Когда жизнь на волоске - истории исцеления

Это часть их повседневной работы. Порой с долей риска, но всегда с огромной ответственностью. За фразой «прогноз для жизни неблагоприятный» скрывается боль, страх, сомнения и... надежда, что будет выписка домой, и «прогноз для жизни хороший». Так бывает.

«Чита.Ру» собрало подборку историй об уникальных операциях и реальных случаях спасения людей, жизнь которых была на волоске.

Заместитель главного врача краевой детской инфекционной больницы, главный инфекционист министерства здравоохранения Забайкальского края Елена Веселова:

К нам госпитализировали двух подростков из разных районов Забайкальского края с клещевым энцефалитом. Дашу из Хилокского района, Романа - из Карымского. Наш регион является пандемичным по этому заболеванию, очень много регистрируется случаев укусов клещей. Эти дети были в больнице в течение месяца, в отделении реанимации и интенсивной терапии. Они длительно находились на искусственной вентиляции лёгких. Впоследствии даже пришлось накладывать трахеостому. Это искусственное дыхательное горло, представляющее собой специальную трубку, которая помещается хирургическим путём в трахею.

Прогноз на протяжении всей госпитализации был крайне серьёзным, даже неблагоприятным.

Все прилагаемые усилия, а мы привлекали анестезиологов-реаниматологов, лор-врачей из краевой детской клинической больницы для наложения трахеостомы, что сыграло положительную роль. Оба ребёнка, слава богу, выписались. При поступлении они не могли даже говорить, сейчас ложку в руках держат сами, общаются с родственниками. Конечно, инвалидности избежать не удалось. Звонили медицинские работники из этих районов и благодарили за спасение детей. Ведь первоначально прогнозы были неутешительными. Оба ребёнка не были привиты. У Ромы был зафиксирован факт присасывания клеща, у Даши клещ не был обнаружен. Такое бывает. Но это не значит, что не было укуса.

Сердечно-сосудистый хирург отделения кардиохирургии краевой клинической больницы Григорий Сизов:

Из достаточно уникальных случаев могу рассказать о пациенте, которого выписали буквально вчера разговор был 26 декабря 2018 года - ТП).

Пациент-мужчина 49 лет с непростой историей заболевания и непростой судьбой. В молодости во время службы по контракту он попал в Чечню. Их колонна была обстреляна миномётным огнём, и он получил осколочное минно-взрывное ранение различных участков тела. В том числе, было осколочное ранение правого бедра с поражением крупной артерии. Был риск потерять ногу. У него уже были травматическая ампутация пальца на правой кисти, сотрясение головного мозга, ранение костей правого предплечья. В итоге его спасли с поля боя, транспортировали в госпиталь. Ему протезировали бедренную артерию с использованием своей же собственной вены. Взяли вену из левого бедра и пересадили в правое. Сохранили ногу. Плюс у него хронический остеомиелит (воспалительный процесс). Раз в два месяца открывается свищ и бежит гной.

При разговоре с пациентом мы выяснили, что в молодости он очень часто болел ангинами. У него на этом фоне сформировался порок сердца. А в 37 лет он перенёс ишемический инсульт. Тогда его прооперировали и удалили атеросклеротическую бляшку. К нам в больницу он поступил с жалобами на сердце, давящими болями, одышкой. Мы провели исследование сердца, выявили сильные изменения в коронарных артериях и выявили ещё одну атеросклеротическую бляшку в начальном сегмента ствола. Эта бляшка суживала просвет артерии более, чем на 90%. Это значит, что, если артерия закроется, кровотока не будет, - и у человека случится фатальный инфаркт.

Ситуация была очень сложная. Мы собрали консилиум. Предложили пациенту операцию, и он согласился. Что было бы 10 лет назад? Мы бы не взялись за операцию. Пациент на свой страх и риск поехал бы в Новосибирск. Гарантии, что он бы доехал, не было никакой.

Операция состоялась 4 декабря. Длилась она 5 часов и выполнялась в условиях искусственного кровообращения на остановленном сердце. Сердце остановили, вскрыли полость правого предсердия, выделили клапан. Он был весь деформирован. Мы ему заменили его на искусственный механический клапан сердца. Плюс сделали коронарное шунтирование с использованием двух шунтов. Вену взяли из ноги. И тут была непростая ситуация: на левой ноге у него уже брали вену из бедра, чтобы поставить в правую ногу (при ранении в Чечне), а на правой ноге всё деформировано, в рубцах, там вена непригодная. Было над чем подумать. Взяли из левой.

В раннем послеоперационном периоде были небольшие проблемы с ритмом сердца. Но в дальнейшем - обычный послеоперационный период. Сразу же было зафиксировано значительное улучшение. У него не стало приступов боли. Мы устранили их причину. Клапан работает без сбоев. Подобрали лекарственную терапию, пациента выписали. Прогноз для жизни хороший.

При естественном течении болезни он в любой момент мог умереть от фатального инфаркта миокарда. Немало у нас таких случаев. Ну и качество жизни после операции в разы выше. Охота, рыбалка, дача, дом, огород — всё, что хочешь.

Главный врач фтизиопульмонологического центра Павел Фадеев:

Мы с 2010 года применяем метод клапанной бронхоблокации и являемся абсолютными лидерами по Дальнему Востоку и Сибири по его применению. Если сначала делали клапанную бронхоблокацию только при туберкулёзе, то с прошлого года мы начали это применять при хронических заболеваний лёгких.

В этом году в начале года мы ставили клапан женщине из района. Эту работу мы проводили совместно с главным пульмонологом Забайкальского края Сергеем Лукьяновым. Женщину беспокоила сильная одышка, она просто задыхалась при малейшей физической нагрузке, находилась на кислороде. Это из-за того, что её лёгкие полностью не дышали из-за перерастянутости ткани.

Мы ей поставили бронхиальный клапан. Ограничили патологические участки, чтобы они не мешали, активизировали участки, в которых была здоровая лёгочная ткань. Через 3-4 месяца у пациентки наметилась явная положительная динамика. Она стала вести активный образ жизни. Летом уже трудилась на на даче. У неё осталась минимальная одышка. Мы видим этот эффект. Это был у нас первый такой наглядный случай. Осенью мужчине ставили уже два клапана при заболевании лёгких. Получаем отличный результат.

Люди, которые без искусственного кислорода уже не представляют себе жизни, возвращаются в нормальное состояние. Такие операции проводят только в трёх субъектах России: Москве, Санкт-Петербурге и у нас.

Главная медицинская сестра Забайкальского краевого центра медицины катастроф Людмила Платковская:

На днях мне позвонила девушка из Нерчинско-Заводского района. Раньше мы вывозили её мать с тяжёлым инфарктом. Когда забирали, я дала ей свой телефон. Мы же их забираем, на вертолёте увозим, а родственники остаются. Им нужно знать, что и как. Я даю свой телефон. Звонят. И вот девушка мне позвонила, сказала, что с мамой всё нормально, что она теперь живёт другой жизнью. Ей у нас в краевой клинической больнице провели стентирование. Поздравляла с праздниками. Благодарили. И это так ценно. И важно.

Много у нас в работе уникальных случаев и историй, тем более за столько лет работы. У нас в самолёте девочка родилась. Вылетала комплексная бригада в район, вывозили беременную женщину. Так получилось, что она в самолёте родила дочь. Девочка недоношенная. Ребёночка выхаживали в детской больнице. Здоровенькую выписали. И назвали её в честь нашей медсестры Верой.

Раньше, не в этом году, у нас тоже был случай. Везли женщину беременную, она родила в машине. Родился мальчик, и его назвали в честь водителя Владимиром. В его машине до сих пор соска висит.

Летаем мы по всему краю. Прилетишь порой, выйдешь из самолёта, такой воздух свежий. Вот бы остаться здесь на несколько дней. Заходишь в дом к больному - и всё забываешь. Летали на север, а там отдалённых районах эвенки живут, и там был пациент, которого нельзя было вывозить, оперировали на месте. Настоящая операционная сестра заставила родственников помыть полы с мылом, чтобы было чисто. Всю зону оградила стерильными простынями. Вывозили уже после операции.

Один раз полетели с анестезиологом в Каларский район, недалеко от Чары есть село небольшое. Эвенки живут, домов пять. Полетели зимой, садились на берег реки. До дома метров 200 шли с чемоданами по колено в снегу. Не могли оттуда вылететь ещё дня три. Потом рейсовый самолёт нас забрал. Мы прилетели, и опять выпало наше дежурство.

Работаем. У нас команда единомышленников. Работа непростая, но все её делают с огромной отдачей и любовью. Чужие люди в коллективе не задерживаются. Конечно, усталость бывает. Порой в небе по 6-7 часов подряд. Давление меняется. Трясёт. Гул. Но вся усталость отступает, когда помогаешь человеку.