Арестован Никита Белых, и плёнка на стене Цоя - в обзоре событий недели

Госдума в пятницу приняла так называемый «антитеррористический пакет» поправок, связанный с именами депутата Ирины Яровой и сенатора Виктора Озерова. Поправки в числе прочего предусматривают ужесточение наказание за терроризм и покушение на территориальную целостность страны.

Из всех нововведений мне больше всего понравилось усиление ответственности за призывы к терроризму и его оправдание в интернете. Сделано это в соцсетях или в СМИ — неважно, ведь пакет поправок уравнял их. Раньше за такие фокусы можно было получить максимум 5 лет колонии, с 2017 года — 7 плюс пятилетний запрет на некоторую деятельность.

О том, как в соцсетях выискивают экстремистов, я уже писал на примере моего коммунистического друга, оштрафованного за картинки со свастиками. Вполне вероятно, что некие формалисты после вступления в силу этого пакета поправок увидят в язвительных картинках призывы к терроризму. И тогда штрафом не отделаться.

Очевидно, что государство защищает себя от украинского сценария. Весь пакет — практически перечисление того, что творилось в братской стране несколько лет назад. С точки зрения государственных деятелей, желающих чувствовать свою защищённость — это правильно.

Но попробуйте объяснить жителям глубинки, что главные их враги — это авторы призывов в соцсетях. Не вороватые чиновники, не хапуги, топящие детей десятками, а те, кто желает развала страны. И что наказать 14-летних участников массовых беспорядков — важнее, чем людей, ответственных за лесные пожары или наводнения.

Казалось бы, после праймериз «Единой России» и примерной расстановки сил в других парламентских партиях, которая к июню была уже более-менее известна, наступила пора ожидания вполне себе предсказуемых выступлений кандидатов в депутаты Госдумы. Большую часть этих речей можно знать, не слушая их: благосостояние Забайкалья, повышение его значимости среди субъектов, желание обратить на регион внимание Москвы, которая кредиты даёт охотнее, чем субсидии.

Но не тут-то было. В Молдавии есть танец брыул – бессюжетный, заводной и непредсказуемый. Этим брыулом в размеренность предвыборной польки, где уже примерно расписаны все сценарии, ворвался, топая по импровизированной сцене, редактор «Вечорки» Владимир Праницкий, который сразу после выдвижения кандидатом заявил о смене фамилии на Праницкий-Кантемир.

Что получится из этой пляски, пока непонятно, но сбившийся ритм обещает как минимум новые па претендентов, как максимум – новую пляску, название которой пока не придумали.

Дикий во всех смыслах отдых – наша национальная особенность. Леса, степи, горы и поля – народное достояние, поэтому любой запрет, любая попытка ввести плату за использование земли-матушки русский человек воспринимает, как личное оскорбление.

В редакцию ИА «Чита.Ру» обратились возмущённые отдыхающие, которым пришлось заплатить по 100 рублей, чтобы проехать к диким местам отдыха близ озера Ундугун в Ивано-Арахлейском национальном парке. О якобы поборах и произволе со стороны администрации парка, установившей на дороге шлагбаум, туристы намерены доложить губернатору и прокуратуре.

Администрация парка пояснила, что плата предусмотрена за рекреационные услуги и пользование оборудованными местами отдыха, где есть скамейки, кострища с таганами, мусорные баки, туалеты. Однако отдыхающих такие аргументы вряд ли бы убедили, ведь «озеро – не постройка, а природное создание», поэтому и платить не надо.

Против шлагбаумов выступают и жители Улётовского района, где краевые власти планируют создать Джилинский заказник. Даже подписи начали собирать против охраняемой территории, опасаясь, что их не будут пускать за кордон рыбачить и собирать грибы-ягоды. Хотя ни о каком запрете, а также сборе денег за посещение леса в будущем заказнике речи не идёт.

Осознать, что шлагбаум может быть во благо, действительно, непросто, когда с детства привык беспрепятственно ходить в лес, ставить на любой поляне палатку, разжигать в любом овражке костёр, рубить на дрова любое дерево. Повзрослев, мы в штыки воспринимаем любые правила, рамки, границы и попытки сделать платным то, что в нашем сознании всегда было, есть и будет народным достоянием.

Жителям Германии в этом плане проще, ведь они с малых лет знают, что далеко не в каждом лесу можно не только развести костёр, но и переночевать в палатке – это запрещено законодательно и карается внушительными штрафами. Строжайший запрет также действует на ночёвки в палатках на пляжах и прибрежных дюнах – в Германии это особые, охраняемые, зоны. Кроме того, в немецких лесах возбраняется громко слушать музыку и устраивать какие-либо несогласованные празднования.

Если бы подобное правила существовали в Забайкалье, то для большинства жителей региона пребывание в лесу вообще потеряло всякий здравый смысл. Благо законодатели, которые сами не прочь по-русски отдохнуть у костра, не посягают на особенности национального отдыха, так почему бы добровольно не начать заботиться о природе и перестать жалеть 100 рублей для тех, кто благоустраивает охраняемые территории?

20 июня, перед днём рождения Виктора Цоя, неизвестные оставили на стене Цоя в Москве огромную надпись «Цой мёртв». В интернете тут же появились сообщения от якобы авторов «акции» о том, что это есть ни что иное, как протест против её существования в центре столицы. Очень быстро появилось мнение о том, достопримечательность - а стена Цоя безусловно является одной из достопримечательностей Москвы - должна быть покрыта антивандальной плёнкой. Звучит это, конечно, немного безумно. Молодёжь писала и будет писать, царапать, рисовать что-то важное для себя на стенах, а стена Цоя - главная молодёжная стена всей страны. Покрыть её антивандальной плёнкой - значит убить всю идею стены. Ещё смешнее великая экзистенциальная мысль «художников», считающих себя выросшими из возраста, в котором к Цою относятся трепетно. Цой мёртв, говорят они. Спасибо, Капитан Очевидность, мы в курсе, этой новости уже почти 26 лет. Только вы и глазом не успеете моргнуть, как ваши 8 букв будут погребены под тысячами надписей и фотографий об обратном. Как идея, как символ Цой безусловно жив. И даже если найдутся «выросшие из Цоя» поклонники Пинк Флойд, задумавшие вообще разрушить стену - ничего не выйдет. Тогда, в 1990 году место было выбрано спонтанно, но удачно - заборы военных трибуналов не сносят и даже охраняют.

Сам Цой бы над всем этим сильно потешался. Или потешается?

Вообще, конечно, я завидовала Перми и Кирову: у них были крутые губернаторы. Потом, когда Чиркунов бросил блог, не пошёл на второй срок и уехал жить во Францию, мне осталась одна забава - я любила Белых. Он был отличный, мне казалось, просто отличный губернатор. С бОльшим количеством подписчиков в твиттере, чем население Читы. Утром рано ездил нырять в речку, вечером допоздна сидел за документами, демонстративно поддерживал вятские проекты - дымковскую игрушку и группу «Роднополисы». Как и множество людей в июне, сходил на встречу одноклассников, сфотографировавшись в куче женщин. Поздравил маму с юбилеем, и - не успела я вчера проснуться - оказался в сообщениях Следственного комитета - с взяткой под 30 миллионов рублей.

Я всегда за вот это вот - вор должен сидеть в тюрьме, вы знаете. Но мне очень жалко. Пока неизвестно, чего именно - что его подставили. Или что не бедный, в общем-то, Белых сошёл с ума и действительно взял взятку. Наличными. В ресторане. Среди бела дня. Но совершенно понятно, что завидовать тут больше нечему: проект «последний либеральный губернатор» окончен Следственным комитетом. И в такие моменты - я соглашусь со своей коллегой Еленой Романовой - «иногда даже перекрестишься, что нашего первого губернатора просто сняли, а второй просто в отставку ушёл».