Врачи-антиваксеры и прочие слабоумие и отвага - в разборе недели «Чита.Ру»

Очередь на вакцинацию в Забайкалье впервые за долгое время больше, чем есть вакцины; на Горького расстреляна машина с парой внутри - якобы они громко слушали музыку; в горбольнице несколько суток подряд умирает 12 человек — это только те, у кого положительные тесты; в Сретенске губернатор края Александр Осипов как будто бы спасает мостовую. Что ещё происходило в регионе на прошедшей неделе и что это значит — в редакционном разборе.

Режиссёр Владимир Меньшов скончался в начале недели в Москве от последствий коронавируса.

Ушёл из жизни знаменитый фотограф, путешественник, прекрасный человек Сергей Козлов, которого знали все, кто когда-либо поднимался на склоны хребта Кодар в Каларском районе.

Не стало на неделе профессора Забайкальского госуниверситета, завкафедрой экономики и бухгалтерского учёта Валерия Гонина.

От коронавируса в Питере скончалась известный в Забайкальском крае журналист, редактор, преподаватель журфака Оксана Жданова.

Президент России посмертно наградил орденом Пирогова за большой вклад в борьбу с коронавирусной инфекцией врача скорой помощи, заведующую Агинской окружной больницей Ирину Дугарову.

Список этот можно продолжать почти бесконечно. Каждую неделю в Забайкальском крае от коронавируса умирают десятки людей, в месяц – теперь уже сотни. Есть среди жертв пандемии известные люди, есть не очень известные. Про кого-то мы знаем, что он умер от коронавируса – если родственники сочли возможным сделать эту информацию публичной. Кто-то уходит без этих акцентов.

Третья волна пандемии сильно отличается от двух предыдущих запредельной смертностью – в Забайкальском крае, в России, в мире. В нашем регионе количество ежедневно регистрируемых смертей на этой неделе перешагнуло планку в 10 человек, и это только те смерти, которые напрямую связаны именно с коронавирусом и попадают в официальную статистику.

Десять смертей в день – это больше 300 жертв в месяц. Мне кажется, это катастрофично, в том числе на контрасте со второй волной. Но точно так же мне кажется, что мы не испугались. Почти никто не испугался. И боятся только те врачи, которые ежедневно звонят родственникам погибших, чтобы сообщить об их смерти.

Это субъективное ощущение, конечно, но я совсем не вижу испуганных людей. В апреле 2020 года видел. Видел сложной осенью 2020 года. А сейчас – не вижу.

И именно от этого мне особенно страшно.

В обычном пункте вакцинации в обычном торговом центре в обычном районе Санкт-Петербурга сидела обычная медицинский работник в обычной спущенной с носа маске и совершенно буднично совершала преступление - рассказывала пришедшим вакцинироваться людям, что если бы её не заставило руководство, она бы ни за что не привилась. У меня в животе был противный холодок - смесь страха и брезгливости, как бывает, когда видишь, как голубь клюёт голубю голову или если кошку размазало по дороге, или птица залетела в окно на даче и бьётся в кровь о стекло.

Я знаю антипрививочника-нарколога, антипрививочника-психиатра, антипрививочника-лора и антипрививочника-кардиолога в московской больнице, рассказывающего, что вакцину создали намеренно, чтобы избавиться от населения 65+. Ещё - антипрививочника, работающего в красной зоне, более того - в реанимации, и антипрививочника, отпахавшего две волны в моностационаре. А также - антипрививочника - руководителя медицинской клиники и антипрививочника - экс-министра здравоохранения региона. У вас нет холодка в животе?

Я знаю людей, которые перед тем, как поставить первый компонент вакцины, проконсультировались с экс-ректором медакадемии Анатолием Говориным - и слава богу, он нормальный. А если бы нет? А сколькие консультировались с людьми из двух предыдущих абзацев?

Феномен появления в стране врачей-антипрививочников, стопорящих и без того не самую успешную вакцинационную кампанию, вероятно, будет изучаться отдельно. Пока мы видим отдельные выступления экспертов на этот счёт. Как здесь, здесь и здесь.

У происходящего есть психологический аспект - врачей не убедили, спустили сверху установку «вакцина хорошая», этический - традиционно восприняли врачей как персонал, тогда как все опросы показывают, что это очень уважаемая профессия, пользующаяся авторитетом в обществе. Наверное, ещё какие-то.

Но основным я, к сожалению, вижу такое же мракобесие, только в белом халате - низкие компетенции, отсутствие привычки регулярно читать научную медицинскую литературу, как следствие - непонимание методов работы современной науки, и недоверие к ней.

Часть врачей старшего поколения училось в годы, когда система постдипломного образования в России была разрушена и их знания всё ещё находятся на уровне 70-х, тогда вакцины объективно были опаснее. Часть врачей молодого поколения - такие же жертвы ЕГЭ, как юристы или эффективные менеджеры, пишут с грубыми орфографическими ошибками, не умеют гуглить даже на русском и зачастую не имеют углублённых знаний о вакцинации в целом - чем отличаются разные типы вакцин, что такое гуморальный иммунитет, и так далее.

Мне хочется думать, что все они исключения из общей массы, но, видимо, слишком много исключений.

Ситуацию усугубляет тот факт, что во всей нещадно оптимизируемой государственной медицине, а в богом забытом Забайкальском крае особенно, идёт отрицательный отбор - сильнейшие идут в частную медицину или уезжают.

Всё это играет с нами злую шутку о том, что ещё несколько лет - и в торговых центрах будет проводиться не только вакцинация, но и все виды амбулаторных хирургических операций.

Губернатор нашего края на этой неделе пафосно заявил, что мы должны беречь культурное и историческое наследие. Подтолкнула его к этой глубокой мысли реконструкция центральной площади в Сретенске, во время которой рабочие начали уничтожать 100-летнюю мостовую. Когда информация о варварстве появилась в соцсетях и наших новостях, позвали экспертов для оценки возможности ещё хоть что-то сохранить. И даже губернатор высказался и поручил то же самое.

Показательный случай - сейчас как будто всем не всё равно, но ничего бы не началось без внимания общественности и без поста в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация) директора Нерчинского краеведческого музея Александра Литвинцева. К сожалению, гласность происходящего и поручение губернатора - это только слова. Может оказаться, что на сохранение мостовой потребуются нереальные для региона деньги. Или участие специалистов, которых нет в крае.

Это предположения, но такие опасения не беспочвенны. В Забайкалье, когда дело касается истории и архитектурных памятников, слова часто расходятся с делом. Можно долго перечислять, но взять хотя бы сгоревший почти дотла дом Шиллинга в Чите, на реконструкцию которого власти Забайкалья четыре года не могут найти деньги. Церковь в Калинино, судьба которой теперь в руках благотворителей «Мангазеи». Или даже актовый зал в здании филологического факультета ЗабГУ, разрушение которого закрыто фальшстеной от лишних глаз.

Несохранение культурного и исторического наследия - такой тренд Забайкалья я вижу. Да что и говорить, часто кажется, что властям глубоко плевать на то, что происходит с людьми сейчас, что уж говорить о прошлом.

Наше забайкальское прошлое интересно только нам. Никому в Москве или ещё где-то не будет грустно, если всё это сотрëт время. Поэтому бороться должны отсюда - правительство, да и сам губернатор.

Дело только в том, что сохранение истории - это следующий этап развития общества, когда учтены все потребности настоящего. Все сыты, одеты, счастливы и готовы сосредоточиться на духовном и внутреннем. И это совсем не про Забайкалье - край обещаний и слов.

Мэрия Читы недавно поддалась общему порыву нелюбви к электросамокатам и объявила им войну. Ну не то чтобы войну и не то не то чтобы всем самокатам, а так. Устроили в общем чиновники небольшой победоносный поход в сторону площади Ленина, где, как выяснилось, почти месяц работает пункт проката этих самых электросамокатов.

Дальнейшие действия мэрии заводят в лабиринт своей нелогичностью. Пункт проката на площади нельзя, особенно если он незаконный. Но сразу его убирать не надо, можно поработать до 8 июля. Хотя и нельзя, и незаконно. Да и опасно. Но до 8 июля можно. А другим пунктам, которые в городе работают, вообще можно. Хотя они не факт, что законные.

Утром 8 июля пресс-служба горадминистрации отчиталась: ветряная мельница электросамокаты повержены и никогда их нечестивые колёса не коснутся нашей священной площади. Однако самокаты этого, очевидно, не знали и к обеду вновь, как ни в чём не бывало, прикатили на площадь. Оперативно прокомментировать воскрешение пресс-служба не смогла.

Меня изумляют даже не провалы в логике и не заявления о том, чего нет. Гораздо интереснее тут именно борьба с мнимой угрозой. Шельмование предпринимателя, открывшего пункт проката, не спасает от тех, чьё второе имя опасность. И неважно, чем они управляют — автомобилем, мотоциклом, самокатом или плюшкой на горнолыжном склоне. Если такие деятели на собственных самокатах будут появляться на площадях, мэрия, вероятно, будет всем составом бегать за ними, расставив руки.