Как тонула Чита в 1991-м — обзор газет Забайкалья

Под натиском водной стихии

Утром 9 июля, идя на работу, отметила про себя, что вода в реке Чита (или как нежно и уменьшительноласкательно называют её в народе - Читинка) поднялась. Вечером уровень реки поднялся значительно. Но, тем не менее, казалось, ничего не предвещает беды... Но как это случилось в 1991-м году, мощный и разрушительный по своей силе водяной поток обрушился на город поздней ночью.

Беда пришла неожиданно?

«Ночью я бегала смотреть, а вода как хлынула... Я была в ужасе», - в который раз уже делилась впечатлениями об увиденном женщина на мосту через Читинку в районе гаражного кооператива, чуть ли не по самые крыши ушедшего под воду.

В 1991-м году, расположенный в столь опасном месте ГК также захлестнул водяной вал. У моих коллег, киномеханика и главного инженера кинотеатра «Удокан», здесь располагались гаражи, в которых находились автомобили.

Когда вода ушла, мужчины перебрали двигатели и «ходовые» части своих железных коней, которые потом ещё долгие годы исправно служили своим хозяевам.

К этому остаётся только добавить, что автомобили были отечественные. А как сложится участь «навороченных» иностранцев, трудно даже предположить. В любом случае, страшно было наблюдать за мужчинами, которые, находясь по плечи в воде, каким-то чудом выгнав иномарку из гаража, пытались вытолкать её на сушу.

Рядом со мной появилась женщина в форме МЧС. О чём-то оживлённо переговариваясь со своим спутником, она всматривалась вдаль. Желая получить свежую информацию от сотрудника ведомства чрезвычайных ситуаций, поинтересовалась было, что и как? На что женщина ответила, что сама не в курсе, а в затопленном гараже у неё - автомобиль...

Так что вопросы осталось задавать самой себе. Большинство из них так и останутся без ответа. Потому как никто не возьмёт на себя ответственность за то, что произошло...

При оценке произошедшего, меня охватывает чувство, что попала в ступор deja vu, поскольку много лет назад переживала нечто подобное: также неожиданно пришла большая вода, та же растерянность, чувство паники и беспомощность перед стихией...

Дежавю по-русски

Память сохранила картинку 1971-го года. Тогда вместе с дедом мы оказались на пересечении улиц Ярославского- Лазо. Не знаю, по какой - растакой надобности мы брели по воде (для чего дедушка закатал свои брюки, обувь он сказал не снимать, чтобы не поранить ноги в мутной воде), но дальше железнодорожной линии нас не пустила «большая» вода и, конечно, милиционеры. Ожидалось, что после того, как Читинка разлилась по окрестностям, с минуты на минуту может хлынуть водяной вал с Ингоды... Наводнение 1991-го года и его последствия пришлось уже пережить, что говорится, во всей красе.

По прошествии лет некоторым «хронологам» свойственно утрировать события. Так вот, вопреки словам одного «летописца», в ночь на 19 июля небо хоть и было ясным, живущие на побережье Читинки люди с вечера наблюдали за рекой, которая после проливных накануне дождей на протяжении 2-х предыдущих дней держалась на критическом уровне. Но именно в тот вечер наметился определённый спад. Так казалось...

А ночью вода хлынула на город

Утром проснулась от каких-то странных звуков. Встав с кровати, тут же оказалась по щиколотку в воде, в которой плавали домашние тапочки. Подбежав к окну, некоторое время недоумённо взирала на затонувший огород. Из воды были видны лишь верхушки смородины...Осознав, что мы окончательно «плывём», не своим голосом проорала на весь дом: «Тонем!». Вместе с проснувшимся мужем стали спешно собирать вещи, из которых взяли сменное нижнее бельё, золотые украшения и документы. Дальше предстояло преодолеть препятствие в виде прижатой течением входной двери, с которой пришлось основательно повозиться.

Во дворе на приоткрытой гаражной двери истошно голосил наш кот Василий, а пёс Дик (благо он находился на длинной цепи!), забравшись на приступок возле забора, трясся от холода и страха, глядя на нас ошарашенными глазами. Определив своих питомцев на «второй этаж» гаража, сделали попытку выбраться из двора на улицу. Здесь нас ожидало очередное препятствие. Ворота, стиснутые с обеих сторон водяным давлением, никоим образом не хотели поддаваться. Когда же, наконец, их удалось открыть, то со двора, подобно легковесным спичкам, моментально вынесло тяжеленные брёвна.

Как раз в это самое время по улице на своём коне проезжал сосед-цыган Лёша. Лавируя между уплывающими с нашего двора брёвнами, он скороговоркой что-то прокричал. Из всей его речи усвоили только, что курицы с цыплятами потонули, а свиньи - уцелели, и их надо немедленно спасать, вывозя на сушу.

Предпринимая же меры по своему спасению, мы направились в сторону Пожарки, самое ближайшее место, где жили наши родственники, у которых можно было бы перекантоваться хоть какое-то время. Оставив у них вещи, отправились к своему дому в Кузнечные ряды по дороге, к нынешнему времени именуемой проспектом Белика.

Возле входа в наш проулок уже собрались соседки, которые с озабоченным видом обсуждали происходящее. Мужики спрятались от палящих лучей солнца в тени тополей. Причём расположились - они вполне по-хозяйски и обстоятельно. На какой-то не совсем чистой тряпице расставили банки с соленьями, нарезали хлеб и сало. Вслед за этим появились бутыли с самогоном и бражкой, и началось застолье.

К тому времени, когда подъехал фургон с вёдрами, тазами и прочей утварью, необходимой в хозяйстве, мужики основательно захмелели. Поначалу они подумали, что пришла гуманитарная помощь. Но когда молоденькая продавщица стала вывешивать ценники, разозлившись на то, что на чьей-то беде коммерсанты хотят нагреть руки, разогретые алкоголем, так хлопанули дверью фургона, что, чуть было не зашибли несчастную девчонку. А выскочившему на подмогу шофёру проорали, что если не уберётся сей же момент, то всем гуртом перевернут машину. Тому ничего иного не оставалось, как своевременно и поспешно ретироваться с закрытой в фургоне продавщицей.

Помощь из страны восходящего солнца

Но гуманитарную помощь всё-таки мы тогда получили. Очередь в 5 утра, а тем более с ночи не занимали. Конечно, может, и находились такие граждане, страдающие особенным кретинизмом, что и тусовались ночь напролёт возле кинотеатра «Родина», где располагался пункт выдачи продуктовой помощи от жителей Страны Восходящего Солнца. Мы же подошли тогда с утра, часикам к 10. А затем, по мере продвижения очереди, спускались всё ниже и ниже. Тогда нас с мужем просто шокировал этот полусырой коридор, уходящий куда-то в земляные недра.

Что до продуктового набора, который мы получили после сверки паспортов с регистрацией в домовой книге (в данном случае маргиналы без соответствующих документов не имели возможности получить не то что гуманитарную помощь из Японии, но и талоны на вещи, стройматериалы и топливо), то в него входили банки с 2-мя видами рыбных консервов, включая такую ценную породу, как тунец.

Помимо этого, запомнилось растительное масло и лапша. Именно БЫСТРОРАСТВОРИМАЯ, которая стала для японцев (впрочем, и всего мира) открытием-достижением XX века. И по сей день вспоминаю, как открыв украшенный иероглифами стакан и залив его содержимое кипятком, с наслаждением вкушала ранее неведомую нам пищу, приправленную какими-то жёлтенькими цветочками, и млела от удовольствия.

А ещё - сильно завидовала японцам, имеющим возможность питаться таким удобным в приготовлении блюдом тогда, когда они сами того пожелают... Сейчас даже смешно об этом вспоминать.

Что же касается другой помощи, то в данном случае в то дефицитное время нам выдали талоны на носильные вещи, которые продавцы в единичных на то время магазинах типа «Малыша» определяли, строго Следуя возрастным данным. Вот, к примеру, ребёнку 5 лет поэтому, с их благостного позволения, разрешалось брать только размер носков и колготок на этот возраст, а чтобы на вырост - ни в коем случае!

Со стройматериалами и того вышло чуднее. До располагающейся в Антипихе базы, где предоставляли по тем же талонам-выпискам возможность купить доски, гвозди, стекло, можно было добраться только на грузовом автомобиле. Но поездка туда по расценкам того времени выходила себе дороже.

Поэтому талонами на стройматериалы тогда воспользовались лишь единицы. От дров пришлось поначалу отказаться. Потому как бригада бравых грузчиков привезла как-то осенним погожим деньком машину осиновых поленьев, пригодных разве что для очистки печной трубы. Но никак не для отопления отсыревшего дома. И только наша настойчивость помогла добиться желаемого, и с наступлением морозов нам-таки подвезли на «ЗИЛе» машину истекающих смолой сосновых дровишек.

Что касается бытовой техники, к которой на тот исторический период можно разве что причислить холодильник и телевизор, которые мы с мужем стоически спасали перед тем, как временно покинуть наш дом, то в данном плане нам тоже ничего не перепало. Технику можно было купить по талонам лишь в том случае, если она была неприемлема для дальнейшей эксплуатации.

Самое обидное, что находились люди, которые ЗАВИСТЛИВО говорили нам: «Ну, и счастливые! Вот повезло вам! Вещи смогли себе купить»...Как это можно назвать? Только идиотизмом высшего пилотажа. Пострадавшие от наводнения больше потеряли морально и материально. Да ещё и столько пережили. Некоторые тогда ещё лишились своих вещей потому, что по нашим Кузнечным рядам проплыли на байдарках мародеры...

(Продолжение следует)

Ирина Бусарова. «Эффект» №29 от 17 июля 2018 года

Забайкалье выживает, как может…

Когда мы недавно ехали с коллегой по забайкальской земле, находясь в служебной командировке, многое из увиденного нами не вязалось с привычными представлениями о сельской глубинке. Лет этак двадцать пять назад ещё можно было увидеть сёла с ухоженными огородами, колхозные злаковые поля и множество отар овец и стад коров, пасущихся под контролем пастухов. Но после того, как регион погрузился в рыночную экономику, многое изменилось - и не в лучшую сторону.

Взять, например, село Александровна, что находится за Ингодой. Уже с пригорка хорошо видны заплатки-пустоши, где когда-то были огороды и усадьбы.

За двадцать лет село сократилось более чем наполовину. Производственной базы - ноль, на месте племенного хозяйства, где раньше выращивали породистых телят, стоят бетонные остовы и две лесопилки. А где были поля, там выросла трава, на месте большого озера, которое высохло буквально за несколько лет, образовалась огромная впадина.

Работоспособные жители Александровки, которым, понятное дело, работать негде, каждое утро ездят в Читу, набивая «ПАЗИК» под «завязку», чтобы заработать в краевом центре хоть какую-нибудь копейку.

Такое положение дел сложилось не только в Читинском районе, а практически повсеместно на территории Забайкальского края. В Кыре, где в советское время работали маслозавод, забиравший молоко у колхозников, и охотоведческое хозяйство, теперь люди настроены покинуть село и выставили на продажу 40 домов. Да только кто их купит?

Один из жителей Кыры - Иван Перфильев - до ухода на пенсию долгое время работал в милиции, и поэтому он хорошо знает проблемы своего поселения. Сельский житель посетовал на то, что готовился осесть в райцентре навсегда, - отремонтировал дом, обустроил усадьбу, но, когда задумывается о судьбе детей, всегда переживает. У него хотя бы пенсия есть, а вот детям после окончания школы куда подаваться? Уедут они в дальние дали учиться, да и останутся там. И прощай, Кыра, а как жить без детей? Поближе к ним придётся перебираться.

Озабочена судьбой своих родителей, живущих в Балее, и москвичка Ирина Тютрина. Когда она жила в Чите, наведывалась к ним часто, а из Москвы, хорошо, если хотя бы раз в год можно выбраться. Приедет на свою малую родину и с грустью отмечает, - на улице, где прошли её детство и юность, добавилось опустевших домов. А старики не хотят уезжать. Как же так, всю жизнь добро наживали, а теперь бросать? Ты уж извини, дочка, мы как-нибудь проживём. Кому, как не нам, за родовыми могилами ухаживать? Некому.

Грустно Ирине. Меняется лицо её малой родины, стареет город. А с ним и его жители, погружаясь в безвременье.

Нерчинск - исключение - он попал в краевую программу, благодаря Бутинскому дворцу туристическим городом будет. Хорошо, что есть такой известный краеведческий музей, куда постоянно возят экскурсии. Существует в городе и мало - мальское производство - мясокомбинат и молокозавод. Но основным градообразующим предприятием являются две колонии и поселение, где работают жители. А на месте, где раньше стояли воинские части, разместились рынок и кафе. Сохранён жилой городок, где раньше жили семьи 2 военнослужащих. Обустроенный двор, детские площадки. Душа радуется, что не дали погибнуть многоэтажкам. И только бывшее офицерское общежитие смотрит сияющими окнами на мир. Может, и до него когда – нибудь дойдут руки?

Мы заехали в село, расположившееся на горке. На улицах - ни души. Только телята пасутся на лужайках. Продавщица магазина просветила нас - мужики на вахте трудятся, а хозяйством бабы да старики занимаются. Вот так и живём. Вернётся муж, праздновать будем.

Зашла и покупательница - купила молоко. Мы удивились, почему в селе покупают молоко в магазине.

Женщина ответила на этот простой вопрос следующим образом. Чтобы доить корову, надо рано утром вставать, да днём ещё. А у нас их восемь. Куда столько молока? Не выпить его, ни сдать. Так что молоко из вымени коров сосут телята. И никаких тебе забот. Скот гуляет сам по себе, вечером приходит домой сам, чтобы его подкормили и напоили. А телята от этого становятся только крепче и здоровее, и мясо у них хорошее.

Что и говорить, я был в шоке от этих слов.

Село «Багульное» загибается в прямом смысле этого слова. Указатель сломан, электрические столбы, словно инвалиды на серых улицах, наклонились под шестьдесят градусов. Рядом с навозной кучей сидит дед и цигарку курит.

Увидев нас, удивился:

- Вы к кому, сынки?

- Да мы так, посмотреть...

- А что смотреть? - И он махнул рукой. И рассмеялся...

И нам стало стыдно. Понимали, каким будет ответ.

Сретенск, как и Нерчинск, - старинный город. И хотя в нём тоже немало интересных построек своеобразной архитектуры, которые сохранила местная власть, но ему повезло меньше. Невольно напрашивается мысль, - неплохо было бы сохранить такие поселения для будущих поколений. Если сравнить жизнь некогда купеческого города с современной, то энтузиазм сразу угасает. Некогда полноводная река Шилка обмелела и практически перестала быть судоходной. Предприятий практически нет. Рабочими местами местных жителей обеспечивают только бюджетные организации.

Местная Жительница Галина В. - хроническая безработная и приспособилась к сложившимся экономическим и социальным условиям. Живёт одна и воспитывает дочь. Работать по специальности, - она журналистка - не может, потому что местная многотиражка и типография едва - едва сводят концы с концами за счёт субаренды, а администрация задолжала за информационные услуги. Вот и приходится Галине то вскопать кому-нибудь огород, то сделать квартирный ремонт. Наработала постоянных клиентов, которые пользуются её услугами. Иногда заходит участковый и интересуется, а на какие средства Галина живёт?

- Хожу на панель... - отшучивается молодая женщина, недоумевая, что это за власть такая в городе? Обеспечить работой не способна, а условиями воспитания ребёнка интересуется. Убедившись, что в квартире чисто, а в холодильнике есть продукты, участковый с чувством выполненного долга удаляется.

На краю Сретенска находится исторический объект - еврейское кладбище. В отличие от Бутинского дворца, за его добротными стенами из красного кирпича открывается ужасная картина. Памятники, изящно выполненные из мрамора и гранита, лежат на земле, территория заросла высокой травой. Сразу видно - нет хозяина. На прощание Галина сказала, что в пригороде появилась бригада, которая бурит землю и якобы что-то нашла. А что нашли, пришельцы не говорят. Жители надеются, что это будет нефть или газ. Если так, то сретенцы вздохнут облегчённо. И заживут богато, как в Тюмени...

Обратный путь пролегал мимо Чернышевского района. По обочинам федеральной трассы открылась непривычная картина. Всюду вспаханные поля, новенькие трактора тащат за собой сеялки. А в отдалении открылся вид на усадьбу АО «Комсомолец». Хорошо были видны башня и постройки, а также арочные хранилища.

- Ростки будущего Забайкалья, - проронил водитель нашего автомобиля Александр Попов.

- Дай-то Бог...

- Весь оставшийся путь мы с коллегой переваривали впечатления, посетившие нас во время поездки.

Валерий Тытенко. «Эффект» №29 от 17 июля.

Натурпродукт н-н-надо? Как Горный Зерентуй Маньчжурию мёдом потчевал, а Борзя – пирожными

Пятнадцатая Китайская (Маньчжурская) северная международная научно-техническая выставка прошла в начале июля. Роботы, квадрокоптеры, очки с эффектом виртуальной реальности, «умные» дверные замки, современные АЗС, тракторы и погрузчики. А ещё варенья-соленья, чаи, одежда, произведения искусства из самых разных регионов России, Китая и других стран... За блестящим торжеством производственной мысли мы искали стенды «Сделано в Забайкалье».

Скромнее, чем хотелось бы, но

Забайкальский край был представлен на выставке, направленной на международное научно-техническое сотрудничество и обмен, заметнее, чем в прошлом году. Привезли мёд (с. Горный Зерентуй), питьевую воду (компания «Живая вода», г. Чита), кондитерские изделия, а также маринованные помидоры, борщ, каши (ИП «Шестаков, г. Борзя). Забайкальский филиал Почты России привлёк внимание иностранцев коллекционными марками, нарасхват шли наборы, посвящённые Чемпионату мира по футболу, коллекциям Эрмитажа, оружию. Активно рекламировали свой товар производители облицовочной плитки, материал для которой добывается в Чернышевском районе. Матрёшки ручной росписи, возле которых толпился разноликий народ, возможно, не совсем корректно относить к забайкальским товарам: их создательница, забайкалка и бывшая сотрудница газеты «Земля» Марина Фёдорова, часть года живёт и работает в Маньчжурии, ставшей туристским городом во многом именно на «матрёшечной» теме.

Вот, пожалуй, и всё.

На фоне широко и ярко представленных Алтайского края, Амурской области, Бурятии и многих других регионов России мы, конечно, выглядели более чем скромно. Если б хотя бы «выстрелили залпом», но лотки оказались разбросаны по трём огромным павильонам выставочного центра. В общей горсти, под огромным баннером забайкальцам, думается, было бы легче заявить о себе. Молодцы борзинцы - нарядили своих девчонок в русском народном стиле, да и торты, видимо, были хороши. «Интересуются», - улыбчиво сообщали землячки.

«Земляками» радостно приветствовали нас на выставке и монголы, заслышав русскую речь. Чего только не привезли они сюда! И традиционные одежды из верблюжьей шерсти, и кожаные изделия (ремни, сумки, куртки и т.д.). Медицинские приборы, литые фигуры монгольских воинов на конях, варенья, косметику, лекарства и витамины для сельскохозяйственных животных, сушёное мясо, чай... Раскинулись, что называется, целым околотком. Отлично, «земляки»!

А теперь немного о том, что иностранного потребителя более всего привлекает.

Эх, нерчинскую б сюда

Ажиотаж - иначе не назовёшь - творился у лотка с колбасами, произведёнными в Маньчжурии, но по российским технологиям. Толпа шла не только на потрясающий запах - колбасы, сардельки, сосиски предлагалось пробовать. А распробовав, посетители тянулись за кошельками. Пробу сняли и мы - восточные специи придали традиционным русским колбасам специфический, но приятный привкус - особинку. Российская колбаса в Китае - бренд, не зря хитроумные соседи поставили за свои прилавки русскую красавицу. Мол, знайте, по какому рецепту. Вот и эти «вожжи» перехватывает Маньчжурия...

Натурпродукт и правда идёт нарасхват. И это не только колбасы. Амурчане привезли натуральный шоколад из черники и льна, мелиссы и чёрной смородины, крем-мёд, замысловатые варенья, молочку, мороженое. И в то же время - пиво, чипсы (не всем полезности по нутру). И вот что важно: больше всего потребитель падок на российскую продукцию при наличии при ней китайскоговорящего продавца. Оно понятно: всё объяснит толком. Поэтому та же мука из пшеницы, выращенной на русском раздолье, и овсяные хлопья тоже отечественного производства шли на ура у китайских дистрибьюторов. «Почему продаёте русский продукт?» - спрашивали мы у бойко лопочущих иностранцев. «Да», - кивали они, не всё понимая, и вообще, не отвлекай, мол, бизнес идёт.

Поэтому особенно отрадно было видеть очереди возле наших горно-зерентуйцев. «Хоросо!» - прищёлкивал языком житель дальних провинций Китая, попробовав - купил с килограмм мёда. Позволить пробу снять - на выставках первое дело.

Кожаные ремни, изделия из натурального камня, серебра на зуб не попробуешь, но оживлённые толпы у лотков с ними традиционны. А вот что привлекло человек двадцать к небольшому столику, мы понять не могли, пока не пробились к прилавку. Оказалось... отвёртки! Каждый норовил их вынуть из стойки, рассмотреть, пощупать. Не угадаешь!

Надо сказать, такие «народные» товары (вкуснятина, одежда, предметы роскоши), конечно, перетягивали на себя одеяло от продукции высоких технологий. Какие-то супер-пупер квадрокоптеры, поливочные станции, автозаправки (кстати, китайско-российского производства) и даже милые роботы удостаивались благосклонного внимания публики гораздо реже. Оно и понятно -к поливочной станции подойдёт тот, кому она нужна, а попробовать бесплатно французское вино по цене 1600 юаней (умножь на 10) за бутылку или инновационный кофе «три в одном» (тоже по весьма недемократичной цене) - каждый второй не прочь.

Однако надо пытаться. Пытаться заявить о себе, своём деле. И это, оказывается, не так дорого.

Почём место под солнцем

- Который год приезжаю, - рассказывает мастерица из Улан-Удэ. Участие в выставке стоит, по её словам, 15 тысяч рублей. Гостиницу организаторы предоставляют бесплатно. Да, конечно, ещё дорожные расходы. Но ведь едет она сюда не в первый раз, значит, есть толк. А привозит кукол ручной работы.

К слову, улан-удэнцы весомо выглядели со шкатулками из змеевика, рамочками из оникса. Да что Улан-Удэ. Мы отыскали среди продавцов позитивного... бразильца! Болтающий на нескольких языках, он южно блестел глазами и бойко торговал изделиями из натуральных камней. Завлекают очень наших азиатских друзей блестящие камушки.

А пушнина... Разглядывая волчьи шкуры, которые возведены в ранг предметов роскоши (и стоят соответственно), ловили себя на мысли: «А мы? Наши-то где?» Есть, есть, чем заявить о себе помимо мёда, тортиков и воды. Но пока мы, к сожалению, привозим делегации чиновников и депутатов куда представительней, чем производителей. Да, журналистов (чтоб вопросы сразу отмести) пригласила на выставку китайская сторона, что лишний раз доказывает - заинтересованы в сотрудничестве с Забайкальем.

Полуоткрытый павильон

Наверно, именно поэтому (наложилось впечатление от грандиозной выставки и скромной нашей в ней роли, от Матрёшечного парка, устроенного не Россией - Маньчжурией) так болезненно отозвалось в нас открытие забайкальского павильона в зоне свободной торговли, в приграничном торговом комплексе «Забайкальск - Маньчжурия». Это событие долго и громко анонсировали, и ленточку разрезали как раз в дни международной выставки, привлёкшей в город тысячи человек. Но из забайкальских товаров там были питьевая вода «Улётовская» да мёд, завезённый, видно, через китайского дистрибьютора, поэтому по этикетке не было сразу очевидно, что мёд из Забайкалья. Остальные полки занимали игрушки из Москвы (рассчитанные на китайцев, скучающих по советским временам), конфеты из Омска (закупленные в соседнем павильоне). Нашими, забайкальскими, были коллектив народников да мужичина с вышитым полотенцем (хлеб да соль) - его китаянки с удовольствием фотографировали: в павильоне - то их нечем было дивить.

«Фуру с более чем 70 наименованиями товаров Забайкальского края задержали на границе», - объясняли руководители Корпорации развития региона и профильного министерства. «Конечно, - признавали, - маньчжурцы давно нам пеняют, почему тот же Омск успешно торгует, презентует себя, а Забайкалья нет». Нашего разочарования (правда - до боли) от полок с чужой продукцией (лучше б пустые, честное слово!) они искренне не понимали. И, наверное, не поняли до сих пор. Обещали, что «завтра всё будет».

По случаю загляните - расскажете: как оно там - сбылось?

Гордость за Родину - дремлющий голод.

Елена Сластина.«Земля» №29 от 17 июля 2018 года

Следы воды: последствия наводнения в Забайкалье

Очередной рейс мобильной редакции прошел по районам, пострадавшим от большой воды. Репортерская группа бродилась в затопленных домах, проваливалась в грязь, увидела смытые мосты и узнала, за что побили чиновника.

Грязевая дорога до Урульги

Дорога и в Карымском, и в Читинском районах мало напоминала о творившемся в крае. Первый звоночек раздался по пути к Урульге на объезде аварийного моста. Речка - переплюйка, которую еще неделю назад можно было одним прыжком перемахнуть, снесла кусок песчаной дороги, не удовлетворившись вмонтированными в нее трубами. В эти трубы задолго до паводка река заходила зловещим водоворотом, намекая, что при первой возможности изберет себе другой путь. Так оно и вышло. Хорошо, что старый мост остался нетронут, иначе путь в Урульгу был бы закрыт.

Но и дальше дожди сделали свое дело. На одном из подъемов привычную грунтовку они превратили в чёрное месиво. Грузовая «Газелька» с ним справиться не смогла — скользила влево — и поэтому осталась дожидаться подмоги. А вот мобильная редакция штурмовала слякотные подъемы, попав таки в Урульгу.

В селе особенных признаков потопа мы не заметили. Хотя местный житель с выглядывающей из кармана штанов бутылкой пытался нас напугать: «Мосты снесло, не проедете». Однако все переправы в Урульге оказались на месте. Очевидно, что мосты у мужика снесло в голове, и сделала это не река, а жидкость из бутылки.

Дальше мы катили с хохотком, ожидая встречу с Коляном из Зубарево, не раз становившимся героем наших публикаций. Веселье оборвалось, когда мы увидели следы разгула обезумевшей Талачи. Затопленных сел в Карымском районе реке показалось мало, так она решила насолить и соседям из Шилкинского. Выйдя на пойму, река в двух местах снесла дорогу, ведущую на Савино, Галкино и еще пяток сел. Ямы шириной в десяток метров и стоящая в поле вода говорили, что Ко-ляна нам нынче увидеть не суждено. Пришлось разворачиваться и выходить на федеральную трассу «Амур», окутанную густым туманом.

Нас забыли, а мы живые!

Прежде чем ломать мосты в Шилке, река Кия основательно потренировалось на Богомяково. После удара стихии о мосте напоминала только оборвавшаяся дорога и россыпь валунов. На обоих берегах гоношились люди. Оказалось, что ютящуюся за рекой часть села местные недаром называют Даманским. После потопа они и впрямь оказались на острове — моста нет, а дорогу через село Кокуй - Комогорцево еще до дождей убили золотодобытчики. Чтобы не помереть с голоду, даманчане кидают соседям веревку, ведь подумать о доставке продуктов не захотели ни власти, ни МЧС.

- Видео сними и выложи в интернет. Про нас все забыли, а мы тут живые! Россия — говно. Я уже ничего не боюсь! — перекрикивая Кию, надрывался мужик с противоположного берега, окруженный ребятней. Причины для злых выкриков у мужика были весьма основательные. Вечереет, а веревка никак не хочет лететь за ужином. Сосед Виталя пытался доставить ее вплавь, но Кия сбила его с курса и уже полчаса мотает в мутной воде. Вздыхают девчонки, бурчат животами пацаны. Сложно быть патриотом.

Дружный Заречный

Разлившаяся Нерча превратила огороды Заречного в болота, а лягушачий ор добавлял сходства. Но погубленная картошка — это ерунда, заявили нам жители, не допустившие воду в дома. Три дня эти люди таскали песок на дамбу, недоступную для грузовиков.

- Предупредили нас 7 июля, поэтому мы начали дамбу подсыпать. Мы все тут трудились — и дети, и старики. Потом уже приехали ребята из МЧС и заменили нас, огромное им за это спасибо. Очень нам помог глава — обязательно про это напишите. Наш Виктор Иванович Клочнев с нами постоянно был, — откровенничала женщина. В ее искренности даже не хотелось сомневаться, потому что обладательницы такого типажа обычно поносят чиновников по поводу и без.

От заречнинцев мы узнали, что в Нерчинске картина еще печальнее. Однако бродить по залитым улицам в потемках мы не решились.

Плохой хороший Слесаренко

С наводнением Нерчинску последний раз приходилось бороться 20 лет назад. Это хорошо помнит Надежда Саркисова — в 1998 году она купила дом на улице Трудовой и сразу стала жертвой потопа.

- Тогда пришли люди из администрации, все описали, но никаких денег я не дождалась. А сейчас никто и смотреть не идет, — Надежда Андреевна злится на чиновников, за три дня не заглянувших к ней. — Говорят, что будут платить по 10 тысяч, но это даже не смешно. У меня все утонуло — дом, огород. Чего я восстановлю, если у меня пенсия 8 тысяч? Пусть они эти деньги лучше себе в карман положат, как в 98-м.

Возмущается Саркисова не зря. Если бы об идущей воде ее предупредили, то можно было хотя бы мебель поднять. Но диваны и кресла напитываются глинистой влагой, по колено стоящей в комнатах, и место им теперь только на свалке. Хорошо еще, что есть место для ночлега, ведь про пункт временного размещения Надежда Андреевна ничего не слышала.

- Говорю же, что власти наши сюда и носа не показали. Главу (мэра Нерчинска Михаила Слесаренко) я вообще видела, когда он меня отчитывал за мусор в этой канаве, как будто я его туда бросала. Вот теперь весь этот мусор ко мне и приплыл, — еще больше расстраивается женщина.

На Октябрьской в основном пострадали дома рядом со злополучной канавой, а на Набережной и Пушкинской ущерб куда колоссальнее. Здесь тоже укоряют администрацию за молчание и отсутствие.

- Никто нас не предупреждал. Мы успели поднять два дивана, схватить самое необходимое и спасаться. Нам с двумя детьми даже некуда идти было, потому что моя мама уехала в Читу. При этом мы с нынешним мэром работали в школе, у него есть наши номера, мог бы и позвонить, — вздыхает педагог Надежда.

Ее муж тоже работает в школе № 2, и можно догадываться, как важна компенсация для двух учителей с двумя детьми. Однако нерчинским чиновникам, со слов Надежды, этого не понять: «Утром была в мэрии, просила провести обследование дома. Но там абсолютно не готовы. Мало того, что образца заявления нет, пришлось писать от себя, так специалист его не могла зарегистрировать — якобы книгу учета куда-то унес юрист. Откуда мне знать, что просьба моя там не потеряется?»

В это время экс-коллега мэра, надев бродни, эвакуирует из дома высокий детский стул. Вероятно, что форсировать разлившееся в ограде озеро ему придется не раз — по городу ползут слухи о мародерах. И о грядущей второй волне.

- Приперли пять КамАЗов этой синьки (жаргонное название железной руды, которую сыпали на улицах). Из-за нее теперь вода не уходит. Лужи так и будут на дороге стоять, — разорялся один мужик на Пушкинской.

- Так сегодня - завтра Нерча опять поднимется. Вот и не убирают. Всем-то только не говорят, чтобы панику не наводить, - флегматично отвечал ему собеседник.

К счастью, вторая волна так и не пришла. Но и первой нерчинцам хватило с лихвой. Особенно жильцам дома, потерявшего в борьбе со стихией стену. Хозяев мы не застали, поэтому подробностей разузнать не удалось. Не смог ничего рассказать и сосед, Александр Фефелов. Его дом уцелел, но из-за сырости жить в нем невозможно.

- Пол встал шубой, в подполье вода до сих пор. Когда все это просохнет? Огороду тоже хана — будем без урожая, — сказал хозяин, комментируя щедрость компенсации. Признаться, буйная зелень заронила сомнение — не прибедняется ли мужик насчет загубленных овощей. Однако его слова подтвердил главред «Вечорки», имевший неосторожность ступить между картофельными рядками и провалившийся в них по колено. В трясине только морошка уродится.

В такую трясину превратились почти все огороды на улицах Фестивальной и Речной. Однако здесь нам удалось встретить горячих сторонников мэра Михаила Слесаренко.

В нерчинской предпринимательнице Любови Базарновой темперамента, жара и эмоций хватило бы на десяток киношных казачек.

- Я знаю, что вы компромат собираете. Но про Михаила Сергеевича должны написать правду. Его сейчас все виноватым делают. Даже анекдот появился, простите, не совсем приличный, — доказывала Любовь Викторовна.

Жители улицы Речной, вручную отсыпавшие дамбу, с ней согласились: «Не слушайте никого. Мэр лично ездил по улицам. К нам он сразу утром приехал. По его указу нам начали возить песок, благодаря чему мы дома отстояли. Кто-то говорил, что это мартышкин труд, но свою улицу мы спасли».

Первая жертва

Мэру Нерчинска явно завидует его шилкинский коллега Сергей Сиволап, которому от жителей прилетело по лицу.

- Есть сведения, что о наводнении было известно заранее, но предупредить жителей власти не удостоились и кое-кому грозит статья «Халатность». Поэтому, когда Сиволап встречался с пострадавшими от наводнения, одна их женщин залепила ему по физиономии. Теперь он даже в дождь не расстается с темными очками, — сообщил «Вечорке» компетентный источник.

Вероятно, что шилкинский градоначальник не расстается и с холодными компрессами для ушей. Ибо матерят его земляки отчаянно и часто. Шилка от наводнения пострадала сильнее всего. На счету реки Кия здесь пять мостов и, что печальнее, человеческая жертва. По данным источников, 47-летняя Светлана Се-рик утонула по пути в микрорайон Чапай, где жил ее мужчина. Счет подтопленных подворий идет на сотни, и на каждом своя маленькая трагедия, которой могло и не быть, уверены жители.

Раиса Алафьева живет на улице Деповской 40 лет. Текущая за огородом Кия лишь однажды залила угол огорода. Зато сейчас вломилась в дом, гараж, баню, летник, нанесла песка и ила, убила стиральные машинки и кучу другого скарба.

- Нам родственники из Читы позвонили и сообщили, что топит Богомягково. Поэтому муж сказал, что скоро эта вода будет и у нас. Вот и все предупреждение, — сокрушается пенсионерка.

Взятие Бастилии и Балея

В день взятия Бастилии, 14 июля, забайкальский Балей отмечает свой праздник — День города. Аккурат в канун праздника в бывшую золотую столицу СССР въехала мобильная редакция «Вечорки».

- Мы тут все Жданову на праздник ожидаем. Обещала приехать, — сообщила в первом же магазине симпатичная продавщица.

- Это понятно, а где наша афишка, я ее лично на дверь клеил? — атаковал ее водитель-экспедитор Петруха.

Как оказалось, власти города не нашли, чем заняться в период наводнения, поэтому решили попоказушничать перед приездом в город губернатора. Мэрия разослала уведомления о том, что продавцы должны убрать с дверей магазинов рекламные афиши, в том числе и афиши газеты «Вечорка».

- У нас уже подвалы подтоплены, дома, огороды, а они такой ерундой занимаются. Пошли они со своей Ждановой куда подальше, — заявила милая продавщица.

Но в сравнении с Читой, Нерчинском или Шилкой Балей отделался легким испугом. Всего лишь несколько подворий в северо-западной части города оказались затопленными. К счастью, глубокие карьеры, оставленные золотодобытчиками вокруг города, не набрали воды. Страшно представить, чтобы произошло бы в случае их заполнения и прорыва дамб.

«Быстринский» не значит быстро

Второй стихией, обрушившейся на головы забайкальцев, особенно тех, кто проживает в юго-восточных районах края, стал Норникель. После запуска его детища — Быстринского ГОКа — по единственной дороге, соединяющей Газ-Заводский район с федеральной трассой «Амур», ездить стало невозможно. И потоп в этой ситуации практически не при чем.

- Дороги, можно сказать, нет. Ежедневно со всей России по ней ездят большегрузы на Быстринский и Новоширокинский (ГОКи — ред.). Укокошили ее окончательно, — говорил журналисту репортерской группы суровый дальнобойщик Степан.

Водитель был прав. Мобильная редакция «Вечорки» едва не слетела в кювет. Виной тому боковой порез колеса.

- Это вы о камень порезали, — со знанием дела через сутки сообщили работники шиномонтажки в Нерчинске, до которой автомобилю редакции еще предстояло добраться...

Накануне утром мы уже возвращались из Газ-Завода, где ситуация с паводками была под контролем и лишь на одной улице затоплены огороды и подвалы. Километрах в десяти от райцентра на разбитой дальнобоями дороге, похожей больше на прифронтовую рокаду, у нас лопнуло колесо.

Петруха с трудом удержал машину. Спасло только то, что съезд в кювет оказался пологим. Мы не перевернулись. Но это было лишь начало наших бед. Через некоторое время мобильная редакция зачихала, заглохла и не захотела заводиться. Спасибо попутному Андрюхе на большом китайском грузовике, который согласился отбуксировать нас до Шелопугино — это километрах в сорока. За свою услугу, как водится среди нормальных води он денег не взял. Друзья армяне, обитающие в Шелопугине, подсказали, что на окраине поселка живет местный Кулибин, тоже Андрей.

- Из гавна канфэту сдэлает, -сказал таксист Аркадий.

Спасибо аре Аркадию, конечно же. Но больший респект «кулибину» Андрею. Выслушав нас, мудр прищурившись, он спросил, где мы заправлялись. Затем сходил в свой гараж, достал большой шприц, с которым обычно осеменяют телок бычьей спермой, втянул в него из бака соляры и осеменил наши форсуна

- Заводи! — крикнул он Петрухе.

Недолго попердев движком, мобильная редакция завелась и даже поехала.

- Сколько с нас?

- На бутылку.

- Коньяка или водки?

- Коньяк в Шелопугино не пьют. На водку, — вполне серьезно сказал шелопугинский «кулибин». Спасибо тебе, хороший человек.

Мы вам — вы нам

Описывая свои злоключения по дороге к вам, мы не жалуемся, даже не просите. Мы просто хотим побывать в вашей шкуре, наши дорогие районные читатели, дабы не слыть голословными при написании материалов о вашей жизни в глубинке. Характер у «Вечорки» такой, что ее журналисты никогда не станут заниматься перепечатыванием пресс-релизов чиновников и депутатов и созданием позитивного имиджа там, где его нет. Мы будем писать лишь о том, что сами ощутили, находясь с вами плечом к плечу. И нам не важно, где — в затопленных домах, огородах, у больничной койки, смертного одра или же за праздничным столом. До новых встреч!

Владимир Кантемир, Егор Захаров. «Вечорка» №29 от 18 июля 2018 года

Жители Забайкалья сами пишут президенту

600 жителей поселка Новоширокинский Газимуро-Заводского района Забайкалья не могут больше молчать. Ситуация накалена до предела. Люди устали терпеть издевательства местных властей и написали письмо-обращение Президенту.

Открытое письмо В.В. Путину

«Уважаемый Президент! Обращаются к Вам жители сельского поселения «Новоширокинское» Газимуро-Заводского района Забайкальского края по вопросу работы участковой больницы. Население нашего поселка составляет 1 742 человека, из них пенсионеров 253 человека, детей 485 человек (до 3-х лет 57 детей). Кроме местного населения есть вахтовый поселок, где проживают работники Новоширокинского рудника численностью 800 человек, которые также нуждаются в медицинской помощи. Наша участковая больница отремонтирована три года назад. В ней проведены водяное отопление, теплый туалет, душевая кабина, горячее и холодное водоснабжение. Есть светлые палаты. Но по решению главного врача районной больницы закрыли круглосуточный стационар и оставили только дневной на две койки. Из 4-х медицинских сестер осталась одна, которая тоже скоро уволится из-за отключения стационара от системы отопления. Также без тепла остались в здании поликлиники помещения, где были физиокабинет и лаборатория. В ночное время больница закрыта на замок. До центрального медучреждения добираться 30 километров. Если ночью человеку станет плохо, то приезда кареты «скорой помощи» он не дождется. Нашу «скорую» забрали в районную больницу и разбили, хотя она была куплена Новоширокинским рудником для нашего поселка.

Даже в трудные 90-е годы наша больница, рассчитанная на 25 койко-мест, работала на полную мощь. Здесь лечили и кормили бесплатно, работали физиокабинет, лаборатория, аптечный пункт, в теплом гараже стояла машина «скорой помощи». В штате трудились терапевт, стоматолог, акушер-гинеколог, педиатр, лаборант. А теперь за медпомощью приходится обращаться в районную поликлинику, где за один день не пройдешь нужных специалистов. Приходится ездить по 3-4 раза. Проезд в одну сторону обходится в тысячу рублей, обратно еще тысяча. Длиннющие очереди образовываются из-за того, что в округе закрыты все участковые больницы. Стационар, рассчитанный на 40 койко-мест, в больнице переполнен. Население района составляет свыше 9000 человек.

Кроме того, в нашем районе открылось новое горнодобывающее предприятие ООО «Мангазея-Агро». В настоящее время численность его работников составляет 500 человек, возможно, возрастЁт до 1000 работников. Более того, около села Газимурский Завод работает большое предприятие по строительству Быстринского ГОКа с численностью 3000 человек. Они также нуждаются в медпомощи. Для того чтобы сдать анализы, больные начинают занимать очередь с 6 утра, иначе не успеть. Автобусного сообщения с районным центром нет. Что делать нашим старикам и родителям с маленькими детьми? С учетом тарифа проезд недоступен для них. В поселке работает ФАП с одним фельдшером, которому нужно вести прием, проводить патронаж, обслуживать вызовы, ставить уколы и капельницы. Это физически ей не под силу. Она скоро не выдержит такой нагрузки и уволится.

Просим Вас разобраться в нашей просьбе и помочь возобновить работу круглосуточного стационара, лаборатории и ФАП с персоналом две штатные единицы».

600 жителей п. Новоширокинское.

Испытание большой водой

Из-за ливневых дождей, обрушившихся на Забайкальский край в начале июля, затопленными остаются многие районы Читы. Больше двух тысяч людей в одночасье лишились крова и вынуждены скитаться по родным и знакомым. Наш корреспондент побывала в одном из пунктов временного размещения пострадавших в школе №9. О том, как мутные воды унесли всё, что годами наживали люди – из первых уст.

Наталья Ермолаева, жительница СНТ «Островок» (район Смоленки):

- Всё воскресенье, 8 июля, лил дождь. На следующее утро за оградой текли ручьи. Наш дом с участком находится между трёх речек: Читинкой, Смоленкой и руслом Читинки. Дождевые воды быстро их наполнили. В обед 9-го июля уже через дорогу было не пройти. Соседи на машине возили в магазин. Вод стремительно пребывала. К вечеру затопило ограду, огород. Потоки воды скрыли кусты картофеля, наполнили теплицу. Многие наши соседи с работы уже не могли пробраться до своих участков. Муж был на работе, а мы с трёхлетним сыном Кириллом находились дома, оторванные от мира, не могли выбраться. Я собрала тёплые вещи, документы, одеяла и с ребёнком перебралась на чердак. На следующий день муж со спасателями приплыл за нами на лодке. Мы успели забрать самое необходимое и поспешили покинуть затопленный дом.

Галина Чаликова, жительница п. Заречный:

- О том, что наши дома затопило, узнала от дочери и зятя. Сама в это время находилась на работе в Чите. Дети позвонили и сообщили: «Мама, нас топит! Сидели дома. Смотрим – ковры зашевелились, распахнулась крышка подполья и оттуда потоки воды вынесли банки с домашними заготовками. Вода быстро заполняла дом». Дочь с зятем только и успели схватить паспорт, прыгнуть в машину и бежать от наводнения. У меня с собой была банковская карта и паспорт, остальные документы остались в затопленном доме. Словно вести с фронта, жду сообщения родных. Дочь сообщает, что унесло ограду. Рядом с нашим домом находилась поселковая помойка, так теперь весь мусор приплыл к нам.

2018 год для меня – год утрат. Полгода назад похоронила мужа. Теперь вот дома лишилась, и это под старость лет! Мы ведь в этом году, не чуя беды, вскрыли завалинку, хотели поменять первые сгнившие венцы. Дом старый! А теперь не известно, сколько он простоит в воде! Зять не покидает посёлка, вместе с сотрудниками МЧС и соседями сторожит дома от мародёров (уже во всю орудуют), наш дом по крышу стоит в воде. Я ещё больше горюю оттого, что дома осталась наша любимица – кавказская овчарка Дана. Зять успел отпустить её с цепи. Но когда спасатели приплыли за ней на лодке, она не пошла к чужим людям. Неужели утонула наша умница!

Надежда Ворончихина, многодетная мать, с ул. Шубзаводская (Большой остров):

- Утром 9-го июля муж позвонил с работы, забеспокоился: «Надя. Какая-то речка неспокойная, быстро пребывает». Уже к вечеру Читинка вышла из берегов и начала стремительно подбираться к домам. Ложиться спать было страшно. Стали быстро собирать вещи, уже сонных деток. В полночь только и успели забросить в машину документы, лекарства (малыши простыли в такой сырости), телевизор, коляску для 7-месячного Ромы, немного детских вещей. В суете совсем забыла про деньги: в конце месяца нечем будет платить за кредит. Муж по работе бывает на Острове, говорит, что дом до сих пор стоит по окна в воде. Наверное, утонули наши две кошки и три собаки, поросёнок. Жалко!

Временный приют мы нашли в школе №9. Здесь тепло. Спасибо людям! Не бросают в беде! Помогают! Так страшно с тремя маленькими детьми остаться без всего!

Ольга Стракович. «Читинское обозрение» №29 от 18 июля.

Утонувшие надежды

Июль 2018 года принёс забайкальцам много горя. Аномально обильные дожди, побившие рекорд по выпавшим осадкам с начала 21 века, заставили реки и речушки в крае покинуть свои русла. Подтопленными оказались пять районов края, более 20 населённых пунктов, в том числе и сама Чита. Счёт пострадавших идёт на тысячи. А ведь каждый конкретный случаи - это, зачастую, трагедия для отбельного человека или семьи, от как выглядит наводнение глазами простых забайкальцев.

Беды, которые принёс в наш край паводок, у каждой семьи свои. Сходятся они в одном - теперь придётся очень и очень тяжело. Подсчёт ущерба ведётся до сих пор, и конца-края пока не видно. Но уже понятно, что на Забайкалье обрушилось настоящее стихийное бедствие. Можно привести цифры, сказать, что затоплено столько-то домов, ещё вот столько участков. Одним словом, отчитаться. Но за цифрами не увидеть глаз людей, которые в одночасье лишились того, что имели, осознавших, что их тяжёлый труд был напрасен. Людей растерянных, напуганных, придавленных свалившейся бедой, не понимающих, как жить дальше. Людей, которых разгул стихии поставил на грань выживания, а то и отбросил далеко за эту грань.

Битва за урожай

Галина Петрова проживает в затопленном селе Шишкино. Живется ей несладко, ведь на ней всё хозяйство, а в селе это означает суровый труд от темна до темна. Семья её уже столкнулась с несчастьем. Муж Галины - инвалид, почти ю лет он не покидает постели, тяжёлый диагноз не даёт подняться. Помимо основных работ по дому необходимо постоянно ухаживать за ним. Кроме того, нужно воспитйвать маленькую дочь пяти лет. Единственный источник дохода семьи - пенсия мужа, которая практически вся уходит на лекарства. Выручают Галину и её семью только дары огорода. И, конечно, в первую очередь картошка - главная кормилица сельских жителей. Сажает её она сама, в одиночку, помочь некому, сама же огребает и выкапывает. Урожаем семья питается всю зиму. А главное - часть Галина продаёт, и вырученные деньги хоть как-то позволяют сводить концы с концами.

И вот эта самая картошка, на которой держится вся семья, просто гниёт на корню! Вода в огороде стоит так высоко, что обычные резиновые сапоги не спасают, приходится надевать «болотники». Любовно пестуемые зелёные кусты, надежда на сытую зиму, оказались под водой, торчат лишь макушки. Конечно, после такого ожидать урожая просто бессмысленно.

На глаза у стойкой женщины вот-вот навернутся слёзы. Оно и немудрено - видеть, как результат твоих трудов и усилий в буквальном смысле уплывает от тебя, очень тяжело.

- Я ведь три дня её садила, в каждую лунку горстку золы, чтоб росла лучше... Потом огребала, тоже три дня внаклонку, каждый кустик вот этими руками! Мы поначалу так радовались, когда дождь пошёл, прошлые-то годы сухо было, урожай небольшой был. Думали, в этом году с картошкой будем, а оно вон как получилось, - разводит руками Галина, стоя в воде посреди затопленного поля.

Картина и вправду удручает. Ситуации, в которой оказалась Галина, нельзя не посочувствовать. Канули в воду все надежды и планы рачительной хозяйки. Осенью, после продажи урожая, мечталось ей, что можно будет прикупить досок и нанять деревенских мужиков поправить давно полуразвалившийся забор. Ведь не дело, когда скотина шастает по огороду и портит посадки, но тут женщине в одиночку не справиться. Но пришедшая вода смыла эти мечты, как рисунок на песке.

И ведь не просто «не будет забора», не будет и запасов на зиму. Картошку в этом году придётся покупать. Где взять на это деньги, Галина не представляет. Невеликий семейный бюджет расписан от и до, выкроить лишние деньги на такие крупные для них непредвиденные расходы будет очень и очень сложно. Чем-то придётся жертвовать, но вот чем?

Помощи, судя по всему, ждать неоткуда. Когда вода только начала заливать посадки, с проблемой женщина осталась один на один.

- Я звонила. В МЧС, по тому номеру, который они давали, мне сказали, что они меня только эвакуировать могут. А меня не надо эвакуировать, мне надо урожай спасти. Искала, кто может воду откачать, или окопать, чтоб она ушла. МЧС говорит, чтоб звонили в местную администрацию. Я кое-как дозвонилась до главы, она долго трубку не брала. А потом и говорит, что они ничем помочь не могут, их тоже затопило, они бумажки спасают! Я понимаю, что бумажки это важно, но люди-то важнее должны быть, - жалуется Галина.

Должны, конечно, но, видимо, масштаб трагедии Галины и её односельчан, также оставшихся без урожая, кажется властям мелковатым для того, чтобы предпринимать какие-то действия.

На руинах

Но есть истории и пострашнее. Так, к примеру, в селе Верх-Чита проживает семья Тихоновых. Семья дружная, крепкая, работящая. Отец, мать и четверо ребятишек, мал малу меньше. В прошлом году родители оба остались без работы - попали под сокращение. Пришлось переезжать с прошлого места жительства. Решили осесть в селе Верх-Чита. Начали строиться, завели скот. В этом году собирались наконец-то довести дом до ума, ведь вшестером в одной комнате невмоготу. Но случившаяся беда нарушила все планы.

Участок Тихоновых, как и дом, находится недалеко от реки. Берег был отсыпан небольшой дамбой. К сожалению, по словам главы семейства Олега, местные жители систематически таскали с дамбы камни для своих хозяйственных нужд. Возможно, это внесло свою лепту в произошедшее.

Вода пришла 9 июля. В двух местах дамбу прорвало, и буквально через полчаса на месте участка Тихоновых бурлила река. Семейство кинулось спасать вещи, да не тут-то было. Уж очень сильным оказалось наводнение, слишком быстро пришла вода.

Старший сын Тихоновых, Никита, вспоминает, как хлынула вода в дом, как плыли вещи, стройматериалы, животные. Оживляется, рассказывая, как спасали с младшим братом кролика. Пришлось побегать по воде, догоняя испуганного зверька. Кролика Димку, конечно, спасли, но погибло очень многое. Почти весь скот утонул. Но самое главное - новёхонький материал, предназначенный для достройки дома, снесло подчистую. Кое-что разметало по округе, но основная часть утеряна безвозвратно.

- Я не знаю, что как, из чего достраивать? Поставить дом не получилось у нас. Короче, всему хана пришла. Не знаю, что теперь делать... Дети ночуют у родственников моей жены. Мы сами ночуем здесь, потому что опасаемся. Ходят уже, собирают там-сям, мародёры, - расстроено рассказывает Олег Тихонов.

Видно, что обычно спокойный, основательный мужчина растерян и до сих пор пребывает в шоке от произошедшего. Ведь на эти стройматериалы семья копила долго, вложено в них почти всё, что было. И вот так, в течение получаса, река унесла вместе с брёвнами надежду наконец-то въехать в хороший просторный дом, где у каждого будет свой угол, где тепло и просторно будет резвым мальчишкам, где будет хозяйничать мать семейства, и куда радостно будет вернуться после трудового дня главе семьи. Осталось лишь то, что успели построить в прошлом году, - небольшая коробка с печью посередине, даже без перегородок. Думали, это будет кухня, а оказалось - дом для шестерых человек.

Но и туда зашла вода, приведя в негодность почти всё семейное добро. Многодетная семья в буквальном смысле осталась на руинах. Старшие Тихоновы бродят по окрестностям и пытаются собрать то, что ещё может сослужить хоть какую-то службу. Каждые полчаса смотрят-проверяют уровень реки, опасаются повторения бедствия.

- Я надеюсь на помощь, хотя бы частично. Я стою на бирже труда, Маришка, жена моя, с детьми возится. У нас всё утонуло, вообще, реально. В доме вон до сих пор вода стоит. Полы все вздыбились. Тяжело... - вздыхает глава семьи.

Отдельное недоумение и возмущение вызывает тот факт, что никакого оповещения о надвигающемся потопе для жителей Верх-Читы не было.

- Заранее никто ничего не говорил. Хотя со слов народа, который здесь злой уже донельзя, якобы Жданова летала на вертолете, смотрела, говорила народу, что всё нормально, всё слава богу, что потоплений никаких не будет, в оконцовке получилось так как получилось, - рассказывает Олег.

Это истории только двух семей из бесчисленного множества пострадавших. Такими же или подобными может поделиться огромное количество людей. Кто-то, как Галина, потерял вместе с урожаем надежду на спокойную зиму и возможность сводить концы с концами. Кто-то, как Тихоновы, лишились почти всего, что имели. Кто-то и вовсе потерял даже крышу над головой. Снова природа проверяет забайкальцев на крепость духа. Как будто мало нам суровых зим и ежегодных пожаров. Теперь ещё и наводнение. Остаётся надеяться, что крепкий наш народ снова выстоит и справится с разгулом стихии и последствиями. Будем жить!

Алеся Малинина. «Экстра» №29 от 18 июля 2018 года.

«Наша Раша» по-борзински

Лето в самом разгаре. Еще задолго до сезона дождей на федеральной трассе Чита -Забайкальск, проходящей через наш город, рабочими бригадами ООО «Универсалстрой компания» было уложено асфальтовое покрытие, по обочине дороги был насыпан и уплотнен щебень, на данный момент рабочие приступили к укладке бордюрного камня. Не остались в стороне и городские организации, отвечающие за состояние дорог на улицах нашего города, в недавнем времени они провели небольшой «ремонт» дорожного покрытия.

В один из погожих, солнечных дней, проходя по улице Гурьева, обратил внимание на грузовую машину, что стояла на дороге, и двух суетящихся около нее рабочих в оранжевых жилетах. Изначально подумалось, что это дворники приводят в порядок зеленые газоны. Подойдя поближе, разглядел прикрепленный к борту машины треугольный знак с изображением человека, берущего лопатой из кучи гравий. Впрочем, тем же самым занимались и снующие около машины рабочие.

Сгружая из кузова гравий, они присыпали им трещины и ямы, тем самым создавая иллюзию того, что производится ремонт дорожного полотна. Именно в этот момент мне вспомнилась серия юмористических фильмов «Наша Раша» со всеми ее героями, в образе которых соединились всевозможные пороки русского человека. Особенно ярко на этом фоне получились отдыхающие в Турции русские туристы Гена и Вован, незадачливый и безответственный охранник Александр Бородач, с его неизменной фразой «понять и простить». Из всего спектра героев этой юмористической передачи хочется выделить жителя Таганрога Сергея Юрьевича Белякова. Те, кто знаком с этим персонажем, знают, что в облике Сергея Юрьевича воплощен образ ленивого человека. Вот и в серии «Школа ремонта» обросший щетиной, в мятой майке Сергей Юрьевич, сидя на диване, хвастается своими «рабочими руками». К примеру, утащил из предприятия линолеум и прибил его к полу гвоздями, а диван, который нуждался в ремонте, подпер отобранными у сына учебниками и люстру к потолку прикрепил изолентой и одним саморезом.

По заверению самого Белякова, люстра должна была еще лет сто провисеть, но не провисела и под финал фильма, когда Сергей Юрьевич опрокинулся с дивана, упала на журнальный столик. Именно эту сцену и воскресили в моей памяти рабочие, заравнивающие гравийной смесью неровности на сером полотне дороги. А итог? Итог довольно печален: проливные дожди и колеса автомобилей сделали свое дело - гравийную смесь вымыло из ям и колдобин. Так зачем же нужно было тратить рабочее время и деньги на подобное безобразие? Или только для того, чтобы в новых сериях юмористического фильма «Наша Раша» продюсеры и режиссёры упомянули о том, что «мы живем в самой прекрасной стране на свете. А остальные страны нам завидуют, ведь только мы способны выбрасывать деньги на ремонт дорог, чтобы в недалеком будущем вновь приступить к их ремонту».

Валентин Старицын. «Борзя Вести» №28 от 12 июля

Ивановы из Новокургатая

Замечательная семья, которой в этом году присвоено звание лучшей семьи года, живет в селе Новокургатай. Это семья Анны Михайловны и Владимира Кузьмича Ивановых.

Вот что рассказала о своей семье Анна Михайловна:

"Наша семья образовалась, когда мы учились в Иркутском СХИ. Владимир Кузьмич учился на 3 курсе агрофака, а я на 2 курсе экономического факультета. Мы встретились, полюбили друг друга и 30 марта 1968 года поженились.

После окончания института Владимир Кузьмич работал главным агрономом в колхозе "Заря" (село Урейск), а я главным экономистом.

На новом месте нашей молодой семье оказывали большую помощь соседи и коллеги по работе - семьи Мико, Павловых, Вершининых, Вахрушевых, Помозовых, а также родители Иванов Кузьма Захарович и Анисья Степановна.

В Урейске родились наши дети и появились настоящие верные друзья. Здесь мы проработали 9 лет. С тяжелым сердцем пришлось уезжать на работу в другое хозяйство. Сначала в Усть-Илю, затем в Новокургатай. Не по собственному желанию, а куда партия прикажет. Владимир Кузьмич - член КПСС, вступил, когда служил пограничником-собаководом на Дальнем Востоке. Служба длилась 3,5 года. Трудно было расставаться с любимой собакой Вольфом, они с ним честно отслужили положенный срок, имеют благодарности от командования.

В конце 1979 года образовался колхоз "Заветы Ленина". Председателем был назначен молодой зоотехник Хамуев Михаил Дмитриевич, главным агрономом - мой муж. Экономистом назначили меня. Затем пришлось осваивать работу главного бухгалтера и трудиться в этой должности с 1980 по 2008 годы, до раздела колхоза на два КФХ.

Обязанностей у главного агронома куда больше - провести посевную, уборочную, подготовку и очистку семян, реализация зерна, заготовка кормов в хозяйстве и на стороне и так далее. По итогам работы за 1980-1982 годы колхозу "Заветы Ленина" было вручено переходящее Красное Знамя ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ. В этом есть и заслуга главного агронома.

За период работы в Урейске Владимиру Кузьмичу пришлось поменять несколько должностей: агроном, парторг колхоза, директор откормочного совхоза «Заря». Вся реорганизация колхоза в совхоз прошла под его руководством.

Последние четыре года перед пенсией Владимир Кузьмич работал в Новокургатайской школе учителем труда. Специальность столяра он приобрел еще в школьные годы под руководством Грудинина Александра Алексеевича. Для получения высшего 6 разряда он вместе с другом Трухиным Виталием Паисьевичем изготовили шифоньер, который долго стоял в школе. После 10 класса проходил 3-месячные курсы учителей труда и в конце трудовой деятельности вернулся к тому, с чего началась его трудовая деятельность.

У нас 4 сына, 4 невестки, 8 внуков и 4 правнука.

Старший сын Юрий - военнослужащий, сейчас на пенсии, 1,5 года служил в Афганистане.

Вольф работает отлично

Старший сержант Владимир Иванов одним из первых в округе внедрил в практику метод работы собаки по следу без поводка. Благодаря умелой дрессировке четвероногий друг Вольф послушен хозяину, выполняет все приёмы по первой команде.

Старшим сержантом Ивановым и его овчаркой немало проработано следов, задержаны многие нарушители границы, раскрыты серьезные преступления. За умелую службу и отличную учебу недавно начальник войск наградил т. Иванова ценным подарком.

Сын Дмитрий - главный инспектор Россельхознадзора по Акшинскому району.

Сын Александр 6 лет отработал в колхозе пекарем, получил заочно диплом психолога, но вакансий нет. Пишет стихи и песни. Постоянный участник художественной самодеятельности.

Сын Иван окончил железнодорожный институт, отслужил год в армии, сейчас работает в управлении ЖД транспорта.

Дети приезжают, помогают, заботятся. Держим корову, огород. Жизнь продолжается, и мы счастливы тем, что все наши родные здоровы, устроены и счастливы".

Спасибо вам, Анна Михайловна, за ваш подробный рассказ о вашей дружной, трудолюбивой и замечательной семье. Счастья вам и здоровья.

Звание лучшей семье года в Акше присвоено супругам Влавацким. Материал о них читайте в следующем номере газеты.

Любовь Панасюк. «Сельская новь» №28 от 20 июля.

Земля как яблоко раздора

Производственно-сельскохозяйственный кооператив «Пахарь», отделения которого находятся в селах Первый Булдуруй и Чалбучи-Килга, неоднократно сталкивался с рядом трудностей в ходе работы-это и нехватка средств на проведение полевых работ, на налоги, и отсутствие кадров, и многое другое.

Но все это не мешало предприятию оставаться на плаву, справляться с взятыми на себя обязательствами, сеять, пахать и собирать урожай, разводить скот, давать этим самым надежду на будущее своими работникам и их семьям.

Нынешний год стал первым, когда руководство предприятия не строит перспективных планов. Преградой их дальнейшему существованию стал пресловутый земельный вопрос. Свыкнувшись с мыслью, что земли вокруг много и она ничейная, запоздало пришло осознание, что большинство пахотных и сенокосных земель в поселении «Булдуруйское» было отмежевано Кампаниями «Мангазея Арго» и ООО «Элемент». Сделано это было вполне законно и открыто. Глава поседения Г.В. Чумакова неоднократно предупреждало население и руководство ПСХК «Пахарь» о возможных последствиях и призывала отмежевывать землю. Должного эффекта это не возымело и жители, и сельскохозяйственный кооператив столкнулись с очевидным фактом - свободной земли в поселении не осталось. Нет, конечно глава поселения позаботилась о том, чтобы отмежевать для нужд поселения часть сельхозугодий, но не на все хватило денег- межевание-то дорогое удовольствие. А некоторые владельцы паев, не задумываясь о последствиях, продали свои паи за бесценок, лишив себя возможности косить сено для своих буренок и лошадей. Только во Втором Булдуруе осталось 4-5 человек, у кого еще остались паи, но и те не отмежевывают. Денег нет, люди не работают, основной источник доходов - это сдать выращенный скот на мясо, Между тем, стоимость межевания одного пая 13-14 тыс. руб. Если сдать одну голову из личного хозяйства, этого с лихвой хватит на проведение межевых работ, а потом уже ее никто не заберет у вас, конечно, при условии, что эта земля будет использоваться по своему назначению - под пахоту, либо сенокос или пастбище. Но, видимо, привычка жить по-старому сильнее доводов разума.

Директор ПСХК «Пахарь» Закиев А.Г., комментируя сложившуюся ситуацию, говорит буквально следующее: «Мы всегда работали на этой земле и не думали, что станем безземельными. «Мангазея Арго» оставила нас без земли. Нам сказали, если мы претендуем на аренду спорных участков земель, нам надо выходить на аукцион. Где нам тягаться с Мангазеей, денег-то нет. На межевание у нас тоже нет земель. Мы не в претензии к ним, и многого не хотим - дали бы только нам работать на своих землях. А они разрешили нам в этом году посеять. Пары, сказали, не готовьте, это наша земля. У нас и посеяно-то только во втором отделении- Чалбучинском- порядка пятьсот га. Вот и остались мы ни с чем. В этом году рассчитаем работников и, может быть, закроемся. Без работы останутся 11 человек, такова на сегодняшний момент численность занятых на предприятии работников. Все говорят о поддержке сельхозпроизводителей, но мы в сложившейся ситуации помощи не видим ниоткуда».

Отношение к деятельности Мангазея Агро среди большинства жителей Булдуруйского поселения негативно. Не приемлют, что чужаки «захватили» земли, где они косили и пасли скот. Не желают идти к ним работать.

Так и хочется в связи с этим вспомнить недалекое советское время, когда земля принадлежала государству, и частникам не приходилось выбирать, где косить. Скот с частных подворий строго пасся под присмотром пастухов, а за тунеядство не платили как сейчас пособие по безработице, а судили. Сейчас, конечно, другая страна, но государство пытается вернуть земельный вопрос в законное русло и, хочется, не хочется, а надо признавать, что так как было в последние 20-25 лет уже не будет. На раздумья времени уже нет. Тот, кто хочет жить в селе и работать на родной земле, загодя должен позаботиться о том, чтобы кусок земли- кормилицы стал его собственностью. Никто не придет и не сделает этого за вас, ведь это надо только вам. Так используйте все законные способы, чтобы не стоять на одной ноге на родной земле.

Мангазея Агро пришла не золото рыть в этих землях, она пришла пахать и сеять, получать урожаи и реализовывать их там, где им удастся получить за них выгодную цену. Глупо поворачиваться спиной к тем, кто может дать стабильную работу и заработок семьям тех, кто изъявит желание продуктивно работать в этой кампании.

Трудность в одном - надо перестроить себя с личного на коллективное и общественно-значимое. Села умирают, молодежь- наше будущее уезжает, старики остаются беспомощны. Может быть с приходом «Мангазеи Агро» село получит шанс на возрождение.

А насчет второго крупного владельца паевых сельхозземель ООО «Элемент» надзорным органам стоило бы попристальней обратить внимание на использование земель по назначению. Ничего не пашется и не сеется на практически 5 тыс. га сельхозугодий на протяжении почти пяти лет. И арендатор носа не кажет. Как же так? Примите меры, ведь если в течение трех лет земля не используется по назначению, владелец должен быть лишен прав на нее. Может она понадобится тем, кто сейчас стонет из-за отсутствия земли-кормилицы.

С. Самохвалова. «Советское Приаргунье» №28 от 12 июля