Тайны исторического центра. Какие подробности вскрылись в уголовном деле главы Нерчинского района

Бюджетные стройки в районах Забайкалья начинаются с бравурных статей, в которых говорится о развитии социальной инфраструктуры, заботе о развитии населения, лоббистских возможностях и прочих радостных вещах. Заканчиваются эти стройки чаще всего статьями «Служебный подлог» и «Превышение полномочий».

В этом смысле дело экс-главы города Нерчинска и главы Нерчинского района Михаила Слесаренко для региона довольно типично. Его обвиняют в том, что, возглавляя город, он принял работы по ремонту стадиона и площади, якобы зная, что подрядчик выполнил их некачественно или не выполнил вовсе. Впрочем, некоторые обстоятельства делают этот случай уникальным в череде таких же обвинений муниципальных деятелей.

Жители Нерчинска, которые называют себя инициативной группой, в начале года выразили опасение: вот-вот от дела главы откажется судья, его передадут в суд какого-нибудь другого района, а то и вовсе в краевой суд. Так в общем-то и вышло, по причине отказа судьи дело поступило в суд краевой, а потом ушло в Сретенский районный суд. Там к его рассмотрению 28 марта приступил судья Михаил Козырин.

На скамье подсудимых оказался и заместитель мэра Сергей Чемезов, он тоже замешан в эпизоде с ремонтом площади, когда его шеф ушел в отпуск. Защита обвиняемых была против присутствия СМИ на процессе, аргументируя это тем, что «будут оглашены установочные данные подзащитных, будет оглашаться информация потерпевшей стороной». Кроме того, закрыть заседание предлагалось в связи с тем, что случай резонансный, так как касается представителей власти. Судья на это замечание возразил, что личные сведения, которые могли бы повлиять против участников процесса, им в деле не найдены.

Обвинительное заключение помощник прокурора Сретенского района Александр Быков читал около двух часов. Из документа следует, что в сентябре 2018 года между администрацией Нерчинска и ООО «Стройкит» был заключен контракт на благоустройство стадиона сроком до 31 октября, срок выполнения контракта затем продлевался до 30 ноября, а затем до 15 июня 2019 года.

Вообще сначала на объект зашла другая компания, но из-за затягивания работ контракт с ней разорвали и объявили новый аукцион. Специалист администрации Нерчинска по госзакупкам Светлана Илюшечкина в суде заявила, что по указанию Слесаренко передала сотруднику компании Юрию Ушакову смету, чтобы «СтройКит» подготовил техзадание для аукциона «под себя». По ее словам, Ушаков нанял некую организацию, которая составила нужный документ. После объявления аукциона на него поступило две заявки: от «СтройКит» и еще одной компании. Заявку специалист администрации передала Ушакову, и он нашел в ней ошибку, на основании которой второго участника отстранили от конкурса. Поэтому контракт на ремонт стадиона был заключен со «СтройКитом».

Илюшечкина подтвердила, что это было нарушением и сказала, что действовала по поручению Слесаренко, от которого она не могла отказаться. Цель главы города, давшего такое поручение, она назвать не смогла. Отвечая на вопрос адвоката, она уточнила, что второй участник аукциона самостоятельно допустил в заявке ошибку, на основании которой ему отказали в участии. Если бы этой ошибки не было, то компанию допустили бы до аукциона. Это решение снятая с конкурса компания, по словам Илюшечкиной, не оспаривала.

Со слов гособвинителя, «СтройКит» при выполнении работ допустил отклонение от сметы из-за чего стоимость работ снизилась на 2 миллиона рублей. В числе прочего строители сократили площадь покраски и размер ковра на покрытии волейбольной площадки, заменили щебень в основании волейбольной и баскетбольной площадок на песчано-гравийную смесь, использовали более дешевую хоккейную коробку и резиновую крошку. Кроме того, некоторые конструкции, которые в смете шли как готовые изделия (баскетбольные стойки, хоккейные ворота, скамейка запасных и теневой навес на раме), были сварены на месте. Допустил подрядчик и завышение стоимости работ: некоторые уличные тренажеры заменены на более дорогие, самодельное ограждение баскетбольной площадки тоже вышло дороже.

Таким образом, стадион обошёлся дешевле на 1,7 миллиона рублей. Однако директор «СтройКит» Иманаков направил в администрацию подписанную справку о работах и затратах на сумму 8 миллионов рублей.

Слесаренко, как говорится в обвинительном заключении, был достоверно осведомлен о том, что «СтройКит» не выполнил работы, не желая возвращать средства в бюджет, движимый стремлением приукрасить положение дел, представив себя в выгодном свете перед руководством и населением Нерчинска, желая избежать негативных последствий в связи с несвоевременным выполнением проекта, скрыть свою некомпетентность, решил совершить служебный подлог и подписал фиктивные документы, на основании который строительной компании перечислили 8 миллионов рублей.

За процессом строительства должна была наблюдать комиссия, созданная по указанию главы города. Однако, как следует из показаний свидетелей, вместе члены комиссии для контроля работ якобы ни разу и не собирались. Сотрудники администрации, имеющие задачи и на основной работе, посещали стадион иногда каждый день, иногда раз в два дня, общались со строителями и докладывали о положении дел главе. Начальник отдела строительства горадминистрации Анастасия Домашевская сообщила, что фактически объем работ члены комиссии не проверяли, так как не имели технической возможности. Один из депутатов городского совета Александр Корнилов, имеющий высшее образование в сфере строительства, в своих показаниях сообщал, что о нем будто забыли — ни разу на стройплощадку не звали, с документацией не знакомили. На вопрос адвоката он ответил, что и сам не проявлял инициативы для того, чтобы контролировать стройку. Но как обыватель наблюдал за происходящим, так как живет неподалеку. На стадион депутат пришел только по окончании работ, и то не для проверки, а для знакомства с результатом.

Сотрудник администрации Нерчинска Ирина Полесская дала показания, которые отличались от ранее озвученных. На это обратил внимание адвокат, и чиновница объяснила расхождения тем, что ранее она говорила под давлением оперуполномоченного.

— Закрыли в кабинете, продержали пять часов, требовали с меня какие-то показания. Я говорила: «Не знаю, не могу сказать». Его это не устраивало, он говорил: «Отвечайте мне точно, меня этот ответ не устраивает». А я что, должна была придумать? Продержал меня пять часов, зная, что у меня маленький ребенок, угрожал, что против меня дело заведут. Еще сказал, что, если бы я была мужчиной, он бы со мной по-другому разговаривал. Допрос был грубый, он с меня требовал показания, которые я не могла дать, не могла дать конкретного ответа. Мне пришлось хоть что-то сказать, чтобы меня отпустили домой, — сказала Полесская.

В частности, ранее в показаниях она заявляла, что Слесаренко поручил визуально наблюдать за ведением работ, но должным образом проверки работ не документировались, о своих наблюдениях она отчитывалась главе лично или по телефону. Также она говорила, что вносила в акты данные о проведенных работах со слов Слесаренко, доверяя ему как руководителю и опытному человеку. При этом Полесская, с ее слов, не видела, как производились некоторые работы и задействовался ли в них каток, но внесла эти данные в документы. В суде она подтвердила эти показания.

Не согласилась она со своими показаниями о недостатке щебня при устройстве подушки баскетбольной площадки.

Щебень этот стал одним из камней преткновения. В обвинительном заключении говорится, что замена щебня на ПГС в основании волейбольной и баскетбольной площадок привела к удешевлению проекта примерно на 600 тысяч рублей. Слесаренко с этим не согласен.

После суда он показал мне фотографии, на которых видны кучи щебенки. Еще у подсудимых есть несогласие с результатами экспертизы. Щебень под спортплощадкой, по их данным, укладывается в виде ванны, то есть слой по краям меньше чем в середине, так как основная нагрузка приходится на центр. Однако при изучении пробы делались именно с краю.

Однако стадион с его щебнем — это всё-таки цветочки. Основная претензия у обвинения — это сорванное благоустройство исторического центра Нерчинска, а попросту — реконструкции площади.

О том, как проведены работы, мы писали в начале 2021 года. За прошедшее время уже осудили субподрядчика, который выплатил в бюджет 19 миллионов рублей. Но площадь с тех пор сильно не изменилась. Однако вернемся к этому моменту позже, а пока посмотрим на обвинительное заключение.

Слесаренко в декабре 2019 года заключил с ООО «Авангард-Ремстрой» (АРС) контракт на благоустройство в срок до 1 сентября 2020 года стоимостью 59,6 тысячи рублей. Срок контракта был продлен до 20 декабря, а в августа 2020-го АРС заключило с иркутским индивидуальным предпринимателем Кузаковым договор субподряда.

Это достаточно интересный момент. Учредителем и директором «Авангард-Ремстроя» является Максим Адосик — судя по всему, он сын директора Первомайского градообразующего предприятия Забайкальского горно-обогатительного комбината». Компания за 2019 год (более свежих данных в сервисе «Контур.Фокус» нет) показала выручку 67,4 миллиона, а чистую прибыль — 13,6 миллиона рублей. К моменту объявления аукциона на право ремонтировать площадь у «АРС» было несколько контрактов на ремонт дорог в Нерчинске. Казалось бы, зачем там потребовалось участие приангарского предпринимателя?

На этот вопрос во время следствия ответил Вадим Батаров, который в момент заключения контракта был так сказать формальным директором «АРС» по просьбе школьного товарища Адосика.

— Кандидатуру субподрядчика, со слов Адосика, ему кто-то навязал из чиновников. Подробности надо спрашивать у него. Адосик был недоволен заключением субподряда, как я понял, чиновники ему сказали — Кузаков научит нас работать, хотя и я, и тем более Адосик давно в строительстве, — зачитал гособвинитель слова Батарова.

С его слов, также работы «АРС» выполнил, но ни рубля за них не получил — просто все полученные деньги перевел Кузакову.

К выполнению работ в августе никто не приступил, но, тем не менее, в середине месяца ИП Кузаков написал справку, подписанную директором «АРС» о стоимости выполнения работ на сумму 15 миллионов рублей. И дальше всё пошло по предыдущему сценарию: «стремление приукрасить положение дел, представление себя в выгодном свете» и так далее. В общем, Слесаренко вновь подписал документы с фиктивными данными, на основании которых подрядчику ушло 15,7 миллиона рублей.

Работники Кузакова в последующем приступили к работам, однако нарушили технологию, сократив объемы цемента, в результате покрытие из тротуарной плитки, как говорится в обвинительном заключении, требуется демонтировать и заменить новым, так как использовать его безопасно нельзя. Ущерб составил 8,6 миллиона рублей.

В дальнейшем строители не выполнили работы по укладке тротуару, обустройству, водоотводных лотков и двух спортплощадок, не установили малые архитектурные формы, лавки и качели, не провели освещение и видеонаблюдение. Это привело к снижению стоимости работ на 16,9 миллиона рублей. Работы принимал уже Чемезов, который исполнял обязанности главы, так как Слесаренко ушел в отпуск перед выборами главы района.

— Фактически подрядчик похитил бюджетные средства в особо крупном размере при попустительстве власти. Как итог до настоящего времени площадь остается объектом неоконченного строительства, а покрытие надо перекладывать заново, что повлекло необоснованное расходование бюджетных средств в сумме 34,5 миллиона рублей, — подытожил гособвинитель.

Хотя, как можно догадаться, обвиняемые не вполне согласны с обвинением, свое мнение они решили высказать позже. Предоставим слово нынешнему главе Нерчинска Роману Сенотрусову. Но сначала надо познакомиться с его карьерой. В момент описываемых событий — с 2015 по 2020 год — он занимал пост главы района. С очередных выборов его сняли, как он сам считает, не без участия мэра. В результате они поменялись местами — район осенью 2020-го возглавил Слесаренко, а Сенотрусов весной 2021-го стал руководить Нерчинском. В его словах чувствуется некоторая обида на преемника-предшественника: помогал ему, рекомендовал, а потом наши пути разошлись. Не скажу, что остались друзьями, но за руку здороваемся. Не должен был мне поставить подножку. Целеустремленный, думаю, что в определенных ситуациях может поступиться своими принципами.

Ничего принципиально нового в своих показаниях он не сказал. С поста главы района стройками он не занимался, следил «чисто визуально», замечаний строителям не предъявлял, в комиссиях нигде не состоял.

После того как работы на стадионе были завершены, население стало предъявлять претензии. Не задумываясь, Роман Сенотрусов назвал три фамилии: Бута, Боброва и Схиладзе. Они якобы говорили ему, что подстилающие слои на баскетбольной площадке сделаны некачественно.

С работами по площади Сенотрусову пришлось столкнуться теснее. После его избрания на должность представители субподрядчика обещали доделать объект, но по большому счету это свелось к перекладыванию плитки на нескольких десятках метров, да к высадке кустов, которые, впрочем, не прижились.

Интереснее в его опросе звучали данные об ущербе и деньгах. После рассмотрения уголовного дела субподрядчик Кузаков вернул Нерчинску 19 миллионов рублей в счет возмещения возможного ущерба. Деньги были перечислены в федеральный бюджет, поэтому федерация, со слов мэра, считает, что по площади тема закрыта и претензий больше нет.

Но почему обвиняемым предъявляют в совокупности ущерб более чем на 40 миллионов? Проверки Управления федерального казначейства и Контрольно-счетной палаты выявили недоделки на разные суммы от 16 до 19 миллионов рублей.

— Получается, что эта сумма подрядчиком как бы похищена, так как работы на эту сумму не выполнили. Но есть еще другая сумма, установленная экспертизой во время следствия, на которую площадь сделана некачественно, — пояснил Сенотрусов.

Несмотря на то что субподрядчик уже выплатил деньги, в Арбитражном суде рассматривается иск властей Нерчинска, в который включена стоимость невыполненных работ и штрафы. Мэр грубо обозначил эту сумму примерно в 19 миллионов.

На замечание защитника о том, что заявлены одни и те же требования, он ответил, что так вполне может быть, так как иск в Арбитражный суд администрация подала, чтобы не столкнуться с обвинением в бездействии.

Еще в показаниях нынешнего мэра Нерчинска было два интересных момента. Министерство ЖКХ выступало куратором проекта «Комфортная городская среда» и на вопрос о том, как министр Илья Золотухин контролировал ход работ, Сенотрусов ответил: «Контроля как такого не было — просто совещания проводились, где говорилось, что не надо график работ нарушать. Но график уже начал в мае слетать».

Примерно так же чиновник охарактеризовал и работу проверяющих: у комиссии особой ответственности нет. Сфотали, отправили в МинЖКХ: вот такая картинка, примерно такой-то процент выполнения работ. Если нет [выполнения работ], то ругают на еженедельных видеоконференциях. Если совсем завал, могут заместителя [министра] отправить.

Правда, в июне Сенотрусов ушел в отпуск, а потом и вовсе покинул должность. Про появление в проекте иркутского предпринимателя он тоже не мог ничего пояснить.

Справедливый вопрос задал Сергей Чемезов: неужели администрация города не могла доделать площадь, имея средства от субподрядчика и 4,3 миллиона, полученные ранее в качестве обеспечения контракта. Оказывается, что первую сумму безоговорочно отправили в федеральный бюджет. Оставить деньги в городе мэр, с его слов, не пытался, так как после консультаций понял — такой практики не существует. Вторая сумма лежит на спецсчете и ждет, когда совет депутатов утвердит ее в бюджете.

Сегодня нерчинский стадион выглядит вполне годным к использованию. На баскетбольной площадке сидят парни — то ли отдыхают, то ли просто коротают время. Хотя волейбольной площадке явно не помешала бы система отвода воды, но в целом и она выглядит живой.

А вот площадь вызывает досаду — вбуханные деньги принесли не пользу, а только ухудшили исторический центр.

По делу Слесаренко и Чемезова предстоит еще несколько заседаний, и они, я уверен, будут не менее интересными. Дело даже не в потраченных миллионах, не в убитых общественных пространствах, а в большем. Надеюсь, что кто-то скажет про это в суде.