Ни гроша, а вдруг алтын. Как в Чите появились сразу два памятника геологам

Пока ветераны забайкальской геологии собирали средства на увековечивание памяти своих коллег, их опередила «Опора России». Однако ни памятник предпринимателей, ни место его размещения геологам не по душе. Почему так вышло, ИА «Чита.Ру» рассказал один из инициаторов установки памятника Владимир Павлык.

Владимир Павлык считает себя счастливым человеком, так как в его жизни были три крупных месторождения – Удокан, Чина и Быстринское. Интервью с ним опубликовано на ИА «Чита.Ру».

В конце 2018 года группа ветеранов геологии, среди которых самым старшим «главным закопёрщиком» был 92-летний Иосиф Григорьевич Рутштейн, а одним из самых младших 78-летний Павлык, решили увековечить труд и заслуги коллег в Забайкалье установкой памятника.

«Не секрет, что край живёт за счёт недр, наверное, даже в большей части, — пояснил Владимир Павлык. — У нас разведаны крупнейшие в России и даже в мировых масштабах месторождения. Это и медь Удокана, и Краснокаменский уран, и молибден в Жирикене, и Быстринское месторождение, у которого ещё краёв не видно, и так далее. Мы собрались, решили – быть памятнику, написали письма губернатору, председателю заксобрания, властям Читы. Нашу идею все одобрили, но при этом край «спихнул» нас на город, посоветовав обращаться в горадминистрацию».

В начале 2019-го состоялся городской Совет по вопросам истории и культуры, предложение геологов поддержали, рекомендовали определиться с эскизом памятника и местом его размещения. Финансовый вопрос геологи взяли на себя, решив пойти с шапкой по кругу. Так и получилось, но нужную сумму всё-таки помог собрать случай.

Работающие геологи и пенсионеры из Читы и других городов России, Израиля, США, Украины собрали примерно 500 тысяч.

«Я написал около 120 писем во все золотодобывающие артели, во все институты страны, которые работали на материалах Забайкалья, а по ним написано более сотни докторских и неисчислимое количество кандидатских диссертаций. Отозвался только Институт минерального сырья, остальные, даже ведущий наш геологический институт в Питере (ВСЕГЕИ - ред.), стыдливо промолчали. Писал я, естественно, и в крупные компании. Ни одна из них не откликнулась — почему, для нас это загадка. Помогли только пять — шесть золотодобывающих предприятий. С общей помощью мы набрали почти миллион. Но для нашей затеи — это не деньги», — вспоминает Владимир Павлык.

По подсчётам, только на памятник им требовалось не меньше 3 миллионов, плюс ещё расходы на благоустройство территории. Возможным спонсорам повторно отправили письма, просьбы о помощи отправил и спикер заксобрания Игорь Лиханов, но и все они остались без ответа.

«Мы почти опустили руки, однако тут появился предприниматель, у которого есть несколько лицензий на золото по югу Забайкалья. Он зашёл на Амурскую в Геологическое управление — я так по-старому называю ЧГУ — к Игорю Бизяеву, директору общественной организации «Российское геологическое общество», который входит в нашу группу. Игорь ему пожаловался на ситуацию с деньгами, и через две недели на наш счёт «упало» 3 миллиона рублей».

На конкурс эскизов поступило не очень много работ. Тем не менее, все они были размещены в здании Читагеологоразведки для голосования.

«Мы посмотрели памятники геологам в Тюмени, Уренгое, Красноярске, учли замечания. Мы сразу себе сказали, что наша композиция должна состоять из двух фигур — мужской и женской — зрелого мужчины и девушки. Отдать должное женщинам мы были обязаны, поскольку они сыграли большую роль. Удокан связан с именем Елизаветы Буровой, Краснокаменск — Лидии Ищуковой. Женщины оставили след в разведке Жирикенского и Красночикойского месторождений.

Их проекты мы согласовали на Совете по вопросам истории и культуры. Там утвердили эскиз Елены Изместьевой. Определились со скульпторами из мастерской ООО «Лотос» в Улан-Удэ и скульптор Болот Цыжипов изготовил макеты будущего памятника».

Вопрос с местом под памятник решился только нынешним летом. Группе геологов предложили разные участки, но выбор пал на бывший горсад, а точнее на асфальтированную площадку на углу Анохина и Полины Осипенко. Сейчас там парковка, но городские власти и ГИБДД, со слов Павлыка, называют её незаконной и подлежащей ликвидации. Кроме того, городские власти озвучили планы по благоустройству местности вокруг Кайдаловки, задыхающейся в бетонном жёлобе.

«Над проектом взяла шефство краевед Ирина Куренная, которая входит в состав совета по истории и культуре. В июле она позвонила мне и огорошила: «Опора России» под руководством Владимира Забелина, тоже решила поставить памятник геологам. И более того, памятник уже готов и находится в Чите. Скорость, конечно, впечатляющая мы возились два года, а они всё сделали за месяц-два. И главное, Осипов якобы им предложил то же самое место», — рассказал Владимир Павлык.

Предложенный «Опорой» эскиз не понравился ни геологам, ни некоторым членам совета, поэтому площадку напротив Нархоза оставили для первоначального варианта.

Однако руководство «Читанедра» предложило поставить этот памятник в палисаде на углу улиц Профсоюзной и Амурской.

«По-моему, два памятника для Читы — это много. Тем более, я считаю, что такой памятник — это неуважение не только к геологам, но и к городу. Меня спрашивали — жалко что ли, пусть стоит. Мне не жалко. Но у верующих есть такой термин — намоленное место. Я атеист, о чём иногда жалею, но для меня намоленным местом является здание геологического управления. Я зашёл в него, когда мне было 22 года и по-прежнему оно родное. Поэтому я против».

Павлык считает, что скульптуру, созданную «Опорой», нужно немного доработать и превратить в монумент горным рабочим:

«Нужно добавить лопату и кайло — будет горнорабочий. Многие наши месторождения открыты благодаря им. Бурение было не у всех, бульдозера не везде можно было использовать, как, например, на Удокане. Им тоже надо отдать должное — я бы первый голосовал за это».