Очереди в поликлиниках и на МАПП Забайкальск — разбор событий недели

В традиционном разборе событий недели журналисты «Чита.Ру» рассуждают о том, почему борьба с пандемией может затянуться на десятки лет; об очередях в поликлиниках и людях, которые разучились молча ждать; о тех, кто мог бы в два счёта навести порядок в гигантской очереди на МАПП в Забайкальске; о сохранении и восстановлении памятников, которое, похоже, полностью легло на плечи волонтёров; а также о бедном вице-губернаторе региона Петре Попове, который выживает в Москве на 100 тысяч рублей в месяц и даже мебель в рабочий офис покупает на свои кровные.

На этой неделе врачи больницы в Краснокаменске обратились к согражданам с просьбой привиться. Мы скоро кончимся, сказали они, пожалуйста, услышьте нас. И их не услышали.

Не знаю даже, зачем я пошла читать в Instagram (запрещённая в России экстремистская организация) все эти ужасные комментарии про не нойте, вам за это платят, с этой больницы никто живым не возвращается, вы обязаны нас лечить, мы платим налоги, моё тело - моё дело, вы давали клятву Гиппократа (такое ощущение, что людей переклинило на этой клятве Гиппократа, которую давно не дают?)...

Но именно в этот момент я поняла, что всё, мы обречены. Мы будем прививаться от коронавируса 17 лет, как от оспы в довоенном Советском Союзе. Или даже дольше. Потому что в довоенном Советском Союзе было уголовное преследование за отказ от обязательной вакцинации. А у нас QR-коды не могут ввести, чтобы не наткнуться на борьбу за права и свободы. Стёрты достижения науки и техники, зря летал Гагарин, в топку Нобелевки - у нас первое в мире место по ежедневной смертности и 97-е по вакцинации, после Гондураса и Парагвая, можно гордиться.

Серьёзность ситуации была понятна ещё до ковида: вернулись корь и дифтерия, которые вакцинацией победила советская медицина, единицы ставят прививки от ветряной оспы, в основном используется варварский способ повести здорового ребёнка к больному, чтобы он переболел, пока маленький. Теперь начали тяжело болеть и умирать от коронавируса дети. Но это ничего, чёрт с ними, с детьми, главное, чтобы были права и свободы.

Подождём 17 лет, за это время вырастут новые дети и забудутся старые бабушки, и на камеру привьётся Путин, и кончатся врачи, они всё равно слишком много ныли, и вакцину успеют исследовать, и что там надо ещё сделать, чтобы мы обогнали Гондурас.

На этой неделе я стала пациентом поликлиники на Богомягкова, 123, в которой лечат больных ковидом. Когда я стояла в очереди в регистратуру, в редакцию позвонила женщина и возмутилась «ужасным обслуживанием» в этой поликлинике. В этот момент в середине холла стояла медсестра в защитном костюме, респираторе и спокойно разъясняла человеку, куда ему нужно пройти, чтобы попасть на повторный приём.

Я отстояла полчаса в очереди в регистратуру, за моей спиной всё та же женщина рассказывала уже другому пациенту порядок действий при получении положительного теста на коронавирус, а до этого двум людям, которые пришли на вакцинацию, но по ошибке зашли в ковидный корпус, объяснила, как пройти в кабинет, где ставят прививки. К слову, сотрудники регистратуры тоже не вызвали у меня негатива, всё быстро, чётко, без проволочек.

Ещё 2 часа я провела возле кабинета терапевта, ожидая свою очередь. И нет, меня это нисколько не возмутило, учитывая то количество человек, которое стекалось в больницу со всего города, я считаю, что все три кабинета ещё быстро работали. Всё это время та медсестра продолжала ходить по холлу, отвечать на вопросы приходящих и уходящих, разъяснять даже очевидные моменты. Со стороны регистратуры тоже было всё тихо, очередь двигалась достаточно быстро.

За всё проведённое время я ни разу не слышала, чтобы кто-то из медперсонала с кем-то ругался или ещё как-то вёл себя некорректно или чтобы в регистратуре одновременно обе девушки закрылись на перерыв – уходили раз по очереди, но это нормально. Да, кабинет терапевта на полчаса закрыли на санобработку, но это тоже совершенно адекватное действие, если вспомнить, сколько людей с коронавирусом там находится.

На выходных ещё одна девушка выложила в сториз очередь в этой же поликлинике, отметила нас и подписала, что она «не двигается вообще».

И я поняла, насколько меня раздражают такие люди. Вроде бы уже взрослые, которые настолько преисполнились в том, что кто-то им чего-то должен, что не могут отстоять полчаса в очереди. Которые визгливой истерикой реагируют на любую якобы несправедливость в свою сторону и видят её на ровном месте. Которые почему-то думают, что весь мир вертится вокруг них, только у них есть дела, только они болеют, устали и ждут. А врачи, конечно, злонамеренно закрылись в своих кабинетах, сидят и хихикают над тем, как толпа стоит в коридоре.

Отдельно меня удручает, что на фоне пандемии, кажется, бесконечно ноющих людей по поводу медицины в интернете стало ещё больше. Тех, кто рьяно отстаивает свои «права», но не замечает, что топчется по головам окружающих, плюёт на их труд, потраченные силы и время. А в данном случае на тех самых врачей, которые не выбирали эту проклятую пандемию, но ежедневно разгребают её последствия под вопли вот таких вот бесконечно униженных и оскорблённых.

И ведь эта возмущённая девушка, как и другие жалобщики, даже не думает, что есть очередь, которую она не видит, где люди с КТ-2 и КТ-3 ждут госпитализации сутками, а их количество исчисляется сотнями, и всё потому, что медицина даже с подключением резерва уже трещит по швам.

Читинские блогеры и журналисты Владимир Свечников и Андрей Козлов в очередном выпуске проекта «Редколлегия» обсуждают целесообразность режима нерабочих дней, который действует в России и в Забайкальском крае в том числе с 30 октября. Собеседники удивлены тому, насколько либеральным выглядит сражение за коллективный иммунитет, и сожалеют о том, какое количество жизней положили на алтарь этого либерализма.

Происходящее на МАПП Забайкальск - это одна из иллюстраций особенности нашей страны, крестящейся лишь после того, как грянул гром. То есть предпринимать какие-то действия по наведению порядка только по наступлению каких-то последствий.

Так в России расселяют рухнувшие дома, начинают запрещать строительство в зоне, смытой паводками, истребляют убивших ребёнка бродячих собак, проверяют безопасность торговых центров и совершают множество других действий - безусловно, полезных, но всё-таки чуточку запоздавших.

Сейчас, когда на российско-китайской границе скопилась рекордная очередь из 1 тысячи автомобилей, надо ждать чего-то такого, после чего сразу найдутся силы, средства, чёткое понимание проблемы и план действий. Но пока есть понимание проблемы.

Я уверен, что это понимание существует даже на самых высших уровнях. Не зря на границу за полгода приехали два премьер-министра российского правительства. Однако почему-то с этого уровня сдвинуть ситуацию оказалось невозможно. Да, существуют полномочия, под которые невозможно записать все реалии российской жизни. Однако в стране есть опыт, когда буквально по щелчку принимаются поправки, переписываются законы, мобилизуются огромные силы.

На границе при этом, на мой взгляд, не надо каких-то огромных сил. Достаточно инициативного и смелого человека, типа одного отставного генерала. Да пару экипажей полиции. Первое, что там надо сделать - понаблюдать за работой, без шума. А дальше, говорят, становится понятно, что нужно.

Самое печальное, что порядок там удалось бы навести реальным представителям криминалитета - не тем, о которых сейчас пишут в соцсетях. Я не приветствую таких способов, но уверен, что человек с каким-нибудь не очень грозным прозвищем вместо фамилии был бы на месте сильно эффективнее всего российского кабмина. Он бы назвал несколько широко известных в узких кругах имён, для острастки сломал пару рук или пару лиц и внушил бы участникам очереди уважение к неписаным правилам и почитание к людям, их провозгласившим. Примерно так в истории нашей страны уже было, и последствия аукаются до сих пор.

Предприниматель из Читы Ирина Кальдерова, которая управляет двумя небольшими магазинами одежды в торговых центрах «Ликёрка» и «Столица», в очередном выпуске проекта «Редколлегия» обсуждает с редактором «Чита.Ру» Андреем Козловым смысл и содержание ограничений, введённых в Забайкальском крае в связи с пандемией коронавируса.

Известие о том, что житель села Калинино в Нерчинском районе Забайкальского края частично разобрал на дрова свой деревянный дом 1807 года постройки, относящийся к памятникам культурного наследия, сначала поразило и возмутило меня. Это ведь культурное наследие, историческая ценность — что-то святое и неприкасаемое.

Затем я огляделась, прошлась по деревянной Чите и поняла — этот дом был обречён. Даже если сейчас его спасут от пламени печи, он каждый день умирает и разрушается без надежды на восстановление.

Скорее всего, в ведомствах и министерствах на него просят деньги и пишут проекты. Вероятно, несколько десятков человек бьются над тем, чтобы спасти как можно больше памятников красивого Забайкалья. Но реальность удручает.

Министерство культуры России четыре года не поддерживает заявки Забайкальского края на ремонт и реставрацию повреждённого пожаром Дома Шиллинга — заброшенного архитектурного памятника 1908 года постройки в центре Читы.

Там же в Калинино ждёт своей участи церковь Успения Пресвятой Богородицы — выдающийся памятник русской архитектуры. На реконструкцию, по подсчётам 2016 года, требовалось около 55 миллионов рублей. Собрали только 13 миллионов.

Большинство памятников Забайкалья обречены — я не верю, что на них найдутся федеральные деньги. Это не значит, что не нужно беречь то, что ещё есть и разбирать на дрова. Но и печалиться слишком не стоит.

Сейчас я больше верю в теорию маленьких дел. Я любуюсь работой участников фестиваля «Том Сойер Фест», которые закончили реставрацию исторического векового дома на улице Чкалова, 82, в Чите, начавшуюся в 2019 году. Понятно, что они не смогут отремонтировать церковь в Калинино или Дом Шиллинга. Но они могут сделать то посильное, на что нужно просто немного денег и времени.

Я уверена, что, поддерживая таких талантливых и неравнодушных людей, мы сделаем очень многое для города. Потому что деревянные памятники могут не дождаться федеральной помощи и просто исчезнуть в печах.

Заместитель губернатора Забайкалья, глава краевого представительства в Москве Пётр Попов пытается послать сигнал о помощи. Раньше никогда не бывавший в наших краях, внезапно он прилетел, чтобы дать сразу три интервью. Если вы никогда не занимались конспирологией, то сейчас самое время.

Попов, в частности, рассказал, что живёт на зарплату в 100 тысяч рублей, на которую он вынужден самостоятельно покупать авиабилеты (до Забайкалья и обратно 30 тысяч рублей), оплачивать гостиницы (в среднем 10-15 тысяч рублей), а также покупать мебель в офис представительства! Потому что денег ему сразу дать не могут, хотя он и приносит в бюджет края много-много миллионов.

Почему правительство Забайкалья и губернатор Александр Осипов создали такие условия человеку, который живёт в одном из самых дорогих городов мира, воспитывает маленькую дочь и имеет личного водителя? Вывод напрашивается сам собой — Осипов злой, а Попов живёт в кредит, ведь очевидно, что нереально вместить такие расходы в 100 тысяч.

Замгубернатора, конечно, пытается экономить — не летает бизнес-классом, рекламирует мужскую косметологию «по доброте душевной» и катается на гелендвагенах обеспеченных дядь. Похоже, что эта доброта — просто способ выжить, потому что кредиты когда-то надо отдавать. Не признаешься же злому начальнику, что занялся рекламой за деньги? Это по закону не положено, а человеку нужно не только обеспечивать красавицу-жену и частный особняк, но и ребёнка. Я уже вижу, как перед ним стоит выбор: оплатить коммуналку или купить дочке учебники.

Вот и получается, что московский парень Пётр Попов просто выживает, а Александр Осипов опять оказался плохим. Либо Пётр держит забайкальцев за идиотов, которым можно раз в три года пропихнуть большую кучу чуши. И делайте с этим, что хотите, а он — обратно в Москву.

Блогеры и журналисты Андрей Козлов и Владимир Свечников в очередном выпуске проекта «Редколлегия» обсуждают большое интервью российского журналиста Владимира Познера телеканалу RTVI. Говорливые собеседники хотели обсудить много тем, которые поднимал Познер, но остановились на свободе слова, которой, с их точки зрения, в современной России в чистом виде нет, да и вряд ли она кого-то бы обрадовала.