Зеркало 9 Мая

Первые капли дождя упали на пыльный, пропитанный дымом лесных пожаров город около 5 часов утра. Они плюхались в сухой песок, били по крышам стоявших на улице машин, разбивались об асфальт. Всё быстрее, всё ритмичнее. Светало. Так начиналось 9 мая 2018 года.

Они уселись на старый мотоцикл – тот, на котором, наверное, гоняли подростками ещё их отцы, и поехали в город. Навстречу несколько раз пронеслись сигналившие колонны с флагами и наклейками про 9 Мая, Берлин и Победу. Пару раз посигналив в ответ, они вырулили на улицу Красной Звезды. Маленький флажок России, прицепленный сегодня утром специально по случаю праздника, вздрагивал. Лавируя между машины, два подростка пробирались в центр города, где сегодня после парада и торжественного митинга на Мемориале боевой и трудовой славы забайкальцев развернулись народные гуляния.

1 мая в Москве прошёл парад в честь очередной годовщины Первомая. По Красной площади проехали танки БТ-7, Т-28 и Т-35, моторизированные части на ГАЗ-АА и ЗИС-5, пролетели самолёты пе-2 и МиГ-3.

На трибуне присутствовало высшее руководство страны, иностранные дипломаты и военные атташе, в том числе генерал нацистской Германии Эрнст Кёстринг и полковник Ганс Кребс.

Флаги сегодня были, наверное, у половины водителей. Флаги и георгиевские ленты, у кого-то затянутые узелком с развевающимися концами, у кого-то увязанные в вычурный бант. Такие банты красовались у большинства тех, кто пришёл на обновлённую площадь Декабристов. В этом году здесь впервые поставили огромные палатки для полевого кинотеатра и импровизированной комнаты рисования для детей, обустроили место для сыгравшего «Рио-Риту», «Тёмную ночь» и военные марши оркестра.

У полевой кухни ещё до того, как начали раздавать специально сваренные для этого «военные» кашу и, кажется, суп, выстроилась очередь в 20-30 человек. Молодые повара, которым лет по 20-25, одетые в гимнастёрки с лениво расстёгнутыми воротами, то и дело приоткрывают огромные бадьи с едой, откуда паром вырываются запахи, дразнящие всех вокруг.

Напротив площади, около магазина «Весна», на пробирающем холодом ветерке сидит кутающаяся в шаль женщина, продаёт серу по 100 рублей за палочку.Мимо потоком идут люди.

«Пять, четыре. Три, два, один!» - хором считают дети на светофоре, он начинает скрипуче пищать и загорается зелёным.

«С праздником вас, девушка! - мимо пробегает улыбающаяся девчонка с косичками и военном платье и сапогах. – С праздником!» - звенит она дальше, пробегая мимо двух пенсионеров, толкующих у переносного тира, что стрелять нужно не так, и молодёжь вообще держать оружие не умеет, хоть и с пейнтболами своими играется.

Продолжалась блокада Ленинграда.

8 мая, суббота

После неоднократных попыток фашистской авиации подвергнуть Ленинград воздушным налётам одному самолёту удалось сбросить на город четыре бомбы. Две из них упали в Неву, другие две разрушили кирпичный забор и 4 метра железнодорожного пути.

Лётчики, получившие задание срывать вражеские перевозки, уничтожили 16 автомашин с грузами. Атаковав железнодорожный эшелон противника, они повредили паровоз и четыре вагона.

9 мая, воскресенье

Трижды одиночным вражеским самолётам удалось прорваться сегодня к Ленинграду. Осколками бомбы ранен один человек. В воздушных боях на подступах к городу сбито 6 самолётов противника.

«Погнали!» - кричит сорванец лет восьми, летящий под горку на самокате. За ним метрах в четырёх катит друг, оба лихо обруливают вышагивающих степенно взрослых. Объезжать непросто – кажется, весь город сегодня вышел на улицу, взяв в руки шары, сладкую вату или мороженое.

Продавец кваса качает головой, когда ребятня проносится мимо неё. В кустах кто-то оставил куклу. На потерявшуюся, что застряла вверх ногами и молчит, никто не обращает внимания.

Вдоль по улице Ленина устроились несколько нищих. Сюда ради такого случая перебрался парень, много лет подряд просящий милостыню на Центральном рынке.

Не протолкнуться нынче у парка Дома офицеров. Огромная толпа окружила музыкантов, чуть, кажется, смущающихся от такого внимания.

Метрах в 20 от них устроились два мальчишки со старенькой гармонью. Её голос намного привычнее чудных заграничных ритмов, поэтому возле ребят останавливаются единицы, кладут деньги в потёртый жёсткий – наверняка ещё дедов – чехол от гармони и того реже. Мальчишки стесняются и опускают глаза, когда кто-то подходит их послушать.

Совсем не так около торгового центра «Палермо», где семь-десять бойких молодых людей и девушек поют под гитару. Двое с протянутыми шляпами в руках подходят к прохожим, иногда перегораживая им путь.

«Будет полный», - певцы делают секундную паузу, видимо, раздумывая, произносить ли вслух. И орут матом о том, что именно будет полным. Кто-то из поющих хихикает.

«Основным препятствием для наступающих стала знаменитая Сапун-гора. В обороне Севастополя она занимала позицию, сходную с Мамаевым курганом в Сталинградской битве, – это ключевая возвышенность, обеспечивающая наблюдение и арткорректировку. И если Севастополь был крепостью, то Сапун-гору немцы превратили в главный форт, укрепив её многочисленными траншеями, долговременными укреплениями, минными полями. Основные сражения за Сапун-гору развернулись 7 мая, на третий день штурма. Сражение было столь же яростным, как и за Мамаев курган, атаки штурмовых групп Приморской армии сменялись немецкими контратаками. Бои переходили в рукопашные схватки за каждую траншею, каждый блиндаж. И к вечеру того же дня Сапун-гора пала. С её захватом из немецкой обороны оказался выбит главный «зуб», поэтому на следующий же день, 8 мая, немцы контратаковали, однако безуспешно. Теперь оккупированный Севастополь был фактически блокирован, его оборона разваливалась, а падение стало неизбежным».

На лавочке сидят две пенсионерки лет 75, обе с тросточками, седые. У ног одной из них на солнцепёке разморило таксу. Рядом – две девчонки из младших классов. Одна глаза на бабушку таращит, вторая задумчиво смотрит на носок туфельки.

«А я его так и не видела, - рассказывает одна из пенсионерок. - Мама ждала в мае 45-го. Всю жизнь потом ждала. И я жду. До сих пор».

Над Читой – высоченное синее небо, в котором что-то белым чертят обычные гражданские самолёты. На фоне синевы пробиваются нежные, клейкие первые листы тополей. Город поёт, играет, стреляет ради развлечений и выбирает вкусы сиропов.

Казалось бы, прошло столько лет, и боль потерь превратилась в цифры из учебников истории, но…

В этой праздничной суете, которая, конечно, должна быть, кто-то до сих пор ждёт не вернувшихся с войны или вести о том, что всё-таки случилось с родными. И дыхание от аккордов «Смуглянки», что крутят в стотысячный раз, будет перехватывать до тех пор, пока они живы, даже если кто-то рядом уже орёт песни за деньги матом.