«Тайны истории»: Вынужденный мир

100 лет назад на маленькой забайкальской станции Гонгота, что расположена в долине реки Хилок в 125 километрах (по железной дороге) на запад от Читы, 17 июля 1920 года завершились очень непростые мирные переговоры между представителями Дальневосточной Республики (ДВР) и представителями японского военного командования на Дальнем Востоке. 15 июля стороны подписали мирный договор, который 18-го вступил в силу.

Японцы были самыми верными союзниками атамана Григория Семёнова. Они первыми, ещё в конце 1917 года поддержали его и оставались последними, кто поддерживал атамана в 1920 году. К примеру, чехи и американцы настолько в нём разочаровались, что в 1920 году дело доходило до вооружённых столкновений между ними и семёновскими войсками. Раздражение японцев в отношении атамана тоже росло.

Вот что писал в своих воспоминаниях голландский военный корреспондент Лодевейк Грондейс, прибывший к месту знаменитого Богдатьского сражения на следующий день (1 октября 1919 года) после его окончания, и общавшийся с его участниками. Его дневниковые записи той поры вошли в книгу «Война в России и Сибири», которая впервые была опубликована в России в 2018 году.

«А в нашем стане обиды, — писал голландец. – Генерал Семёнов (Дмитрий – авт.) и начальник его штаба полковник Зубковский жалуются, что генерал Сузуки (Судзуки – авт.) отвёл свои войска и лишил русских поддержки. Командир 5-й Японской дивизии объяснил мне своё неожиданное бездействие: казаки атамана повсюду постыдно бежали, и всякий раз крошечные японские отряды, поставленные, как обычно, в арьергарде и брошенные союзниками, не считали возможным сдаться и выстаивали под яростным натиском противника, боящегося попасть в окружение и в двадцать раз превосходящего его числом».

Именно так и было во время Богдатьского сражения. Почему у японцев были такие большие потери в этом сражении.

«Подобные случаи, — писал Лодевейк Грондейс, — большие и бессмысленно жестокие потери, выпавшие на долю нескольких японских подразделений, очень взволновали и рядовых, и командование. Генерал Сузуки (Судзуки – авт.) демонстративно покинул Сретенск. Японские подразделения, доставленные для операции, были возвращены в их полки».

В начале 1920 года, как известно, адмирал Александр Колчак всю полноту власти в Восточной Окраине России передал атаману Григорию Семёнову. Это, скрипя зубами, признали генералы, командовавшие остатками его войск, пришедших с боями в Забайкалье. Остановить красных в районе Кругобайкальской дороги у белых не получилось. Западное Забайкалье (современная Республика Бурятия) были заняты советскими войсками. Однако сражаться с японцами у красных сил не хватало. И 6 апреля в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) было провозглашено создание ДВР. Части 5-й Красной армии стали называться Народно-революционной армией (НРА).

Руководство республики обещало, что будет создан демократический, а не большевистский режим. Этот «буфер», созданный руководством РКП(б) и РСФСР, должен был оградить республику, для которой главными угрозами в тот момент стали Польша Пилсудского и Крым барона Врангеля, от столкновения с Японией, имевшей на Дальнем Востоке более 120 тысяч войск.

Для сравнения стоит сказать, что каппелевцев, пришедших в Забайкалье, было не более 30 тысяч (причём здоровых чуть больше 10 тысяч), а у атамана Семенова войск было ещё меньше. Однако Григорий Михайлович начал было «обустраивать» Восточную Окраину. Однако вскоре он, и как военачальник, и как политик потерпел фиаско.

При поддержке японских войск белые (преимущественно каппелевцы) отбили два весенних наступления частей НРА и партизан на Читу.

Атаман Семёнов даже не сумел организовать оборону своей столицы. А потом он попытался создать свой парламент, первоначально названный Краевым Народным Совещанием (позже Собранием), но настолько урезал его в правах и возможностях, что только всех насмешил. На первом заседании гостей было больше, чем «народных избранников». Войска атамана стали таять как снег на весеннем солнце, дезертирство приняло массовый характер. От войны все уже устали.

Тем временем Восточная Окраина разваливалась на части. Красные партизаны заняли Амурскую область, объявив о возрождении власти Советов. Генерал Хорват в полосе отчуждения КВЖД власти Семёнова не признал. А в Хабаровске и Владивостоке установилась власть земства, также не признававшего правителя Окраины, зато вступивших в переговоры с правительством ДВР.

И вскоре, как писал в книге «Забайкальская белая государственность» историк Владимир Василевский, в Чите «появились слухи о возможности переговоров между Японией и Советской Россией». Вскоре они подтвердились. 24 мая на станции Гонгота, занятой частями НРА, начались переговоры. Представителей атамана Григория Семенова, войска которого всё ещё контролировали большую часть Восточного Забайкалья, к ним не допустили.

«Правда, — писал Василевский, — в ходе первого раунда японцы энергично настаивали на признании семёновского правительства как равноправную сторону на будущих переговорах об объединении областных правительств. Представители ДВР решительно отвергли это требование, что стало одной из причин временного прекращения переговоров». Это произошло 7 июня 1920 года.

Повоевав в июне, обе стороны вновь убедились в «патовой ситуации».

Японцы поняли, что атаманом придётся пожертвовать. 2 июля на разъезде Алеур они заключили перемирие с партизанами Амурской области, которыми командовал Дмитрий Шилов. Речь шла о прекращении боевых действий в районе правого берега Шилки, а 10 июля было заключено перемирие в отношении левого берега этой же реки.

3 июля правительство Японии приняло Декларацию об эвакуации своих войск из Забайкалья. Провести переговоры с атаманом в Читу направили опытного военного разведчика и дипломата, генерал-майора Ясутаро Такаянаги. Участник русско-японской войны 1904–1905 годов, он с января 1917 года в качестве уполномоченного представителя Генерального штаба Японии находился в составе русской армии. Весь 1919 год генерал Такаянаги возглавлял японскую миссию при правительстве адмирала Колчака.

Прибыв в Читу, он попытался успокоить местную общественность заверениями, что большевикам власть передана не будет. С атаманом, вероятно, был более откровенный разговор. Тот сразу же после встречи с ним отправился в Маньчжурию вести переговоры с китайцами об эвакуации своих войск и беженцев.

А в Гонготе 10 июля опять собрались договаривающиеся стороны, и об атамане уже никто не вспоминал.

11 июля Григорий Михайлович написал письмо японскому принцу-наследнику, в котором просил того уговорить императора Страны восходящего солнца растянуть эвакуацию японских войск из Забайкалья хотя бы на четыре месяца. Он уже знал, чем закончится второй этап переговоров.

В этот раз дебаты шли быстрее и 15 июля был подписан мирный договор. Японское командование гарантировало, при создании демократической ДВР, эвакуировать свои войска из Забайкалья, а затем и с Дальнего Востока. Пока же между частями НРА и японскими войсками в Забайкалье устанавливалась нейтральная зона, которую не должны были пересекать ни те, ни другие.

16 июля стороны обменялись нотами. В ноте правительства ДВР указывалось, что «буферное государство не положит коммунизм в основу своей социальной системы», что не допустит на свою территорию войска Советской России и гарантирует «в сфере своего влияния личную неприкосновенность японских граждан и уважение прав». До сего дня остаётся загадкой, было ли это исключительно местным экспромтом или и сей тезис был согласован с Москвой.

В тот же день мирный договор был ратифицирован правительством ДВР. Его подписали глава правительства Александр Краснощёков и главком НРА Генрих Эйхе. Уже в 1921 году обоих отозвали в Советскую Россию. И об их обязательствах на этих переговорах вскоре забыли. С японской стороны подпись поставил генерал-лейтенант Юи Мицуэ. Его вскоре тоже отправили в Японию.

17 июля делегации подписали ноту-меморандум к договору. Это и был последний документ тех переговоров.

«В ноте указывалось, — писал в монографии «Разгром семёновщины», изданной в Новосибирске в 1966 году, сибирский историк Борис Шерешевский, — что наилучшим способом к достижению мира и «установлению спокойствия и порядка является образование буферного государства с единым Правительством, без вмешательства в дела этого государства вооружённой силы со стороны других государств».

Понятно, что японцы имели в виду РСФСР, а правительство ДВР – Японию.

Кроме того, в этом документе обе стороны соглашались, что «буферное государство не примет коммунизм за форму и должно носить народный, широко демократичный характер». В ДВР почти так и было. Почти… Большевикам удалось надуть и японцев.

25 июля началась эвакуация японских войск из Забайкалья. Одновременно началась и эвакуация из Читы военных и гражданских. Эшелон за эшелоном уходили они в Китай. На какое-то время атаман Семёнов даже перенёс свою ставку из Читы в Борзю, а золотой запас в Даурию, под охрану барона Романа Унгерна. Исход японцев растянулся почти на три месяца.

Последние солдаты микадо покинули Забайкалье 15 октября 1920 года. И уже 25 октября Чита была занята красными партизанами и провозглашена столицей ДВР, которая объединяла Западное и Восточное Забайкалье и Амурскую область. В Приморье при поддержке японцев был создан «чёрный буфер», но и он долго не продержался. И когда последние японские войска и вслед за ними белые покинули в октябре 1922 года Владивосток, «буферная» ДВР была тут же ликвидирована, и весь Дальний Восток присоединён к РСФСР.