Как я искал пропавшего в Чите мальчика

Тяжело делать что-либо, зная, что ты практически обречён на неудачу. 15 января в Чите пропал 13-летний мальчик — он просто ушёл из дома и не вернулся. Я присоединился к розыску после того, как поисковый отряд имени Кости Долгова попросил помощи добровольцев. Ребёнка нашли, но было уже поздно.

История пропажи мальчика довольно типичная для таких случаев. Ушёл из дома в Ингодинском районе, должен был прийти в школу, но почему-то не пришёл. Об этом родителям сообщил классный руководитель. По словам волонтёров, с которыми мы искали потерявшегося, была информация, что он изначально собирался прогулять занятия.

В следственном управлении СКР по Забайкалью отмечали, что были данные о ссоре мальчика с родителями, и якобы его видели в разных районах Читы уже после того, как было подано заявление. Следствие предполагало, что мальчик пока не хочет появляться дома и скрывается у друзей, знакомых. Вначале это давало небольшую надежду, но время шло, а найти подростка так и не удавалось. Он даже не взял с собой телефон, и это катастрофически осложняло поиски.

Руководитель отряда добровольцев Константин Мухомедьяров рассказал, что за неделю полицейские и волонтёры обошли весь Остров, Стрелку и прилегающие к ним территории, побывали едва ли не во всех подвалах и на заброшках, но никаких следов мальчика не обнаружили.

Всеобщий сбор добровольцев объявили 21 января. Тогда, по словам Мухомедьярова, на площадь Ленина пришли всего два человека. Говорил он это без какого-либо негодования, мол, понимает, что это был самый разгар рабочего дня. 22-го людей было уже больше — почти 20 человек, некоторые из них — со своими машинами. Мы поехали на окраину города, в район хладокомбината.

«Ориентировки все видели? Обращаем внимание на одежду — чёрная шапка-ушанка, пуховик, светло-коричневые ботинки. Осматриваем всё, ногами распинываем мусор, траву, листья, особенно если видно, что они свежие. В случае обнаружения тела ничего не трогаем, не фотографируем, стоим на месте, зовём волонтёров», — проинструктировал всех перед началом поисков Мухомедьяров.

До места добиралась вчетвером, и я был в нашей группе самым младшим. Немного старше меня был Чингиз — как он сказал, откликнулся, потому что страшно, когда пропадают дети. Ещё один участник нашей четвёрки — Алексей, мужчина средних лет, заядлый велосипедист. Четвёртым стал парень, чьё имя я почему-то так и не узнал. Мы ехали на его машине. Он - опытный поисковик, в этом деле участвовал с самого начала.

Вот мы приехали на место. Огромный пустырь, впереди — полузаброшенные постройки, какие-то развалины, горы мусора, овраги. Достаточно мест, где можно затеряться. Ещё один небольшой инструктаж от Константина: говорит, не геройствовать лишний раз, по возможности отмечать колодцы, провалы, коллекторы, которые лучше обследовать подготовленным людям.

Мы пошли, разойдясь друг от друга на 8-10 метров. Нам нужно было внимательно заглядывать под каждый куст, под каждую свалку, искать следы недавнего пребывания людей или фрагменты одежды пропавшего.

Поиски на большой открытой территории — монотонный, тягучий процесс. Ты просто идёшь, переворачиваешь мусорные отвалы, проверяешь залежавшиеся ветки. Как правило, не находишь ничего, что могло бы помочь. Это может длиться часами, и процесс выматывает не столько физически, сколько психологически.

Со временем мы пришли к каким-то полуразрушенным постройкам. Они не заброшены — за заборами тут и там надрываются собаки, которых встревожили двадцать посторонних. На территорию одного из комплексов нас пустил охранник, хотя и сказал, что никого не видел. Там я наткнулся на открытый колодец. Судя по намёрзшему снегу, вряд ли там кто-то был за последнюю неделю. Но мы проверили — и ничего не нашли.

После очередной неудачи вспомнил слова Константина на стартовом инструктаже. Он сказал, что опыт затяжных поисков показывает — в подавляющем большинстве случае пропавших находят мёртвыми. Эти слова никак не выходили из головы.

В процессе поисков кто-то из впереди шедших потерял телефон и сам того не заметил. Его нашёл тот самый опытный поисковик, имени которого я так и не узнал. Владельца телефона выкликивали долго — и вернули в итоге. «Хоть кого-то нашли», — такая мысль промелькнула в тот момент.

По ходу дела вообще было много интересных находок — стая куропаток, которую я спугнул; горка черепов и костей животных; несколько коллекторов, которые, очевидно, обжиты. Но к главной цели это никак не приводило.

Где-то возле промзоны в районе улицы Промышленной увидели огороженную «колючкой» территорию с вагончиками, цистернами и тому подобным. Просочились туда, всё посмотрели — ничего. Попутно встретились с собаками. Вероятно, мы им не понравились, они встретили с недоверием, поэтому аккуратно ретировались. Собаки сопроводили нас до самой колючей проволоки, а дальше мы им стали неинтересны.

«Здесь столько мест, где можно было бы сгинуть. Но раз пацана здесь нет, может, с ним всё нормально?» — вопрошал Алексей. Шансов на это было мало, но очень хотелось верить в лучшее. Особенно на третий час поисков в пустых землях.

Время шло, но никаких результатов не было. В конце концов, наша троица в лице меня, Чингиза и Алексея («безымянный» волонтёр ушёл в другой район) направилась к месту начала поисков. На пути увидели какую-то кирпичную будку и несколько гор мусора. Везде посмотрели. Тщетно.

Далее последовала перекличка (все на месте, никто не потерялся), и мы снова поехали в первый микрорайон, откуда всё начиналось. Волонтёры планировали осмотреть ещё несколько подвалов в многоквартирных домах на улице Шестипёрова.

По приезде на место те, у кого были фонари, отправились осматривать подвалы, остальных оставили ждать. Я к тому моменту собрался уходить. На прощание Константин Мухомедьяров поблагодарил меня за участие, а я пожелал волонтёрам отыскать мальчика целым и невредимым. В это отчаянно хотелось верить, особенно когда на улице потеплело, а вокруг защебетали птицы.

Увы, но страшное всё-таки произошло. Ребёнка нашли погибшим, его тело обнаружили в лесополосе около микрорайона Берёзка. Его увидела женщина, которая прогуливалась по лесу, она же вызвала полицейских.

«По предварительным данным, признаков насильственной смерти не обнаружено. Сейчас выясняются все обстоятельства произошедшего. Расследование уголовного дела продолжается», — сообщили в Следственном комитете.

Как рассказал Мухомедьяров, это был четвёртый случай с затяжными поисками детей в истории отряда имени Кости Долгова, и ещё ни разу их не удавалось найти живыми.

Мы приносим свои соболезнования родным и близким погибшего мальчика. Берегите себя и своих близких.