Золотая забастовка - в обзоре краевой прессы

Золотая забастовка в Вершино-Дарасунском

Забастовка шахтёров Дарасунского рудника зрела несколько лет и вспыхнула моментально. С приходом челябинской «Южноуральской группы компаний» за золотом посёлка Вершино-Дарасунский положение работников ухудшилось. Вечером 17 мая дневная смена, недовольная махинациями с зарплатой, отказалась выходить из шахты.

Узники подземелья

Власти отреагировали, можно сказать, мгновенно. Днём 18-го в посёлок отправилась губернатор Забайкальского края в сопровождении представителей прокуратуры. В это время один из жителей рудника посвящал «Вечорку» в историю вопроса: «Шахтёры отказались выходить из шахт, так как им не только задерживают зарплату, но и грозят применить понижающий коэффициент 0,3, то есть выплатить 30% заработанных денег. К шахтёрам собираются присоединиться и охранники склада взрывчатых веществ. Более того, ситуация с урезанием заработной платы на 50% была в апреле. После того как рабочие пригрозили забастовкой, деньги выдали.

Недолго думая, мы прыгнули в машину и через три часа были на месте. К этому времени Жданова уже успела пообщаться с бастовавшими шахтёрами и те, получив часть зарплаты, отказались от протеста. Однако недовольство собственником не испарилось.

А тем временем:

Полпред Путина Сергей Mеняйло — не первый российский VIP, посетивший Вершину Дарасуна. Именно так, а не иначе просят местные жители называть их поселок. В 2006 году рудник посетил другой Сергей — нынешний министр обороны, а тогда глава МЧС РФ — Шойгу. Повод для визита у него был более печальный, нежели у нынешних чиновников. Тогда из-за пожара на шахте «Центральная» погибли 25 горняков. В те времена рудник принадлежал «Русдрагмету», фактическим владельцем которого являлся англо-русский олигарх Роман Абрамович. Причиной трагедии тогда, как и сейчас, стала жадность хозяев предприятия. В целях экономии было отключено орошение деревянного ствола шахты, что и спровоцировало пожар.

По сути, никто из руководителей предприятия наказан не был. Козлами отпущения назначили и.о. начальника шахты и механика, которые получили по пять лет колонии-поселения. Остальные отделались условны сроками. А бывший руководитель забайкальского представительства «Русдрагмет» Степан Жиряков со временем вообще стал сенатором. По истечении 11 лет после трагедии шахта «Центральная» до сих пор закрыта, на ней ведутся восстановительные работы.

Не балуйтесь, КТУ придёт

С пятью шахтёрами мы сидим в местном кафе, которое ради нашего разговора отказало другим посетителям. Смущение по поводу общения они давят смешками, мол, всё равно уволят, расскажем всё как на духу.

— Это не забастовка, а акция протеста — так правильнее называть. Началась она из-за зарплаты. Мы узнали, что в апреле нас лишили зарплаты на 50%. Так называемый коэффициент трудового участия — КТУ — 0,5 всем поставили. Без пояснений. Вчера мы узнали, что нам проставили КТУ 0,3. Почему так, мы опять не знаем, не видим ни приказов, ничего. Но руководство нам устно подтвердило, что будет такой КТУ. В 8 вечера мы пошли на ночную смену и предложили дневной остаться с нами в шахте в знак протеста, — рассказал один из шахтеров Сергей Химич.

Под землёй находились 83 человека из двух дневных смен. Ещё около десяти работников поддерживали их сверху — приносили еду и рассказывали последние новости. Рассказали, например, про то, что руководство хотело отключить в шахте электроэнергию. То есть людей хотели выгнать как тараканов – мол, без воздуха и тепла они быстро прекратят бастовать. Но губернатор прибыла раньше, и шахтёры группами начали выходить на разговор.

— В начале пятого была Наталья Николаевна с другими чиновниками и нашим директором Бусыгиным — мы его в первый раз увидели. Пришли к тому, чтобы нам за апрель выдали заработную плату — в среднем это по 35-40 тысяч. Они звонили при нас в УК (Управляющая компания ЮГК), там упирались, но договорились, что у забойной группы КТУ будет 0,7, а у вспомогательной — 0,5. Остальные деньги нам поможет догнать прокуратура через суд. В таком случае сидеть под землёй стало бессмысленно, и акцию протеста мы прекратили. Получается, что мы просидели под землей сутки, а дневная смена — два дня и ночь, — продолжил Химич.

Большая часть претензий шахтёров, конечно, касается зарплаты. Каким образом она начисляется, им непонятно, но известно, что подсчёты местной бухгалтерии утверждаются в Челябинской области. Про работу тамошних счетоводов они говорят озлобленно и наперебой.

— Если тут поставят в КТУ единицу, то там её никогда не утвердят — будет или 0,7 или 0,5. Бардак с зарплатой идет с 2007 года, как только сюда зашла «ЮГК». Раньше не было КТУ, а просто зарплату не платили. В 2008 году мы уже бастовали, — говорит один шахтёр.

— Расчётки нам выдают сильно позже зарплаты. Там суммы исчезают. Написано: начислено, допустим, 40 тысяч. Потом идёт пробел, а после него: итого — и там уже 20 тысяч. Видимо, в этот пробел 20 тысяч и падают. Там, значит, сидит КТУ и сидит, — подхватывает второй.

— Ага. Я уже детей КТУ пугаю. Не балуйтесь, мол, а то придет КТУ, — шутит третий.

—Но закрутилось всё лихо. Прокуроры приехали, будут помогать нам выбивать зарплату. Я уж и на 0,3 согласен, лишь бы посмотреть, чем тут всё кончится.

Ещё одна причина для недовольства — плохое снабжение. «ЮГК», со слов шахтеров, не очень аккуратно выдаёт спецодежду и средства индивидуальной защиты. Техника, которая осталась от предыдущего собственника — компании «Русдрагмет» — ветшает. Вдобавок ко всему, 15 мая в посёлке закрылась военизированная горноспасательная часть, без которой вести горные работы запрещено. Ее сотрудники должны были первыми прибыть в шахту, когда началась акция протеста. Не ждут защиты шахтёры и от профсоюза — его попросту нет.

— Профсоюз у нас был во времена Русдрагмета. Можно было любой вопрос решить, у него власти было больше, чем у директора. Когда «ЮГК» пришла, то профсоюз разогнали, потому что он сильно за нас был, и создали свой, продажный. А потом вообще никакого не стало, — вспоминает Химич.

Не надо перекрикивать народ

Ездить по посёлку — то еще удовольствие. Дороги избиты так, что даже днём непонятно, был ли тут когда-либо асфальт. Жители по этому поводу вздыхают — живём на золоте, а дорог нет. Перед приездом полпреда президента Сергея Меняйло этот «лунный пейзаж» пытаются сгладить — в ночь по дороге до Вершино-Дарасунского пошли грейдеры. Однако в самом посёлке ничего не изменилось. Так, что к кинотеатру «Кристалл» Меняйло пришлось потрястись. Там его ждали не только работники рудника.

С самого начала полпред пообещал, что зарплату за апрель выплатят с учётом коэффициента. Однако все несправедливости выявят и устранят сотрудники контрольно-надзорных ведомств.

— Если проверка покажет, что вам должны, что вам недоплачивали, то вам всё выдадут. Я понимаю, что ваша акция была для того, чтобы на проблемы обратили внимание. Но есть и другие способы решения этих проблем. То, что вы не выходили из шахты, потенциально опасно для вас самих и ваших семей. Я хочу, чтобы вы не доходили до крайних мер, — проявил человеколюбие полпред.

Из зала начали задавать вопросы по поводу урезания части зарплат. Поэтому микрофон перешел в руки директора рудника Юрия Бусыгина, слова которого о полной и своевременной выплате в прошлом месяце потонули в хоре возмущённых работников.

— Мне же вас всех не перекричать, — попытался он усмирить толпу.

— Перекрикивать не надо, — вмешался Меняйло. — Надо с людьми разговаривать и объяснять людям. Вы интересно так сказали — на два-три дня задержали. А вы людям объяснили, что задержка будет?

Дальше директор уже не рисковал выступать, ограничиваясь короткими пояснениями. Зато полпред отдувался за все. Как он сам пояснил: «Я тут на все вопросы уполномочен отвечать». Вот население и старалось. Ему жаловались на отсутствие горных спасателей, на отравление сотрудников лаборатории мышьяком и коров — цианидами. От него ждали защиты от травли, которую руководство устраивает после каждой жалобы, и просили не забывать Забайкалье. В обращениях досталось и оптимизированной медицине, и арендаторам леса, и братьям Забелиным (да-да, вы не ослышались, один из них — тот самый читинский сити-менеджер — авт.), старатели которых распахали в поисках золота покосы и взлётную полосу.

Впрочем, большую часть проблем полпред обещал решить после всесторонних проверок, которые будут проводить сотрудники прокуратуры и прочих надзорных ведомств. Следить за тем, чтобы люди получили ответы, а не отписки, он пообещал самостоятельно. Более того, посулился приехать ещё раз. Часть обращений он адресовал губернатору, попросив не только отправить своих подчиненных, но и принять народ самостоятельно. Наталья Николаевна во время всей встречи молчала, иногда устало склоняя голову на грудь. В заключение вершино-дарасунская пенсионерка не выдержала:

— А Жданова почему вам двух слов не может сказать? Жданова, скажи нам два слова!

Выйдя из кинотеатра, представитель президента ещё долго общался с жителями поселка, а затем МЧСовский вертолет унёс его в Улан-Удэ. За его лопастями, казалось, следил весь поселок. Чтобы докричаться до кремлёвских башен, жителям Вершино-Дарасунского потребовалось забраться под землю на 450 метров. Когда у них появится второй шанс рассказать о своих бедах на таком уровне — неизвестно.

«Вечорка» следит за развитием событий в посёлке Вершино-Дарасунский.

А тем временем:

Владелец «Южноуральской группы компаний», которой принадлежит Дарасунский рудник, Константин Струков в 2017 году занял 108 место среди богатейших людей России, а годом ранее был признан самым богатым жителем Челябинска. Журнал «Форбс» оценивает его состояние в 950 миллионов рублей. Струков владеет «ЮГК» через кипрский офшор UGOLD LIMITED. В 2016 году его подозревали в неуплате налогов на сумму 1,2 млрд, рублей при кредитовании на Кипре.

Также Струков владеет Коркинским разрезом в Челябинской области, с которым был связан ряд скандалов. Во-первых, из-за расширения разреза в посёлке Роза начали рушиться жилые дома. Посетив поселок в 2012 году, Владимир Путин, будучи премьер-министром, поручил расселить его, однако местные власти провалили задание. Во-вторых, разрез является одним из трёх основных загрязнителей Челябинска из-за большого количества возгораний угля. Струков добился снятия ограничений на выбросы с разреза, что по сути является разрешением на неограниченное загрязнение воздуха.

Егор Захаров, Владимир Кантемир. «Вечорка» №21 от 24 мая.

В чём плюс, если люди бедны?

В статистике цифры голые, и каждый видит в них то, что желает увидеть

Полемика, которая имеет место в прессе между представителем партии «Справедливая Россия» (утверждает, что край «в минусе») и пресс-службой губернатора (заявляющая, что край «в плюсе»), напоминает спор по принципу: стакан наполовину пуст или наполовину полон? Выдёргивание цифр без анализа ничего не даёт для понимания социально-экономической ситуации.

Что за цифрой?

Ну, вот, например, полемизируя с оппонентом, пресс-служба губернатора с гордостью заявляет: в 2016 году индекс промышленного производства в Забайкальском крае составил 101,5% к уровню предыдущего года. Действительно, статистика отмечает рост объемов добычи полезных ископаемых (на 7% к уровню предыдущего года) и в строительстве (на 18,2%). Рост в промышленности обусловлен увеличением объемов производства свинцового, цинкового, серебряного, вольфрамового концентратов, а также увеличение добычи золота. Учитывая, что доля производства полезных ископаемых в структуре промышленного производства занимает наибольший удельный вес - 57,2%, то это и дало увеличение всего промышленного производства в 2016 году на 1,5%. И, конечно, это вселяет надежду, поскольку тренд к увеличению в этой отрасли наблюдается уже не первый год. Другое дело, что не может не настораживать то, что согласно данным Забайкалкрайстата, в январе 2017 года к декабрю 2016 года производство полезных ископаемых снизилось на 3,7%.

Что касается строительства, то по большому счёту места для оптимизма немного. Дело в том, что рост объёма строительных работ наблюдается в основном в реализации инвестиционного проекта «Освоение полиметаллических месторождений юго-востока Забайкальского края». Это хорошо, но участие структур Забайкальского края в этом минимально. А вот важнейшая для нашего края сфера строительства жилья резко снизила темпы. В 2016 году организациями всех форм собственности и населением построено 2269 квартир (59% к уровню предыдущего года) общей площадью 146,3 тыс. кв. м (62,3%), в том числе для жителей городской местности - 106,7 тыс. кв. м (56,9%), сельской местности - 39,6 тыс. кв. м (83,3%). При этом населением края за счет собственных и заемных средств построено 938 жилых домов общей площадью 76,9 тыс. кв. м (52,6% от общего объема, введенного в крае жилья).

Как видим, средняя цифра, как и средняя температура по больнице, полной картины всё же не даёт.

И, конечно же, не даёт повода для оптимизма снижение объёмов производства по сравнению с 2015 годом в важных для края обрабатывающих отраслях, производстве и распределении электроэнергии, газа и воды, в сельском хозяйстве, обороте розничной торговли, обороте общественного питания, объеме платных услуг населению. Сократились реальная заработная плата и реальные располагаемые денежные доходы населения. Это - констатация данных Минэкономразвития края и Забайкалкрайстата. Они же отмечают, что за 2016 год не удалось преодолеть тенденцию снижения объемов в сфере обрабатывающих производств: отмечается сокращение объемов выпуска продукции по 9 из 12 видов производств. Снижение отмечается в производстве машин и оборудования - на 12,7%, производстве прочих неметаллических минеральных продуктов - на 29,3%, издательской и полиграфической деятельности, в обработке древесины и производстве изделий из дерева - на 17,1%.

Или такой пример. Пресс-служба главы региона отмечает, что в 2016 году инвестиции в основной капитал в крае увеличились на 4,4% к уровню предыдущего года. Кто говорит, что это плохо? Но рост показателя обусловлен реализацией таких крупных инвестиционных проектов, как освоение Быстринского полиметаллического месторождения и строительство Быстринского ГОКа, комплексная реконструкция участка Карымская – Забайкальск, некоторых других проектов, где суммы инвестиций большие. Если же взять основную часть промышленных предприятий и малого бизнеса, то здесь по-прежнему львиная доля их убыточна, с трудом сводит концы с концами, а многие просто уходят с рынка.

В то же время экономический потенциал у края есть. Создаётся лесопромышленный комплекс в северо-восточных районах Забайкальского края, осваиваются Нойон-Тологойское месторождение, Апсатское месторождение угля, Зашуланское каменноугольное месторождение. Налаживается производство по добыче и переработке руды Александровского золоторудного месторождения, развиваются племенной завод «Комсомолец» в Забайкальском крае, экспорт зерна в КНР. Осваивается золоторудное месторождение «Наседкино».

За всем этим и многим другим зададимся вопросом: в чём пресс-служба губернатора видит «плюс», если общее состояние уровня жизни населения края не только не становится лучше, но по многим позициям просто деградирует.

Бедных больше, населения меньше

Главное предназначение экономики – реализовать итоги в социальной сфере, делать жизнь людей полнее духовно и обеспеченной материально. Без этого говорить о каком-то «плюсе» – абсурд. А вот с этим как раз в нашем крае большие проблемы. Ещё в прошлом году, о котором в данной статье идёт речь, деловой журнал «Профиль» опубликовал на своем сайте «карту бедности», согласно которой Забайкальский край вошел в двадцатку самых бедных регионов страны, указав долю бедности в нашем крае в 18%. В основу анализа легли социально-демографические исследования структуры бедности: её риск тем выше, чем больше детей в семье и чем меньше пенсионеров на одного работающего, чем меньше зарплата работающих, хуже условия жизни (что отражает разница региональных прожиточных минимумов), выше доля безработных и сельского населения.

В настоящее время ситуация с бедностью в крае ещё более усугубилась.

Людей у нас, имеющих доход ниже прожиточного минимума – 235 тыс. человек, что составляет уже 21,7% от численности населения края. Так, до 5 тыс. руб. в месяц у нас в крае получают 3,2% населения, от 5 до 7 тыс. – 5,4%, от 7 до 10 тыс. – 11,1%, от 10 до 14 тыс. руб. – 16%. Более-менее приличную зарплату – свыше 45 тыс. руб. – получают только 9,3% забайкальцев.

При этом поражает высочайшая дифференциация в доходах. Высокие темпы роста заработной платы в 2016 году отмечены в добыче полезных ископаемых (на 22,7%), «строительстве» (на 14,1%), финансовой деятельности (на 9,4%), в производстве и распределении электроэнергии, газа и вод (на 6,7%). Самыми высокооплачиваемыми видами деятельности остаются добыча топливно-энергетических полезных ископаемых и финансовая деятельность. Среднемесячная заработная плата в этих видах деятельности превысила среднекраевой уровень в 1,7 раза.

Наиболее низкий уровень заработной платы сохраняется в сельском хозяйстве – он составляет только 19% к среднекраевому уровню.

Безработица в крае выше, чем во многих регионах. В январе текущего года в крае было 534,2 тыс. человек работоспособного возраста, из них официально зарегистрированных безработных – 56,7 тыс. человек. А сколько не зарегистрированных? Забайкалкрайстат констатирует, что уровень участия населения в рабочей силе составляет всего 66,8%, уровень занятости – 59,7%, а уровень безработицы – 10,6%.

Что при таких условиях говорить о миграции населения из края – при этом ежегодно уезжают из края порядка 10 тыс. самых деятельных и молодых людей в другие регионы в поисках лучшей доли.

Так что вряд ли сегодня пресс-службе губернатора стоит спорить, чего больше в крае – плюсов или минусов в социально-экономической политике. Ответ, мне представляется, лежит на поверхности.

Владимир Тихомиров. «Экстра» №21 от24 мая

Почему экология в приоритете?

Реки и города нашего края ждут помощи

2017-й год объявлен в России Годом экологии и особо охраняемых территорий. Не случится ли так, что мероприятия в его рамках будут проведены «для галочки»? Л.Немова, Красный Никой

На актуальные вопросы отвечает министр природных ресурсов Забайкальского края Александр Волков.

Кто задыхается?

– Александр Игоревич, как вы оцениваете экологическую обстановку в нашем крае?

– В целом удовлетворительно. У нас нет химической промышленности и нефтеперерабатывающих предприятий. Но ряд проблем всё же существует. Так, в результате негативного антропогенного воздействия на природные комплексы (атмосферный воздух, поверхностные и подземные воды, почвенный покров) происходит значительное нарушение окружающей среды.

Выбросы загрязняющих веществ в атмосферный воздух от стационарных источников за последние годы немного снизились. В первую очередь, это связано с продолжающимися работами природопользователей по внедрению газоочистного оборудования на предприятиях и реализации планов по снижению выбросов.

– Если сравнивать города и населённые пункты края, то выяснится, что наиболее загрязненный город края по-прежнему Чита?

– Да, но это касается зимнего периода года. в силу своего географического положения и господствующей штилевой погоды.

Не только воздух загрязнён. В регионе стремительно ухудшается качество поверхностных вод. Особенно рек Чита, Ингода, Аргунь и Хилок. Низкое качество водных объектов зависит от недостаточно очищенных поверхностных с токов.

– А как же очистные сооружения – не справляются с нагрузками?

– Эффективно действуют очистные сооружения только в Чите, Краснокаменске, Забайкальске, Борзе, посёлках Ясная и Чара. В других населённых пунктах очистные сооружения или в аварийном состоянии, или вообще отсутствуют.

Когда будет свалка в Атамановке

– Не теряет своей актуальности и проблема обращения с отходами...

– Да. У нас ведь как получается? В большинстве случаев отходы просто собираются для захоронения на свалках. Общее годовое количество твёрдых коммунальных отходов, образуемых жилым фондом в Забайкальском крае, составляет 636 836,84 тонны.

Существующая система управления отходами в крае ориентирована преимущественно на их захоронение и, конечно, является несовершенной - ведёт к загрязнению окружающего воздуха, грунтовых вод и, как следствие, снижению качества жизни.

Как положительный момент отмечу, что, во-первых, разработана территориальная схема обращения с ТКО. Второе – готовятся региональные законы и подзаконные акты, регламентирующие обращение с отходами, и третье – ведётся работа по определению оператора по обращению с ТКО.

– Не могу не спросить про полигон недалеко от Атамановки, против строительства которого выступают многие забайкальцы. Быть ему или нет?

– Мы действуем в правовом поле. Идея построить полигон недалеко от посёлка не прошла ещё общественные слушания и экологическую экспертизу. Нет разрешения на строительство, пока нет лицензии и многих других согласований. Поэтому утверждать то, что полигон ТБО появится в Атамановке, конечно, преждевременно.

С недавних пор хранить отходы в земле запрещено. Создание полигона ТБО – веление времени. Потому на территории нашего края в ближайшее время должно появиться не меньше семи полигонов, куда будут свозиться, где будут сортироваться и обезвреживаться, а затем храниться отходы. Нужен и оператор, который всем этим займётся. Главное условие – оператором должна быть коммерческая организация.

Кому доходы от отходов?

– Не могу не спросить о том, какие предприятия края вызывают у вас опасения с точки зрения абсолютного воздействия на окружающую среду?

– Из существующих предприятий сильное воздействие на окружающую среду оказывают горно-рудные предприятия, размещающие отходы производства, и предприятия энергетической отрасли, вырабатывающие тепловую энергию.

Кроме того, особую тревогу вызывает ситуация с накопленным значительным количеством отходов горнодобывающей промышленности (хвосты обогащения и хвостохранилища, отвалы пустых пород и забалансовых руд), которые представляют основную экологическую опасность для окружающей среды и населения. Сейчас появилась возможность использовать техногенные отходы, ведь в них остаётся много полезных ископаемых. Одна лицензия уже получена на переработку техногенных отходов. Если в этом направлении мы будем успешно развиваться, то снизится негативное воздействие техногенных отходов на окружающую среду и будут привлечены в регион дополнительные инвестиции.

– Правда ли, что предприятиям выгоднее платить штрафы, чем тратиться на модернизацию системы по охране окружающей среды?

– Это, действительно, так. Размер платы за негативное воздействие на экологию небольшой. Конечно, нужно увеличивать размеры штрафов на федеральном уровне.

Необходимо изучать передовой опыт по минимизации техногенного воздействия на окружающую среду. Например, в марте приезжали коллеги из Японии и рассказывали о том, как в их стране обращаются с отходами и как минимизируют влияние энергетики на окружающую среду.

– Реально ли в Забайкалье применять опыт Японии?

– Опыт интересный, но не идеальный. Японцы не обращают внимания на содержание отходов тяжёлых металлов, в отличие от нас. С другой стороны, перенимая опыт развитых стран, мы можем приучать население сортировать мусор. Ну что сложного в том, если мы все будет разделять бытовые отходы на твёрдые и пищевые? В Японии, например, разделяют не на два, а на шесть пакетов. И такое же количество баков стоит в каждом дворе.

Что оставить: лес или пустошь?

– Достаточно ли, на ваш взгляд, финансируются экологические проекты нашего региона?

– Денег всегда не хватает, потому что в любой отрасли недостаточно выделяется финансовых средств. Мы стараемся эффективно использовать то, что есть, и привлекаем средства общественных организаций и международных фондов, в том числе в рамках создания особо охраняемых территорий.

Кстати, в этом году ожидается создание четырёх особо охраняемых природных территорий регионального значения - три государственных природных ландшафтных заказника регионального значения: «Среднеаргунский», «Джилинский» и «Дульдургинский». Также планируем создать учебно-научный стационар «Менза». При участии Министерства природных ресурсов и экологии РФ запланированы работы по созданию национального парка «Кодар».

Создание этих особо охраняемых природных территорий обеспечит сохранение экологического баланса и устойчивости природных экосистем на территории Забайкальского края.

– В рамках Года экологии в России пройдёт более пяти тысяч различных мероприятий. Сколько из этого числа в Забайкальском крае?

– Запланировано более 140 мероприятий. Это конкурсы и фотопроекты, акции и фестивали, научно-практические конференции и семинары, «круглые столы». Несколько мероприятий пройдёт с участием гостей из зарубежья.

Кстати, на проведение мероприятий в Забайкалье в рамках Года экологии планируется привлечь финансовые средства в общем объёме 94,2 миллиона рублей.

На сегодняшний день уже проведено более 30 мероприятий, в которых приняли участие порядка 1,5 тысячи человек.

Значимым событием стала традиционная экологическая акция «Всероссийский день посадки леса», которая проходила в течение двух дней. Участниками акции стали 600 человек – жители края, в том числе депутаты, чиновники, представители общественных организаций. На участке в Учебно-Опытном участковом лесничестве Bерхне-Читинского лесничества на площади 18 гектаров было высажено 72 тысячи штук саженцев сосны.

Хочется, чтобы такая акция не ограничивалась двумя днями, чтобы это стало нашей доброй традицией, постоянной работой, в ходе которой мы сможем восстановить то, что сгорело, выпилено, и оставить нашим потомкам леса, а не пустошь.

Елена Лоскутникова. «Аргументы и факты» №21 от 24 мая

Амазар: неувязочка вышла

Олег Корсун: Амазарский проект страдает неоправданным глобализмом

Не так давно губернатор Наталья Жданова озвучила, что в 2019 году будет запущен Амазарский целлюлозно-бумажный комбинат, построенный в Могочинском районе со 100%-м китайским капиталом. Сроки его запуска переносятся аж с 2004 года. О реализации долгоиграющего проекта -кандидат биологических наук, профессор ЗабГУ, член Забайкальского отделения Русского географического общества Олег Корсун

– Олег Валерьевич, почему, на ваш взгляд, комбинат до сих не начал свою работу? Что мешает: отсутствие денег у китайских инвесторов, понимание того, что в Забайкалье леса нет или что-то другое?

– Могу предполагать, что здесь срабатывает сразу целый комплекс факторов. Понятно, что и сам инвестор оказался не готов к заявленной работе. Как минимум он не смог оценить количество и качество древесины сырья для проекта. И теперь, столкнувшись с нехваткой качественного сырья, инвестор пытается пенять российским чиновникам. Мол, обманули, и материалы лесоустройства не соответствуют реальности. Это, безусловно, правда. Не соответствуют. Но ведь если вы начинаете бизнес в чужой стране, вы должны оценить все потенциальные риски. Либо это не было сделано инвестором, что говорит о его беспечности, либо им сразу делался расчёт на какие-то иные выгоды.

Возможно, причина ещё и в том, что Амазарский проект – долгоиграющий, и задумывался в те годы, когда практически всё международное сотрудничество в лесной сфере у нас было представлено вывозом не обработанной, а зачастую и просто ворованной древесины. Попытка зайти в восточные лесные районы Забайкалья с проектом, включавшим некоторую переработку леса (до лесоматериалов и небелёной целлюлозы), выглядела весьма привлекательно для российской стороны и сулила инвестору некоторые потенциальные перспективы.

– С тех нор ситуация изменилась...

– Да, государство стало ограничивать вывоз необработанного леса и прекратило работу одиозного таможенного перехода Покровка – Логухэ, действовавшего исключительно в качестве канала вывоза могочинского леса в Китай.

Что же касается нехватки средств у инвестора, то об этом явственно говорит задержка строительства целлюлозного завода. Лесопилка, заметим, давно уже построена и ждёт своего часа.

Сегодня на целлюлозно-бумажном комбинате (ЦИК) планируются не только два лесопильных завода и производство целлюлозы, там должны появиться мебельный завод, производство ламината, активированного угля и проч. Почему меняется и дополняется этот список?

– На первый взгляд, эти планы выглядят привлекательно, так как могли бы дать работу забайкальцам, а не только выкачивать в Китай сырьё (даже в виде полуфабрикатов – небелёной целлюлозы, доски и бруса). Но пока главным вопросом остаётся то, насколько удастся реализовать основной и наиболее затратный проект – строительство целлюлозного комбината. А для этого инвестор должен решить две основные проблемы: доказать наличие сырьевой базы для проекта и обеспечить окончание его финансирования. Пока это не сделано, для российской стороны остаётся глобальный экономический риск. Не говоря уже об экологическом.

– О каком риске идёт речь?

- Риск в том, что инвестор может всеми силами лоббировать строительство моста через Амур и возобновление работы перехода Покровка – Логухэ плюс запуск готового лесопильного производства, но при этом не станет спешить с запуском целлюлозного комбината и сопутствующих производств, например, под предлогом нехватки сырья. Насколько я знаю, собственники «Полярной» владеют лесоперерабатывающим предприятием на китайской стороне у самой границы (уезд Мохэ). Не знаю, насколько им нужна целлюлоза, но полагаю, что древесина для простаивающих перерабатывающих производств (напомню, лес на китайской стороне не рубится) им нужна наверняка.

Вопрос в том, нужно ли это Забайкалью? Наш регион должен быть заинтересован в максимальной локализации производства конечной продукции (а не только пиловочника и пиломатериалов) на своей территории. Если же такое производство стремится к нулю, это нельзя считать чем-то иным, кроме как неоколониализмом, политику которого проводит Китай.

– Кстати, о пограничных переходах. В марте один из китайских депутатов заявил о необходимости восстановить пограничный переход Мохэ – Джалинда и сезонный переход Покровка – Логухэ. Чем же это выгодно нам?

– Ничем. Не вижу никаких выгод, которые позволили бы таким способом улучшить торговые отношения между Забайкальем и соседними провинциями Китая. Товары идут через Забайкальск, и имеющаяся там инфраструктура с этим потоком вполне справляется. Никакие полезные товары в Россию по новому мосту не поедут, по крайней мере, в сколько-нибудь ощутимых объёмах. Никакие товары кроме продукции самой «Полярной» не поедут и из России. Подтверждение тому - сомнительная «успешность» работы мостового перехода Олочи – Шивей, который используется исключительно для вывоза из Забайкалья сырья – леса и руды. Вдобавок Покровка – Логухэ находится в глухом и удалённом месте, совершенно невостребованном с экономической точки зрения в плане организации взаимовыгодной торговли.

– Что сегодня, но-вашему, должно стать первой задачей нашего руководства в вопросе с ЦИК?

– Лучшее, что можно сделать, – постараться вывести на белый свет явно раздутый и страдающий неоправданным глобализмом проект «Полярной». А уж задача инвесторов – доказывать возможность реализации и устойчивой работы этого проекта, чтобы спустя пару лет они нам не сказали: «Извините, комбинат оказался нерентабелен, а средства, вложенные в мостовой переход, мы будем «отбивать» за счёт вывоза в Китай пиловочника и бруса».

Риск поддержки краем проекта «Полярной» не только в его непродуманности, которая грозит завести в тупик. Другая проблема в том, что сейчас инвестор и тесно связанная с ним компания задёшево арендуют огромные площади лесов в Могочинском, Сретенском и Газ-Заводском районах. И собираются взять в аренду такие же гигантские площади в Тунгиро-Олёкминском. Все эти годы фактически блокируется возможность прихода в эти районы других потенциальных лесных инвесторов, которые могли бы предложить нечто не столь глобальное и малоустойчивое, как проект «Полярной». В результате нынешние арендаторы, как собака на сене, подмяли под себя окрестные леса, не допуская к ним потенциальных конкурентов, не занимаются профилактикой пожаров. Возможно, если бы край не полагался на такой ненадежный проект, а активнее искал и находил альтернативные варианты, это подстегнуло бы инвестора к более активной работе. А пока же он может позволить себе выкручивать руки региону, добиваясь ценовых и прочих привилегий.

– Олег Валерьевич, в каком состоянии вообще лесопромышленный комплекс Забайкалья?

– Этот вопрос не совсем по адресу. Судя по отсутствию серьёзных проектов лесопереработки (имеющиеся планы пока слишком далеки от осуществления, и до их реализации нужно ещё дожить) и огромным долгам большинства лесопромышленников, состояние не блестящее. В целом, удручает, что годы идут, а мы за это время не построили ни одного сколько-нибудь крупного производства по глубокой переработке древесины. И даже то, что было построено («Рассвет»), мягко говоря, не процветает.

Беседовала Ольга Чеузова. «Читинское обозрение» №21 от 24 мая.

Маршрутки-смертницы будут ездить по Чите?

Депутаты комитета по ЖКХ гордумы Читы 18 мая собрались, чтобы обсудить щекотливый вопрос — как проводить конкурс на право пассажирских перевозок в Чите? Положение уже было принято, но депутат Артем Меняйло, он же – сам перевозчик, внёс свои поправки. Не все коллеги с ним согласились.

Напомним, положение об организации регулярных перевозок и положение о проведении конкурса на право перевозок по маршрутам были приняты ещё 20 апреля, но к ним Артем Меняйло, более известный как хозяин крупных маршрутов в Чите, внёс свои поправки. В частности, Меняйло предлагал обратить внимание на технические особенности машин — оснащение камерами видеонаблюдения, салоны автобусов системой информирования, при которой объявлялась бы следующая остановка. Также предлагалось оформлять водителей, как положено, с наличием у них всех официальных документов и другое. В апреле поправки депутата не приняли, приняли только готовое положение, созданное администрацией города. Но к ним вернулись.

Коллеги из комитета ЖКХ с самого начала заседания напомнили, что у Меняйло может быть конфликт интересов, поэтому он не имеет права принимать участие ни в голосовании, ни в обсуждении поправок. «Прошу председателя комитета обратить внимание и предупредить нашего коллегу Артема Меняйло, что он является предпринимателем с этим бизнесом. Депутат, конечно, выбирает сам, но пусть осознаёт свою ответственность — высказалась Наталья Нестеренко.

С ней согласилась представитель прокуратуры, а также и председатель комитета Александр Прокопенюк. Тем не менее, Меняйло от своих позиций не отказался.

«Я не могу понять ни вас, ни Галкина, ни Нестеренко, вы в первый раз будто этот документ видите. Наталья Афанасьевна сказала, что разбиралась с проектом последние полгода, все разобрала. Если есть вопросы, я на них отвечу — я же автор поправок, объясню по каждому пункту, — обратился к Прокопенюку депутат Меняйло. — Я изучил практику других регионов, пересмотрел документы, и прекрасно осознаю ответственность в этих вопросах. Возьму на себя смелость отвечать за своих 8 тысяч избирателей».

В конце своего заявления Артем Меняйло заявил, что ему непонятно, почему вопрос возник только в теме перевозок, тогда как, например, Николай Галкин трудился в сфере ЖКХ на протяжении двух лет, но никто к нему не обращался. Вопрос остался риторическим.

После этого слово взял депутат Александр Щебеньков и предложил проголосовать за каждый пункт поправок отдельно, а не целиком. Зачем это делалось? Все поправки были разделены на две части — технические (кондиционер, видеонаблюдение, ГЛОНАСС и пр.) и касающиеся критериев оценки. При расчёте критериев по баллам в действующей редакции получается так, что перевозчик, не имея никакого опыта, стажа и транспортных средств, выходит и побеждает в конкурсе практически любого другого перевозчика со стажем работы, но имеющего в своем послужном списке ДТП. Так вот Меняйло предложил сделать долю безопасности около 60%, остальные 40% пойдут по техническим критериям. Так, по его мнению, сохранится справедливый отбор.

Когда Щебеньков начал предлагать голосовать за поправки отдельно, Меняйло высказался резко против, заявив, что, если поправки депутатов не устроят, их отклоняют все сразу, и он сделает новые. Почему разобрать по пунктам нельзя, никто так и не выяснил, хотя, по мнению юрслужбы, они так могли поступить.

Щебеньков продолжал: «Я впервые вижу такое активное давление, несмотря на предостережение прокуратуры. Давайте пообсуждаем, я не против, зато мы каждый пункт просмотрим. Пошептаться не получится».

В итоге предложение выставили на голосование, но нужной квоты оно не собрало. Тогда в поддержку Щебенькова подключился Николай Галкин. Он высказался категорически против введения бальной системы по ДТП: «Маршрутки друг друга подрезают — ладно, не ставят водителей ни во что, так и пассажиров они тоже не уважают! — сказал Галкин. — Принятие такого положения приведет к эскалации ДТП. Если понуждать водителей гонять на маршрутках в поисках денег, на них покупать мелочи типа видеорегистраторов, чтобы выиграть конкурсы, им будет наплевать на жизни людей». «О новичках вы не знаете ничего! Как, по вашему мнению, человек, не знающий, что такое перевозка пассажиров, имеет приоритет перед специалистами? Ты хоть 30 кондиционеров поставишь, а получишь только 1 балл, так же за полы, за видеорегистратор», — спорил Меняйло.

В итоге выяснилось, что бальная система просчитывалась с городской администрацией. Решение властей Меняйло назвал «хитрым», чем обидел замглавы администрации Андрея Галиморданова, поэтому пришлось депутату извиняться прилюдно.

В ходе горячего обсуждения Нестеренко выпалила, что никаких рабочих групп на протяжении месяца вовсе не было, и к поправкам, которые сейчас обсуждаются, депутаты не имеют никакого отношения, равно как и к положению в целом. «Рабочая группа не была создана. Была встреча господина Меняйло с администрацией. Проект решения откуда взялся? Администрация вынесла? Кто вынес? Не депутаты, а один депутат!» — возмущалась Нестеренко.

В итоге решение комитет так и не принял, мнения разделились. Принимать поправки Меняйло или нет, будут решать все депутаты на заседании гордумы 25 мая. Но вот что интересно. Если никто из заинтересованных лиц не согласен с тем, что Артем Меняйло занялся разработкой поправок, почему же он продолжает ими заниматься?

Естественно, у него, как у бизнесмена с огромным стажем и внушительным парком маршруток, есть, что сказать, но и накопилось немало ДТП. Если этот пункт учитывать, как основной, у Меняйло не будет шансов конкурировать с молодыми бизнесменами, которые еще даже не успели испортить себе карьеру. Все это понимают, в том числе прокуратура. Четыре других перевозчика (Шишкина, Страмилов, Шафигулин, Антонов) писали в УФАС по Забайкальскому краю заявление о нарушении антимонопольного законодательства, но есть ли реакция? Видимо, оказалось достаточно одного только «я осознаю свою ответственность» от Артема Меняйло, чтобы успокоиться.

Ирина Халецкая. «Вечорка» №21 от 24 мая.

Холодно и сыро рядом с самоцветами

Старинное село Савватеево в Нерчинском районе известно копями самоцветов. Аметист, турмалин, топаз, шурфы, где прячутся рубеллит и воробьевит. В 1915 году здесь побывал академик Ферсман, а годом ранее В.И. Вернадский. Был в селе и колхоз имени Героя Советского Союза Семёна Достовалова. Только сейчас не о том, что было, а что имеет маленькое забайкальское село.

Храним традиции и… мёрзнем

16 января в самом тёплом кабинете школы села Савватеево было 16 градусов, ребятишки щеголяли в верхней одежде, а учителя кутались в шарфы и шали. В котельной никак не могли нагнать нужную температуру, хотя не только система отопления виновата, ремонт был недавно. Просто школьные окна давно требуют замены. Начало было положено, да только небольшое – шесть штук заменили на пластиковые. А самое больное место – это спортзал, здесь окна местами плёнкой затянуты. Куда только не обращались с этой проблемой, а перемен никаких – ждут. «Живём обещаниями, забор возле школы падает, Пешковское лесничество начало помогать с материалами, а когда совсем обновим, неизвестно», – делится наболевшим директор Ирина Васильевна Емельянова.

Страдает школа и из-за отсутствия транспорта (не полагается, потому что нет подвоза). Недавний пример: начали участвовать в районных состязаниях по баскетболу, а в разгар состязаний уезжать пришлось.

Молодые ищут, где лучше, и уезжают. «У нас в школе, – рассказывает Ирина Васильевна, – год-два задержатся и всё, что им тут делать: ни замуж выйти, ни жениться». В девятилетке сейчас 38 учеников, а в 2016 году из села уехало 30 человек. Тогда я слушала и думала: «Сетуют, а делают» – в сельской школе чистота и уют, стенды о ветеранах и тружениках тыла, выпускниках, проходящих действительную службу, об отличниках и хорошистах.

До 1966 года школа была начальной, а затем получила статус восьмилетней. 19 лет её бессменным руководителем была Нина Яковлевна Скороделова, четыре года – Владимир Николаевич Пузырёв и 18 лет Валентина Ивановна Емельянова. Ирина Васильевна, её дочка, на директорском посту с 2007 года. Выпускница родной школы попала по распределению в Бишигино, а потом семья перебралась в Савватеево, где пролетело уже 15 лет.

Мы говорим и сравниваем два времени. «Я окончила школу в 1989 году, классы тогда были по 15-20 человек, школа была средней, и работал интернат, куда привозили учеников с чабанских стоянок. Была ученическая производственная бригада, мы работали в телятнике, летом на стане за скотом ухаживали, а зимой на ферме. Успевали выращивать капусту на огороде. Выигрывали путёвки и ездили в Москву. Уговаривать и убеждать никого не нужно было, всё делали без понуканий и обсуждений. На деньги, полученные от продажи овощей, покупали телевизоры и видеомагнитофоны».

Традицию выращивания овощей в школе сохранили, летом учителя и дети трудятся, чтобы была возможность обеспечить ребятишек питанием подешевле. Государственная поддержка в 13 рублей 80 копеек на эти цели известна: были времена, что во всех магазинах села был долг за продукты для школьного питания, сейчас оплата из бюджета за прошедший год проведена своевременно.

Как и в любой сельской школе, есть в Савватево и другие традиции – заботиться о старшем поколении, знать историю своей малой родины. Есть музейная комната, ко Дню пожилого человека проводят здесь Неделю Добра: школьники с учителями обходят ветеранов и тружеников тыла, чтобы поздравить, помочь по дому; в День Победы посетят ветерана на дому, покажут небольшой концерт, открытку, сделанную своими руками, подарят… Три года проводят свою акцию «Свеча памяти», и идёт по Савватеево «Бессмертный полк». Перед Новым годом организовали встречи с ветеранами.

Тонущая культура

12 мая снова побывала в Савватеево в составе делегации администрации района. В этот день люди собрались на сход в школе, потому что… в сельском доме культуры шёл дождь и, кажется, осадков было больше, чем на улице. На первом этаже стояли вёдра и тазы, но текло всюду.

Поднимаемся на второй этаж – здесь библиотека и кабинет специалистов сельской администрации. Библиотекарь Людмила Трубиленко показывает свои владения. Стеллажи с книгами закрыты полиэтиленовой плёнкой, шкафы сдвинуты в один-единственный угол «без осадков». Дышать нечем – влажность зашкаливает. Уже есть книги, которые приходят в негодность от сырости, и это там, где каждое издание на счету.

Заведующая центральной районной библиотекой Галина Васильевна Рюмина комментирует: «Федеральная субсидия сократилась до трёх книг на библиотеку, можно сказать практически исчезла. Зарабатывать нечем. Три года нет средств на подписку, последняя сумма в 2013 году составляла 270 тысяч рублей. В рамках модной информатизации в 2016 году выделили федеральную субсидию в 116 тысяч рублей на подключение к интернету двух библиотек в Олинске и Олекане, а рассчитана субсидия на один год. Чем платить дальше, непонятно, в некоторых сёлах главы администраций имеют возможность помочь, а где-то нет. Какое будущее у библиотек? Надеемся, что люди когда-то насытятся компьютером и всемирной паутиной и вернутся к книге». Людмила добавляет: «Живём на старом фонде, школьники ходят в библиотеку, ищут материал в энциклопедиях, интернет не у всех есть. Люди приносят в библиотеку старые подшивки, раньше мы хоть недорогие «ЗОЖ», «Муравейник» выписывали, а теперь что люди принесут, то и предлагаем». И правда: на столе только свежая подшивка газеты «Забайкальский рабочий», всё остальное пожелтевшее от времени.

А Людмила показывает нависшую потолочную плиту на входе в библиотеку, теперь она и специалисты администрации ходят в здание через дом культуры, где от такого положения тоже недалеко до беды. Делегация администрации района осматривала савватеевский очаг культуры вместе с заместителем министра сельского хозяйства края Владимиром Лоскутниковым. Замминистра заключил: «Видел клубы хуже кошар и коровников, на 60% положение можно назвать бедственным»». Пообещал поставить вопрос «на вид», порассуждали и об объявлении режима ЧС. В ситуации безденежья объявить ЧС – это значит найти подрядчика, который будет ремонтировать в долг. Благодаря объявленной чрезвычайной ситуации, удалось сделать ремонт в Олинске. Но до сих пор до конца не рассчитались с подрядчиком, который выполнил работы на собственные средства... На сходе савватеевцы рассуждали: если в этом году крышу не сделают, дом культуры потеряем: там уже стена начала отходить и разрушаться. Как нам ремонт делали пять лет назад – непонятно, после него ещё больше течь стало, а деньги заплатили».

И, как всегда, несмотря на такое положение, люди стараются, работают и селяне в дом культуры ходят, на концерты полный зал собирается. Почту савватеевцы тоже здесь ждут. В общем, нужно здание, без него никак. Куда только не обращались жители: к первому заместителю Законодательного собрания Сергею Михайлову, депутату Госдумы В. Позднякову, а сдвигов никаких.

Не подошли по параметрам

Выступая перед селянами, глава района Роман Владимирович Сенотрусов пояснил, что в марте обозначили проблему перед министром культуры края. Что касается вхождения в федеральные программы, то их только две – по строительству и модернизации домов культуры, то есть, с этой бедой и в программу не попасть.

Заместителю министра сельского хозяйства в Савватеево задали вопрос не только про культуру, конечно, но и: «Когда сельское хозяйство возрождаться будет, люди без работы, всё развалено?» «Совхозов больше не будет, будущее за фермерскими хозяйствами. На участие в программе «Начинающий фермер» в крае почти 90 заявок, 18 фермеров получат гранты на развитие семейных животноводческих ферм. Есть возможность создавать кооперативы, их в регионе уже 12», – пояснил В.Г. Лоскутников. Фермеров в Савватеево нет, так же, как и желающих пасти общественное стадо. Эта задачка в селе, как и во многих других, решается с трудом.

Говорили на сходе 12 мая и о восстановлении участковой больницы в соседнем Пешково. Заместитель главного врача Нерчинской ЦРБ Антон Краснояров пояснил: «Невозможно. Для открытия участковой больницы нужно хотя бы 2000 населения, в районе и так обеспеченность койко-местами составляет 40 коек на 10000 человек, а норматив 35. Кроме этого, врача сюда не найти, да и федеральные требования по оснащению больницы на современном уровне не потянуть». В общем, придётся жителям Волочаевки, Пешково, Кулаково и других сёл забыть о стоматологе и терапевте. Ни по каким параметрам не подходит маленькая деревушка Савватеево к цивилизованной жизни…

Уезжая из села, сделала «главное» фото: старенький дом с заколоченными ставнями, на фоне которого – свежепокрашенная установка для цифрового телевидения. Всё, на что пока нашлись деньги для маленького старинного села Савватеево.

Татьяна Гусева. «Земля» №20 от 23 мая.