Когда Советы стали на подхвате у партии, а область стала прифронтовой. Кто стоял во главе Забайкалья в войну

И первый секретарь Читинского обкома ВКП(б) Иван Алексеевич Кузнецов, и председатель Читинского областного исполнительного комитета (облисполкома) Совета депутатов трудящихся Михаил Афанасьевич Константинов стали руководителями области в 1939 году, вместе прошли весь путь до 1945 года включительно. У них получилось работать парой. При этом второй признавал лидерство первого. И дело не только в их должностях. Кузнецов был почти на восемь лет старше Константинова, а означало, что он прошел и горнило революционного 1917 года, и Гражданскую войну, а его соратник в те годы был еще мальчишкой.

Именно в 1939 году Читинская область стала прифронтовой, бои шли у реки Халхин-Гол в соседней Монголии, в Чите находился штаб Забайкальской фронтовой группы. У гражданских властей региона уже тогда появились задачи военного времени. А затем началась Великая Отечественная война. Это были крайне напряженные годы работы, но власти с поставленными задачами справлялись.

Долгое время не удавалось найти фотографию Михаила Афанасьевича. Ее нет ни в «Энциклопедии Забайкалья», ни в одном из местных изданий по истории областной организации КПСС или Забайкалья. Нашел ее в подшивке газеты «Забайкальский рабочий» за первое полугодие 1941 года, с которой познакомился в Государственном архиве Забайкальского края. Удалось собрать и побольше информации о его биографии до приезда в Читинскую область и во время его работы в нашем крае.

Обидно, но память о Кузнецове и Константинове должным образом в нашем крае до сих пор не увековечена.

Первым уже в 21-м веке его краткую биографическую справку подготовил для «Энциклопедии Забайкалья» известный краевед Александр Лыцусь. Понятно, что она была предельно краткой. Поэтому некоторые факты биографии попробую несколько расширить.

Родился Миша Константинов 30 ноября 1905 года в семье крестьянина-середняка, в деревне Троицкой Клинского уезда Московской губернии. Окончив сельскую двухклассную школу, двенадцатилетним он пошел учиться в фабрично-заводскую семилетку. Но учиться долго не получилось. На второй год, в 1919 году, его старший брат был призван на службу в Красную армию, и 13-летний Михаил, став единственным трудоспособным мужчиной в семье, вынужден был уйти из школы и помогать своим домашним.

Когда на Высоковской фабрике в деревне Троицкой молодежь создала инициативную группу по организации комсомольской ячейки, Михаил сразу же вошел в ее состав. Активная работа группы дала свои результаты — была создана комсомольская организация, и в 1921 году 16-летнего Константинова избрали секретарем деревенской ячейки комсомола. В 1923 году активного комсомольца избрали делегатом на Высоковский волостной съезд Советов, а на нем его избрали членом волостного исполкома. На первом же пленуме произошло еще одно избрание — заместителем председателя волисполкома. Крайне важным в его биографии стал 1925 год. Во-первых, именно в этот год он вступил в партию большевиков. Во-вторых, в этом же году на волостном съезде крестьянских обществ взаимопомощи его избрали председателем волостного комитета и членом уездного комитета крестьянской взаимопомощи.

«Он, — рассказывалось в одной из его биографических справок, — оказывает большую помощь бедноте, организует крестьянские общества взаимопомощи».

Партийные органы присматривались к молодому коммунисту, и уже в 1926 году Московская партийная организация направила его на работу в Московский уезд, где он сначала стал работать секретарем волисполкома Коммунистической волости, а затем стал председателем фабричного комитета (фабзавкома) фабрики «Рустекстиль». Это было крупное предприятие, и Михаил справился с порученной ему работой. Итогом стало направление его на учебу в губернскую совпартшколу в городе Коломна. После ее успешного окончания его назначили директором 1-й Коломенской школы крестьянской молодежи и одновременно избрали секретарем сельской партийной организации. В 1931 году Михаила Константинова, которому в тот год исполнилось уже 26 лет, назначили заведующим отделом народного образования Коломенского района. И он, не имевший кроме совпартшколы никакого образования, сумел наладить работу этого непростого отдела.

С 1933 года он несколько лет работал уполномоченным областного управления по делам печати (обллита) и одновременно облреперткома (областной комитет по контролю за зрелищами и репертуаром. — Прим. ред.). То есть все эти годы он был небольшим советским работником районного уровня.

Первый перелом произошел в 1937 году, когда его назначили председателем райисполкома Коломны. Да, это был всё еще районный уровень, но должность была уже руководящей. И Михаил Афанасьевич вновь справился с возложенными на него обязанностями. С этой должности его и направили в молодую Читинскую область, руководство которой к тому времени было уже арестовано. Для руководителя регионального уровня он был новичком, которому предстояло не только учиться новой работе, но и с ходу решать массу задач.

В край он прибыл несколько раньше Ивана Алексеевича Кузнецова, возглавив в июне 1939 года оргкомитет Президиума Верховного Совета РСФСР по Читинской области. Ему предстояло выстроить наконец всю систему Советов в области и создать облисполком, первым председателем которого он и стал.

В ноябре 1939 года в Читу прибыл новый 1-й секретарь Читинского обкома ВКП(б) Иван Алексеевич Кузнецов. И уже сообща они начали готовить первые выборы в областной Совет депутатов трудящихся, оба стали кандидатами в депутаты. Выдвинутый железнодорожниками Кузнецов избирался в Молотовском избирательном округе № 54, Константинов, которого выдвинули шахтеры Черновских копей, — в Кадалинском избирательном округе № 59.

24 декабря прошли выборы. «Нерушимый блок коммунистов и беспартийных», как тогда писали в прессе, одержал сокрушительную победу. В выборах приняло участие 99,04% зарегистрированных избирателей, за указанный блок проголосовало 99,09% из числа участвовавших. Депутатами стали 60 коммунистов и 19 беспартийных.

И оба руководителя области, естественно, тоже стали депутатами. 8–9 января в Чите прошла 1-я сессия Читинского областного Совета, на которой председателем облисполкома был избран Константинов. Кузнецова избрали одним из членов облисполкома. А в марте 1940 года на 3-й Читинской областной конференции ВКП(б) Константинова изберут в состав обкома партии, который на своем первом пленуме изберет его членом бюро обкома. С этого времени большинство решений обкома и облисполкома выходили не просто за подписями Кузнецова и Константинова, они совместно ими разрабатывались, а затем контролировались.

Уже на первом съезде была принята схема облисполкома, образованы 15 отделов, 8 управлений, утверждены заведующие отделами и начальники управлений. Областная советская «машина» начала свою работу.

Выступая перед делегатами 1-го съезда Советов, председатель облисполкома Константинов говорил о проблемах, но при этом не мазал черной краской работу своих предшественников.

«Наша Читинская область за последний ряд лет добилась существенных успехов в развитии промышленности, сельского хозяйства, народного образования и так далее — говорил он. — Выросли новые города и поселки в нашей области. За сравнительно короткий срок посевная площадь колхозов и совхозов почти удвоилась. За последние 5 лет наше животноводство, только в колхозном обобществленном секторе, увеличилось больше чем в два раза. Это только первые успехи. Наши задачи гораздо значительней. Впереди большая работа!»

Вместе с Кузнецовым он обращался в СНК и ЦК с просьбой о помощи ставшей прифронтовой области. 29 июня 1941 года его должны были избрать депутатом Верховного Совета СССР.

Но выборы не состоялись, началась Великая Отечественная война.

Теперь предстояло искать решения многих новых задач. Например, уже с 1941 года начали заниматься вопросами организации противовоздушной обороны. А еще надо было помогать раненым бойцам получить какую-нибудь рабочую профессию, в том числе многим из тех, кто в 18–20 лет стал инвалидом. Но главными были, конечно, хозяйственные вопросы, особенно в области сельского хозяйства. При этом надо отдать должное руководителям области. Сессии областного Совета депутатов трудящихся проходили по два раза в год. Принимались ежегодные планы развития народного хозяйства области, принимались отчеты об их реализации, принимались бюджеты на каждый год, и жестко контролировалось их исполнение.

Когда ситуация обострялась, проводились и иные форумы. Так, 7 января 1944 года прошло областное совещание председателей сельских и поселковых советов, на котором с докладом о новых задачах советов выступил председатель облисполкома.

Последней сессией, которую провел Михаил Афанасьевич, стала 10-я по счету, прошедшая 4–5 апреля 1944 года. Депутаты обсудили план развития народного хозяйства, подведомственного Читинскому облисполкому, на 1944 год и бюджеты 1943 и 1944-х годов.

11-я сессия прошла уже 23–24 июля 1945 года, на ней, как было отмечено в газете «Забайкальский рабочий» 28 июля, в «связи с выездом из пределов Читинской области» освободила его, а также большую группу других работников облисполкома, от исполнения обязанностей. На самом деле он покинул Читинскую область гораздо раньше. Его уже не было на первомайской демонстрации в Чите, где на трибуне всегда стояли первые лица региона. Как удалось выяснить читинскому исследователю, преподавателю ЗабИЖТа Ирине Сергеевне Ледневой, по решению, принятому в Москве 23 апреля 1945 года, «за пределы Читинской области выехали 18 человек, что составило четверть всего состава совета. Председатель областного Совета депутатов трудящихся Константинов также был переведен на другую работу в Калужскую область».

К сожалению, дальнейшая его судьба неизвестна. Это задача для будущих исследователей.

Выше упомянутая Ирина Сергеевна Леднева в одной из своих работ писала: «В сравнении с советами прифронтовых районов, состав которых сократился на 79,3%, сокращение численности депутатского корпуса в Восточном Забайкалье протекало не так резко, но устойчиво. К концу 1943 года Совет депутатов трудящихся Читинской области потерял 29% своего состава. На IX сессию, состоявшуюся в декабре 1943 года, из 79 избранных депутатов прибыло 56, на X (апрель 1944 года) — 51, на XI (июль 1945 года) — 31. К концу войны состав депутатов сократился на 60%. Следует отметить, что, помимо ушедших на фронт, много депутатов выбыло по причине переезда в другие регионы, в основном западные».

В другой своей работе этот автор отмечала: «В чрезвычайных условиях военного времени чаще стали использовать метод принуждения, когда невыполнение решений органов власти влекло за собой административную либо уголовную ответственность. Эта тенденция проявилась в первую очередь в деятельности центральных органов власти, нашла она применение и у областных органов власти Восточного Забайкалья… Таким образом, Великая Отечественная война потребовала перестройки советской системы государственного управления Восточного Забайкалья с целью создания более эффективного и мобильного аппарата власти. Произошедшие структурные изменения в системе областного государственного управления имели как общие тенденции, характеризующие изменения государственной системы власти в стране, так и особенности этого процесса».

Другой исследователь — известный в Забайкалье историк, доктор наук, Виктор Иванович Мерцалов — в статье, напечатанной в фундаментальном архивном сборнике «Читинская область в годы Великой Отечественной войны: 1941–1945», изданном в Чите в 2005 году, писал: «Читинская область находилась далеко от советско-германского фронта, но война для нее оказалась чрезвычайно разрушительной по своим последствиям. За годы войны трудоспособное население области сократилось на 41%, а число трудоспособных мужчин в сельском хозяйстве снизилось в четыре раза. Посевные площади сократились к концу войны на 48,4%, валовый сбор зерна в расчете на один колхозный двор снизился с 1940 по 1944 год в 3,9 раза. За этот же период в колхозах поголовье крупного рогатого скота сократилось на 42%, овец и коз — на 15%, лошадей — почти вдвое.

…В промышленности за годы войны основное горно-обогатительное оборудование, кроме молибденовых предприятий, не обновлялось и не пополнялось. Снабжение техническими и строительными материалами составляло 25–30% потребности. К концу войны до 80% автотранспорта было взято из промышленности на военные нужды. Гужевой транспорт к концу войны уменьшился наполовину».

И он же сделал и интересный вывод, который имел прямое отношение и к руководителям области военной поры: «Если попытаться квалифицировать регионы советского тыла, то можно выделить по крайней мере три их типа. Первый — регионы, освобожденные от фашистской оккупации, второй — регионы с динамичным ростом военного производства, третий — регионы, пережившие спад экономического развития. К последним принадлежала Читинская область. Ее пример — свидетельство того, что регионы третьего типа за счет огромной выдержки и самоотверженности населения позволили стране вынести колоссальное напряжение, связанное с крупными территориальными потерями на первом этапе войны, массовой эвакуацией людей и промышленности на восток, с начавшимся восстановлением разрушенной экономики в освобожденных от оккупации районах и увеличивавшимся становлением разрушенной экономики в освобожденных от оккупации районах и увеличивавшимся масштабом военных действий.

Вклад Читинской области, как и других регионов этого типа, в победу над врагом не может быть сведен только к натуральным и стоимостным величинам. Он имел, прежде всего, нравственно-политическое измерение. И в этом смысле он был существенным».

Лучше, по-моему, и не скажешь.