Звонок, думаю: «Опять кредит предложат». Так я стал донором костного мозга

Почему люди решаются на донорство? Что ими движет? Такими вопросами я задавалась до разговора с одним интересным человеком — молодым парнем, который поучаствовал в особой программе и стал донором костного мозга. Александр рассказал, страшно ли сдавать стволовые клетки, сколько длится процедура и что его побуждает постоянно сдавать кровь.

— Как пришли к тому, чтобы стать донором?

— В 2018 году в «Академии Здоровья» проходила акция, о которой узнала моя девушка. Говорит, мол, давай пройдём, сдадим кровь на донора костного мозга. Я ответил не раздумывая: «Пошли сдадим, чего ждём?» Сдали кровь на донорство. В 2021 году мне позвонили и сказали, что я подхожу донором. С этого всё началось.

Когда подошёл, начал сдавать уже дополнительные анализы, которые отправили в Москву. Потом и я полетел. Четыре дня мне ставили специальные уколы, чтобы стволовые клетки костного мозга вырабатывались в кровь. Потом через специальный аппарат 4 часа прогоняли кровь, тем самым забирая у меня стволовые клетки. Их забрали, и всё. Вот такая процедура. Ничего такого страшного и сложного нет.

Вообще, мне позвонили эти московские номера, думаю, опять кредиты предлагают, потом уже написали в WhatsApp, потом списался здесь с волонтёрами. Позже созванивались московские представители по поводу билетов, проживания, анализов и прочего. Своих денег я не потратил.

— А как же всем известные длинные шприцы?

— Народ у нас не информирован. Если костный мозг, значит, что-то будут доставать из позвоночника. Но они говорят о спинном мозге, а костный — в костях. Раньше брали пункцию из тазовой кости, сейчас пришли к тому, что необходимые стволовые клетки забирают через кровь.

Со мной был один парень, ему пришлось сдавать второй раз, потому что в первый раз не хватило стволовых клеток для удачного завершения манипуляции. Я надеялся, что у меня всё получится с первого раза, хотелось уже домой, и Москва меня утомила.

— Вам было страшно?

— Я так же ничего об этом не знал, как и все. Знал, что будут брать пункцию, знал, что из тазовой кости через шприц. Когда приехал в Москву, мне только там рассказали, как проходит процедура и что от таких методов они уже отошли. Всё зависит от организма пациента, конечно. Но для взрослых берут через кровь. Мне сказали, через кость берут редко.

— То есть вы были готовы к болезненной пункции?

— Мне было всё равно. Страха не было, я понимал, что нужно помочь человеку. Ну уколют, наркоз введут, а дальше пусть что хотят, то и делают (смеётся). Я понимал, что просто нужно помочь.

Если всего бояться, то жить будет страшно. Можно же вообще всего бояться — идёшь по улице, вылетит машина, кирпич на голову упадёт. Единственное, чего я боюсь — уколов. Во время процедуры просто отворачивался и всё.

— Это первый ваш опыт донорства?

— На днях я стал почётным донором крови в России. Кровь сдаю давно, лет 10–12. А вот донором костного мозга я стал впервые. Надеюсь, что ещё кому-нибудь помогу. Мне сказали в Москве — чтобы кому-то подошли по ДНК, случай один на миллион. Это большое везение.

— Как пришли к тому, чтобы сдавать кровь?

— У меня кровеносные сосуды находятся слишком близко в носу, поэтому часто шла кровь. Мама у меня медик, она сказала: «Иди сдай кровь, чего она у тебя просто так вытекает-то!» Так и начал сдавать.

Потом появилась цель — помогать людям. Может, это и правда кому-то поможет. Влился, была цель дойти на почётного донора. Дошёл. Буду продолжать сдавать дальше. В этом тоже ничего страшного.

— Что нужно, чтобы сдать кровь?

— Первый раз у тебя берут кровь, полгода она в инкубационном периоде. Медики смотрят состояние крови, делают анализы, а уже потом через полгода твоя кровь идёт в оборот. Я точно не знаю весь процесс.

Только один раз меня отстранили от сдачи крови на 1,5 года. Пришёл сдавать после простуды, в крови были антитела. Вот из-за этого пока перестали брать.

— Какие ощущения после забора стволовых клеток и после сдачи крови?

— Особо я ничего не почувствовал. Когда сдавал стволовые клетки, пришлось встать в 6 утра, поэтому хотелось спать. Вот три часа из четырёх во время забора клеток я и проспал. После окончания процесса состояние было нормальное. Некоторые, например, чувствуют слабость, теряют сознание. У меня ничего такого не было.

— Вам оплатили перелёт и вообще возместили затраты?

— Оплатили перелёт, гостиницу с трёхразовым питанием, переезд от аэропорта до гостиницы и прочее.

— А с работы вас нормально отпустили?

— Когда ездил на один день для прохождения комиссии, я просто договорился с начальством. Второй раз, когда уже полетел на неделю, мне дали больничный.

— Вы знакомы с этой женщиной, которой помогли?

— Нет. По законодательству в течение двух лет мы ничего не будем знать друг о друге. Мне не сказали возраст, имя — ничего. Через два года нам дадут данные, и мы можем созвониться, встретиться.

На момент интервью отдельной законодательной базы, регулирующей донорство костного мозга, в России не существует. Соответствующий законопроект внесли в Государственную думу в апреле 2021 года, до конца года ожидается его принятие. Закон расширит права живого донора и закрепит регистр доноров костного мозга.

Мировое медицинское сообщество установило срок в два года, в течение которых донору костного мозга и его реципиенту запрещают видеться и встречаться после трансплантации. Такой период считается оптимальным, чтобы понять, помогла ли пересадка — это помогает избежать морально-этических конфликтов. В России, Германии и Франции донор и реципиент имеют право вести анонимную переписку через регистр доноров с первых дней после процедуры, однако встреча не может состояться раньше, чем через два года. В Канаде испытательный срок составляет год. В Японии донор и реципиент могут обмениваться письмами и бумажными журавликами не более двух раз в год.

— Вы бы хотели встретиться?

— Не знаю, но, скорее всего, да. Просто узнать, как у человека дела. Мне кажется, что это будет как-то неловко — много слов благодарности, вот этот взгляд. А я так это не люблю, вот честно! Я это сделал, потому что так надо было. Если просто встретиться поговорить, то да. Я не чувствую никакого геройства.

— Что вами движет?

— Да ничего. Просто надо. Если люди друг другу не будут помогать, то куда вообще скатится мир. Если есть возможность помочь человеку, тем более если это вопрос жизни и смерти, то тут даже думать не нужно. Для меня это безболезненно. А если вы устали на работе, так это вообще прекрасно, вот вам и неделя больничного, отдохнёте (смеётся).

— И никакой гордости за себя, что вы спасли чью-то жизнь?

— Нет. Жизнь не изменилась. Я не чувствую, что совершил что-то великое. Думаю, каждый бы сделал то же самое на моём месте. Да, друзья говорят, что я молодец. Но в чём? Это же нормально.

Кстати, когда я был в Москве, узнал, что многие, к моему удивлению, отказываются от донорства. Зачем ты тогда сдал изначально кровь и предложил себя в качестве донора? Не понимаю.

— Есть специальная база таких доноров?

— Да, она общая для России и Европы, насколько я знаю. Это обычный реестр, где хранятся твои данные. Может, когда-нибудь кому-нибудь подойдёшь. Просто у вас забирают кровь как обычно.

— А из друзей у вас никто не занимается донорством?

— Нет, но это желание каждого. Зачем людей заставлять и агитировать, хоть это и важно. Хочешь — сдавай, не хочешь — ну твоё дело.

На работе много кто сдаёт кровь, но кто сдавал на костный мозг — не знаю.

— Нужно придерживаться особого образа жизни, чтобы быть донором костного мозга?

— Ограничений особых нет. По крови я знаю, что нужно быть здоровым. По костному мозгу вроде только по возрасту. Но лучше уточнять это у врачей, я точно не знаю. Если я не ошибаюсь, по костному мозгу даже меньше ограничений, чем по крови, ведь там даже с простудой сдавать нельзя.

— Вы не боялись каких-то последствий, что что-то пойдёт не так?

— Нет. Всё, что в моих силах, я сделал, если что-то пойдёт не так, то я ничего не могу контролировать, всё в руках медиков.

— Я не знаю ни одного человека, который добровольно пошёл бы донором, ведь все заняты своими делами. Как думаете, как привлечь людей к этому?

— Нужно просто собираться и идти. Если задуматься, никто не знает, что может случиться у тебя в семье и что человеку может понадобиться. И тогда будет единственный шанс выжить — чтобы нашёлся донор. Это не страшно. Представьте, бывают ситуации, что находят донора, и они отказываются. Зачем ты идёшь? Не нужно давать надежду.

От меня ничего не убывает. Организм восстанавливается, я не теряю ничего. Если каждый будет чего-то бояться и каждый будет думать о себе, ничего хорошего не выйдет. Деньгами много чего не решишь. Не нужно быть эгоистами, это страшно.

— Как можете описать донора тремя характеристиками?

— Герой, мужественный человек и просто хороший человек. Но себя я героем не могу назвать, если бы кто-то из друзей сдавал — да, я бы делал комплименты и говорил о геройстве, а про себя не могу.

Александр закончил наш разговор и ответ на последний вопрос прекрасной фразой, которая особенно круто впишется в нынешние реалии: «Врачи же постоянно спасают жизни, а им никто каждый день не говорит, что они герои».

Человек — герой, который прячется в закоулках города и не хочет говорить о героизме. Человек, который считает других героями, но не себя. Так, может, мир не так уж и безнадёжен?