблемой можно считать жильё?

- Жильё – это самая главная проблема. Раньше в законодательстве существовало положение, что жильём обеспечиваются те, кто встал на учёт до 1 января 2005 г., а те, кто позже, - извините, на общих основаниях… Ну это же несправедливо! Ситуацию поправил Президент: своим Указом он определил, что жильём обеспечиваются все работавшие в первый год участники ликвидации последствий Чернобыля и приравненные к ним участники других радиационных аварий и испытаний, независимо от даты постановки на учёт. В феврале, будучи ещё премьер-министром, В.В. Путин, встречаясь с В.Ф. Басаргиным, тогда министром регразвития, который доложил, что в федеральном бюджете сэкономлено порядка 16, 5 млрд. рублей по социальным вопросам, распорядился 8,5 млрд. направить на обеспечение жильём чернобыльцев. Их по стране порядка 14 тыс. человек, и эти средства позволят обеспечить всех, кто имеет на это право, в течение 2012-13 гг.

На сегодняшний день в официальной очереди на получение жилья числится порядка 30 забайкальцев. Мы решили уточнить этот «список», и получаем информацию, что их намного больше. Мы предупредили всех, чтобы они немедленно вставали в очередь в органах соцзащиты. До нынешнего года чернобыльцам в крае выдавали 1-3 сертификата в год. Такими темпами очередь растягивалась ещё на десятилетие. Подобная ситуация была и в других субъектах РФ, за исключением центральных регионов, где очередь двигалась быстрее. Сейчас же положение дел коренным образом меняется.

- Каковы ближайшие планы Забайкальского «Союза Чернобыль»?

- Мы были тринадцатыми в списке субъектов Сибирского Федерального округа, когда зарегистрировали организацию, то есть фактически последними. Мы намерены общаться с уже давно работающими организациями Улан-Удэ, Иркутска, сильные чернобыльцы в Красноярске, в Омске. Опыт у них огромный.

Нас должны узнать органы власти, юридические структуры, фискальные органы, социальные структуры… Сначала мы не находили понимания, честно говоря, под эгидой требований закона о защите персональных данных, нам не давали никаких сведений. Тогда и решили самостоятельно уточнять списки. «Заткнули за пояс» и военкоматы, и органы соцзащиты, и пенсионный фонд… А теперь все просят нас: "Дайте информацию!" Да ради Бога! Лишь бы польза была.

К сожалению, ещё не все знают координаты организации. Тел. «Забайкальского Чернобыльского Фонда» - 23-00-25. А мой тел.: 35-60-62, 8-914-512-63-93.

Обращайтесь, звоните, мы готовы всех увидеть, услышать, принять, помочь.

Пестов Владимир Михайлович

Родился в 1955 г. в Кировской области. После окончания школы поступил в Омское танковое училище, которое окончил в 1976 году. 7 лет проходил службу в танковых войсках, в 1983 году из Группы советских войск в Германии заменился в Забайкалье, где 3 года прослужил командиром взвода - воспитателем 36 отдельного дисциплинарного батальона ЗабВО. В 1986 г. переведён в войска гражданской обороны: служил в отдельном механизированном полку в г. Усолье-Сибирское, затем – в п. Новокручининск. В 1989 году на 2 месяца был командирован в Чернобыль. Окончил военно-инженерную академию в Москве (факультет гражданской обороны), а после создания министерства по ЧС - Академию гражданской защиты, в одной группе с С.К. Шойгу и другими руководителями основных структурных подразделений министерства и Главных управлений ГО и ЧС субъектов РФ. По окончании первой академии вернулся в Забайкалье на должность зам. начальника Штаба гражданской обороны Читинской области. С 1995 г. возглавил областной Штаб. До 2003 г. – бессменный руководитель ГУ по делам ГО и ЧС Читинской области – краевого ГУ МЧС России. В 2003 г. ушёл в запас. С 2004 г. – советник, помощник Губернатора Забайкальского края, в настоящее время заместитель начальника главного контрольного управления Губернатора.

Полковник запаса, военный пенсионер, кавалер ордена «За военные заслуги», кандидат наук, преподаёт в ЗабГУ, инициатор открытия специальности «Защита в чрезвычайных ситуациях» по направлению «Техносферная безопасность» - подготовки специалистов в области ГО и ЧС для муниципальных образований, организаций и ведомств. Женат, имеет двух сыновей, внуков.

Беседовала Мария Вырупаева, «Земля», №28

Округ готовится к «Алтаргане» Совсем немного времени остается до открытия юбилейного X Международного бурятского фестиваля «Алтаргана-2012», который пройдет 22-23 июля в Агинском Бурятском округе.

О последних приготовлениях к фестивалю нашему корреспонденту рассказал начальник отдела культуры администрации Агинского Бурятского округа Рыгзын Цыдендоржиев.

— Рыгзын Цыренович, известно, что «Алтаргана» зародилась как песенный фестиваль. Когда в его программе появились спортивные соревнования и насколько обширна программа предстоящего фестиваля?

— Как песенный фестиваль он просуществовал с 1994 по 1998 годы. В 2000-м, когда фестиваль проводился в Монголии, добавили бурятскую борьбу и конный спорт. Программа значительно расширилась в 2002-м — во время проведения его в Агинском Бурятском автономном округе. Тогда в программе появились фольклор, народные художественные промыслы, конкурс современных бурятских песен, смотр-конкурс среди юрт. Кроме того, к соревнованиям по конным скачкам и бурятской борьбе добавились состязания по стрельбе из лука по национальным правилам. В 2006-м во время празднования фестиваля в Республике Бурятия он обрел конкурс красавиц «Дангина», а также конкурсы поэзии, улигершинов (сказителей), книгоиздательской деятельности и бурятской архитектуры. Журналистские конкурсы и соревнования по бурятским шахматам появились в Иркутске в 2008 году.

В предстоящем фестивале «Алтаргана-2012» будет 17 различных конкурсов, в том числе четыре вида спортивных состязаний. Жителей округа и многочисленных гостей фестиваля ожидает обширная программа, которую необходимо успеть провести за два дня.

— Округ будет выступать одной командой или районами?

— Раз уж мы проводим фестиваль у себя дома, было принято решение выступить тремя командами: Агинского района (совместно с городским округом), Могойтуйского и Дульдургинского районов.

— Выступлениям наших команд на «Алтаргане» всегда предшествуют отборочные туры. Уже известны имена конкурсантов и названия фольклорных коллективов, которые будут представлять округ на фестивале?

— Отборочные туры в районах мы уже провели. На сегодняшний день известны все фольклорные коллективы, чтецы, поэты, народные умельцы, красавицы, улигершины и другие конкурсанты. По всем направлениям идет репетиционная работа. Завершается подготовка юрт для смотра-конкурса. Агинский и Могойтуйский районы готовят войлочные юрты, а дульдуржане, так как они представляют преимущественно лесную территорию, делают деревянную юрту.

— Представляю, какого огромного труда все это стоит.

— Да, конечно. Взять, к примеру, ту же юрту. Помимо непосредственно её строительства, большое количество людей занято в приготовлении убранства, национальной кухни, церемонии встречи гостей. Встреча гостей — это же целый спектакль. Таким образом, в среднем на одном показе юрты задействовано более 30 человек.

Или взять конкурс красавиц «Дангина». Ведь девушка не только демонстрирует свою красоту, но и представляет свою малую родину, родословную, исполняет современную эстрадную бурятскую песню, танцует, показывает вечерний наряд с элементами традиционной бурятской одежды. Чтобы всё это продемонстрировать на высоком уровне, необходима работа хореографа, преподавателя по вокалу, мастера по пошиву одежды, ведь за одно выступление участница меняет как минимум четыре наряда.

В конкурсе модельеров каждый мастер представляет на суд жюри до 20 костюмов, причём для их демонстрации нужно подобрать музыку, людей. Так что ведётся огромная работа.

— Ко всему прочему полагаю, что это ещё и весьма затратно?

— Безусловно. Если, к примеру, взять одежду, которую шьют модельеры, то один наряд в среднем обходится в 15 тысяч рублей, а их двадцать. Для тех, кто будет участвовать в театрализованном представлении, тоже шьются костюмы, готовится реквизит. Конечно, костюмы не такие дорогие, но, учитывая их количество — более тысячи, сумма выходит внушительная. Из бюджета Забайкальского края на проведение «Алтарганы» было выделено 12 млн. рублей. Не скажу что этого достаточно, но администрация округа, в свою очередь, активно привлекает спонсоров.

— Допускаются ли к участию в конкурсах фестиваля профессиональные артисты и коллективы?

— Профессионалы участвуют только в торжественных церемониях открытия и закрытия фестиваля, музыкальном сопровождении конкурсов. Непосредственно в конкурсах участвуют самодеятельные артисты, непрофессионалы. В положении конкурса бурятской народной песни чёрным по белому написано: «не допускаются к участию люди, окончившие средние учебные заведения по классу вокала и профессиональные артисты». Исключение составляют лишь несколько мероприятий, в том числе конкурс современной бурятской песни, поэзии и журналистский конкурс.

— Много ли среди участников фестиваля дебютантов?

— 60-70 процентов конкурсантов — новички. Вообще, среди участников конкурсов идёт сильнейшее обновление. Мы должны учить молодёжь. Самые молодые конкурсанты участвуют в песенном конкурсе с 10 до 14 лет. Бутит Бороева из Зугалая, которая нынче окончила школу с серебряной медалью, впервые участвует в конкурсе «Дангина». И таких молодых и очень талантливых людей в округе достаточно.

— Церемония открытия — одна из важных составляющих фестиваля. Какова её общая концепция? Кто задействован в церемонии?

— Главная концепция — показать, в каком округе, в каком крае мы живем. Какие у нас традиции, обычаи и какие прекрасные и дружные люди у нас живут. В церемонии открытия будут участвовать школьники, фольклорные коллективы сел, поселков округа, Государственный театр песни и танца «Амар сайн», казаки, национальные диаспоры. Культурный потенциал позволяет самостоятельно, без привлечения артистов из краевого центра, провести театрализованное представление. Ведь поездки из города на репетиции — это тоже дополнительные расходы.

— Большим количеством людей всегда очень сложно управлять, особенно делать быстрые перестроения на огромном поле стадиона. Сколько людей участвуют в репетициях церемонии открытия фестиваля? Когда начались репетиции и кто главный режиссер массового театрализованного представления?

— В церемонии открытия будут участвовать более 700 школьников, около 300 взрослых. В момент кульминации праздника на поле будут находиться в общей сложности более 1200 человек одновременно.

Репетиции начались с 30 мая. Потом был небольшой перерыв, и с 3 июля вновь приступили к репетициям.

Мы организовали питание детей, обеспечиваем питьевой водой, обязательно на репетициях присутствует медицинский работник. У нас есть хорошая традиция по окончании таких серьёзных мероприятий поощрять каждого школьника персонально. Нужно сказать огромное «спасибо» нашим детям, взрослым участникам фольклорных коллективов за то, что находят время и силы для подготовки к нашему общему празднику.

Главный режиссёр массового театрализованного представления — наша землячка, родом из села Урда-Ага, известный в крае режиссёр Дулмажаб Жамсоева. Уверен, будет очень красочно и красиво. Всех карт открывать не буду, гости увидят это сами.

— По традиции в завершение «Алтарганы» проходит большой заключительный гала-концерт. Кто из местных исполнителей, звезд российской эстрады и зарубежья будет в нём участвовать?

— На наш праздник традиционно приедет депутат Государственной Думы Иосиф Кобзон. Ожидается участие в концерте группы «Республика» из Москвы, певиц Намгар Лхасарановой и Бадма-Ханда Аюшиевой. Из Республики Монголия приглашен известный певец Чингис Жаргалсэйхан и многие другие. Ближе к открытию фестиваля появится более полная информация. Думаю, недостатка в исполнителях не будет. Здесь же, на церемонии закрытия, состоится передача флага будущему хозяину фестиваля 2014 года.

Евгений Колотовкин, «Забайкальский рабочий», №28