Кочергин как Super Mario - в обзоре событий недели

Футбольный клуб «Чита» точно не попадёт в Футбольную национальную лигу - 170 миллионов рублей не нашлось ни у региона, ни у инвесторов или потенциальных спонсоров. Но кто-то не теряет надежды.

На неделе объявил голодовку водитель троллейбуса читинского депо Василий Кушнир из-за незаконного увольнения после неудачной переэкзаменовки. От голодовки он по уговору городских чиновников отказался, от третьего шанса пересдать - тоже. Кушнир подал исковое заявление в суд и намерен отстаивать свои права при помощи краевого профсоюза работников жизнеобеспечения. История же с бастовавшими шахтёрами в Вершино-Дарасунском завершится не закрытием рудника, а его перепродажей, сообщил депутат Госдумы от Забайкалья Николай Говорин.

Криминальный авторитет, экс-лидер группировки «Меценатовские», а ныне писатель Дмитрий Ведерников получил 22 года колонии по обвинению в 11 убийствах, четырёх покушениях на убийство, похищении человека, а также грабежах и разбое в 2000—2009 годах.

Начался сезон детского отдыха, и Роспотребнадзор заявил, что бизнесмены в крае кормят детей в лагерях тем, что нужно отдать скоту. Губернатор региона Наталья Жданова снова ездила в Москву просить поддержки региона - пока все действия правительства сводятся к поклонам за миллионами. На этот раз глава региона попросила зампреда правительства Аркадия Дворковича выделить средства на пригородные перевозки в Забайкалье, а ещё власти планируют в июле возобновить рейс Чита - Маньчжурия - Чита. Но уже за счёт китайской стороны.

Тем временем опытный чиновник, казак и экс-глава «Службы единого заказчика» края Геннадий Чупин получил статус адвоката и был оштрафован за нарушения при проведении аукционов. Читинского лётчика Леонида Кулеша приговорили к штрафу в 5 тысяч рублей за «мёртвую петлю» с пассажирами на борту. Пассажирами этими были правоохранители. Из приятного - победа «Читы» над «Сменой», попадание забайкальских красоток Елены Боровской и Людмилы Петренко в топ конкурса «Миссис Россия Мира - 2017».

Из нового - новый глава фонда капремонта края Александр Никонюк, с которым на сайте целое интервью. Кто же он: суровый начальник, бывший военный-строитель или заядлый рыбак, разбирались Юлия Скорнякова и Никита Ильяш.

Праздник для детей с играми, мороженым, аниматорами прошёл на площади Ленина 1 июня. В центре города было многолюдно, отовсюду доносился звонкий детский смех. Девчонка 4 лет от роду в восторге от катания на пони, дети на сцене сочиняли на ходу стихи про мороженое, чтобы получить его бесплатно, мальчишки старательно скребли по асфальту цветными мелками.

Руководитель администрации губернатора Дмитрий Кочергин на неделе провёл панельную дискуссию — во Дворце молодёжи «Мегаполис» вице-премьер и заместитель министра экономического развития региона Алексей Садовников разговаривали со студентами и недавними выпускниками о разном. О мероприятии довольно подробно написала шеф-редактор ИА «Чита.Ру» Юлия Скорнякова.

Я с любопытством отношусь к готовности власти проводить мероприятия, которые выходят за рамки того, какой я могу себе представить работу с молодёжью. Само название «панельная дискуссия» вызывает у меня не только какое-то пролетарское сопротивление, но и сдержанное уважение — словосочетание красивое. Я после текста Юли всё собирался погуглить — что же это за такое-то, а в пятницу, слушая прямой эфир с Петербургского экономического форума, услышал, что и там есть формат чего-то панельного — то ли завтрак, то ли сессия. Идём, то есть, в ногу со временем.

Так вот к вопросу форматов — пусть, как говорится, расцветают 100 цветов, и власть использует самые разные каналы доступа к умам подрастающего поколения. Но всякий раз бывая на встречах чиновниках с молодёжью или читая про них у коллег, я примеряю это на себя 22-летнего, вчерашнего, как говорится, выпускника. Я ещё в вузе, на практике, попал в аппарат администрации Читинской области, сразу после окончания университета стал работать в пресс-службе главы администрации региона, то есть быстро оказался в здании на Чайковского, 8 и мне было дико интересно во властных структурах с первого до последнего дня работы там. Но когда я представлял себе на месте этих студентов и выпускников, которым что в начале 2000-х Равиль Гениатулин, что сегодня Дмитрий Кочергин чего-то там рассказывают про какие-то ГОКи и комбайны, мне сразу хотелось или уйти или тихо уснуть в углу. Наблюдать за этим чрезмерно интересно, писать об этом — увлекательно, но сидеть в зале в 22 года и слушать мужиков в костюмах, которые рассказывают тебе о региональном бюджете и положительном имидже региона — увольте.

Впервые это чувство я поймал на заседаниях регионального Молодёжного парламента лет 10 назад — вчерашние дети, которые зачем-то пытаются копировать скучных возрастных партийцев, казались мне людьми с другой планеты. Вы вспомните себя в 22 года — может, я был недостаточно сознательным, но в это время лично мне хотелось интересной работы и командировок, веселья и женщин. Всего и побольше. Но парламент… молодёжный… панельная дискуссия… Всё же это явно люди другой закваски.

Сделать диалог власти с молодёжью интересным для обеих сторон процесса, конечно, можно и, безусловно, нужно. Наверное, даже нужно выбирать из нестройных рядов так называемой молодёжи каких-то лучших и наиболее заинтересованных в беседе с властью людей. Без всякой иронии вызывает уважение администрации губернатора что-то делать на этом направлении и экспериментировать с форматами, но, Дмитрий Валерьевич, к турникам даже если и стоит очередь, то сугубо потому, что этих турников почти нет. Социальные сети такая штука, что ну сколько же вы будете от них открещиваться — заведите себе уже аккаунт в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация), там всё можно настроить так, что вам самому будет интересно. И если у супруги есть Instagram (запрещённая в России экстремистская организация), то и вы — ну, попробуйте завести там аккаунт и посмотреть, что же там такое происходит, и из речи сразу исчезнет вот это вот слегка презрительное «эти инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация)ы». Эти инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация)ы с фейсбук (запрещённая в России экстремистская организация)ами давно воздействуют на молодёжь так, как всем администрациям мира и не снилось. Депутатам в возрасте 25 лет в парламенте делать нечего — они ничего не смогут дать региону, а ваши соратники по партии задавят их ещё на подходе к залу заседаний на восьмом этаже. Флешмоб нельзя анонсировать — это сразу вообще не флешмоб. Шестой рудник и Амазарский комбинат не обеспечат будущего региона — мы же не в Советском Союзе. Комбайнёров, которые получают по 90 тысяч рублей в месяц, нужно искать по региону с прожекторами пару месяцев в году. С налога на прибыль молодым активистам никакого проку. Им нужны в лучшем случае те самые турники, к которым стоит очередь, а в не самом лучшем - развлечения и бабло, ибо они сколько угодно могут рядиться в ваших внимательных слушателей, но за дверями слегка отдающих официозом залов они обычная молодёжь с этими их инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация)ами, ленты которых наглухо забиты историями успеха из мира потребления и лайков. Почти никто из них никогда не доберётся до школы молодого госслужащего, в которой Алексею Садовникову было интересно есть гороховую кашу, а бюджеты Константина Ильковского с Юрием Волковым вы принимали все вместе — во главе с Натальей Ждановой. И как бы всё понятно — их бы кто угодно принимал, но странно тыкать этим нынешнего депутата Волкова. И люди у нас, конечно, хорошие, но многие в Новопавловке действительно боятся выходить на улицу — странно закрывать на это глаза даже на встречах с молодыми активистами.

Я нисколько не сомневаюсь в искренности стремления нынешнего руководителя администрации губернатора изменить мир к лучшему — это чувствуется в напоре, с которым нынешняя региональная власть хватается за отдельные проблемы. Но у меня всё чаще появляется убеждение, что в общении с представителями того самого общества, ради которого этот неидеальный мир нужно менять, власть превращает заявленные на старте диалоги либо в монолог, либо в обычные нотации. И в этом-то основная проблема. Ибо можно собрать даже 20 миллиардов налога с прибыли, но если вы не слышите и не понимаете людей, ради которых работаете, любые деньги так или иначе уйдут в песок, ничего не изменив в регионе, которым вам доверили управлять.

Вице-премьер краевого правительства, руководитель администрации губернатора Дмитрий Кочергин на этой неделе заявил об идее пригласить на Забайкальский кинофестиваль ещё и именитых журналистов - «чтобы нам пообсуждать пути взаимодействия и выходить на какой-то новый уровень».

Мне прямо так и представляется, как Дмитрий Валерьевич в каске бежит по строительному ландшафту популярной в 90-е годы компьютерной игры Mario, прыгает на болтающихся у него под ногами чубриков и краказябр, залазит в трубу, а там - оу, новый уровень!

Вообще, упорство Кочергина в попытках вывести окружающую его никчёмность на какой-то новый уровень заслуживает уважения. Отдельно меня радует оптимистичность вице-премьера: ему достались журналисты, не соответствующие его уровню, поэтому он привезёт федеральных коллег, которые научат, наконец, региональных формировать позитивный имидж Забайкальского края.

Я, возвращаясь с медиафорумов, лекториев и семинаров, да даже из командировок в Иркутск, мои коллеги, гоняющие на конференции «Яндекса» и «Медузы», понимаем, что где-то на новый уровень надо выводить совсем другие регионы. Если ориентироваться на федеральные и мировые тренды - мы увидим, что техника дошла до того, что не надо ехать в Ригу, чтобы изобрести нативную рекламу, не надо сидеть в Москве, чтобы придумать онлайн-трансляции дней выборов, а для того, чтобы собрать спецпроект уровня «Коммерсанта» не надо штат «Коммерсанта» - надо пять человек, готовых поработать с азартом за пределами рабочего дня и фотографии Евгения Епанчинцева. Или желание оценить эпоху Гениатулина и один разработчик.

Во многом так сложилось исторически, поскольку часть медиарынка в Забайкалье осталась незакрытой договорами с властным структурами и ей в этой связи зарабатывать сложнее, но гораздо интереснее. В соседнем Иркутске - стоит проехать 1000 километров, уже не так: там на контрактах сидит большинство СМИ, которым так просто велеть что-то писать, а чаще даже наоборот - не писать. Остатки медиапространства работают на местных строителей и депутатов, устраивающих друг с другом бойню за власть.

В Забайкалье остался неприятный региональной власти интернет, причём, вероятно, весь, начиная от информационных агентств, заканчивая пабликами «ВКонтакте» - то нынешний губернатор Наталья Жданова, будучи в статусе спикера заксобрания, залепит, что это помойка, не отличая новостей от комментариев, то сам Кочергин с презрением скажет, что очень занят для фейсбук (запрещённая в России экстремистская организация)ов. Или с учёным видом знатока порассуждает о показателях посещаемости сайтов, трафике, рейтингах и кликах, о которых не знает ничего от слова ничего. То вот - новый уровень.

28 мая в 11 часов вечера я стоял на площади Ленина и видел перед собой море людей. Всё не занятое газонами пространство было заполнено пришедшими на вечерний фейерверк в честь Дня города. На газонах, соседних улицах, перекрёстках, в окнах домов тоже было много, очень много людей, несмотря на прохладный вечер и «завтра-ж-на-работу». Когда над головой рассыпаются искрами фракталы фейерверка, а рядом, плечом к плечу с тобой стоят тысячи читинцев, видишь город и своё место в нём под необычным углом. Это редкие, но очень важные минуты.

Через 2 дня на встрече с лидерами молодёжного движения региона руководитель администрации губернатора Дмитрий Кочергин заявил, что в Чите нет мест массового отдыха. Не со зла, конечно, а красноречивой беседы ради. Мол, более-менее удалось привести в порядок парк ОДОРА, где на выходных можно провести время с детьми. Также прогуляться можно в Шахматном парке. Кроме названных мест, по мнению Кочергина, массово отдохнуть в этом городе негде. Ещё раз подчеркну - говорилось это не в узком кругу, а со сцены - словам внимала молодёжь. Мне сразу видится человек, живущий в центре, но передвигающийся по улицам сугубо на автомобиле и не особенно озабоченный в частном порядке проблемой того самого отдыха, который принято называть массовым. Будем откровенны, при хорошем доходе, а доход Дмитрия Кочергина нельзя назвать плохим, нет никакой нужды придумывать себе развлечения выходного дня. Можно отдыхать на больших, отлично благоустроенных частных территориях без риска столкнуться с пролетарием. Что меня покоробило в высказывании зампредседателя правительства? Не снобизм - я надеюсь, его там не было, а банальное незнание города. Но при разговоре на публике оно выглядит как нелюбовь.

Одним махом Чита лишилась таких мест массового отдыха, как Высокогорье, Гора Светлая, городской пляж, Парк пионеров, стадион СибВО, парк Победы, площадь в Октябрьском, и не только их. Да, не все эти места в реале выглядят, как журнальные фото о счастливых путешествиях. Но нельзя отрицать очевидное - в парке Победы и на СибВО постоянно шуршат велосипедные шины и колёса роликов, зимними выходными сотни краснощёких людей катаются за городом на коньках, лыжах и сноубордах, а ещё читинцы где-то помимо Шахматного парка и ОДОРА гуляют с детьми, целуются в тени цветущих яблонь, купаются, водят хороводы на Масленицу. В Чите места массового отдыха есть. Здесь вообще есть много такого, что в ходе дискуссий принято не замечать или писать в мрачных тонах. Но странно слышать такие вещи от человека, с упорством Сизифа твердящего о том, что в СМИ чернят действительность и пишут мало хорошего, доброго, оптимистичного. Этот город можно не любить, костерить, можно не видеть его прошлого, будущего и настоящего, можно покидать его, в надежде найти другой - чистенький, приветливый и щедрый. Но надеяться на любовь к себе со стороны города в таком случае тоже не нужно. Тем более, что в Чите живёт много, очень много людей, не закрывающих глаза на плохое и способных не отрицать хорошего. Любящих Читу не только за Шахматный парк и мажорные кофейни, а вообще, такой, какая есть.

Забайкальский краевой суд переквалифицировал действия и по амнистии освободил из-под стражи в зале суда работницу администрации Читы Татьяну Охрименко, которую ранее приговорили к 6 годам лишения свободы за помощь заместителю мэра Вячеславу Шуляковскому в махинациях с закупкой квартир для детей-сирот.

Уголовное дело в отношении Вячеслава Шуляковского было возбуждено после публикации на ИА «Чита.Ру». Его задержали в феврале 2014 года. По версии следствия, он получал от работников и руководителей риэлторских фирм «Домакс» и «Кредитлайн» взятки на общую сумму в 2,85 миллиона рублей за обеспечение их побед в аукционах по покупке администрацией квартиры на общую сумму в 79 миллионов рублей. По мнению следствия, эти действия нанесли ущерб бюджету в 15,2 миллиона рублей. Мэрия Читы отказалась от исковых требований о взыскании ущерба в 15,2 миллиона рублей, сославшись на законность закупки.

Шуляковский, а также помогавшая ему экс-начальник финансово-экономического отдела комитета по развитию инфраструктуры администрации Читы Татьяна Охрименко и продававшие квартиры мэрии предприниматели Александр Крутиков и Иван Мальцев были признаны виновными. Шуляковского приговорили к 12 годам лишения свободы строгого режима без права занимать руководящие должности и к штрафу в 5,6 миллиона рублей, Охрименко к - 6 годам колонии общего режима, Крутикова и Мальцева — к 5 лет лишения свободы условно с испытательным сроком в 3 года.

С приговором суда Шуляковский не согласился и подал апелляцию, в результате рассмотрения которой сроки наказания всем осуждённым были снижены По информации источника ИА «Чита.Ру», после амнистии Татьяна Охрименко подала заявление о приёме на работу в администрацию Читы. По нашей информации, начальником отдела, в который пытается устроиться Охрименко, работает её бывший заместитель.

Сама амнистированная в телефонном разговоре заявила, что никакого заявления не подавала и из городской администрации в своё время была не уволена, а отстранена от должности. О планах говорить не стала, сославшись на необходимость прийти в себя.

Со слов источника редакции, её должность за время отстранения была упразднена. Однако дать гарантию того, что судившиеся за махинации с квартирами для сирот не вернутся работать на Бутина, 39, не сможет никто. Пока суд да дело, глядишь, и Вячеславу Шуляковскому тёплая должность потребуется.

С 1 июня вышел в прокат фильм Андрея Звягинцева «Нелюбовь». Лента получила приз жюри Каннского кинофестиваля. Она рассказывает о переживающей развод семейной паре, от которой сбежал их сын и пропал. Автор «Левиафана», «Возвращения», «Изгнания», кстати, сибиряк, снимает кино о российской жизни. Оно почти всегда красивое, но грустное. И очень точное, перенасыщенное реализмом. Оно, что немаловажно, делается не на государственные деньги. Государство у нас стало поддерживать перевравшего летопись «Викинга» и необъяснимое нечто вроде «Взломать блогеров». Именно поэтому фильмы Звягинцева как глоток свежего воздуха, на них нет налёта «Фонда кино» и его пугающе стабильных убогих проектов для массового зрителя. В Чите «Нелюбовь» не покажут, как и сотне других провинциальных городов, где кассу на таком кино не сделать. От этого обидно. Звягинцева однозначно кому-то есть за что не любить, а кому-то почитать. Но это современное российское кино, конкурсное кино, продуманное, открытое для обсуждения и споров. То, что показывают в наших кинотеатрах и что в них не показывают - это воспитание зрителя, покупателя услуг пусть даже. И нужны, безусловно, наверное, кому-то новые спасатели Малибу с Дуэйном Джонсоном. Но это однодневки, на этом нечему учиться ни профессионалам, ни любителям, ни зрителям. Когда господдержка свернула не туда, почему это стало позорным клеймом на фильмах?

Никто в Минкульте и не собирался сделать так, чтобы кинотеатры по всей стране могли позволить себе прокатывать Кончаловского, Лунгина, Звягинцева, Серебренникова, Быкова, молодых создателей авторского кино и не бояться обанкротиться. И при этом бороться с пиратством и дать зарабатывать на производстве отличного от финансируемого на деньги налогоплательщиков кино. И не затыкать рты и перестать симулировать смерть российского кинематографа. Отбор кино на гранты и финансирование сегодня ничем не отличается от советского - исключительно по идеологическим соображениям и силе дружеского рукопожатия. Для творцов это вызов, борьба, некий посыл и противодействие власти. Но когда-то же должна начаться передышка от войны искусства с пропагандой или бессмыслицей.