За лес берётся ФСБ. Интервью с главой минприроды Забайкалья

Врио губернатора Александр Осипов представил нового руководителя минприроды Забайкалья в конце апреля. Исполняющим обязанности министра стал Олег Некрасов — офицер пограничных войск. Зачем природным ресурсам в регионе оказался нужен пограничник, тогда было не совсем ясно. Сейчас выяснилось — ловить чёрных лесорубов.

Ветеран боевых действий, полковник, кандидат исторических наук. Награждён орденом Мужества, медалью Суворова, грамотой президента России, разными ведомственными медалями и знаками.

– Читаю вашу биографию и не вижу в ней ни госслужбы, ни Забайкалья, ни природных ресурсов. Как получилось, что вы оказались здесь на посту главы минприроды?

– Моя деятельность в органах федеральной службы безопасности была связана с курированием подразделений специального назначения. У меня основной задачей была организация и проведение оперативно-боевых мероприятий, специальных, контртеррористических операций в зоне оперативной ответственности. Преимущественно – в горно-лесистой местности. То есть что такое лес, для меня не ново. И сам топтал, как говорится. И организовывал.

Кроме того, приходилось выполнять функции обычного государственного чиновника федерального уровня, поэтому роль госслужащего очень хорошо знакома, тем более мы отличаемся от Министерства обороны по многим элементам. Например, редко надеваем военную форму, и обращения по имени-отчеству, а не по воинскому званию.

– И всё же как правительство края на вас вышло?

– Ну, начнём с того, что безопасность всех общественно-политических мероприятий в стране обеспечиваются органами ФСБ. Естественно, привлекается в том числе оперативно-боевой состав. Я входил в руководство таких мероприятий и, естественно, находился в поле зрения руководителей, в том числе и Осипова Александра Михайловича.

– Какие операции организовывали?

– Про всё рассказывать не могу, но, например, была Сочинская олимпиада в 2014 году – руководил подразделением специального назначения. Улетел в начале января и весь период олимпийских, паралимпийских игр находился там.

А что такое обеспечить безопасность мероприятия? Я вам скажу честно, давление зашкаливает. Даже специально не ходил в поликлинику, потому что переживал, что меня могут отправить обратно, а подразделения работали довольно-таки успешно.

До олимпиады был АТЭС в 2012 году (форум «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» – ред.), обеспечивали безопасность во Владивостоке.

Предложили в итоге поработать здесь, согласился. При этом я был на руководящей должности. Написал рапорт по собственному желанию.

– То есть это не какой-то приказ сверху?

– Нет-нет, абсолютно. Была встреча с Александром Михайловичем, и первое, что я увидел, это честность, порядочность. Увидел, что он человек дела – если обещает, то выполняет. Эти качества мне очень импонировали, и я сразу понял, что хочу работать в его команде. Практически сразу после встречи дал согласие.

– Обговаривались уже сроки вашей работы?

– Я согласился до тех пор, пока буду нужен Забайкалью. Приехал оставить после себя какой-то след, принести пользу прежде всего людям, краю. Хоть и говорят, что край депрессивный, но это не так. Я убедился, что здесь люди очень хорошие, добропорядочные. Не такая картина, как мне рисовали.

Естественно, пока будут силы, останусь здесь. Более того, я и семью привёз, собрал весь скарб, потому что считаю: если ехать, то ехать семьёй, потому что это тыл.

– Не скучно теперь здесь?

– Нет, здесь скучно не бывает. Специфика, конечно, другая, но организация управления везде едина, будь то органы, гражданская организация или коммерческая структура. Так что это для меня не ново.

– С момента, как Осипов назвал вашей задачей борьбу с недобросовестными пользователями в лесах, прошло полгода. Есть результаты?

– Когда я только вступил в должность, уже стал думать, что надо выполнять поставленные задачи. Сразу же, в течение двух месяцев, май — июнь, мы провели точечные мероприятия по выявлению незаконных рубок. Громкие были мероприятия, одно на полмиллиарда и второе на более 300 миллионов.

Операции проводились без требования какой-то похвалы. Я удивился, почему раньше подобное не устраивали. Это же как оперативно-боевое мероприятие: получили информацию, срочно выдвинулись, отработали. Тут важен критерий внезапности.

– Лес – это богатство, и здесь надо работать так же точечно. Тем более что сейчас есть возможность проводить совместные мероприятия, есть понимание с управлением ФСБ, с пограничным управлением, а я выходец из этих органов. Поэтому разговариваем на едином языке, и помощь чувствуется.

Кстати, я думаю, мы должны создать мониторинг лесного массива на всей территории края. Понятно, что должны быть технические возможности для этого, беспилотные аппараты в том числе. А после того как создадим такую базу, мы инициируем предложение о создании лесной полиции.

– При МВД?

– Нет, при министерстве природных ресурсов. Может быть, создадим ГУП (государственное унитарное предприятие – А. М.), вариантов много, но такое подразделение обязательно должно быть.

Для него не надо колоссальных средств, можно просто опереться на опыт зарубежных партнёров. Я не говорю, что нам нужно вооружаться до зубов, но это должно быть некое подобие спецназа. Эффект окажется колоссальным.

Так что будем и дальше очищать лес от недобросовестных пользователей, лишать лицензий их. Думаю, в течение непродолжительного времени закончим.

– А с чёрным копателями как?

– С чёрными копателями сложнее. Дело в том, что при задержании золотомойщиков и копателей по закону их ждут незначительные штрафы. Люди этого не боятся и добывают золото прямо внаглую. Я к ним сам подъезжал, говорят: «Ну задержат, а дальше что? Заплачу штраф».

Так что здесь на уровне федерального законодательства нужно принимать решение.

– Как вам законодательная идея разрешить жителям свободный принос золота?

– Это опыт Сахалина, сейчас ещё Якутия пытается продвинуться здесь. Александр Михайлович уделяет этому большое внимание, проводили совещание.

Но тут есть обратная сторона. У нас в крае большое количество золота, если сейчас сделать свободную добычу легальной, не придём ли мы к тому, что всё перекопают? Это же в первую очередь влияет на экологию, а она и так неблагоприятная. Космическая съёмка показывает, что у нас всё изрыто.

Открою маленький секрет: когда была проблема с разрушением дороги в Шелопугинском районе, мы там организовывали восстановление запасного проезда, чтобы соединить населённые пункты. И когда я начал разбираться с наводнением, одним из факторов оказались как раз копатели. Так что я против свободного приноса, о чём сказал Александру Михайловичу. Я за ужесточение наказания.

– В начале августа Андрей Гурулёв заявил, что власти недосчитались 104 единиц техники в «Забайкаллесхозе». Нашли их в итоге?

– Я не буду затрагивать историю, которая сложилась до меня, хотя и люблю историю. Обсуждать, осуждать людей не по мне. Были просчёты определённого рода, я думаю, что все это понимают.

– В КГСАУ (краевом государственном специализированном автономном учреждении «Забайкаллесхоз» — А. М.), да, обнаружилась нехватка техники, сначала 40 единиц, потом всё больше и больше. Для меня это тоже было непонятным совершенно. Сегодня уведомлена прокуратура, работает управление экономической безопасности УМВД по Забайкальскому краю, проводится предварительная проверка, по результатам которой примут правовое решение.

Количество техники доподлинно известно. Я раскрывать тонкости не буду, могу только уверить, что вся работа будет проведена. Встречались и с начальником УМВД, и с прокуратурой, надеемся, в ближайшее время вопрос будет закрыт.

– Что с планами разделить «Забайкаллесхоз» на самостоятельные предприятия в районах? Не приведёт это к росту коррупции, когда вместо одного руководителя в крае будет много районных князьков?

– Мы провели необходимые расчёты экономической эффективности и хотим унифицировать предприятие. Ведь оно должно приносить прибыль, а не убыль. Сейчас у нас одни задолженности. Внебюджетных средств нет, дошли до того, что людям нечем платить зарплату.

Я взял аналогию соседей – Республики Бурятия. Там аналогичное предприятие существует, но оно за прошлый год более 90 миллионов принесло. Я не мог понять, почему наше подведомственное учреждение находится в патовом состоянии.

В общем-то, это и породило решение по оптимизации работы предприятия. Не уйти от налогов, а стать прозрачнее и позволить людям понимать, что они работают в достаточно уверенном учреждении, которое приносит прибыль и государству, и самим работникам.

Реорганизация, разумеется, потребует дополнительного финансирования. Кроме того, мы планируем ввести туда штат пожарных формирований. Примерную модель уже имеем.

– Когда, думаете, получится перейти на новую систему?

– Сейчас сложно говорить про сроки, потому что у предприятия очень большие задолженности и по зарплате перед сотрудниками, и по кредиторке. Сначала нужно эту проблему решить.

– К теме горящих лесов. Насколько знаю, их в 2019 году было больше, чем в прошлом, причём очень большие площади оказались в зонах контроля. Кто определяет эти зоны, и как подсчитывают, что тушить там дороже, чем терпеть ущерб от огня?

– Действительно, на территории края с начала года возникло 438 пожаров, общая площадь составила более 389 тысяч 550 гектаров. Конечно, большая территория. Ну и ещё мы должны сказать об ущербе, а он колоссальный. Если в 2018 году он составил 58 миллионов 600 тысяч рублей, то уже за истекший период 2019 года – 273 миллиона. Сами видите, картинка не очень радужная.

– А по поводу зон контроля могу сказать следующее: ежедневно начальники лесничеств согласовывают с начальниками авиаотделений и начальниками отделов участков «Забайкаллесхоза» распределение земель лесного фонда по зонам ответственности тушения пожаров.

Данные потом отправляют в Рослесхоз, который издаёт приказ, а уже на его основании издаётся приказ в нашем министерстве о распределении лесного фонда по зонам ответственности тушения пожаров и зонам мониторинга пожарной опасности.

– То есть зоны контроля определяет Рослесхоз, а минприроды края уже утверждает их на региональном уровне?

– Да.

– Недавно министерство опубликовало проект территориальной схемы обращения с твёрдыми коммунальными отходами. Какие в нём кардинальные отличия от старой схемы?

– Начнём с того, что мусорная реформа проводится в целом по стране не так просто. Местные жители встречают очень рьяно, особенно когда вопрос касается тарифов.

Здесь надо подходить очень осторожно, потому что тема действительно сложная. С приходом мусорной реформы, разумеется, должна проводиться разъяснительная работа, как это делалось в странах Европы.

Когда мы были у мэра Казани Метшина Ильсура Раисовича, убедились, что когда там проводилась мусорная реформа, была очень качественной разъяснительная работа, и сложный период перехода оказался сглажен. То есть люди понимали, что происходит.

– Когда мы выезжаем по Забайкалью и проводим такие мероприятия силами министерства – большую помощь ещё оказывает региональный оператор по обращению с ТКО «Олерон+», – каждый раз видим негативную реакцию местных жителей. Приходится буквально на пальцах объяснять, что это для них же.

Что касается новой схемы обращения с ТКО, в ней актуализированы масса и объём отходов, просчитаны прогнозные значения, скорректированы схемы потоков.

Что я могу сказать про старую схему? К ней было очень много замечаний, и когда я увидел её впервые – как раз перед этим летал в Казань, – мы схему не пропустили. Приняли решение внести изменения.

Связались с проектировщиками территориальной схемы – это «Большая тройка» в Москве. Они пошли навстречу и за короткое время согласились внести изменения. И мы совместными силами разработали новый проект. Замечания, конечно, есть и всегда будут, мы работаем. Но я надеюсь, люди правильно поймут, что это в их благо, и одобрят.

– Когда ждать первый серьёзный объект по этой схеме?

– У нас получается следующая картинка. За счёт средств консолидированного бюджета разработана проектно-сметная документация на строительство полигона в Петровске-Забайкальском. Есть положительное заключение госэкспертизы. После получения всех разрешений начнётся его строительство.

Мы в адрес Министерства природных ресурсов и экологии России направили письмо о включении этого полигона в федеральную целевую программу охраны озера Байкал. Объём финансирования составит 350 миллионов рублей.

Кстати, во время совещания при главе Минприроды России Дмитрии Кобылкине сказали, что министерство готово выделить финансы на строительство пяти полигонов. Я как раз накануне губернатору докладывал, что нужно попросить федеральные деньги на эти объекты, так что новость для нас стала очень хорошей.

Для меня было очень показательно посмотреть на обращение с ТКО в Татарстане. Казань в этой области впереди всей планеты. В каждом дворе, к какому подъезжали, мы видели чистоту и раздельный сбор. Сразу заметно, как хорошо поработали органы управления. Хотелось бы, чтобы и в нашем крае было так же.

– Как проводите отдых?

– Вообще, я ещё на службе привык заниматься спортом, причём старался быть не хуже, чем младшие офицеры. Скажу честно, за время работы здесь ни разу не получилось, потому что работы много, даже на семью не хватает времени. Поэтому родные переносят все тяготы и лишения.

Хотя, как говорится, если хочешь быть счастливым, будь им, так что всё равно стараюсь находить время, сходить в бассейн и всей семьёй в кино.

Увлекаюсь историей, подумываю, когда появится возможность, продолжить исследования. Динамика, правда, пока не позволяет, надо в регионе сначала навести порядок.